Легкоатлетка Кристина Тимановская, которая выступит за Польшу на чемпионате мира, в своих соцсетях делится и подробностями личной жизни. Так, на днях она рассказала, что за два года эмиграции трижды расставалась с мужем. Арсений Зданевич — в прошлом призер чемпионатов Беларуси в барьерном беге. А сегодня он тренер по фитнесу и партнер известного пловца Евгения Цуркина по связанному с авто бизнесу. Мы узнали у Арсения, как ему пришлось выбираться из Беларуси из-за скандала вокруг супруги в Токио. Обсудили, чем мужчина занимался после завершения карьеры. Спросили о его отношениях с женой и как он относится к ее медийности.
Талай, флаг, Ковальчук
— Вы рано закончили карьеру — в 22 года.
— История такая. Моей основной дистанцией были 110 м с барьерами. На последнем чемпионате Беларуси, в 2018 году, в финале бежал с травмой. Боролся за место в национальной сборной. Финишировал третьим среди белорусов. По всем показателям проходил — в тот год выиграл Универсиаду, был вторым в Кубке страны. Но в национальную команду в итоге взяли человека, который уступал мне по результатам. Стал разбираться. Как оказалось, в нашей легкой атлетике есть тренеры со связями. И они могут протолкнуть в сборную своих учеников. Решил, что нет смысла бегать ради условных 400 рублей, и закончил со спортом.
— Кто вас тогда тренировал?
— Наша известная барьеристка Алина Талай. Она в тот момент часто выступала за границей. И вступаться за меня в Беларуси у нее не было времени.
— Как могла тренировать действующая спортсменка?
— По документам тренером значилась моя первая наставница — Галина Рябова. Но фактически сотрудничал именно с Талай.
— Где она сейчас, кстати?
— Хороший вопрос. Готовилась к Олимпиаде в 2021-м, но помешала травма. С тех пор о Талай ничего не слышно. Последний раз общался с ней два года назад. Когда начался весь этот скандал с Кристиной [Тимановской] в Токио, то мне позвонила старший тренер сборной по спринту, интересуясь, где я, а затем Алина. Уже был тогда в Киеве. Потом с ней пытался связаться, но Талай не отвечала на сообщения и не поднимала трубку. Хотя мы дружили и общались и вне спорта.
— Другую барьеристку, Эльвиру Граборенко (до замужества Герман) недавно раскритиковала ваша жена.
— Да, Эльвира подписала письмо за честные выборы, а в конце июля этого года на чемпионате Беларуси клеила на номер красно-зеленый флаг, причем налепила его неправильной стороной. Что сказать… Граборенко была одной из первых, кто предлагал выступить в 2020-м против беспредела силовиков. Но сегодня, видимо, ее все устраивает.
— Почему?
— Наверное, поняла, что никому не нужна за пределами страны. А менять гражданство — надо отбывать карантин. Вот и решила, что будет выступать дальше в Беларуси. Возможно, Минспорта тоже повлияло.
— В каком плане?
— Когда работал в РЦОП по легкой атлетике, к нам не раз в 2020-м приезжал министр спорта и туризма Сергей Ковальчук. Ну и начиналось: «Вы ничего не понимаете. Беларусь — лучшая в мире страна». И все в таком духе — лил воду в уши. Я, например, говорил: «Послушайте, на моем участке проголосовало 200 человек, а в итоговых протоколах — 500. Как такое возможно?» Естественно, Ковальчук сразу переводил стрелки. Ему требовалась полная лояльность спортсменов. И контроль, понятное дело. Перед Токио спортсменов буквально закрыли на сборах в Стайках, чтобы вдруг не сказали «крамолы» в интервью.
Наркотики, предательница, дорога
— Чем вы занимались в Беларуси после завершения карьеры?
— Сменил несколько профессий. Например, был личным водителем в казино. И там же подрабатывал охранником. Продержался несколько месяцев — насмотрелся всякого, да и ночные смены выматывали. Это казино в Минске закрылось в 2019-м, так что легко догадаетесь о названии. Владельцы порой баловались наркотиками. Однажды куда-то ехали, и мужчину так «штырило», что он не переставал бить ногой заднее сиденье. Еще спокойно при мне звонили по громкой связи, обсуждая, где и что можно купить. По правилам у нас забирали личные телефоны на время смены — видимо, поэтому руководители думали, что никто не узнает подробностей.
