С начала войны в Украине с российского рынка ушли сотни компаний, многие страны ввели запрет или ограничения на импорт из государства, которое считают агрессором. В России остается немало белорусов, которые живут и работают там или трудятся вахтовым методом. Zerkalo.iо поговорило с ними о деньгах и перспективах.
Некоторые наши собеседники приводят стоимость услуг и товаров в российских рублях. Таких примеров в этом тексте много, поэтому мы не стали пересчитывать каждый из них в белорусскую валюту. По курсу Нацбанка Беларуси на 17 марта 100 российских рублей можно обменять на 3.05 белорусских рубля, 0.92 доллара США и 0.83 евро.
«Мы предложили людям или увольняться, или уходить в отпуск за свой счет»
Виталий уже 20 лет живет в Москве, руководит компанией в транспортно-логистической сфере, которая одной из первых столкнулась с трудностями из-за санкций в отношении России.
— Мы возим грузы, занимаемся таможенным оформлением, и по нам все это ударило сразу и максимально. Если сравнивать февраль с мартом, есть падение объемов [перевозок] в два раза. Из общения со своими клиентами могу сказать, что в апреле они будут практически сведены к нулю: люди не понимают, как им европейцы будут отгружать товар. Ни у кого нет на апрель подтвержденной информации, что эти отгрузки будут. Все, что мы возили и что попало в санкционные списки, остановилось. Таможня стоит полупустая, — поясняет мужчина.
Из-за трудностей Виталий принял решение отправить сотрудников в отпуск за свой счет.
— Пока был ковид, мы старались работать хоть как-то: зарплаты не поднимали, но хотя бы держали на уровне последних двух лет. Сейчас же выхода нет. Мы предложили людям или увольняться, или уходить в отпуск без содержания. Пока все выбирают второй вариант: идти особо некуда. Команда у нас небольшая, людей немного, но, как и у всех, у них семьи, кредиты. Дальше будем смотреть, как ситуация будет развиваться. Пока идут боевые действия, улучшений ждать не стоит. Когда они остановятся, может, будут отменять какие-то санкции на самые простые товары и у нас появится работа.
Пока у компании остаются затраты на офис и квартальные налоги.
— Как только денег не будет совсем, будем отказываться от аренды, повесим фирму на нулевую отчетность и будем ждать, — говорит Виталий и поясняет, что думают его родные о жизни в России, если ситуация не изменится. — У меня семья, трое детей, в Беларусь мы возвращаться не собираемся: там такая же ситуация, как и в России. Если все будет совсем плохо, будем думать о переезде в Прибалтику.
Антон (имя изменено) последние десять лет занимается оптовой продажей дверей в Санкт-Петербурге. Специалист рассказывает, что поставщики, с которыми работает его фирма, за три недели с начала войны в Украине подняли цены на 15−40% на двери и на 70−100% — на фурнитуру.
— Началось все где-то 25 февраля: крупная фабрика сначала прекратила прием заявок, а потом, числа 28-го, подняла дистрибьютерам цены задним числом — пересчитала стоимость всех заказов, размещенных раньше, но еще не отгруженных. Аргументировали это тем, что некоторые комплектующие закупаются в Европе и счет за них выставляется позже. Продавцы напрямую с покупателями так не сделают: в договоре прописана конкретная цена. Поэтому вся нагрузка от этого легла на нас, дистрибьютеров.
При этом, отмечает Антон, выросли и продажи — на 30−40%. По его мнению, так россияне сейчас пытаются избавиться от национальной валюты.
— Люди избавляются от российских рублей, заканчивают ремонты, готовы покупать двери, даже если они будут полгода лежать где-то про запас. К тому же, вероятно, боятся еще одного подорожания. Мы тоже закупаем продукцию: это в некотором роде безопасность для нашей компании. Все-таки продукт, даже если он лежит на складе, — это не деревянные рубли, которые в любой момент могут обесцениться.
В компании в перспективе ожидают падение спроса на товар, поэтому уже сейчас принимают меры.
