За 35 лет, прошедших с начала инициированной Михаилом Горбачевым перестройки в СССР (как официальная политика государства она была провозглашена в январе 1987-го), мы привыкли ко множеству вещей, которые теперь кажутся обыденными. Несмотря на то, что по многим параметрам общественной жизни Беларусь откатилась назад в советскую эпоху (например, по доступу к независимым СМИ или свободе выборов), возможность выехать за границу или заниматься бизнесом теперь воспринимается как данность. Но еще несколько десятилетий назад большинству советских граждан такие «привилегии» казались фантастикой. Мы решили рассказать о пяти аспектах общественной жизни, которые кардинально изменил Михаил Горбачев и затеянная им перестройка.
Политика и выборы
Формально выборы в СССР были и до перестройки, причем достаточно демократичные. Главным органом власти, в который проводились выборы, был Верховный Совет СССР — по сути, парламент. По «сталинской» Конституции 1937 года и принятым позже документам, выборы в ВС должны были носить состязательный характер (так, нигде и никогда не упоминалось, что выдвигаться может только один кандидат, также не предусматривалось их предварительное согласование).
На деле же советские выборы не были конкурентными, а чаще всего становились и вовсе безальтернативными. Дело в том, что выдвинуться на выборы самолично потенциальный кандидат не мог — это должна была сделать либо партия (а в СССР легальной была одна — КПСС), либо общественная организация (а все такие организации в СССР контролировались КПСС). Выходило, что, по сути, выдвинуть кандидата на выборы в Верховный Совет могла лишь компартия — и никто другой.
В бюллетени в подавляющем числе случаев попадал лишь один кандидат — согласованный «наверху». Из-за этого механизм голосования выглядел несколько иронично. «Оставьте в бюллетене фамилию ОДНОГО кандидата, за которого Вы голосуете, остальных вычеркните», — говорилось в пояснении к бюллетеням на выборах в Верховный Совет СССР. Но чаще всего в списке и был всего один кандидат — остальных уже заранее «вычеркнула» партия. То есть, советским гражданам нужно было просто прийти на участки и опустить заранее «заготовленный» бюллетень в урну.
Проголосовать против действующего порядка можно было лишь испортив бюллетень, либо бойкотируя выборы (если бы явка была ниже 50%, их должны были бы признать недействительными). Поэтому вся предвыборная агитация в Советском Союзе сводилась к призывам прийти на выборы для обеспечения явки. Чтобы завлечь электорат на участки, там нередко продавали дефицитные продукты или товары по сниженной цене — во многом из-за этого появилось пропагандистское сравнение выборов с «праздником» (оно же сейчас нередко используется Александром Лукашенко).
«При Советской власти был такой народный шантаж: „Починяйте мне крышу, а то голосовать не пойду!“ Почему-то начальство этого боялось», — вспоминал в интервью изданию «Газета.ру» писатель Денис Драгунский.
Все изменилось с началом перестройки. Еще в ее начале проводились некоторые эксперименты, касавшиеся процедуры выборов, но главным стало принятие в декабре 1988 года нового закона «О выборах народных депутатов СССР». Вот ключевые изменения:
- вводились выборы на конкурентной основе — то есть, даже в одномандатных округах могли баллотироваться несколько депутатов;
- кандидаты могли самовыдвигаться без всякого участия КПСС (достаточно было провести собрание избирателей округа числом не менее 500 человек, большинство из которых согласилось бы с выдвижением кандидатуры), присоединяться к ранее обязательному «нерушимому блоку коммунистов и беспартийных» теперь не требовали;
- появилось право вести агитацию (причем как «за», так и «против» отдельных кандидатов), а сами кандидаты смогли выступать со своей программой в СМИ (единственное условие — программа не должна была противоречить Конституции СССР);
- на самих участках появилось наблюдение — его могли вести представители СМИ, общественных организаций, сами избиратели или представители кандидатов.
Все это, конечно же, сразу не сделало голосование в СССР примерным и демократичным. Так, на выборах депутатов Съезда народных депутатов в 1989 году примерно на четверти участков все еще оставалось по одному выдвиженцу. На первом этапе сохранялось и так называемое предвыборное «сито» в виде окружных предвыборных собраний, на которых партия имела возможность отсеять неугодных кандидатов. У КПСС был и своеобразный лимит в виде гарантированных мест для членов общественных организаций (которые по-прежнему почти полностью контролировались коммунистами). Но в целом граждане СССР действительно впервые с 1917 года и выборов в Учредительное собрание получили настоящую возможность альтернативного голосования за кандидатов с разными точками зрения на ситуацию в стране.
