За прошлый год по численности населения Беларусь фактически потеряла крупный районный центр. С момента обретения независимости жителей нашей страны стало меньше почти на один миллион человек, или десятую часть от общего населения. С чем связана депопуляция и что она означает для экономики и всех нас, объясняет экономист Лев Львовский.
Почему белорусов становится меньше
За прошлый год население Беларуси, по официальным данным, сократилось почти на 55 тысяч человек. С 2020-го, когда падение ускорилось, в итоге за три года людей в нашей стране стало меньше на 209 тысяч. А если заглянуть в историю глубже, то с 1990 года Беларусь потеряла 988 тысяч человек — практически каждого десятого жителя страны, или целую область.
Сокращение населения происходит в связи с падением рождаемости, отмечает старший научный сотрудник BEROC Лев Львовский. На графике ниже видно, как падала рождаемость в 1990-е годы, в нулевых она кардинально не менялась, с 2007 по 2017 — росла, а потом снова стала снижаться. Это накладывается на увеличение продолжительности жизни. В итоге получается так, что люди в стране в целом живут дольше, но количество новорожденных не превышает смертность, то есть не обеспечивается воспроизводимость населения.
Как были дела с рождаемостью и смертностью в последние годы — неизвестно, потому что Белстат с 2020-го стал скрывать эти данные.
В целом же демографические процессы в Беларуси схожи с тем, что происходит во многих развитых странах, которые тоже столкнулись с депопуляцией, а также со снижением рождаемости и, как следствие, с тем, что она ниже уровня воспроизводимости населения при одновременном увеличении продолжительности жизни людей.
У этих процессов может быть много причин. Одна из важнейших — это расширение возможностей для выстраивания карьеры и гибкость системы для родителей.
— Для белорусов, как и для жителей многих развитых стран, главные помехи для деторождения — это противостояние карьеры, в первую очередь женщин, и материнства. Вторая (более специфическая для нашей страны) — это неуверенность в будущем. Одно дело, когда у вас хорошая работа и вы уверены, что она у вас будет следующие тридцать лет, и тогда вы принимаете решение, рожать ли детей. Другое дело, когда даже при хорошей работе вы не уверены, что ваша контора не закроется через год. А дети — это долгосрочные обязательства и инвестиции, — рассказывает Лев Львовский.
В реальности жителей Беларуси может быть еще меньше
Статистика о численности населения не учитывает картину по миграции. Тому есть несколько причин. С одной стороны, чаще всего при переезде люди не ставят в известность госструктуры, которые ведут учет миграционных потоков. Особенно если речь идет о периоде после 2020 года, когда определенная часть белорусов вынужденно покинула страну из-за политического преследования или опасений по поводу своей безопасности.
С другой стороны, это ограничивает возможности статистических органов в подсчетах числа уехавших. Им остается считать таких людей по формальным признакам переезда, например получению паспорта серии PP, чем подтверждается, что человек теперь постоянно проживает за границей.
«Текущие оценки численности населения на 1 января рассчитываются на основании итоговых данных последней переписи населения, к которым ежегодно прибавляются числа родившихся и прибывших на данную территорию и из которых вычитаются числа умерших и выбывших с данной территории. В расчетах используются также естественный прирост (убыль) как разница между числом родившихся и умерших и миграционный прирост (убыль) как разница между числом прибывших и выбывших», — говорится в методологическом пояснении Белстата.
Учитывая невозможность посчитать количество белорусов, которые в последние годы уехали из страны, можно сказать, что численность населения, в этот момент проживающего в Беларуси, ниже, чем указано в статистике.
Как это скажется на людях и экономике
Само по себе снижение численности населения в экономическом плане вряд ли можно однозначно называть плохим фактором, отмечает Лев Львовский.
— Главное — это благосостояние каждого человека. Если при этом ВВП на душу населения растет, то и бог с ним. Экономически важно не само снижение, сколько часто сопутствующее ему старение населения.