— Уже сокращаем складские мощности, я уверен, что со временем будет и сокращение сотрудников, уменьшение зарплат. За прошлый год у нас на треть упали продажи дверей в штуках. Но так как они стали стоить дороже, выручка все же выросла. То есть мы тогда продали меньше, но смогли заработать, штат не пришлось сокращать, — поясняет собеседник. — За февраль мы пока получили такую же зарплату, как и обычно. Из-за роста числа заказов в марте мы должны получить большую сумму, но, так как часть из этих заказов была сработана в убыток из-за поднятых фабрикой цен задним числом, непонятно, как это скажется на прибыли.
«Нас лишили инвестиций в объеме 500 тысяч долларов — и два года нашей работы пошли в никуда»
Плачевная ситуация и у белорусского айтишника Дениса, который с лета 2020 года живет и работает в Москве. Молодой человек — основатель проекта в стартап-студии. Он рассказывает, что из-за войны и санкциями из проекта ушел иностранный инвестор.
— Мы продали долю в нашей компании и ожидали получения средств за нее к концу февраля, но 25 числа инвесторы сказали, что сделку провести не могут. Российские активы для иностранных юрлиц сейчас являются токсичными, пагубно влияют на их бизнес. Так нас лишили инвестиций в 500 тысяч долларов — и два года нашей работы пошли в никуда. Пришлось сократить команду — с 30 человек до трех, включая меня. Сейчас мы погашаем долги перед сотрудниками, — рассказывает Денис. — То есть все наши бизнес-процессы сломались. Получать переводы от юрлиц здесь мы не можем. А даже если и получим, мы с ними в России ничего не сможем сделать: менять валюту по курсу, мягко говоря, не выгодно.
Осложняется все и тем, что в России перестали работать некоторые иностранные сервисы, которыми пользуются айтишники.
— Перестала работать Figma (графический онлайн-редактор. — Прим. Zerkalo.io), ресурсы, на которых можно рендерить посадочные страницы, парализованы, мы не можем оплатить облачные хранилища на Google Диск, других серверах, заблокированы Facebook и Instagram, в которых была наша аудитория и где запускали рекламу. Еще мы не можем завести деньги на эти платформы, — описывает ситуацию Денис. — Сейчас мы пытаемся через страны третьего мира — хоть как-то аккуратно выводить деньги наличкой, чтобы хоть как-то запустить рекламу и поддержать проект. Вот, условно, летит человек из Турции в Египет, а там есть платежные инструменты для запуска рекламной кампании. И мы передаем наличку через этого человека, а там его встречает другой человек, кто согласен помочь нам запустить рекламу.
Пока работу заморозили до мая. Но собеседник предполагает, что к этому времени ситуация не наладится и команда, работавшая с ним, разойдется по другим проектам. Некоторые ребята уезжают из России. У Дениса и его супруги — такие же планы.
— Здесь в целом стало гораздо дороже жить. В банке, когда пытался снять с карты деньги, с меня взяли комиссию в 5%, хотя раньше ее не было. Почти каждый вечер, как я захожу в супермаркет, вижу, как меняются цены, пустеют стеллажи с крупами, макаронами, алкоголем. Люди ходят по магазинам и матерятся. Все стараются купить хоть что-то, лишь бы оно было. Позавчера видел, как парень взял целую корзину лапши быстрого приготовления. Я собирался поставить брекеты в феврале; три недели назад стоматолог называл стоимость в 270 тысяч рублей, сходил вчера — уже 510 тысяч. Сейчас, чтобы помогать родителям в Беларуси, мне нужно пересылать в два раза больше денег, а зарабатывать я больше не стал.
Денис рассказывает, что, как и другие жители России, пытается вложить заработанные деньги «хоть во что-то», чтобы они уцелели.
— Цены настолько взвинтились, что даже не знаешь, во что. Я хотел купить относительно старенькую подержанную иномарку в феврале, но она за неделю добавила в цене два миллиона рублей! В итоге я решил купить криптовалюту. Сейчас я как никогда ощущаю это массовое недовольство ситуацией со стороны населения, как белорус, который уже прошел все это в 2020-м году, — говорит парень. — Я человек политизированный, у меня разрывается сердце от того, что происходит, от того, что моя страна меня выгнала и эта страна тоже делает все, чтобы я из нее уехал. Я поставил крест на российском рынке — понимаю, что я обнулен ровно так же, как и Владимир Путин. Своим вторжением в Украину он убил огромное и количество бизнес-единиц в России. Мы планируем в ближайшее время покинуть эту страну — начать жизнь с чистого листа где-нибудь, лишь бы не здесь. Наличные я сейчас не могу снять, стараюсь по максимуму перевести рубли в цифровые активы, чтобы более-менее какие-то вывезти отсюда деньги в иностранной валюте и иметь возможность чем-то платить в другой стране. Надеюсь, когда-то мы сможем вернуться в Беларусь.
