Остап Бендер — главный герой романов «12 стульев» и «Золотой теленок» (написанных Ильей Ильфом и Евгением Петровым) — пользовался невероятной популярностью на советском, а затем и постсоветском пространстве. Растасканные на цитаты диалоги, экранизации с Сергеем Юрским, Арчилом Гомиашвили и Андреем Мироновым… «Великий комбинатор» никогда не мог пожаловаться на забвение. А знаете ли вы, что прототипом этого человека мог быть обаятельный авантюрист, которого задержали в Гомеле? Рассказываем эту историю.
Появление Бендера
«В истории создания „12 стульев“, описанной мемуаристами и многократно пересказанной литературоведами, вымысел практически неотделим от фактов, реальность — от мистификации», — писали литературоведы Давид Фельдман и Михаил Одесский. С ними трудно не согласится. Впрочем, альтернатив канонической версии нет, поэтому остается придерживаться ее.
Не позже 1923 года в Москве оказались два уроженца Одессы — поэт и журналист Илья Файнзильберг, взявший псевдоним Ильф, а также бывший сотрудник одесского уголовного розыска Евгений Катаев, ставший Петровым. С 1926 года они вместе работали в газете «Гудок». Там же трудился и Валентин Катаев, брат Петрова, друг Ильфа, приехавший в Москву несколько раньше и уже ставший известным в кругах советской столицы.
Согласно воспоминаниям, сюжет «12 стульев» и саму идею соавторства друзьям предложил Валентин Катаев: «По его плану работать надлежало втроем: Ильф с Петровым начерно пишут роман, Катаев правит готовые главы „рукою мастера“, при этом литературные „негры“ не остаются безымянными — на обложку выносятся три фамилии. Обосновывалось предложение довольно убедительно: Катаев очень популярен, его рукописи у издателей нарасхват, тут бы и зарабатывать как можно больше, сюжетов хватает, но преуспевающему прозаику не хватает времени, чтоб реализовать все планы, а брату и другу поддержка не повредит».
Не позднее сентября 1927 года они принялись за работу. Через месяц первая из трех частей романа «12 стульев» была готова, после чего Катаев отказался от соавторства, заявив, что друзья справились без него. В январе 1928 года работа была завершена, вскоре напечатана, после чего к авторам пришла слава.
Возникает вопрос: как Валентин Катаев придумал сюжет романа? Это была исключительно его фантазия или он основывался на каких-то событиях? О прототипе главного героя он писал следующее: «Что касается <…> Остапа Бендера, то он написан с одного из наших одесских друзей. В жизни он носил, конечно, другую фамилию, а имя Остап сохранено как весьма редкое <…>. [Его] внешность <…> соавторы сохранили в своем романе почти в полной неприкосновенности: атлетическое сложение и романтический, чисто черноморский характер. Он не имел никакого отношения к литературе и служил в уголовном розыске по борьбе с бандитизмом <…> Он был блестящим оперативным работником».
Действие романа «12 стульев» происходит в 1927 году. Ипполит Воробьянинов, бывший предводитель дворянства времен Российской империи, узнает от умирающей тещи важную информацию: она зашила все фамильные драгоценности в один из стульев гостиного гарнитура. Об этом также узнает священник Федор Востриков, исповедовавший женщину. Соратником Воробьянинова становится Остап Бендер. Конкуренты начинают охоту за 12 стульями.
Беларусы не захотели платить
Тем не менее существует еще одна версия, которая может дополнить каноническую. О ней стало известно благодаря отечественному исследователю Илье Куркову. В 1998 году он — тогда сотрудник Национального архива Республики Беларусь — работал в его фондах над плановой темой: «Пересмотрел множество дел (в конце года сроки поджимали), к вечеру уже рябило в глазах — буквы сливались. Машинально взглянул на очередной заголовок — вполне обычный: 1920-е годы… Какая-то переписка о награждении… Председатель ЦИК Узбекской ССР… Откуда это? Ну конечно, из классики: «Остап обещал подарить очаровательной хозяйке несколько сот шелковых коконов, привезенных ему председателем ЦИК Узбекистана…»
Между тем упоминание в «Двенадцати стульях» Узбекистана было не единственным. Вот, например, еще одно: «Остап все время произносил речи, спичи и тосты. Пили за народное просвещение и ирригацию Узбекистана».
В итоге Курков нашел подборку материалов о похождениях авантюриста экстра-класса и смог восстановить его историю.
Речь шла о человеке, которого звали Тургун Хасанов. Он родился в самом конце XIX века в городе Коканд — когда-то центре одноименного ханства (теперь это территория Узбекистана). Обаятельный Хасанов путешествовал по всему Советскому Союзу. Прибыв в город, он отправлялся в исполкомы и другие официальные учреждения, где показывал удостоверение, «выданное ему взамен украденного в поезде». Там было написано, что перед ними председатель Центрального исполнительного комитета (ЦИК) Узбекской ССР Файзулла Ходжаев. Последний действительно существовал и занимал в советском Узбекистане две важные должности: председатель ЦИК и Совета народных комиссаров (так тогда называлось правительство). Как ни странно, настоящей была и бумага, на которой было выписано удостоверение. Его Хасанову выдал председатель ЦИК Крымской автономной республики Вели Ибраимов (Курков ошибочно называет его Ибрагимовым), неосторожно поверившим «коллеге» на слово.
