«Вы мне предлагаете сесть и посыпать голову пеплом?» Сергей Рутенко — о санкциях, Соболенко, «спецоперации» и импортозамещении
6 мая 2022 в 1651838040
«Зеркало»
Белорусским независимым медиа сейчас довольно сложно поговорить со спортсменами или функционерами, поддерживающими Лукашенко. В этот раз нам это удалось. Известнейший в прошлом гандболист, а ныне председатель федерации тенниса Сергей Рутенко нам в интервью прокомментировал отстранение белорусов от выступления на Уимблдоне, заявил об однозначном вреде санкций по отношению к спортсменам, но не своему бизнесу, объяснил слова Соболенко и назвал события в Украине «спецоперацией», хотя, как выяснилось, у Сергея там есть родственники.
«Украина до сих пор не объявила России войну»
- Мы почти не слышим голосов спортсменов по поводу войны. Хотя пытались пообщаться с атлетами, у кого была после выборов-2020 разная позиция.
- Почему наши спортсмены вообще должны что-то говорить? Вы ведь не спрашивали у них об оценке действий США, когда бомбили Югославию или Сирию. Есть и иной момент. Ваш коллега из «Белсата» позвонил мне в декабре 2020 года. Хотел взять комментарий - никаких проблем. Я только с «Трибуной» не общаюсь - на мой взгляд, это таблоид, не рассматриваю их всерьез. Для «Белсата» мы записывали видео через мессенджер. Больше часа. А потом в передаче вышел мой комментарий на пять секунд. Я позвонил журналисту и спросил, кто, кроме меня, у кого похожая точка зрения, ответил «Белсату». Он такой: «Никто». То есть никакого баланса мнений. Для меня это пропаганда, только в другую сторону (как нам пояснила редактор программы «Шчыра кажучы» Анна Голёта, смысл интервью заключался в том, чтобы показать разные мнения братьев Рутенко: Дениса, который подписал письмо за честные выборы и против насилия, и Сергея, который не разделял его взгляды. Журналист беседовал с Рутенко-старшим 23 минуты. В передаче Денис говорит 23 секунды, а Сергей 45 сек. - Прим. ред.).
- Как вы сами называете события в соседней стране?
- Военной операцией. Смотрите, Украина до сих пор не объявила России войну, хотя, наверное, имеет полное право. А не делает это из-за чисто экономических соображений. Конечно, это несчастье. Но люди постоянно гибнут. Вы мне предлагаете сесть и посыпать голову пеплом? На это просто нет времени. Нужно работать. У многих сотрудников федерации есть семьи, дети. К нам приходит много мам и пап, которые хотят, чтобы их сыновья и дочери занимались теннисом. Мне дороги все люди.
«Они соревнуются, кто жестче ударит по спортсменам»
- Как вы восприняли отстранение белорусов от Уимблдона?
- Считаю, это недопустимо. Вы видите реакцию многих топовых спортсменов, которые выступили в поддержку белорусских и российских теннисистов. Причем здесь спортсмены? Они не принимают данных решений [об участиях в вооруженных конфликтах] и не могут физически нести за них ответственность. Вопрос личной позиции к ситуации, который часто поднимают, априори неверный. Это провокация. Такие вопросы никогда не задавались атлетам из стран блока НАТО, когда происходили другие военные конфликты. Никто не призывал американских спортсменов оценивать действия их страны. У украинцев ничего не спрашивали по поводу Донбасса с 2014 года. И это правильно. А сейчас со всей политической подоплекой пытаются раскачать и расшатать ситуацию.
В будущем возможны новые конфликты по всему миру. И что будут делать чиновники? Создан прецедент - это даже опаснее, чем пропуск одного турнира. Пусть и такого значимого, как Уимблдон. Британцы реально открыли ящик Пандоры. Потом можно будет легко ссылаться, мол, в той ситуации ввели санкции - почему бы не применить новые?
История спорта знает немало бойкотов, но это были решения стран, а не отстранения со стороны МОК. Глава организации Томас Бах - сам олимпийский чемпион и пострадал из-за бойкота Игр в 1980 году. Не все знают, но в свое время именно он инициировал создание комиссий спортсменов при олимпийских комитетах, чтобы как раз не допустить дискриминации атлетов. А сейчас, выходит, именно этим и занимается.
- Премьер-министр Италии Марио Драги тоже выступал против участия белорусов.
- Да, были слухи, что организаторы турнира в Риме не допустят белорусских и российских теннисистов. К счастью, до этого не дошло. Посмотрим, как будут развиваться события. В нынешней ситуации сложно что-то прогнозировать. Ни наша федерация, ни спортсмены ничего не нарушали. Но, повторюсь, прецедент создан. Идет давление со стороны правительств некоторых стран. Такое впечатление, что они соревнуются, кто жестче ударит по спортсменам. Хотя все понимают, что это никак не повлияет на ситуацию в Украине. А если организаторы Уимблдона и соревнований в других видах спорта рады, что уровень турниров упадет за счет исключения топовых спортсменов, то мне это непонятно.
- Поддержка Джоковича, Надаля, их несогласие с отстранением белорусских спортсменов, вас удивила?
- Я порадовался, что эти люди думают о спорте. И могут, в отличие от чиновников, об этом говорить. Наверняка у них есть свои мысли о происходящем. Но это не значит, что сейчас все должны переругаться и дистанцироваться. Сам всегда выступал в командах, где был интернационал: европейцы, ребята из Латинской Америки, Африки. После матчей часто обсуждали мировые события. Но разговаривали цивилизованно, умели слышать друг друга.