Кстати, сами избиратели далеко не везде бросились голосовать за «альтернативщиков». Так, в советской Беларуси первыми альтернативными выборами стали выборы в Верховный Совет БССР 1990 года — на них лишь около 10% получили представители оппозиционных компартии движений, остальные 90% мест остались за членами КПБ. Чуть иной была ситуация в Украине — там оппозиция смогла получить примерно четверть мест в парламенте. И совсем иначе выборы прошли в странах Балтии — так, в парламенте Литовской ССР оппозиционное коммунистам движение «Саюдис» получило 91 место из 135.
Именно демократически избранные парламенты позднее запустили процессы, приведшие к распаду СССР и образованию независимых государств. А вот свободные выборы сохранились далеко не во всех из них.
Цензура в печати
Еще одна особенность общественной жизни в СССР, сохранявшаяся до перестройки — тотальная цензура. С 1922 года в Советском Союзе существовало Главное управление по делам литературы и издательств — Главлит. Главной целью его работы была борьба с инакомыслием в печати (в том числе в СМИ, которые в ту эпоху были в основном печатными), а затем и на радио и телевидении.
На практике это означало, что через Главлит на стадии подготовки проходили вообще все газеты, журналы, а затем теле- и радиопередачи в стране. С печати снимались любые публикации, вызывавшие подозрение в идеологической «неблагонадежности». Далеко не все сообщали даже об официальной политике советских властей — к примеру, доклад Никиты Хрущева «О культе личности и его последствиях», осуждавший сталинские репрессии и массовый террор 1930-х, хоть и был озвучен генсеком на XX съезде КПСС в 1956 году, так не был целиком опубликован до самой перестройки.
Также на соответствие цензуре проверялась вся ввозимая в страну литература. Формально считалось, что главная задача ведомства — охрана гостайн, на деле же цензоры боролись в основном с инакомыслием и «запретными» изданиями. Многие книги, которые были запрещены в СССР, теперь считаются классикой мировой литературы — из-за деятельности Главлита ознакомиться с ними легально в СССР было нельзя. Приведем лишь несколько примеров: «Доктор Живаго» Бориса Пастернака, «Архипелаг ГУЛАГ» и «Раковый корпус» Александра Солженицына, «Лолита» Владимира Набокова, «Скотный двор» Джорджа Оруэлла, «Собачье сердце» и «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова (для справедливости скажем, что некоторые из этих произведений все же были напечатаны еще до перестройки).
Все это, конечно, не означает, что жители СССР были целиком отрезаны от неподцензурной информации. На территории страны вещали западные радиостанции, передававшие информацию о событиях в СССР и во всем мире (власти пытались подавлять их «глушилками», но не всегда успешно), а запретная литература распространялась методами самиздата (произведения нелегально печатались в самом Советском Союзе) и тамиздата (печать за рубежом и последующий нелегальный ввоз). Однако для большинства рядовых жителей СССР информация, не прошедшая через кабинеты Главлита, оставалась недоступной.
Одной из составляющих перестройки стала гласность. В первую очередь под этим словом изначально подразумевался запрет на замалчивание хозяйственных проблем на конкретных предприятиях советской экономики, но со временем принцип распространился и на другие сферы жизни. Еще на заре правления Горбачева в СССР перестали глушить «Голос Америки», «Би-би-си» и некоторые другие западные радиостанции. А формально гласность как официальная политика была утверждена в 1988 году, после чего началось значительное ослабление цензуры. В печати постепенно начали появляться материалы, посвященные ранее табуированным темам: сталинским репрессиям, социальным проблемам, сексу. В том же году в Советском Союзе был опубликован «Доктор Живаго», через год — «Архипелаг ГУЛАГ». В 1990 году был ликвидирован спецхран Главлита — место хранения запрещенных материалов. Их передали в фонды библиотек. Сам Главлит окончательно ликвидировали в 1991 году.
Как и в случае с выборами, можно сказать, что абсолютной свободы слова достичь благодаря этим реформам не удалось. К примеру, даже в 1988 году, когда к публикации готовилась статья Зянона Позняка и Евгения Шмыгалёва «Курапаты — дарога смерці» о массовых расстрелах под Минском в 1930-е, редактору газеты «Літаратура і мастацтва» Анатолию Вертинскому пришлось пойти на хитрость, чтобы материал не «зарезал» Главлит — он попросил написать к статье предисловие народного писателя Беларуси, Героя соцтруда и лауреата Ленинской премии Василя Быкова — его авторитет должен был «протолкнуть» текст через цензуру. План оказался удачным и публикация разошлась по всей БССР и за ее пределами.