Беларусский историк обращает внимание еще на одну параллель: Паниковский (один из центральных персонажей второго романа Ильфа и Петрова «Золотой теленок». — Прим. ред.) называет своего начальник Остапом Ибрагимовичем. Возможно, авторы провели такую параллель сознательно, обыгрывая реальные события.
Как Ильф и Петров могли узнать об истории? Хасанова разоблачили в августе 1925-го (как именно, мы расскажем ниже). А уже 1 октября того же года в газете «Правда», да еще на первой странице, появляется фельетон «Знатный путешественник». Курков называет его автором П. Сосновского, но, судя по всему, это ошибка: человек с таким именем в газете не работал. Зато там как раз в эти годы трудился Лев Сосновский. Скорее всего, речь именно о нем. По словам Куркова, «для миллионов советских граждан Тургун Хасанов стал символом нового общественного явления — «советской хлестаковщины»».
По информации Сосновского, на которую ссылается Курков, после того как Хасанов получил удостоверение, он побывал в Новороссийске (Россия), Ялте, Симферополе, Харькове и Полтаве (Украина), а также в Минске. Например, в Новороссийске аферист вызвал себе в гостиничный номер главу местного исполкома, рассказал в дружеской беседе о «странном случае в дороге», похищенном портфеле и деликатно, но настойчиво попросил 100 рублей, которые моментально и получил.
В Минске он также попросил денег. Но беларусы устроили ему праздник за чужой счет: «Явившись в беларусский ЦИК, он с похвальной систематичностью и выдержкой повторил повесть о дорожных злоключениях и попросил уже 500 рублей. ЦИК БССР решил оказать гостю поддержку не из своего кармана, а из средств узбекистанского представительства в Москве, о чем была послана телеграмма. Представительство не могло оставить председателя своего ЦИК в такой острой нужде и срочно перевело 500 рублей в Минск». Между тем месячная зарплата рядового служащего составляла тогда 40 рублей.
Задержание в Гомеле и предложение позвонить Сталину
После этого Хасанов уехал в Гомель. Тогда этот город был аннексирован Россией, вернуть его в Беларусь удалось в следующем, 1926 году.
«Утром 8 августа 1925 года загорелый мужчина южной внешности в темном пиджаке, белых брюках и лакированных штиблетах сошел с поезда на станции Гомель. Багажа при нем не было. Уверенным шагом он направился в местный губисполком. Председатель [Валентин] Егоров был растерян и смущен неожиданным визитом. Респектабельный южанин представился председателем Центрального исполнительного комитета Узбекистана Файзуллой Ходжаевым и предъявил документ. Как оказалось, товарищ Ходжаев попал в весьма затруднительное положение — в поезде воры украли у него все деньги и вещи, — писала газета «Правда». — Чиновник из солнечной республики попросил 50 рублей на билет домой и несколько дней отдыха. Ему дали не только деньги, но и лучший номер в главной городской гостинице «Савой». Вечером гомельские чиновники устроили крупный банкет по случаю неожиданного визита главы Узбекистана».
Здесь требуется уточнение. Местный исполком располагался в здании на углу современных улиц Советской и Коммунаров в здании… бывшей гостиницы «Савой», которая к тому времени не работала. Возможно, она действовала по другому адресу? Или же произошла путаница? В любом случае без крыши надо головой «глава ЦИК» не остался.
«Наверное, все же счастье действительно не в деньгах. Этого добра у «гастролера» теперь хватало. Захотелось хлебнуть самого сладкого — власти, «полагающейся по должности». Впервые изменил своему правилу: не рванул с добычей куда подальше, а принял предложение прийти вечером на заседание исполкома», — комментировал Курков.
Сомнения появились у Матвея Хавкина — уроженца Рогачева. Курков называет его руководителем губернского административного отдела. Но в других текстах (например, здесь) его должность звучит как начальник гомельской милиции. Это более логично, учитывая дальнейшие события.
«Интерес Матвея Хавкина к незнакомцу был вполне рабочий. В 20-е годы активно ловили «шпионов» из соседней Польши (Западная Беларусь тогда принадлежала Польше, граница проходила недалеко от Минска. — Прим. ред.). Поэтому незнакомец с документами крупного партийного руководителя и странной историей вызвал обоснованное подозрение», — отмечал исследователь Константин Мищенко.
Пока звучали приветственные речи в адрес гостя, Хавкин сумел разыскать подшивку журнала «Красная Нива» с портретами всех председателей ЦИК союзных республик. Однако чрезмерно ретушированная картинка не давала возможности стопроцентного опознания. В случае ошибки милиционеру грозило бы разжалование. Но он рискнул: вернувшегося ночью в номер Хасанова встретили люди в форме. «Спасти лжепредседателя могла только сверхъестественная наглость», — комментировал Курков, после чего цитировал статью Сосновского: «Задержанный проявил необычайное хладнокровие и предложил вместе с ним отправиться на переговорную станцию, где он вызовет товарищей Калинина, Червякова или Сталина, которые и разрешат возникшее недоразумение». Михаил Калинин тогда возглавлял ЦИК СССР, Александр Червяков — ЦИК БССР.