Потом поступило предложение поработать инструктором-методистом в РЦОП по легкой атлетике. Больше занимался оформлением документов, но и была возможность помогать с тренировками жене. Проводить разминку, засекать время. Правда, зарплаты не хватало — иногда таксовал. Параллельно ходил на курсы по массажу, фитнесу. В 2021-м успел поработать несколько месяцев в тренажерном зале.
— Тут и произошел скандал с Тимановской в Токио?
— Да. Причем изначально не предполагал, что поднимется буря. Кристина возмутилась, что ее поставили перед фактом — бежать эстафету 4×400 м. Думал, на следующий день все переговорят и успокоятся. Но вышло иначе. Когда увидел передачу, где жену назвали предательницей, понял, что все серьезно. На следующее утро позвонила Кристина. Сказала, что ее хотят вернуть в Беларуси. Спросила, что делать. Не советовал ей возвращаться, а то еще «приняли» бы сразу в аэропорту.
— Что было дальше?
— Позвонили из Фонда спортивной солидарности и сказали, что у меня есть четыре часа, чтобы собрать вещи и покинуть Беларусь. Побросал в сумку необходимое, с трудом забрал машину, которая была в ремонте, заплатил кучу денег за страховку и через Россию поехал в Украину. А оттуда спустя пару дней направился в Польшу. Никаких приключений, к счастью, в дороге не было.
— Вас удивила ситуация в принципе, что Тимановскую хотели заявить бежать чужую для нее дистанцию?
— Удивило, что это случилось на Олимпиаде. А так в нашей легкой атлетике были всякие косяки. Например, однажды, кажется, на командном чемпионате Европы среди молодежи девушку заявили не прыгать в высоту, как надо бы, а метать молот.
— Да ладно!
— В итоге спортсменка метала молот.
Спецслужбы, база, авто
— Вас еще охраняют в Польше?
— Нет. Перестали примерно с ноября прошлого года. А поначалу да, у польской стороны были опасения, что нас выкрадут спецслужбы. В основном меня и Кристину охраняли два человека. Плюс водители. Первые два месяца мы вообще практически не выходили из дома. У нас появились новые телефоны. Общаться могли только с родителями и очень близкими друзьями. Если нам передавали вещи из Беларуси, то их тщательно проверяли. Иногда Кристине разрешали тренироваться, но никого не должно было быть в это время на стадионе — охрана стояла по всему периметру. В магазин ездили, и нас постоянно сопровождали. Со временем они поняли, что риска нет, и мы вздохнули гораздо свободней.
— Инцидентов не было?
— Нет. Но однажды показалось, что за нами следят. Так совпадало, что когда мы начинали разговаривать по телефону, то мужчины в доме напротив надевали наушники и подходили к компьютерам. Словно вели прослушку. Мы стали нервничать, позвонили охране. Те понаблюдали, в том числе из нашего дома, ведь просто так зайти в чужую квартиру в Польше нельзя. Когда их пробили по базе, то выяснилось, что это безобидные иностранцы. Короче, просто странные люди, которые про нас и не знали.
— Как к вам и Кристине относятся поляки? В прошлом году у вас был конфликт в Закопане, когда пришлось вызывать полицию из-за шумного поведения выпивших местных.
— Большинство — с пониманием. Они в курсе проблем белорусов и помогают украинцам. Но есть те, кому не нравится, что в стране много беженцев. Причем в этом иногда виноваты сами украинцы. Были случаи, когда они крали вещи поляков, пользуясь добротой и радушием.
— Расскажите, как стали развивать с Евгением Цуркиным бизнес, связанный с покупкой битых автомобилей?
— Знаком с Женей около года. На первых порах у нас не было грандиозных идей. Я работал изначально с другим белорусом — перегоняли машины из США. Но мне не нравился его подход к делу. Решил, что буду всем заниматься сам. А потом узнал, что Женю интересует эта тема. И стали работать вместе. Прошли обучение. Сейчас уже все налажено: подбираем авто под заказ — и доставляем клиентам. Партнер больше занимается рекламой, отвечает клиентам, а я нахожу машины и просчитываю цены. Иногда он берет на себя часть моих обязанностей. В планах еще заняться арендой премиальных автомобилей и открыть детейлинг — комплексный уход.
Подарки, одежда, блогер
— На годовщину свадьбы месяц назад вы презентовали жене недешевую Audi.
— Так совпало, что Кристина хотела этот автомобиль, чтобы ездить на тренировки и по своим делам. Изначально думал найти машину в США, но подвернулся хороший вариант с новой Audi. Решил не скупиться.