В целом же к концу советской эпохи организация Freedom House относила СССР к числу «частично свободных» государств, отмечая в том числе отказ государства от монополии на информацию. «Различные организации и политические группы издают собственные газеты, но притеснения со стороны государства продолжаются. В некоторых областях оппозиции приходится полагаться на добрую волю коммунистической партии, чтобы что-либо опубликовать», — говорилось в докладе за 1990−1991 годы.
Как и свободные выборы, свобода слова не прижилась в Беларуси надолго — уже вскоре после избрания Александр Лукашенко в 1994 году белорусские журналисты стали подвергаться репрессиям. Мы рассказывали об этом в отдельном материале.
Походы в магазин
Несомненно, эпоха перестройки ассоциируется с масштабным дефицитом, ставшим особенно сильным ближе к распаду СССР. Но внедренные в ее время принципы вскоре позволили гражданам страны покупать вещи, о которых раньше они не могли и мечтать. Один из ярких примеров — приобретение автомобиля.
В Советском Союзе покупка личной машины была настоящим приключением. Просто иметь необходимую сумму денег было недостаточно. Так как в стране действовала плановая экономика, автомобили, как и многие другие товары, подлежали распределению. А их выпускавшийся объем, часть которого уходила на экспорт, а часть распределялась среди номенклатуры, был недостаточен, чтобы удовлетворить спрос.
Из-за этого в стране действовала сложная процедура. Потенциальные покупатели сначала обращались в месткомы — региональные ячейки профсоюзов, где их записывали в очередь на покупку. Дальше все зависело от предприятия, на котором трудился человек — на каждое из них выделяли квоты по числу машин, которые могли купить сотрудники. У более престижных и стратегически важных квоты были выше, а потому автомобиль работники могли приобрести относительно быстро. Тем, кому не так повезло, приходилось ждать очереди годами (в среднем срок составлял около 7−8 лет). Лишь после этого покупатель мог направиться на склад и, заранее оплатив чек, забрать свой автомобиль — причем далеко не всегда нужной модели, а лишь то, что было доступно. О выборе цвета кузова речи, естественно, тоже не шло.
Единственной альтернативой в этих условиях для многих оставался черный рынок подержанных авто — там их можно было купить по цене, во много раз превышавшей «заводскую». Ситуация с автомобилями в СССР была поводом для множества шуток и анекдотов — один из них даже рассказывал бывший президент США Рональд Рейган.
Похожее касалось и многих других категорий товаров — например, бытовой техники, мебели и даже книг.
Первые шаги к решению этого вопроса — пусть и неуверенные — были сделаны как раз во время перестройки. Во-первых, разрешение кооперации (об этом мы еще скажем ниже) подразумевало снятие запрета на продажу ряда специальных автомобилей (например, грузовых и грузопассажирских) частным лицам. Во-вторых, постепенный переход к рыночной экономике начал выравнивать цены. К концу 1980-х подержанные машины на черном рынке стоили уже практически столько же, сколько новые. Окончательно ситуация разрешилась в ноябре 1991-го — тогда таможенный комитет СССР разрешил частным лицам беспошлинный ввоз одного автомобиля из-за рубежа. На рынок хлынули подержанные западные иномарки, которые вскоре смогли удовлетворить многолетний спрос.
Бесспорно, что именно в перестройку СССР столкнулся с самым серьезным дефицитом в послевоенный период — но в ту же эпоху были заложены механизмы, которые вскоре позволили прийти к немыслимому ранее изобилию.
Частное предпринимательство
На протяжении практически всего времени существования СССР (за исключением периода НЭПа) частное предпринимательство находилось под запретом. Тех, кто скупал и перепродавал товары с целью заработка называли спекулянтами, а соответствующая статья УК предусматривала ответственность вплоть до 7 лет лишения свободы с конфискацией имущества. То есть, к примеру, за продажу условных дефицитных джинсов можно было отправиться в колонию и лишиться имущества.
Все это приводило к ряду проблем. Во-первых, плановая государственная экономика не справлялась с обеспечением населения нужными товарами — это приводило к развитию товарного дефицита. Даже покупка некоторых продуктов питания была для жителей Советского Союза проблемой. Во-вторых, несмотря на запреты и жесткую ответственность, разрастался теневой сегмент экономики. Известно, что в 1974 году на долю работы на частных земельных участках приходилось до трети всего рабочего времени в сельском хозяйстве — и примерно десятая часть всего рабочего времени в экономике в целом. Не имея возможности купить продукты, люди предпочитали вырастить их самостоятельно для себя или для продажи на колхозных рынках (их работа была разрешена). Многие специалисты принимали оплату за свои услуги «мимо кассы», другие перепродавали излишки «казенных» товаров — например, бензин.