«Я бы все равно просил спортсменов выходить на корт»
- Готова ли федерация обращаться в суды, в том числе в CAS, по поводу отстранений?
- Это палка о двух концах. С одной стороны, мы понимаем всю сложность ситуации. С другой стороны, сидеть и ничего не делать - это не про меня. Прорабатываем все варианты. Готовим документы, ведем диалог с юристами. Но мы собираемся апеллировать не только по поводу Уимблдона - хотим, чтобы вообще не было давления на наших спортсменов.
- Не думали, что санкции в каком-то роде могут защищать белорусских игроков от реакции иных участников, болельщиков?
- Да бросьте (смеется). Я сам выступал на высоком уровне. Нас часто вывозили с матчей в сопровождении полиции и сопровождали до аэропорта или границы. Спортсмены должны уметь играть под давлением трибун. Меня, например, очень не любили немецкие болельщики. Потому что их клубы часто проигрывали тем же «Сьюдад-Реалю» или «Барселоне», в составе которых приезжал. А для возможных провокаций и инцидентов есть органы правопорядка.
- Как вы относитесь к выступлению наших спортсменов в нейтральном статусе, что сейчас фактически и происходит в теннисе?
- Сложная ситуация. По этой теме много споров. Я за то, чтобы наши спортсмены продолжали карьеру. Все же знают, что Азаренко, Саснович, Ивашко - белорусы, правильно? Конечно, всегда приятно видеть флаг своей страны. Это морально помогает готовиться и выступать. Дополнительный эмоциональный заряд. Но если запрещают, я бы все равно просил спортсменов выходить на корт или площадку. Лучше так, чем вообще никак. Ведь, как минимум, белорусов будут потом чествовать на родине, а болельщики порадуются победам своих атлетов.
«Хотелось защитить Соболенко»
- Почему вы сказали, что Арину Соболенко не так поняли по поводу Украины? На пресс-конференции четко слышно то, что и написали журналисты.
- Если вы смотрели пресс-конференцию, то заметили удивление Арины, когда задают вопрос об Украине. Не хочу пересказывать всю мою беседу с ней - это личное. Но могу сказать, что такого вопроса не было заявлено. Хотя я понимаю и журналистов: у меня большой опыт общения с той же испанской прессой. Им палец в рот не клади - в хорошем смысле. У Соболенко ведь не поинтересовались, что вы будете делать в поддержку Украины, а спросили, чувствовали бы себя комфортно, надев ленточку. Потом начались комментарии, домыслы, всякие теории. Мне хотелось защитить Арину как белорусскую теннисистку, девушку, наконец, и разъяснить, что все было немного иначе.
- Почему Соболенко вообще отвечала на этот вопрос?
- А вы представляете, сколько шума бы поднялось из-за фразы «без комментариев»? На наших спортсменов и так было много давления, мол, должны говорить то и то. Арина попыталась выйти из ситуации максимально дипломатично.
- Если бы Соболенко все-таки надела ленточку с украинскими цветами или условная Азаренко выступила против войны, как бы вы отреагировали?
- Это дело Арины или Виктории. Как я могу им что-то запретить? Да, я выражаю свою точку зрения. Не скрываю, что поддерживал и буду поддерживать белорусское государство. Но всегда уважительно общаюсь с нашими атлетами, прессой. Видите, с вами разговариваю. Надо со всеми вести диалог.
Меня расстраивает, что сегодня всё пытаются покрасить в белое или черное. Но в жизни есть и иные краски. Вот как мне односложно ответить на вопрос о происходящем, если у меня родственники в Украине?..
- Расскажите.
- Давайте не поднимать эту тему. У меня там бабушка, крестный. Скажу лишь, что они в безопасности, нормально себя чувствуют.
«Стараемся сделать родную землю чище и лучше»
- Пострадал ли ваш бизнес от санкций?
- Всегда говорил, что внутреннее производство и импортозамещение - большой плюс. При любых политических ситуациях и курсовых колебаниях. Наш рынок (имею в виду, и Беларусь, и ЕАЭС) настолько большой, что, поверьте, нужны десятки лет, чтобы его насытить. У нас своя технология, сырье берем здесь. Конечно, стало сложнее с кредитами. Но в то же время могло быть гораздо хуже. Хватает примеров, когда небольшие компании останавливаются. Поэтому работаем. Слышал много шуток по поводу того, чем занимаюсь, но это плюс для экологии, это получение качественных продуктов питания. Стараемся сделать родную землю чище и лучше.
- В чем видите нынешнюю роль федерации, кроме защиты интересов спортсменов?
- Главное - специалисты и дети. К первым отношу в основном детских тренеров. Это фундамент для развития. В теннисе своя специфика, нужна инфраструктура. Корт - недешевое удовольствие. До всех последних событий проводили региональный форум, обсуждали проблемы. Сейчас же участие в различных турнирах детей, юных спортсменов - еще более актуально. К счастью, находим единомышленников, партнеров, которые подставляют плечо. Беларусь дала миру много топовых теннисистов. Специалисты говорят, что Дворец тенниса - уникальное сооружение. Роль государства огромна в нынешних успехах. Все наши теннисисты делали первые шаги в Беларуси. Нам уже есть, чем гордиться. И мы не хотим останавливаться.