«Один человек кинул на деньги нас всех буквально за неделю. Это президент Российской Федерации»
Михаил (имя изменено) в 2020-м году по политическим соображениям уволился из госучреждения в Беларуси и решил поехать на стройку в Москву. Работал в частной фирме, которая занимается малоэтажными жилыми домами, настраивал электрику и сантехнику. Последний раз поехал на вахту в январе 2022-го года и так и остался. Сейчас бригады доделывают последние проекты.
— Многие заказчики, кто еще собирался начинать стройку, отказались от нее. Вот буквально за 10 дней пересчитали человеку смету, и дом в цене вырос на три миллиона рублей — его строить уже никто не будет. 10 домов, на которых мы должны были провести отделку фасада, тоже отпадают: нет материалов европейских производителей. Но нам нужно выполнить взятые на себя обязательства перед теми, кто уже заканчивает работы: где-то дом уже готов и осталось доделать, к примеру, ту же сантехнику. Директор попросил остаться, а мне хотелось расстаться с ним в хороших отношениях. Никто же не планировал, что этот год будет таким!
Офис фирмы теперь выглядит как склад:
— Руководство ездит чуть ли не ночами и скупает стройматериалы везде, где они есть. А их все меньше. Вот, например, стеклообои не нашли нигде, хотя они производятся в России. Это удивительно. В середине прошлой недели мы покупали в магазине импортные розетки — там на товарах нет ценников, стоимость называют на кассе, потому что она очень быстро меняется. Кабель, хотя и российский, мы тоже покупали сначала за 7 тысяч, теперь нам привезли за 11. Как будем работать дальше, никто не может сказать. Планов никто не строит.
Сейчас, говорит Михаил, белорусам нет смысла ехать на заработки в Россию.
— Если переводить российские деньги в белорусскую валюту, я бы сказал, что один человек кинул на деньги нас всех буквально за неделю. Это президент Российской Федерации Путин. Если раньше мы могли заработать 90−100 тысяч российских рублей, а иногда и 150, (это было больше $ 1000, иногда около $ 2000 по старым курсам), то сейчас расценки на работы остались, а деньги уже не те. Руководство рассматривает вариант перевода бизнеса в Турцию. Здесь все, кого я знаю, осуждают происходящее. Но, знаете, со своей стороны — что плохо будет жить в России. И никто говорит о том, что в Украине гибнут дети. Знаете, строительство будет жить, пока будет запас материалов, запчасти к импортным рабочим инструментам, а дальше непонятно. Все говорят: «Это же Москва, она всегда живет! Были и другие кризисы». Но ведь такого не было никогда! — добавляет Михаил. Сам он теперь думает перебираться в Польшу.
Чтобы уехать в другую страну, нужны деньги, а откладывать получается с трудом, говорит Виктор (имя изменено) из Ленинградской области. Теперь, чтобы хватало на жизнь, парень стал работать шесть дней в неделю.
— Раньше у меня зарплата была около 40 тысяч рублей, сейчас за счет переработок — примерно 50 тысяч. Иначе не хватит ни на что, до той же работы будет добраться проблематично. А квартплата поднялась на две тысячи российских рублей, цены на продукты — вообще кошмар: гречка, которая стоила 90 рублей, теперь стоит 180, — поясняет собеседник.
Виктор работает продавцом в небольшом частном магазинчике. Говорит, зарплаты там урезать не будут, сокращать коллектив — тоже: всего работает семь человек, включая начальство.
