О своем желании баллотироваться в Координационный совет экс-ресторатор Вадим Прокопьев заявил «Зеркалу» еще в ноябре прошлого года. Накануне голосования, которое началось 25 мая и продлится до 27-го включительно, мы поговорили с Прокопьевым о его идеальном избирателе, о том, не вызовет ли новый состав КС очередную фрустрацию у беларусов, и узнали, когда нам стоит созвониться в следующий раз, чтобы проверить, удалось ли ему осуществить задуманное.
«Мы будем рады вообще любому количеству проголосовавших»
— В одном из ваших программных видео вы говорите о необходимости трехуровневого политического субъекта. Почему вы уверены, что Координационный совет может стать одним из уровней этого субъекта?
— Я начну с такой мысли: если мы не сделаем реформу нашей политической системы, то рискуем узнать об изменениях в Беларуси из газет. И нам не понравятся эти изменения.
Трехуровневый политический субъект должен опираться на массовую организацию беларусов. С учетом реальности сделать ее сейчас можно только в диаспоре. Это и есть первый уровень — диаспоральная организация, которая обязательно раз в два года выбирает себе 80 представителей.
В свою очередь, они исполняют роль сдержек и противовесов для Объединенного переходного кабинета, то есть для исполнительной власти, а также определяют стратегию. И таким образом в этой трехуровневой системе будет происходить кровообращение.
Не будет никакого застоя, если есть институт выборов, пускай электронных и в диаспоре. Будут появляться новые лица, новые идеи. И неважно, сколько продлится такое противостояние — три года или семь лет. Уже не будет ни Прокопьева, ни Вечерко, ни Латушко, но при этом ничего не упадет. Будет циркуляция людей и идей.
Координационный совет в идеале должен был получиться лишь после того, как у нас состоялась объединенная диаспора. Но у нас немножко извращенная последовательность. Сейчас в наших условиях легче выбрать 80 человек в Координационный совет, чтобы они уже озаботились появлением нижнего этажа.
Моя идея заключается в следующем: если у этого КС получится сделать нижний этаж, если из диаспоры можно собрать вот такую крупную структуру, то новые выборы нужно объявить на следующий день после того, как такая структура появилась.
Потому что явка будет совершенно другая, представительность будет лучше, легитимность будет выше. А там уже недалеко до того, чтобы поправить дела и в Кабинете. В Кабинете есть что поправлять.
— Вы говорите о массовой организации, но председательница комиссии по выборам в КС утверждает, что пяти тысяч проголосовавших будет достаточно. Это разве массовость?
— Нет, конечно. За третий созыв КС может проголосовать хоть 500, хоть пять тысяч человек. Мы будем рады вообще любому количеству проголосовавших.
Задача этого КС — не ходить и не надувать щеки, не думать, что раз проголосовали пять тысяч, то на этом конец. Задача — сделать недостающий этаж. Именно первую палубу. Моя идея в том, что после того, как появляется первая палуба, этот новый КС должен немедленно пойти на досрочные выборы. Но только уже явка будет не пять, а 95 тысяч, например.
«Нам нужно из этого лимона сделать лимонад»
— Кто за вас проголосует? Кто ваш идеальный избиратель?
— Если говорить про наш блок, я хотел бы верить, что это люди с ярко выраженным критическим мышлением, которые анализируют политическую обстановку в Беларуси и мире.
Им совершенно понятно, что у нас сейчас немного хороших ходов, но их критический ум и желание поменять вокруг себя действительность диктуют необходимость поиска такого выхода. Мы этот выход в программе и предлагаем.
Думаю, что портрет избирателя нашего блока — это мужчина или женщина с высшим образованием, городские профессионалы, которые вынужденно оказались за границей, у которых болит за друзей в тюрьме, за страну, которые сталкиваются с проблемами за границей, потому что нам не хватает политического веса, чтобы решать проблемы с документами.
Наш идеальный избиратель понимает самую главную вещь: без возникновения политического центра силы, без альтернативы мы не участвуем в игре. Не потому, что в Москве пока власть не поменялась, не потому, что в Украине происходит противостояние и непонятно, чем закончится. Нас вообще не будет на карте, если мы скукожимся до НГО (негосударственной организации. — Прим. ред.).
— Вы говорите о том, что КС — это организация, которая будет представлять диаспору. То есть вы согласны с тем, что возможностей повлиять на происходящее в Беларуси, на то, что важно для беларусов внутри страны, у Координационного совета нет?