— А супруга вам часто что-то дарит?
— Памятные даты, какие-то праздники она, конечно, не забывает. На последнюю годовщину свадьбы, например, подарила дорогие часы.
— По-прежнему мечтаете о собственном фитнес-клубе?
— На данном этапе больше интересно то, что связано с авто. Они всегда будут пользоваться спросом. А в хороший фитнес-клуб в Польше, по моим подсчетам, надо вложить не менее полумиллиона долларов. Пока эта сумма, мягко говоря, неподъемная.
— Как вышло, что вы с женой потеряли восемь тысяч долларов на бренде одежды, который мечтала раскрутить Тимановская?
— Обычно мы с Кристиной советуемся перед принятием решения. В той ситуации последнее слово было за мной. До последнего сомневался, стоит ли в это ввязываться. Манера общения людей, которые занимались производством одежды, не понравилась. Но они обещали, что быстро выйдем в плюс. Напирали на свой опыт в данной сфере. В итоге они нас подвели: и с ценами был просчет, и раскрутки не хватало, и не весь товар, что планировали, продавался в магазине. Впрочем, уже поздно жалеть. Зато попробовали и получили дорогой опыт.
— Кристина порой выносит на публику подробности вашей личной жизни — те же ссоры. Вам это по душе?
— Пару раз удивлялся. Спрашивал, зачем ты это написала. «Я блогер», — так объясняла (смеется). Не лезу в ее проекты. Но вроде ничего серьезного Кристина сейчас не раскрывает посторонним.
Баланс, ссоры, бизнес-жилка
— Вы в браке уже шесть лет. Какой характер у жены?
— Боевой. А у меня более мягкий, можно сказать. Получается нормальный баланс. Два человека с боевым характером — это было бы слишком.
— Кристина писала, что за два года жизни в Польше вы трижды расставались, но все равно сходились.
— Да, из-за ссор могли не общаться неделю-две. О причинах не хотел бы говорить — это личное. В некоторых моментах я неправильно поступал, в некоторых — она. Одно на другое и накладывалось. Но потом остывали и понимали, что роднит нас гораздо больше. Уже десять лет вместе, если считать с момента знакомства.
— В Беларуси тоже ссорились?
— Да, всякое бывало. Место жительства тут не играет роли. Главное, желание совместными усилиями уладить разногласия.
— Что вас объединяет с женой?
— Во-первых, не зациклены на спорте. У нас много разных проектов, идей. Бизнес-жилка. Во-вторых, пережили ряд моментов, которые не сломали наши отношения. Когда вся эта ситуация с Кристиной случилась в Токио, а я был в Киеве, то в один момент она вообще не выходила на связь. Стали писать, что она летит в Австрию, а не Польшу. Думал, что уже не увижу жену. Но прошли и то испытание. Ссоры ссорами, однако обычно хорошо ладим.
Анонимы, Азаренок, финал
— Еще встречаете оскорбления в адрес Кристины в соцсетях?
— В последнее время негатива стало меньше. Раньше нередко бывало, что ее обвиняли в предательстве. Помню, писали и мне. Мол, куда ты поехал, зачем. Не понимали как будто, что Кристина — моя жена, и я должен быть рядом с ней. Особенно в трудной ситуации. Писали обычно анонимы. Пропагандисты еще активно высказывались — например, Азаренок. Но когда Кристина предложила ему дебаты в прямом эфире, то отказался. Дескать, некогда. Просто слился.
— Вас когда-нибудь задевало, что у жены карьера успешнее?
— Вообще нет. У меня была другая дисциплина, другие соперники. Конечно, все хотят попасть на Олимпиаду, но адекватно оценивал свой уровень. С тем же Виталием Парахонько, за которым всегда тянулся на своей дистанции, хорошо общались. Никакой зависти. Не вышло у самого — это не повод злорадствовать. Так что только рад успехам Кристины.
— Понимаю, что немного гипотетический вопрос. Но каков ее потенциал?
— Уверен, что она может бежать на Олимпиаде в финале на 200 метров. На стометровке сложнее. В целом у нее хорошая динамика результатов после переезда в Польшу. Посмотрим, как будет на международных турнирах. Кристине нравится работать с польским тренером. Совсем иной подход и отношение к спортсменам. Нагрузки даются с учетом особенностей организма, слабых мест. А в Беларуси работают еще по методичкам 1990-х годов и применяют накатанную схему ко всем подряд.
Читайте также
