В соседних странах ЕС востребованы не только водители и строители из Беларуси, но и наши бьюти-работники. «Зеркало» поговорило с земляками, которые трудятся в Польше, Литве и Латвии в этой сфере, — мастером по перманенту, наращиванию ресниц и бровистом, маникюршей, барбером, стилистом-колористом. Мы узнали, как они устраивались на работу, как отличаются цены на их услуги там и в Беларуси, а также сколько они сейчас зарабатывают.
«Конкуренция растет, мастера совершенствуются». Истории из Польши
Несколько лет Алла (имена героев изменены, кроме последнего) работала в Беларуси мастером по наращиванию ресниц, также она занималась оформлением бровей. Поначалу принимала клиенток дома, а потом перешла в салон.
— Я сменила три салона — искала лучший для себя вариант. Заработок там составлял от 25 до 40% от стоимости услуги. Осталась в том, что предложил самый высокий процент, мой заработок выходил в районе 600−700 рублей в месяц, — вспоминает девушка.
Этих денег на жизнь Алле не хватало, ее муж зарабатывал в два раза больше. Пара выживала за счет его дохода.
Около четырех лет назад пара переехала в Польшу, жить решили в Варшаве. Собеседница отметила, что тогда они с мужем вообще не знали польского языка, тем не менее беларуска нашла себе работу по специальности всего за два дня.
— Мне сразу предложили заработок в виде 50% от стоимости услуги. Наверное, мне просто повезло, потому что обычно мастеров тут берут на 35−45%. Спустя три месяца работы я вышла на чистую зарплату на руки 8000 злотых в месяц (6595 рублей. — Здесь и далее конвертация по курсу Нацбанка Беларуси на 23 октября. — Прим. ред.). Иногда мне оставляют чаевые, они на уровне примерно 20 злотых (16 рублей). В Минске это делали реже.
К слову, Алла отметила, что стоимость наращивания ресниц в столицах двух стран заметно отличается. Например, в салоне Минска услуга обходилась от 45 до 70 рублей (54−84 злотых), а в Варшаве — 150−250 злотых (123−206 рублей).
Материалы мастеру предоставляет салон. Причем если ей что-то не нравится, то руководители идут навстречу — меняют, например, клей, даже если он стоит дороже. Но девушке попадались также салоны, которые работают с очень дешевыми материалами.
— Сейчас мои клиентки на 90−95% польки, остальные — девочки из Беларуси и Украины. На мой взгляд, польки легче себе могут позволить бьюти-процедуры. Причем приходит очень много женщин старше 55 лет, были даже дамы по 70−80 лет, с возрастом польки за собой ухаживают более тщательно.
На своем опыте девушка убедилась, что мастера из Беларуси в Польше очень ценятся, как правило, к ним идут охотнее, чем к местным. Алла считает, что польские мастера работают на уровне «как наши девочки лет 10 назад», поэтому польки часто идут учиться к нашим мастерам, чтобы повысить свой уровень.
— Мне кажется, что беларусов в Польше очень любят. Клиентки никогда не относились ко мне плохо. Помню, когда я не могла говорить на польском языке, то они всегда хорошо реагировали на мои попытки их понять и объясниться (сперва я даже использовала онлайн-переводчик).
Недавно Алла реализовала свою мечту — начала заниматься еще и перманентным макияжем. Правда, сперва нужно было накопить денег на обучение, покупку машинки, пигментов и прочего. Оказалось, что эта услуга у полек довольно востребована, но часто приходится объяснять, что перманент — «это легкая и натуральная процедура, а не старые страшные техники выполнения татуажных бровей».
— Услуга стоит 900 злотых (741 рубль), это недешево, поэтому приходят клиентки, которые могут это себе позволить. Обычно перманент у меня делают женщины старше 40 лет, еще и подружек своих приводят.
Раньше беларуска никогда не задумывалась о том, чтобы иметь свой бизнес в бьюти-сфере, ей просто нравилось то, что она делает. Также удовольствие ей доставляла коммуникация с клиентами. Но недавно у девушки появилась новая цель — она хочет открыть свой кабинет.
