Российский МИД призвал международное сообщество отреагировать на атаку дронами Кремля. С осуждением уже выступили власти Сирии, Венесуэлы, Никарагуа и Кубы. А что Лукашенко? Называющий себя главным союзником России вот уже больше суток молчит. Не реагирует на призывы российских коллег и белорусский МИД. В чем может быть причина? Спросили у экспертов.
Класковский: «Лукашенко почувствовал, что пахнет жареным»
Политический аналитик проекта «Позірк» Александр Класковский считает, что Лукашенко взял паузу для продумывания своей реакции на атаку дронов по Кремлю:
— Я думаю, что в итоге, скорее всего, Лукашенко что-то скажет. У него натура такая, что рано или поздно эмоции срабатывают и то, что грызет его, выплескивается. Так было в ситуации с атакой на российский самолет в Мачулищах. В 2012 году, когда был этот шведский плюшевый десант. Паузу он берет обычно в тяжелых для себя ситуациях, когда нужно хорошо подумать, взвесить, что сказать на публику. И тут именно такая для него коллизия. С одной стороны, столько было клятв, что Минск — это самый преданный союзник, что все готов для русских братьев сделать. А с другой стороны, вписываться за Кремль не очень хочется. Я думаю, сегодня Лукашенко овладевает не энтузиазм, что вот нужно броситься в бой вместе с союзником и в одном окопе быть, а тревога. Как было с самого начала так называемой специальной военной операции. Это чувствовалось, мы это видели, и аналитики это комментировали постоянно.
По его словам, особенно сложная ситуация у Лукашенко на фоне того, что вот-вот может начаться мощное контрнаступление Украины.
— Я думаю, это дополнительно утяжеляет мысли Лукашенко. Что было заметно, когда он недавно выезжал в Ветковский район. Там вдруг он стал себя рисовать таким голубем мира: и уже и украинцы на нас не будут нападать, и натовцы тоже. Хоть до этого было множество заявлений противоположного характера: что они лязгают зубами и гусеницами по периметру белорусских границ, — считает Класковский. — То есть почувствовал поводырь белорусского режима, что для него в контексте этой несправедливой и агрессивной войны пахнет жареным.
Тут еще можно добавить штрих о том, почему у него такие мрачные мысли. Это диверсии на железной дороге в Брянской области, когда в итоге и один белорусский поезд пострадал. Как и в случае атаки дронов, Киев на себя не берет ответственность. Это понятно. На войне, как на войне, тут и военная хитрость кстати. Но Лукашенко понимает, что скорее всего, как и в ситуации атаки на Кремль, это действует Украина (на провокацию российских спецслужб не очень похоже, так как очень большой морально-психологический урон в результате всего этого российской стороне).
— Лукашенко, особенно после диверсии в Мачулищах, и в контексте новых диверсий думает прежде всего про личную безопасность. Он понимает, если вчера дрон со взрывчаткой прилетел к Кремлю, то завтра, особенно если он глубже втянется в соучастие в агрессии, может прилететь и в Дрозды. Вот почему он сейчас сбит с толку и держит эту паузу, выбирает какие-то слова, чтобы, как обычно он это делает, проскользнуть между капельками, — считает аналитик.
Учитывает ли Лукашенко тот факт, что эта пауза может не сильно понравиться Кремлю и иметь какие-то негативные последствия в отношении него? Класковский обращает внимание, что между Лукашенко и Путиным никогда не было искренних отношений.
— Всегда в этих отношениях было двойное дно. И Лукашенко привык жить в этом напряжении, — считает эксперт. — То, что он знает, что Путину не понравится его молчание, но все равно молчит, что он в тяжелой психологической ситуации.
Что Лукашенко будет делать дальше? Аналитик допускает, что риторика политика будет и дальше уклончивой, без «лишнего надрыва».