— За себя я не переживаю — больше за свою девушку. Она работает в порту, у них уже уменьшили зарплату, а теперь боюсь, чтобы не стали увольнять людей. У нас так делать не будут: потом, когда что-то наладится, будет трудно найти новых сотрудников. Вот ночного кассира мы уже около двух недель найти не можем. А товар в нашем магазине с каждой поставкой приходит дороже. От многих поставщиков стали отказываться из-за резкого роста стоимости их продукции. Ну и в целом, обычно заказ шел на 150−170 тысяч рублей, а теперь, если приходит на 90 тысяч — уже хорошо, потому что многих позиций в наличии нет, — эмоционально говорит мужчина.
Теперь пара стала экономить.
— Идешь в магазин, набираешь те же продукты, что и обычно, но в три дорога: раньше мы закупались тысяч на 6 на полмесяца, а теперь эти же товары обходятся в 15 тысяч. Сахар поднялся с 60 рублей до 140, и нигде его почти не найти. Поэтому мы обсуждаем отъезд из России, но куда? В Беларусь ехать не вариант: там с ценами ситуация еще хуже, — считает собеседник.
«Теперь у нас на „Яндексе“ большие перерывы между заказами, нет никаких надбавок — голый тариф»
Не собирается возвращаться и таксист Дмитрий (имя изменено), который последние 5 лет работает в Москве. Он снижение спроса на свои услуги почувствовал где-то через неделю после ввода санкций из-за действий России в Украине.
— Заказов стало меньше — снизились и заработки. Обычно перед 8 марта всегда были очень денежные дни, а в этом году ничего подобного не наблюдалось. Знаете, похожее было, когда в Москве вводили первый локдаун из-за коронавируса. Тогда было понятно, почему люди никуда не ездят, а сейчас мне сложно объяснить причину: кто-то, может, уехал, но, скорее всего, люди берегут деньги. Это же не купить что-то, что на долгое время у вас останется, а потратить деньги, считайте, на поездку и впечатления от нее, — шутит Дмитрий. — Обычно в день мне удавалось заработать плюс-минус 100 долларов. Сейчас, думаю, о таком заработке еще долго говорить не придется. Вот я сегодня вышел и за пять часов даже аренду машины не отбил, хотя обычно на это уходит два-два с половиной часа. Теперь у нас на «Яндексе» большие перерывы между заказами, нет никаких надбавок — голый тариф.
Белорус готовится к тому, что через пару недель, возможно, ему придется оставить эту работу в российской столице. Что делать дальше, он не знает.
— Такси для всех была такая антикризисная мера: всегда можно прийти, устроиться за день и сразу что-то зарабатывать. Если по Москве работать, можно было получать неплохие деньги. Но я не вижу перспектив, что через какое-то время на этом рынке что-то должно наладиться: идет «схлопывание экономики», у людей снижается деловая активность. Такси останется, но в каком виде, непонятно. Я могу поехать в Беларусь и пару месяцев пожить там — сбережений хватит. Но будет ли там работа? В Москве тоже можно что-то найти или даже остаться в такси, но вопрос в заработке. Скорее, это будет работа ради работы. Во многих московских таксопарках машины — импортные, думаю, скоро из-за санкций может быть проблема с запчастями. Как минимум, вырастут цены на них, а может, в перспективе и на топливо. Из-за увеличения этих издержек, по идее, вырастут и тарифы, что, опять же, не будет привлекать клиентов. Надо постараться куда-то уехать.
«Я квартиру в Беларуси снимаю за доллары. В России мне ремонт белорусский мастер тоже делает за доллары. Где брать эти доллары?»
Затронула ситуация с санкциями и сферу развлекательного контента, об этом рассказывает сценарист Арсений (имя изменено). Его компания производит медиапродукт для интернет-платформ и телеканалов:
— Проекты замораживаются из-за ухода иностранных партнеров. Актерам с украинскими корнями сейчас психологически сложно сниматься в российских проектах, в которых они уже были заявлены, а еще появляются стоп-листы с россиянами, что высказывались против действий России в Украине — с ними работать теперь нельзя. Выходит, один сезон сняли, а второй снимать возможности нет. Скачет курс — сложно планировать расходы. Естественно, из-за ухода иностранных рекламодателей уменьшились бюджеты телеканалов. Санкции отражаются на закупках реквизита, художники по костюмам покупали одежду брендов, которые сейчас приостановили продажу в стране.