Алеся — опытный мастер по маникюру, в Беларуси она занималась этим делом 13 лет. Девушка сперва принимала клиенток на дому, потом устроилась в салон, а позже открыла свою студию маникюра в Минске.
В Польшу беларуска переехала в 2021 году. Сперва три месяца трудилась наемным мастером по маникюру. Потом она арендовала кабинет и работала самостоятельно, а чуть позже открыла свой салон в Варшаве.
— Недостатка в клиентках у меня не было. Но в самом начале на руку мне сыграло то, что я из Бреста, а в Варшаве брестчан очень много. Благодаря моей хорошей профессиональной репутации в Беларуси быстро сработало сарафанное радио. Поэтому приходили люди уже с «кредитом доверия». Позже к клиентской базе стали присоединяться девушки из Польши, что здорово простимулировало учить язык, — рассказала Алеся.
Собеседница отметила, что восхищается своими клиентками в обеих странах — это очень воспитанные интеллигентные люди вне зависимости от уровня их дохода. Никто из них не позволил себе отнестись к мастеру как-то пренебрежительно.
— Моя целевая аудитория финансово чуть выше среднего. Но в Польше я начала замечать, что для некоторых первостепенны качество, сервис и квалификация, а только потом, сколько это им будет стоить. Однако отмечу, что «потребительские экстремисты» существуют везде. Как правило, с ними чаще сталкиваются те, кто работает на низких прайсах. Лично я давно не сталкивалась с проявлениями неадекватного поведения.
— В Польше маникюр обходится дороже, чем в Беларуси. Мастер нашего уровня, который работает на материалах премиум-класса, в Бресте сделает маникюр за 70 рублей, в Варшаве — за 160−180 злотых (131−148 рублей). Речь идет о комплексе — снятие покрытия, маникюр, новое однотонное покрытие. Отмечу, что в моем салоне цена зависит от квалификации мастера. Как правило, клиенты оставляют чаевые, в Польше это делают активнее, чем было в Беларуси, — рассказала Алеся.
По ее наблюдениям, далеко не все европейские женщины придают маникюру большое значение. Для некоторых важен сам факт наличия его на руках, а какого качества этот маникюр — дело второстепенное. Причем не все хотят просиживать по несколько часов в салоне, пока мастер занимается их ногтями.
— Время — деньги. Наша целевая аудитория — это девушки от 27 лет. Это возраст, когда нужно лавировать между семьей, карьерой, личными интересами, а еще умудряться выглядеть прекрасно. Вот тут-то мы и входим в игру, предлагая качественную услугу за минимальное время, я не считаю скорость синонимом услуги низкого качества. Три из четырех мастеров у нас быстрые и очень ценятся клиентами.
Но в салоне есть и другая категория клиентов — женщины из числа иммигрантов, которые еще не нашли в Польше свой круг общения. Как отмечает Алеся, они, как правило, приходят не только за красивыми ноготками, а также посидеть и пообщаться, тем более в салоне коллектив полностью беларусский. Мастера мило называют такое посещение «терапевтическим маникюром».
Собеседница говорит, что своей теперешней жизнью и доходом она довольна. Ей хватает средств не только на базовые вещи, иногда она путешествует, посещает театры и рестораны. Но называть размер своего ежемесячного дохода не стала.
— Но все же деньги я ощущаю мало, потому что стараюсь их направлять в развитие салона, хочется как можно качественнее оборудовать рабочие места, переходить на высший сегмент косметики. Ведь конкуренция растет, мастера совершенствуются.
«Зарплата неплохая, местный крепкий средний класс». История из Латвии
Вячеслав около трех лет работал барбером в небольшом беларусском городе. Около двух лет назад мужчина переехал в столицу Латвии Ригу, где продолжил работу по специальности. Сперва трудился наемным мастером, а месяц назад открыл свой салон. Собеседник говорит, что из-за того, что он из Беларуси, проблем или недоверия к нему со стороны клиентов не возникало. Впрочем, у него есть плюс — беларус хорошо знает латышский язык.