Вместо этого гомельчане обыскали лжечиновника. Оказалось, он носил с собой справку об освобождении из мест заключения по амнистии. В Тифлисе (так тогда назывался Тбилиси) он совершил подлог документов, за что его приговорили к шести годам лишения свободы.
Хавкин лично определил афериста в камеру. После этого он написал в Москву отчет, в котором представил задержание Хасанова как свое личное достижение. Возможно, именно этот документ и стал основой для фельетона в газете «Правда».
К успеху Хавкина решили примазаться и другие начальники. Гомельский милиционер действовал решительно: после поимки Хасанова он отправил в Минск телеграмму о своих достижениях, а закончил словами: «Ваш приезд излишен». Телеграмма адресовалась главе беларусской милиции Ефиму Кролю.
Гомельский милиционер хотел получить за свой «подвиг» орден Красного Знамени. Но спустя год Гомельщина стала частью БССР, Кроль — начальником Хавкина. Минский начальник заявил, что заслуги подчиненного на орден не тянут, поскольку еще задолго до него беларусские милиционеры начали «разрабатывать» Хасанова.
Разоблачителю — повезло, остальным — нет
Был ли уроженец Узбекистана прототипом Остапа Бендера? Однозначно и не ответишь. Точно лишь одно: историю, описанную в «Правде», Валентин Катаев не мог не заметить. Невозможно представить, чтобы человек, который находился внутри культурной интеллигенции, проводивший через цензуру свои произведения, был не в курсе, что пишет главная газета страны. А значит, велики шансы, что именно случившееся в Гомеле дало толчок к написанию знаменитого романа.
В отличие от книги большинству людей, засветившимся в гомельской истории, не повезло. Впрочем, удивляться нет причины: за дерзкими двадцатыми пришли жестокие тридцатые, когда репрессии стали обыденной вещью.
Сам Тургут Хасанов через несколько лет вышел на свободу, но не отказался от своего образа жизни. В 1932-м его убили в одной из тюрем. За год до этого появился «Золотой теленок», его он теоретически мог прочитать.
Файзуллу Ходжаева, за которого себя выдавал аферист, сняли со всех постов и арестовали в июне 1937 года. В следующем году расстреляли. Позже реабилитировали. В том же году застрелился и Александр Червяков.
Вели Ибраимова, который выписывал «Остапу» удостоверение, в 1928-м арестовали, обвинили в убийстве и расстреляли. Реабилитировали в годы перестройки.
Журналист Лев Сосновский, написавший фельетон в газете «Правда» и прославивший Хасанова на всю страну, уже тогда принадлежал к «левой оппозиции», которая под руководством Льва Троцкого выступала против Иосифа Сталина. В 1927-м Сосновского исключили из партии, в следующем году отправили в ссылку. В 1937-м его расстреляли, реабилитировали посмертно.
Матвей Хавкин сделал серьезную партийную карьеру: в 1934—1937 годах руководил созданной тогда Еврейской автономной областью (расположена на Дальнем Востоке). Затем его уволили, он работал заведующим мастерской по ремонту одежды. В 1938-м мужчину арестовали. «Из лагерей живым уже не вернулся. Естественно, реабилитирован», — писали о Хавкине и, судя по всему, ошиблись.
На сайте «Открытого списка» — посвященного сталинским репрессиям — есть информация о нем. Скорее всего, ее оставили родные Хавкина. Если верить ей, следствие шло три года. В январе 1941-го мужчину приговорили по контрреволюционной статье к 15 годам лагерей и пяти годам поражения в правах без конфискации имущества. Наказание он отбывал на Чукотке, где был бригадиром-заведующим портновской мастерской. В 1950-м досрочно вышел на свободу. Три года заведовал мастерской уже не в лагере, а на поселении. В 1954—1956 годах находился в ссылке в Казахстане, где также работал по профессии. В 1956-м его реабилитировали, освободили из ссылки и восстановили в партии.
Хавкин переехал в Москву, стал персональным пенсионером союзного значения (это давало право на более высокую пенсию). Он умер в советской столице в 1980-м.
Спасибо, что дочитали! Мы в «Зеркале» любим увлекательные истории и авантюры — особенно те, которые произошли в реальности. Наши авторы бережно относятся к фактам и всегда проверяют детали, чтобы предложить вам захватывающий и достоверный сюжет.
Поддержите редакцию, чтобы мы могли создать больше таких материалов ❤️
Станьте патроном «Зеркала» — журналистского проекта, которому вы помогаете оставаться профессиональным и независимым. Пожертвовать любую сумму можно быстро и безопасно через сервис Donorbox.
Всё о безопасности и ответы на другие вопросы вы можете узнать по ссылке.
Читайте также
