Ведущие киножурналы мира нередко проводят среди кинокритиков, режиссеров и своих читателей опросы с целью выявить лучшие фильмы всех времен и народов. Одним из самых, если не самым авторитетным и влиятельным среди них считается проводимый раз в десять лет опрос журнала Британского киноинститута (BFI) Sight and Sound. Результат опроса этого года оказался неожиданным, если не сказать шокирующим, пишет Би-би-си.
Неожиданный победитель
Сказать, что результат опроса ошарашил — ничего не сказать. Даже многим искушенным киноманам, не говоря уже о широком зрителе, скромная картина под длинным названием «Жанна Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080» была совершенно неизвестна.
Тем не менее, фильм этот сумел опередить такие десятилетиями занимавшие верхние строчки в многочисленных опросах и кинотопах шедевры как «Гражданин Кейн» Орсона Уэллса, «Головокружение» Альфреда Хичкока, «Апокалипсис наших дней» Фрэнсиса Форда Копполы и многие другие.
Фильм «Жанна Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080» сняла в 1975 году тогда еще совсем молодая, 25-летняя бельгийская режиссер Шанталь Акерман.
Акерман родилась в 1950 году в Брюсселе, в семье еврейских эмигрантов из Польши. Мать и ее родственники в годы Второй мировой войны попали в Освенцим, вернулась оттуда только мать.
Типичное дитя 60-х, Аккерман свой путь в кино начинала под сильным влиянием экспериментального авангардного кинематографа того времени: Жан-Люк Годар, Энди Уорхол, Йонас Мекас.
Тем не менее, «Жанна Дильман» начисто лишена любых кинематографических изысков. Невероятно длинный (три с половиной часа) фильм снят предельно просто, почти статичной камерой. Большая часть фильма происходит в интерьере простой брюссельской квартиры, где потерявшая мужа обычная женщина живет с подростком-сыном.
Сын — весь смысл ее существования. Дни ее проходят в хождении по магазинам, приготовлении еды, уборке квартиры и обслуживании мальчика. Для поддержания скудного семейного бюджета днем, пока сын в школе, она занимается проституцией, принимая дома вполне благопристойных, достопочтенных клиентов из среднего класса.В отличие от героини Катрин Денёв из снятой несколькими годами раньше «Дневной красавицы» Бунюэля, для которой секс-работа — поиск столь недостающего ей адреналина в скучном буржуазном благополучии, Жанна относится к своему занятию со столь же равнодушным механистическим автоматизмом, как и ко всей своей остальной повседневной жизни.
Жизнь матери и сына скупа не только материально, но, на первый взгляд, и эмоционально. Они практически не общаются, хотя сдержанно благожелательны друг к другу, между ними нет ни ссор, ни размолвок. В доме нет телевизора, лишь изредка включается радио.
Так же скупа и изобразительная палитра фильма. Длинные статичные крупные планы, полное отсутствие музыки. Главная героиня (Дельфин Сейриг) практически все время в кадре, подолгу и обстоятельно занимаясь своей рутинной работой.
Как ни странно, за этой работой следить совершенно не скучно. В холодном достоинстве этой женщины чувствуется невероятно скрытое напряжение, напряжение предельно сжатой пружины, которая вот-вот должна сорваться.
Ничего этого, однако, не происходит. Пока, казалось бы, совершенно незначительный, на первый взгляд эпизод — случайно оставленная на плите и переварившаяся картошка — не приводит к одному за другим, столь же, на первый взгляд малозначительным сбоям в привычном безукоризненном автоматизме: слегка растрепанные волосы, не застегнутая пуговица халата, внезапно ломающаяся кофеварка, случайно оброненная щетка для чистки обуви.
Фильм обретает магию завораживающего гипнотического воздействия, оторвать глаз от него, несмотря на минимум действия, совершенно невозможно. Напряжение нарастает: Жанна неестественно долго, не поднимая глаз, с почти перекошенным лицом перемешивает фарш, неподвижно, уставившись в одну точку, сидит в кресле.
До тех пор, пока, наконец, совершенно неожиданный оргазм во время рутинной и поначалу привычно безучастной секс-работы приводит к кровавой развязке, после чего в лице ее — в последнем кадре фильма — проглядывается невиданное прежде умиротворение и спокойствие.
Дань феминизму
«Жанна Дильман» — первый фильм женщины-режиссера, добившийся столь значительного признания.