В итоге в 1986 году был принят закон «Об индивидуальной трудовой деятельности» — он разрешил гражданам СССР и членам их семей зарабатывать «на стороне» (например, частным извозом или репетиторством) — но лишь в свободное от основной работы время. В следующем году было принято сразу несколько постановлений, расширивших сферу частного предпринимательства на общепит, бытовое обслуживание населения (например, услуги парикмахеров) и производство товаров народного потребления. Правда, «частникам» запрещалось использовать наемный труд в любом виде.
Начинавший зарождаться частный бизнес сразу же обложили огромными налогами — к примеру, по одному из постановлений предполагалось изымать у предпринимателей «сверхдоходы». Причем таковыми считали суммы, превышавшие две с половиной средние месячные зарплаты. В 1988 году был принят закон «О кооперации в СССР», фактически легализовавший полноценный бизнес в любых сферах, не запрещенных законом напрямую, причем уже и с использованием наемного труда. Стали появляться первые крупные кооперативы, в том числе и в сфере торговли. Окончательно же частный бизнес был легализован уже после распада СССР.
Выезд за границу
Ограничения на выезд граждан за рубеж существовали на протяжении практически всей истории СССР (в Российской империи их не было). Уже в декабре 1917 года большевики приняли инструкцию: для выезда требовался не только паспорт, но и разрешение, выдаваемое НКВД или комиссариатом иностранных дел. В 1925 году утвердился порядок, в целом действовавший почти до конца советской эпохи и требовавший наличия выездной визы.
Чтобы получить ее, требовалось собрать множество документов. От выезжающих была нужна подробнейшая анкета, которая служила первым фильтром — выезд могли запретить из-за наличия родственников за границей, неправильного происхождения или национальности, а также если советский человек имел доступ к государственной тайне. Затем надо было получить рекомендации от трудового коллектива, партийной или комсомольской организации. Завершалось все комиссией в райкоме партии. Там от соискателя могли попросить подтвердить знания решений последнего съезда КПСС, имени и фамилии главы компартии Франции и так далее. Многие получали отказы без объяснения причин. Сама процедура могла занимать долгие месяцы.
Единственным исключением были евреи — чтобы не ухудшать международный престиж СССР, представителей этой национальности начиная с середины 1960-х относительно свободно отправляли в Израиль — но квоты были и для них.
«Студент не мог выехать, чтобы прослушать курс той отрасли науки, которой он занимается и в которой за рубежом достигли больших успехов. Ученые, даже самые маститые, вынуждены были выпрашивать разрешение выступить на международных научных конференциях. В советской науке знакомство с зарубежными коллегами чаще всего ограничивалось перепиской, а возможность выезжать за границу была лишь у самого малого круга избранных. Да и простые советские граждане могли увидеть мир лишь с экрана телевизора», — рассказывала газета «Взгляд».
Тех, кто все же получил визу, ждал еще и подробный инструктаж о том, что можно и что нельзя делать за границей. В разные годы инструкция видоизменялась (и отличалась для уезжающих в соцстраны и страны капиталистического блока), мы упомянем лишь некоторые из ограничений. Так, запрещалось:
- сближаться с попутчиками и служащими гостиниц;
- ходить в кафе и рестораны одному;
- посещать антисоветские выставки и спектакли, смотреть антисоветские кинокартины и читать антисоветские издания;
- брать для ознакомления с достопримечательностями проводников-гидов;
- принимать подарки;
- посещать районы проживания эмигрантов и других категорий населения, враждебно настроенных по отношению к СССР;
- производить без разрешения обмен советских денег на иностранную валюту;
- увлекаться приобретением вещей и ценностей.
Все изменилось с началом перестройки. В августе 1986 года правительство приняло новые правила, по которым уезжать из СССР стало намного проще. Выездная виза все еще сохранялась, но характеристики с места работы и из партийных организаций теперь были не нужны. Срок рассмотрения заявки сократили до месяца, а в срочных случаях — до трех рабочих дней. Выезжать за границу разрешили по мере необходимости, а не раз в год, как раньше. На сколько ехать, решал сам выезжающий, а получать приглашения из-за рубежа стало возможно не только от ближайших родственников, но даже от друзей и знакомых.
А 20 мая 1991 года был принят закон «О порядке выезда из Союза Советских Социалистических Республик и въезда в Союз Советских Социалистических Республик граждан СССР» — эту дату обычно считают днем конца существования «железного занавеса». Жителям страны начали свободно выдавать паспорта и выпускать за рубеж просто по их желанию.