— Я бы не ставил так вопрос. Я считаю, что это просто следующая ступень развития. Если мы сможем из диаспоры сделать избирателей, если мы запустим вот эту политическую систему и кровообращение в ней, пускай даже в параллельной Беларуси за границей, то это неизбежно повлияет на события внутри страны. Это как сообщающиеся сосуды.
Но это не может случиться прямо сейчас. Беларусов в эмиграции будет становиться все больше. Мы либо делаем из них политический полюс, такую Южную Корею, пускай и распределенную по разным странам, либо мы говорим этим беларусам: «Ну, мы готовы за вас слово сказать, может быть, займемся какими-то вашими мелкими проблемами, но растворяйтесь, выживайте».
И они действительно растворятся — станут литовцами, американцами, поляками, немцами, будут в диаспорах потихонечку заниматься малыми делами, какими-то ностальгическими вещами, «беларускай мовай», поддержкой Украины, беженцев.
Но нам-то нужно из этого лимона сделать лимонад. Нет другого строительного материала для влиятельной политической силы, чем беларусы, которые продолжают уезжать.
«На второй день своего существования Координационный совет ничего не может»
— На решение проблем с документами беларусов за границей КС повлиять не может. На то, что важно для людей внутри страны, — тоже. Получается, единственное, что он может, — заложить фундамент для будущей политической системы?
— Это очень категоричный вопрос. КС на второй день своего существования ничего не может. Это процесс. Если получится сделать выбранный орган за рубежом и этот выборный орган будет обладать лучшей стратегией, чем Кабинет, если у этого выборного органа за рубежом получится мобилизовать диаспору в одну организацию, то только после этого начнут появляться какие-то преимущества такого строительства.
Только после этого у нас появится влияние внутри страны. Это притом что мы еще и научимся себя самофинансировать, и у нас будет внятная стратегия. После этого у нас появится внешнеполитическое влияние.
Скажите, пожалуйста, у кого больше шансов повлиять на визовую проблему беларусов в изгнании — у маленькой негосударственной организации, являющейся символом протестов 2020 года, или у организации, в которой есть протопарламент, Кабинет, сотни тысяч беларусов, которые в ней числятся и голосуют? Это совсем другая внешнеполитическая мощность.
Естественно, такие вопросы, как разделение беларусов и россиян, визы, сложности и ущемление в правах за рубежом, значительно легче решаются, когда у вас есть полноценная политическая система, которая опирается на избирателя. А если это маленькая юридическая фирма, то у нее и мощность низкая.
Поэтому — влияют ли выборы в КС на обстановку в Беларуси? Естественно! Влияют ли они на права людей, которые уехали? Естественно! Сразу — нет, но логика простая: если этот процесс не начинать, то ничего и не будет — никакого влияния ни внутри, ни снаружи.
— Координационный совет хочет и будет иметь политические функции — утверждать либо нет членов Объединенного переходного кабинета. У вас уже есть кандидатуры на должности представителей ОПК?
— Я считаю, что с помощью таких политических процессов, как выборы КС, у нас получится включить в политику огромное количество талантливых людей, которые оказались за рубежом. Я совершенно уверен, что среди них есть новый беларусский Лешек Бальцерович (вице-премьер и министр финансов Польши, автор экономических реформ 1990-х годов. — Прим. ред.). Но если не иметь этой политической системы, этого кровообращения, то мы никогда этих людей и не найдем.
— Но у вас на примете кто-то есть? Можете назвать фамилии?
— У нас есть, например, несколько экономических имен: Павел Данейко, Дмитрий Крук, Лев Львовский, Ярослав Романчук. Они не востребованы Кабинетом. Я бы сказал, что в принципе крупный интеллектуальный потенциал беларусов за границей не востребован.
Нам нужно пропускать элиты через политическую систему. Нам нужно, чтобы наши экономисты сидели за одним столом с Полом Кругманом (лауреат Нобелевской премии по экономике 2008 года. — Прим. ред.), Питером Тилем (американский бизнесмен. — Прим. ред.), с Джейми Даймоном (американский банкир и миллиардер. — Прим. ред.). Чтобы они ездили в Аргентину наблюдать за реформами. Чтобы их знали и на Западе, и в Минске.
Нам нужно, чтобы офицеры будущей беларусской армии уже учились в Вест-Пойнте (вуз армии США. — Прим. ред.), а будущие судьи — в Гарварде.
