«Русское национальное развлечение — бегать от военкомата», — раскрывает свой план на случай, если его будет «догонять» повестка, 26-летний Алексей, житель Краснодара. Весь день 21 сентября Россия обсуждает объявленную утром «частичную мобилизацию». Леша как чувствовал, накануне вечером купил билет в Турцию, но не знает, сможет ли теперь улететь. А москвичи 26-летняя Дарья с мужем пока не понимают, какие меры принимать и как срочно: если придется уезжать, они останутся без дома, бизнеса и заработка. Мы спросили нескольких россиян, что они будут делать, если получат повестки. Никто из наших собеседников не готов ехать с оружием в соседнюю страну, кроме одного — но и тот не собирается воевать против украинцев.
«Лучше тюрьма в Украине, чем смерть украинцев на моих руках»
Дмитрию — 40. У него российский паспорт и белорусский ВНЖ. Сержант запаса, снайпер — мужчина живет в Минске, но считает, что там властям родной страны его найти будет нетрудно. Под условия мобилизации Дмитрий, по своей личной оценке, попадает с вероятностью 90%.
— В других странах, думаю, посольства замучаются разыскивать своих сограждан и повестки раздавать. А тут россияне под жестким контролем, и все органы знают, где ты. Пока ни я, ни мои друзья по повесткам ничего не знаем — ждем. Но в любом случае всех пока не будут загребать: тыловики не смогут обеспечить всех сразу.
Если все же в ближайшее время вызовут в военкомат, Дима собрался идти — на этот случай у него продуман план.
— Когда призовут, пройду курс обучения и на фронте найду момент сдаться в плен. Лучше тюрьма в Украине, чем смерть украинцев на моих руках. Да, конечно, время играет за нас. Может, когда придет очередь отправки, уже и не надо будет никуда ехать, потому что украинцы показывают высший класс в войне на данный момент.
А в целом это даже не план, а руководство к действию 50% резервистов. Я общаюсь с друзьями по службе и знаю, о чем говорю. Среди моих никто не поддерживает эту войну. Воевать и тем более погибать за Путина в этой глупой авантюре желания нет.
Если вдруг придется попасть на украинскую землю с оружием, мужчина говорит, что не собирается исполнять приказы военного руководства. Но понимает, что сам может пострадать от солдат ВСУ.
— Никто на фронте не стоит над тобой и не считает выстрелы по цели, а тем более — пораженные цели. А стрелять в украинцев лично я не собираюсь. Вопросов не было бы, если б Украина напала на нас: на Белгород, Ростов и другие города. Тогда вся Россия бы рвалась на фронт, но в нынешней ситуации я не понимаю, за что умирать, — считает россиянин. — Учитывая современное оружие украинцев, прилететь может даже в тылу, и на этом будет все. Возможно как ранение, так и смерть.
Когда объявили мобилизацию, мне не стало страшно — гложет злость. Мы, здоровые, относительно молодые мужики, должны тратить свое время, жизни и здоровье в борьбе за что? Мы хоть и бывшие, но солдаты, и не знаем ответа на этот вопрос. Реакции в обществе, я думаю, никакой не будет. Откроешь рот — «закатают» на пять лет в солнечный Магадан. В России, как и у вас в Беларуси, страшно всем.
«У отца Вова Путин 10 лет назад был самым любимым персонажем, а мы с мужем и детьми думаем уезжать»
С утра 26-летняя Дарья из Москвы — как раз не находит себе места. Женщина рассказывает, как утро началось в ее семье, пока муж узнает, можно ли купить билеты на самолет из Москвы в другую страну.
— Мы не поддерживаем российское правительство, и эта позиция у нас давно. Но когда дети родились, мы стали намного спокойнее, не вели какие-то активные действия. Когда все это началось, мы постоянно думали об отъезде, еще эти запугивания ядерной войной… Но потом как-то забили: ездили отдыхать в лес с палатками, не следили за этой ситуацией. А тут она как-то резко к нам вернулась.
Мы в принципе вчера ничего не ждали, сегодня с сыном остались дома, а Толя утром поехал отвозить дочь в сад. Забыл телефон. И тут я читаю это сообщение о мобилизации. Сразу понимаю, что он подходит под критерии: он отслужил, правда, говорил, что это просто потерянное время. Пока муж ехал домой, я уже успела себя накрутить. Он еще вернулся такой довольный, пока не знал новости… А пришлось нам вместе думать, что делать, и быстро принимать решение. Страшно очень.
Анатолий на два года старше Даши. Детям пары — два и три года. Неделю назад они как раз узнали, что ждут третьего ребенка, и теперь, признается молодая россиянка, это событие уже не кажется таким радостным. С момента выхода указа она пересмотрела российские законы и не нашла там исключений для своей семьи.
— Мы надеялись, раз у нас маленькие дети, нас не коснется. Но по закону мужчина имеет отсрочку, только если у него четверо детей или трое и жена минимум на 22 неделе беременности.