Хотя, конечно, в истории кино есть и признанный мастер французской новой волны Аньес Варда (ее также очень женский фильм «Клео с 5 до 7» стоит в списке на 14 месте), и лауреат Золотой пальмовой ветви в Каннах Джейн Кэмпион, и первая женщина-оскароносец Кэтрин Бигелоу.
Уже сразу после выхода «Жанны Дильман», в январе 1976 года, французская газета Le Monde назвала фильм «первым шедевром женственности в истории кино».
В замкнутости сурового и скудного бытия Жанны Дильман нет ассоциирующегося обычно с женственностью привычной мягкой податливости. Нет в ней и ни малейших признаков характерного для 60−70-х годов воинствующего активизма феминистического движения.
Именно такой революционный для своего времени взгляд на женщину оказался вдруг созвучным нынешней эпохе, отрешившейся, наконец, от прежних, антагонистичных друг другу и в равной степени далеких от подлинного понимания женской природы стереотипов.
«Жанна Дильман» довольно долго шла к такому убедительному признанию. Шанталь Акерман до него не дожила. Она умерла в 2015 году в возрасте 65 лет, по сообщению Le Monde, покончив с собой после длительной депрессии.
Однако еще при ее жизни, в предыдущем, проводившемся в 2012 году опросе Британского киноинститута ее до тех пор почти забытый фильм неожиданно оказался на 35 месте в списке.
И вот теперь еще более неожиданный и тем более примечательный триумф.
«Успех „Жанны Дильман“, — говорит главный редактор проводившего опрос журнала BFI Sight and Sound Майк Уильямс, — прекрасное напоминание о том, что в недрах мирового кинематографа таится множество малоизвестных и недооцененных жемчужин».
Пробоина в стене
«Наконец-то: настоящая встряска, пробоина в стене, вызов устоявшемуся канону, сдвиг в казавшейся непоколебимой практике перетасовки одних и тех же имен в слегка меняющемся порядке на вершине», — так, с нескрываемыми восторгом и воодушевлением, прокомментировал результаты опроса влиятельный и авторитетный кинокритик газеты Guardian Питер Брэдшоу.
И, действительно, за свою 70-летнюю историю проводящийся раз в десятилетие опрос журнала Sight and Sound ставил на первое место лишь три фильма. В самом первом, в 1952 году, опросе победителем стала классика неореализма «Похитители велосипедов» (1948) итальянца Витторио де Сики, затем на протяжении полувека в пяти опросах подряд с 1962 по 2002 год безраздельно царствовал величественный «Гражданин Кейн» (1941) Орсона Уэллса, пока десять лет назад, в 2012 году его не сменило «Головокружение» (1958) Альфреда Хичкока.
Спору нет, эти фильмы — настоящие, подлинные шедевры. И «Жанна Дильман», хоть и оттеснила их с пьедестала, но недалеко: «Головокружение» стоит на втором месте, «Гражданин Кейн» на третьем.
Дальше в первой десятке «Токийская повесть» (1953) японского режиссера Ясудзиро Одзу, «Любовное настроение» (2000) гонконгца Вонга Карвая, «Космическая Одиссея 2001 года» (1968) Стэнли Кубрика, «Красивая работа» (1999) француженки Клер Дени, «Малхолланд Драйв» (2001) Дэвида Линча, «Человек с киноаппаратом» (1929) Дзиги Вертова и «Поющие под дождем» (1952) Джина Келли.
Победителей выявляет опрос, который журнал проводит среди огромного (в этом году их свыше 1600) пула ведущих кинокритиков со всего мира.
Кроме опроса критиков, проводится также и опрос ведущих кинорежиссеров, в котором в этом году приняли участие такие мастера как Мартин Скорсезе, София Коппола, Пон Джун Хо, Майк Ли и многие другие.
Выбор режиссеров несколько отличается от выбора критиков. По их проявленному в 2022 году совокупному мнению, лучшим фильмом всех времен и народов является «Космическая Одиссея 2001 года».
Далее в их списке «Гражданин Кейн» и «Крестный отец» Фрэнсиса Форда Копполы. Четвертое и пятое место разделили лауреат отбора критиков «Жанна Дильман, набережная Коммерции 23, Брюссель 1080» и «Токийская повесть». «Головокружение» делит шестое место с «Восемь с половиной» Федерико Феллини.
А замыкают десятку разделившие 7−10-е места «Зеркало» Андрея Тарковского, «Любовное настроение», «Персона» Ингмара Бергмана и «Крупный план» иранца Аббаса Киаростами.