Именно это происходит в Беларуси, то есть количество людей трудоспособного возраста уменьшается гораздо быстрее, чем снижается численность населения в целом, продолжает экономист. Это означает, что все меньшее количество людей трудоспособного возраста обеспечивает растущее количество тех, кто больше не работает.
— На это накладывается солидарная пенсионная система. Речь идет о том, что молодые у нас напрямую кормят пожилых через пенсионную систему. Сейчас на одного человека трудоспособного возраста приходится примерно 0,4 пенсионера, а к 2055 году эта цифра составит 0,65 пенсионера на одного человека трудоспособного возраста, — говорит Лев Львовский.
Проблема не в самом количестве пенсионеров, а в том, что при нынешней пенсионной системе в какой-то момент общество просто не сможет обеспечивать их достойным уровнем пенсий. Ведь отчислять на пенсию будет все меньше людей, а получать положенные выплаты — больше. Экономист отмечает: при сохранении текущей пенсионной системы придется либо урезать размер пенсий, либо увеличивать размер пенсионных сборов. Оба варианта эксперт оценивает негативно — как с моральной точки зрения, так и с экономической.
— При этом важно понимать, что экономика меняется, мы живем в постиндустриальный век. Это значит, что во многих профессиях люди старшего возраста могут справляться лучше, чем молодые. Значит, следует активнее их вовлекать на рынок труда. Но у нас существует серьезная дискриминация людей пенсионного и предпенсионного возраста на рынке труда. Следовательно, нужна система мер, чтобы с этим бороться.
Как улучшить демографическую ситуацию
Каждая страна выбирает свой путь, говорит эксперт BEROC. Для повышения рождаемости, по его словам, важно обеспечение возможностей для совмещения материнства и родительства с карьерой. Он отмечает, что в Беларуси, например, количество мест в детсадах в целом соответствует числу детей, но часто в новых районах, где больше молодых семей, детсадов не хватает. Это создает трудности для семей и выхода на работу для молодых мам. Еще один важный фактор — это удобная инфраструктура, качество услуг для семей с детьми.
В Беларуси работали (и продолжают) несколько государственных программ, направленных на повышение рождаемости. В какой-то момент они даже приносили плоды, говорит Лев Львовский. Но к 2023 году, отмечает он, этот успех стерся. Дело в том, что все подобные программы ориентированы на субсидии, а этот фактор, по его словам, перестал быть превалирующим в принятии решения о рождении детей.
— Субсидии помогают тем, кто, возможно, боялся заводить детей, опасаясь, что не хватит денег. Для многих это наверняка остается важным. Но надо понимать, что сейчас на первый план выходит противостояние карьеры и материнства. В итоге у нас все еще довольно щедрые субсидии, если смотреть относительно средней зарплаты. Но при этом мы видим, что они объективно больше не работают, — говорит Лев Львовский.
Параллельно с этим эксперт указывает на важность исключения или хотя бы минимизации дискриминации по возрасту, из-за которой люди старшего поколения порой не могут найти работу, тем более хорошо оплачиваемую. То же самое касается людей с инвалидностью, которые нуждаются в первую очередь в возможности устроиться на работу, но также в инфраструктуре, чтобы элементарно до нее добираться. Здесь же стоит вопрос организации и доступности системы обучения взрослых.
Некоторые страны увеличивают население за счет привлечения мигрантов, а также снижения уровня эмиграции.
— Можно узнавать, по каким причинам люди уезжают, и стараться их устранять, работать с диаспорой, — говорит экономист и тут же подчеркивает: — Сейчас, в 2023 году, разговоры про миграцию звучат фантастически. В Беларуси есть проблема эмиграции из страны, но правительство явно мало волнуют демографические проблемы. Однако суть в том, что люди — смертные, как и правители, а страны существуют долгое время. Правительство Беларуси в какой-то момент изменится, а страна останется, демографические проблемы — тоже. Поэтому думать об этом все равно надо.