Эти процессы не сделает Кабинет. Почему, хотя теоретически мог бы? Потому что Объединенный переходный кабинет — это закрытое акционерное общество, которое давно включило режим самовыживания. Там нет энергии для реформ, нет даже признания того, что беларусское демократическое движение находится в кризисе.
Соответственно, нам нужен другой инструмент. Можно, конечно, мечтать о том, что будет Всемирный конгресс беларусов или еще какая-нибудь другая организация появится, но самое простое и самое эффективное — это взять Координационный совет, который уже существовал, пускай не в выборной форме, который уже известен нашим международным партнерам, и раскачать его, налить новым содержанием и силой.
Тогда в этой диалектике возникнут процессы, которые нам нужны. Потому что Кабинет не собирается ими заниматься.
«Если кандидаты за все хорошее и против всего плохого, то это слабо»
— Среди тех списков, которые претендуют на избрание в Координационный совет, практически нет политических партий. Если проанализировать их программы, складывается ощущение, что они выступают за все хорошее и против всего плохого. Почему нет борьбы политических идеологий — левых, правых, центристских?
— Это очень плохо. Это означает, что политические партии и блоки, которые решили выставить своих кандидатов, не сделали домашнее задание. Если они за все хорошее и против всего плохого, то это слабо.
Я бы осторожно определил место нашего блока на политическом спектре как правоцентристское. Возьму на себя смелость утверждать, что наша программа — это выстраданный, обдуманный, взвешенный результат колоссальной работы последних лет. Из семи пунктов нет ни одного лишнего, все взаимосвязано.
Если мы не научимся содержать беларусскую политику за собственные деньги, мы будем вечно исполнять желания международных доноров, которые совершенно не обязаны совпадать с нашими национальными интересами. Если мы не построим мощную организацию, не дадим возможность участия в политике вообще любому беларусу за рубежом, то у нас не получится сделать трехэтажный субъект. А если у нас не будет субъекта, то у нас не будет политической альтернативы. Если у нас не будет политической альтернативы, значит, у нас не будет взвешенной, правильной стратегии. Если у нас не будет стратегии, международные партнеры будут держать нас за сирот или за незрелых.
— 23 мая случилась ситуация с Азаровым, который разослал участникам плана «Перамога» призыв голосовать за его список на выборах. Список Азарова с выборов сняли, но где гарантия, что Координационный совет третьего созыва не совершит чего-то, что вызовет очередную фрустрацию беларусов?
— Если вы хотите от меня, как от руководителя избирательного списка, гарантии с печатью, что у нас сразу наступит взрослая демократия, то я ее не выдам. Я выступаю за осторожный и взрослый политический подход.
Но, видимо, так и рождаются новые государства. Если уровень политической культуры такой, какой он есть, значит, не надо ждать, пока случится Новая Беларусь, надо формировать ее уже сейчас.
Болезнь роста лучше перенести в 2024 году, чем в новой стране, когда под большим экономическим и политическим давлением придется принимать судьбоносные решения.
— Что для вас будет индикатором успешной работы Координационного совета и через сколько дней или месяцев после начала работы нового созыва мне вам позвонить, чтобы это проверить?
— Доверху наполненный беларусами варшавский стадион в 2025 году, который слушает выступление новых беларусских политиков и досрочно выбирает себе Координационный совет четвертого созыва.
Первое действие, которое должен сделать весь состав нового КС, — заставить себя посмотреть в сторону Беларуси и понять, что же нужно людям внутри страны. Потому что они ждут, когда на этой стороне, на свободе, возникнет политическое лидерство, которого они заслуживают.
КС должен сделать самое необходимое нашей политике действие — вернуть беларусов в политический процесс. Это означает, что через год нам нужна массовая большая диаспоральная организация.
Создать такую организацию одному человеку не под силу. Даже двоим не под силу. Но если в новом КС соберутся 80 человек, за которых уже проголосовали, то есть оказали им доверие, то я считаю, что их святая цель — использовать эту возможность и стать апостолами, прямо евангелистами большого диаспорального движения. Только после того, как мы приобретем измеряемую и большую численность, у нас начнет поправляться процесс.
— То есть созвонимся через год и посмотрим, получилось ли у вас вырастить новых лидеров?
— Для этого не обязательно созваниваться через год. В случае если меня изберут и я не смогу переубедить новых членов КС и объяснить им необходимость опереться на диаспору, сделать трехпалубный строительный процесс, то распишусь в том, что честно попробовал, но, может, у кого-то есть идеи получше. Пока лучше идеи я не нашел. А думаю об этом я ежедневно.