В этих условиях, объясняет Арсений, руководство ставит задачи оптимизировать производство контента.
— Это значит придумывать кино или сериал, который будет дёшево создавать: меньше батальных сцен, меньше графики, никакой иностранной натуры. То есть, если сериал про туризм, значит, такой не нужен, потому что снимать в других странах нет возможности — нужно делать всё локально, по месту. Пока нам дали установку работать в предлагаемых обстоятельствах и верить, что всё каким-то образом наладится.
Пока Арсений без работы не остается и пытается вписываться в поставленные рамки. Сам же он живет на две страны: в Москве делает ремонт в квартире, взятой в ипотеку, продолжает оплачивать съемное жилье в Минске, куда периодически возвращается. Зарплату сценарист получает в российских рублях. Ее, говорит, урезать не стали. И добавляет: пока.
— Из-за изменения курса российского рубля к доллару, естественно, зарплаты стали меньше, — поясняет мужчина, добавляя, что шокирован ситуацией на валютном рынке. — Вообще нет понимания, как быть с русскими деньгами: их сейчас выгодно тратить только в России. Но я квартиру в Беларуси снимаю за доллары. В России мне ремонт белорусский мастер тоже делает за доллары. Стройматериалы подорожали мгновенно и раза в два. Где брать эти доллары? — возмущается сценарист и заключает. — Мысли о том, чтобы покинуть обе страны, периодически посещают, но мои навыки востребованы только на российском рынке.
Пока никаких изменений нет на работе у Ксении (имя изменено) из Санкт-Петербурга. Девушка — инженер-проектировщик в компании, которая занимается промышленным проектированием. Собеседница поясняет: все спокойно потому, что в ее сфере заключаются долгосрочные контакты и компания сейчас продолжает заниматься проектами, которые были подписаны еще пару лет назад.
— Мы доделываем старые контракты, до конца года, скорее всего, нам работы хватит. Конечно, все можно отменить по решению заказчика — компании могут решить не строить то, что мы им разработаем. Тогда мы все чертежи, что успели сделать, отдадим, как бросовые, незавершенные работы — и их должны оплатить с небольшой скидкой. Пока об этом речи не идет, насколько я понимаю. Сейчас у нас ни по зарплатам, ни по рабочим часам ничего не изменилось.
У компании, в которой работает Ксения, есть партнеры и в Европе, но пока проблем в сотрудничестве с ними не возникало.
— Сейчас мы работаем с Японией и Южной Кореей. Пока они не заявляли, что разрывают с нами связи и уходят — что-то строят по нашим чертежам. Может, конечно, что-то подобное обсуждается у руководства, но в коллективе об этом не говорят. Что будет дальше — очень непонятно: производства на объектах, которые мы проектируем, в основном строятся с зарубежным оборудованием — от итальянцев, немцев, японцев. Думаю, эти партнеры тоже не могут просто взять и расторгнуть старые договоры (а у нас есть заключенные еще в 2017-м году), чтобы выйти без убытков и неустоек. Хотя, если ситуация в Украине будет накаляться, они могут решить, что репутация им дороже, и отказаться поставлять оборудование на объект, который проектирует российская компания. Тогда, может, перестроимся на Китай. Но, думаю, пока все надеются, что скоро наступит хоть какой-то мир и все прекратится.
Пока в компании Ксении все стабильно с зарплатой.
— Премии не срезали, часы не уменьшили. На 8 марта женщинам начислили доплаты, которые давали каждый год. Пока все в порядке. В коллективе все надеются, что нас эта ситуация не затронет, и выжидают. Некоторые мои знакомые, кто работает в других отраслях, уезжают уже сейчас даже в никуда. Мы с мужем себя тоже чувствуем тревожно: неизвестно, что будет дальше, все может резко обвалиться. Деньги мы экономили и до этого. Наверное, это белорусская черта — копить и откладывать на черный день. Мне 37 лет, в этом возрасте куда-то срываться, наверное, будет тяжело. Вроде бы, мой опыт и пригодился бы в другой стране, но нужно учить язык, подтверждать диплом, — сомневается в возможности отъезда из России белоруска. — Может, если совсем не будет работы или перейдем на слишком низкие оклады, на которых не сможем выжить, будем рассматривать и этот вариант.