— Цены на мои услуги в Беларуси и Латвии особенно не отличаются: стрижка стоит 30 евро (106 рублей), привести в порядок бороду — 20 евро (71 рубль). Это прайс для клиентов среднего класса и «зажиточных», — рассказал Вячеслав.
Обычно на обслуживание одного клиента у Вячеслава уходит 1,5−2 часа. Мастер говорит, что в его салоне такое время оправданно, ведь ориентир идет на качество, а «это выгодно выделяет на фоне местных ребят». По мнению беларуса, услуги в Европе в разы хуже, чем в Беларуси.
— Я пришел к выводу, что хуже здесь не только в бьюти, но и во всем малом бизнесе. Считаю, что мелкий бизнес — прерогатива более молодого населения. Наша молодежь более «голодная» на успех, чем здесь. В Беларуси мои сверстники и люди даже моложе меня, имея основную работу, открывали какое-то небольшое дело — магазинчики, шаурмичные, кофейни и прочее. В результате складывалась большая конкуренция, которая рождала качество. Здесь молодежь не особо стремится что-то делать, им проще уехать дальше на Запад и работать на каком-нибудь заводе.
Когда Вячеслав работал в найме в Риге, то он придерживался графика. У него выходило по 4−6 смен в неделю, каждая — с 10.00 до 20.00. Тогда он имел заработок 1600−2300 евро в месяц (около 5698−8192 рублей) без учета чаевых.
— Для Латвии это очень неплохая зарплата, местный крепкий средний класс. Хотя за счет цен на услуги и товары сильно роскошно чувствовать себя явно не будешь.
Сейчас к обслуживанию клиентов Вячеслав подходит более свободно, рабочее время он может двигать по необходимости. Собеседник отметил, что теперь весь доход идет на развитие своего дела, хотя в Беларуси он тратил полностью свой заработок. Тем не менее сегодня мужчина может позволить себе какие-то локальные путешествия и небольшие развлечения.
— Где лучше жить, мне тяжело ответить, на это влияет очень много факторов. Если убрать материальную часть, то в Беларуси, но что там делать без денег? Теперешние клиенты более платежеспособные в Риге, чем в моем беларусском городке (в Минске я не работал, поэтому сложно говорить, какой доход я мог бы там иметь).
В ближайшее время Вячеслав намерен продолжать развивать свой салон, чтобы увеличить заработок. Но он не исключает, что глобальные планы могут внести коррективы, поэтому далеко вперед он не загадывает, мол, «жизнь покажет».
«Чаевых оставлять не принято». История из Литвы
Сергей — стилист-колорист и писатель. Как мастер по волосам мужчина начал практиковать с 2001 года, работал в разных премиум-салонах. Три года назад он с семьей переехал жить в Вильнюс. В литовской столице Сергей продолжил заниматься парикмахерским искусством. К слову, его супруга также работает парикмахером, но отдельно.
— В Вильнюсе своего салона у меня нет, я арендую кресло (на аренде работать выгоднее). Работаю официально, с уплатой налогов, если сравнить с Беларусью, то это что-то типа самозанятости. О своей студии я не думаю, ведь заниматься предприятием — это совсем другое дело, это не работа с клиентами, — рассказал Сергей.
Беларус работает каждый день, его смена может длиться от 6 до 12 часов. Сергей не озвучивает стоимость своих услуг, но добавляет, что она не сильно отличается от той, что была в Беларуси. Правда, он отметил, что «дешевым» мастером никогда не был.
По наблюдению Сергея, чаевые в Литве оставлять не особо принято, у него это бывало лишь изредка — клиенты делали комплимент в виде 10−50 евро. Что касается ежемесячного заработка, то коротко говорит: «Денег хватает».
— В целом иммигранту раскрутиться сложно, если не наработана база клиентов. Чтобы зарабатывать с нуля, надо искать салоны с хорошей репутацией, где есть поток посетителей. Примерно через год-два уже можно будет жить на доходах от своих клиентов, — рассказал мастер.
Сейчас семья беларуса живет в привычном ритме: взрослые работают, дети ходят в школу. Сергей приступил к изучению литовского языка. А вот из-за войны в соседней Украине долгосрочных планов наш земляк не строит, мол, кто знает, как все повернется дальше.
