В долгом ожидании Польши. Почему Россия упорно предрекает раздел Украины — в колонке историка Станислава Кувалдина

3 декабря 2022 в 1670065800
«Зеркало»

Раз для Кремля Украина - «искусственное образование», то только наследница той страны, которая когда-то дала Украине нынешние границы, «отняв» земли у соседей, теперь сможет обеспечить нерушимость украинских границ. Об этом в своей колонке для «Carnegie Politika» пишет журналист, кандидат исторических наук Станислав Кувалдин.

Российское руководство продолжает настаивать, что Польша готовится аннексировать территорию Западной Украины. На днях об этом опять говорил директор Службы внешней разведки Сергей Нарышкин, и это было далеко не первое такое заявление. Всего месяц назад на встрече с преподавателями истории президент России Владимир Путин утверждал, что в Польше «идея поглощения Украины … никуда не делась». До этого секретарь Совбеза РФ Николай Патрушев предупреждал, что «Польша уже переходит к действиям по захвату западных украинских территорий».

И это лишь несколько примеров из длинного ряда официальных заявлений и полуофициальных мнений российских руководителей, которые весь этот год приписывают Польше - а временами также Венгрии и Румынии - стремление отторгнуть от Украины земли, входившие в их состав до Второй мировой войны. Настойчивость этих повторений, которой не мешает отсутствие каких-либо доказательств существования подобных планов, заставляет задуматься о том, какие цели она преследует.

Последний бросок на запад

Публичные призывы к западным соседям Украины поучаствовать в ее разделе когда-то начинались как клоунада. 24 марта 2014 года лидер ЛДПР Владимир Жириновский направил письма в посольства Польши, Румынии и Венгрии с предложением провести референдумы на украинских территориях, когда-то входивших в их состав.

Тогда в занятом российскими войсками Крыму только что прошло голосование, после которого полуостров включили в состав РФ. Боевые действия в Донбассе были впереди, и Россия еще не считалась изгоем, поэтому к письмам вице-спикера российского парламента относились с некоторым вниманием. Во всяком случае, польский МИД обещал предоставить на письмо Жириновского формально вежливый ответ.

Понятно, что никто не стал воспринимать затею сколько-нибудь серьезно, но тема раздела Украины еще долго оставалась одной из коронных у Жириновского. В подтверждение своих слов (и польских намерений) он как-то даже продемонстрировал карту такого раздела, которую ранее показывали на польском телеканале TVP Polonia. И ее действительно там показывали, но лишь однажды - в марте 2014 года в новости о тех самых письмах Жириновского в посольства.

Сложно сказать, использовали ли российские власти Жириновского, чтобы озвучить уже тогда существовавшие у них планы разрешения украинского вопроса. Утверждения, что это было так, появлялись с польской стороны, но не получили четкого подтверждения.

Бывший министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский в интервью Politico в октябре 2014 года и своей книге 2018 года утверждал, что в 2008-2009 годах Путин намекал на возможность раздела Украины во время встреч с тогдашним польским премьером Дональдом Туском. Однако этого не подтверждает ни сам Туск, ни записи бесед по итогам визита. В разговорах двух лидеров о Второй мировой набирается максимум на то, что Путин признавал «польскость» тех территорий, которые после 1939 года оказались в составе Украинской ССР.

Разведка доложила

Как бы то ни было, после 24 февраля 2022 года рассуждения о том, что Польша хочет захватить часть территории Украины, перешли в России из разряда предположений скандальных политиков в прямые утверждения от имени высшего руководства страны. Отправной точкой, по-видимому, стало заявление лидера польской правящей партии «Право и Справедливость» Ярослава Качиньского, который во время мартовского визита в Киев предложил, что остановить боевые действия могла бы «миссия мира», организованная НАТО или ООН.

Уже через несколько дней министр иностранных дел РФ Сергей Лавров предположил, что под этим предлогом Польша хочет взять под контроль Западную Украину. А вскоре сообщения о польских планах поглощения украинских территорий начали регулярно поступать от Службы внешней разведки.

28 апреля Сергей Нарышкин заговорил о том, что Польша готовится войти в Западную Украину в составе коалиции «желающих» государств. 30 июня СВР заявила, что Польша «рассматривает сценарий» расчленения Украины, так как не надеется на победу Киева. А 12 июля Нарышкин сообщил, что Варшава «занервничала» от того, что СВР обнародовала ее планы, и теперь старается их дезавуировать.

О захватнических планах Польши говорили также советник президента РФ Владимир Мединский и российский постпред при ЕС Сергей Чижов. Новая волна подобных заявлений пошла в конце осени, уже от президента Путина. Хотя в реальности польские руководители никогда не делали никаких заявлений, которые ставили бы под вопрос территориальную целостность Украины, а идея «миссии мира» под эгидой НАТО так и осталась инициативой Качиньского, который при всей влиятельности сейчас не занимает никаких официальных постов.

На защите «искусственного образования»

Так почему же при всей очевидной неубедительности таких предположений Россия упорно продолжает настаивать, что у западных соседей Украины есть захватнические планы на ее территорию?

Видимо, именно сейчас российской власти важно убедить россиян, украинцев, соседние страны и даже саму себя, что с Украиной может произойти что угодно, потому что ее территория «превратилась в удобное поле для всяких случайностей и неожиданностей», как писалось в советской ноте о Польше в сентябре 1939 года. И речь тут идет не столько о реальных ожиданиях России каких-то действий со стороны Польши, сколько о принципиальных взглядах на Украину.

Начиная с февральского обращения Путина после признания ЛНР и ДНР западно-украинские земли фигурируют в выступлениях президента исключительно как «отобранные и переданные» от Польши, Венгрии и Румынии Украинской ССР. Украина за пределами границ 1939 года провозглашается «исторической» территорией сопредельных стран, хотя в их состав большинство этих земель вошло лишь на 20 лет раньше, после Первой мировой войны.

Почему же Кремль готов делать такие щедрые подарки за счет Украины? Видимо, это напрямую следует из тезиса об «искусственном» характере украинской государственности. Если Украину сконструировал Ленин в 1918 году, то она также легко может оказаться объектом легитимной «деконструкции». Ее соседи вполне могут заявить свои права на украинские территории, против чего Россия сейчас не найдет возражений, а возможно, будет заинтересована в партнерах по процессу.

Взятое вместе, это превращается в глазах российской власти в довод, который должен склонить украинский народ к союзу с Россией. В октябре на Валдае, рассуждая об отобранных Сталиным территориях соседей СССР, Путин неожиданно сделал вывод, что именно поэтому Россия является единственным гарантом безопасности и территориальной целостности Украины. Эту же мысль он повторил в беседе с преподавателями истории 4 ноября.

Раз Украина - «искусственное образование», то только наследница той страны, которая когда-то дала Украине нынешние границы, «отняв» земли у соседей, теперь сможет обеспечить нерушимость украинских границ. Как послевоенный СССР представлял себя единственным гарантом новых границ Польши с переданными ей бывшими германскими землями, Россия может стать гарантом Украины от «покушений» Польши, Румынии и Венгрии. Именно в важности и серьезности этой опасности российский президент хочет убедить украинскую и российскую аудиторию. И похоже, Кремль мало волнует то, насколько убедительно это у него получается.

Фонд Карнеги за Международный Мир и Carnegie Politika как организация не выступают с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды авторов, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.