— На практике то, что можно прогнозировать точно, он еще сильнее будет отверчиваться от соучастия в этой войне. Во всяком случае от очевидных форм. То, что, к примеру, Беларусь стала таким сборочным цехом для России, так это выгодно, потому что можно и копейку на этих поставках заработать. Даже на громоздких микросхемах (когда у русских нет никаких, то и эти идут за малину).
Такие формы поддержки будут продолжаться, но то, что своей армией вступать в эту войну Лукашенко теперь еще сильнее не хочет, это очевидно. Он будет всячески откручиваться. Мы же видим, что последние месяцы и ракетных ударов, кажется, нет с территории Беларуси. Я думаю, что это тоже результат достаточно тяжелых и напряженных разговоров с Путиным. И вот недавно украинские военные заявили, что резко уменьшилось количество наземных российских войск в Беларуси. Это, конечно, не та группировка, которая может с севера наступать. То есть Лукашенко всячески старается дистанцироваться от соучастия в агрессии.
Карбалевич: «Считает излишним заморачиваться на такие мелочи»
— Я бы не стал искать какие-то скрытые политические причины, какой-то там другой, третий план, — комментирует молчание официального Минска политолог Валерий Карбалевич. — Я думаю, что тут все намного проще в белорусской политической системе. Ведь все зависит от решения, от реакции одного человека. И, возможно, скажем, МИД белорусский просто ждет какой-то отмашки Лукашенко. А он по каким-то причинам занят какими-то другими важными делами и не считает этот вопрос принципиально важным. А без его решения МИД самостоятельно не может реагировать.
Почему Лукашенко не считает важным высказаться? Потому что он настолько близкий союзник Путина, так часто с ним общается и столько раз уже доказывал свою преданность, что заморачиваться на такие мелочи считает излишним, что ли. И поэтому не торопится и не бежит впереди паровоза. Беларусь поддержала Россию в голосовании по резолюции ООН. Так что тут я не вижу каких-то политических причин в молчании. Здесь, скорее, они технические. Лукашенко выжидает, делает паузу. Для Беларуси и него самого это неприятная ситуация, потому что это очень сильный удар по престижу ближайшего союзника. Это еще одно свидетельство того, что Россия оказалась в сложной ситуации, а Минск поставил именно на эту лошадь. Ситуация неприятная, но пока не более того.
Что касается возможной реакции Кремля на такую нерасторопность белорусского политика, то Карбалевич считает, что российским властям сейчас не до этого.
— Сейчас там действительно буря эмоций и ожидание каких-то действий со стороны Путина. Ожидание эскалации войны. Поэтому, я думаю, им не до того, чтобы обращать внимание на такие тонкости.
Мацукевич: «Запросто может сегодня, завтра или через несколько дней или недель сделать заявление куда более жесткое, чем русские»
Экс-дипломат, старший исследователь Центра новых идей и автор телеграм-канала «Пульс Ленина-19» Павел Мацукевич также согласен с тем, что Лукашенко выдерживает паузу. По его словам, сейчас в очень сложной ситуации находится и белорусский МИД.
— Ему приходится более тщательно подбирать слова, так как в данном случае это словно шагать по минному полю, — объясняет аналитик. — Задача сложная. Нужно как бы и рыбку съесть (Россию удовлетворить), и косточкой не подавиться (чтобы из Украины что-то в ответ не прилетело).
Но опять же, может как раз пока мы разговариваем, МИД занят тем, что готовит свое заявление, допустим, в виде ответа на вопрос журналиста БЕЛТА или ТАСС, как это обычно делается. Конечно, МИДу, я думаю, или вообще Минску хотелось бы в идеале сказать что-нибудь в духе Китая: призвать стороны воздерживаться от шагов, которые бы могли привести к дальнейшей эскалации или обострению ситуации. И тем самым остаться над схваткой.
Но Минск не в том положении, чтобы делать такого рода заявления, поскольку сильно зависим от Кремля. Тут совсем быть нейтральными уже не удастся. С другой стороны, делать заявление или откровенно поддерживать Россию, как это абсолютно автоматически делают Сирия, Никарагуа, Северная Корея и Венесуэла, Минск тоже не может из-за другого характера отношений с Украиной. Это ближайший сосед, такой же, как Россия, хоть и менее значимый с точки зрения торговых отношений, но вместе с тем куда более важный, чем для Никарагуа, Сирии, Северной Кореи или Венесуэлы. Делая свои заявления или поддерживая Россию во всем, они не рискуют вступить в войну. В белорусском случае это все не так.
Что касается опасности вызвать недовольство Кремля из-за молчания, то здесь, по словам Мацукевича, у Минска остается все же своя риторика:
— Не всегда и во всем Минск абсолютно следует Москве. И там, где требуют от Минска некоего «следуйте за мной», Минск все равно пытается идти своей дорогой. Мы видим это на примере общения с руководителями непризнанных территорий. Вот принял у себя президента непризнанной Абхазии, но не как президента страны, а как своего подчиненного. Потому что так он принимает у себя в кабинете своих министров. Вроде бы обнимался с Пушилиным, но до признания территории российской не дошло (есть форматы признания таких территорий, достаточно было сказать, что мы признаем итоги, проведенных на этой территории референдумов).
Плюс, он тоже понимает, что России не до того, чтобы тратить слишком много времени на своего союзника. Их и так немного. Тут прослеживается уже и взаимная зависимость. Да, Беларусь зависима от России энергетически, экономически, кредитно и финансово. Но и Россия тоже оказалась зависимой от Беларуси, потому что союзников реальных — раз, два и обчелся. То, что Сирия, Венесуэла или Никарагуа поддакивают, толку от этого мало. Поставить нужные товары или произвести они не могут. А Беларусь? А Беларусь — это другое дело. Тут и трактора собирают, и чипы вроде какие-то тоже научились делать. Со всех сторон полезный союзник.
Конечно, в Москве могут остаться недовольные (и всякий раз они находятся). Там всякий раз звучит чье-то «фе», что вот, дескать, Лукашенко бил челом, но недостаточно низко кланялся.
Поэтому Лукашенко запросто может сегодня завтра или через несколько дней, или через неделю, или через две сделать заявление куда более жесткое, чем сделали русские. Использовать другую лексику, почти нецензурную, чтобы описать свое отношение к произошедшему. Он полностью хозяин своего слова: утром дал, вечером забрал. И точно так же на следующий день он может полностью дезавуировать свое вчерашнее заявление и снова сказать «да будет мир!».
Рудник: «Режим устами белорусской пропаганды уже косвенно отреагировал на происшествие»
— Казалось бы, что Лукашенко уже окончательно перешел в режим союзника, с которым не нужно торговаться за каждый политический жест поддержки Кремля. Вроде бы и с Пушилиным встречался, и называл Крым де-юре российским. Исходя из этой логики, стоило бы ожидать того, что по призыву Кремля Лукашенко готов будет осудить так называемую атаку, — говорит политолог и исследовательница Центра новых идей Леся Рудник. — Во-первых, это еще может случиться, и в ближайшее время мы можем услышать подобное заявление от Лукашенко. Но если предположить, что Лукашенко не поддержит инициативу Кремля, это могут объяснить несколько причин. Первая — Лукашенко в своем стиле может торговаться за цену такого заявления.
Вторая — для Кремля такое заявление не настолько важно, как действия по поддержке: размещение тактического ядерного оружия, поддержка военной инфраструктуры для агрессии против Украины. В отличие от далеких Кубы и Венесуэлы, которые могут оказать, пожалуй, только символическую поддержку, Лукашенко уже неоднократно доказывал свою лояльность Кремлю. А в-третьих, не стоит забывать о том, что режим устами белорусской пропаганды уже косвенно отреагировал на происшествие, назвав атаку попыткой унизить Россию.