Пара решила: если уезжать, то всей семьей. Придется оставить бизнес, который заточен под российские компании и законы, продать дом, недавно построенный (за него еще не погашен кредит). Причем продавать в нынешнее время придется за копейки, уверена Даша.
— Муж у меня айтишник, у нас ИП. Если мы сейчас уезжаем, не сможем зарабатывать, платить по счетам, а еще нужно будет выплатить этот кредит — нам придется вообще все потерять. Все, кого я знаю, в шоке. Никто не выпускает из рук телефон. Спрашиваем друзей и родственников, кто уже уехал, кто будет уезжать. У нас есть чат на 200 человек, там наши друзья, и сейчас там полный хаос. Девочки переживают за своих парней и мужей, которые отслужили и в первую очередь попадают под мобилизацию. Парни тоже боятся: не понимают, что делать, можно ли выезжать, ехать в Украину не хотят. В телеграме создают каналы, где люди делятся опытом, как смогли пройти границу. Билеты уже очень сложно купить. Сегодня в Турцию прямой стоил 35 тысяч рублей, через 10 минут, пока смотрели, — уже 100 тысяч с тремя пересадками (к середине дня в России закончились билеты на самолеты на ближайшие два дня в страны, куда не нужна виза. — Прим. ред.).
Еще одна причина переживать для Даши — ее отец. Он военный, полковник. Мужчине 50, он поддерживает «спецоперацию», но, по словам дочери, «вроде бы никуда не едет».
— Он недавно ушел на пенсию, и у него иногда, кажется, проскакивает след разочарования в том, что он делал. Хотя еще лет 10 назад, думаю, Вова Путин был его любимым персонажем. Сейчас как-то ощущает: не так уж и любят военных в России, не очень к ним относились — больше использовали. И все равно у него сильная вера, что наши приехали «спасать украинцев» и делают добро! То же я слышала и в его окружении — с этими людьми бесполезно говорить. Но думаю, если ему сказать: «Раз ты за, иди и воюй сам», — он бы ответил, что свое уже отслужил. Но он действительно постоянно летал в Чечню, Сирию, участвовал в боевых действиях.
Пока мы говорили с Дашей, ее супруг пытался разобраться, что все-таки делать: зря уезжать не хочется, а вдруг обойдется? Пара решила подождать каких-то разъяснений от властей: кто конкретно будет призываться, можно ли выезжать мужчинам. Даже если чемоданы собирать придется, а Анатолия не выпустят из страны, Даша решительно настроена не отпускать мужа на войну:
— У нас в России легко купить военник, и для этого в каждом военкомате есть люди. Я думаю, сейчас запустится такой хороший бизнес и здесь тоже такие люди появятся, а служить пойдут те, кто не сможет откупиться. Если это так, то встанет вопрос суммы. И мы будем что угодно продавать, делать, но откупаться.
«Не выстрел в ногу, но членовредительство, наверное, — самый эффективный вариант»
Последние 4 года Данила (имя изменено по просьбе собеседника) тоже живет в Минске. Ему 36. Объявление мобилизации для него не стало неожиданностью — только, говорит, ожидал это событие позже.
— Это было очевидно еще с мая. Ясно, что они пытаются сделать «половинчатое решение»: не война, а спецоперация, не мобилизация, а частичная. Но это, конечно, пугает любого. Все боятся, и я боюсь. Не хочу туда идти, буду делать максимум, чтобы избежать этого, и агитировать, чтобы другие люди в этом тоже не участвовали. Но будем смотреть, что будет дальше.
Данила — младший офицер, лейтенант. Окончил военную кафедру. Он рассказывает, какого военного из него такая учеба сделала.
— Моя военно-учетная специальность по документам связана с противовоздушной обороной. Ну, помню, один раз за полтора года нас свозили показали комплекс С-300. Даже поползать дали. Но если меня куда-то завезти, я не знаю ни одной кнопочки, куда там нажимать. Никаких знаний абсолютно! Путин сказал, всех сначала отправят на подготовку — на сколько, на 10 дней? На легковом автомобиле два месяца учат ездить, а там комплексы С-300, если не изменяет память, есть модификации до 14 огромных тягачей. Там командные пункты, как в кабине самолета, — примерно столько же приборов. Чему можно за 10 дней кого-то научить? Я не понимаю.
Мужчина говорит, что билеты из Беларуси пока покупать не собирается. Спрашиваем его, будет ли скрываться от возможного призыва, пытаться найти правовую защиту и отказаться идти на войну, если позовут.
— Что мне прятаться? Я в Беларуси. На данном этапе я и не вижу необходимости в этом: кроме меня есть кого забирать. Как сказал Шойгу, у нас мобилизационный резерв — 25 миллионов человек. Ехать за одним мной и другими русскими в Минск никто не будет. Глупо искать тут, когда под рукой у тебя есть какой-нибудь деревенский Ванька, который даже слова против не скажет и возьмет автомат. Я сам из Северо-западного федерального округа России (он простирается от Республики Коми до Санкт-Петербурга), несколько лет не был там, поэтому оценивать настроения мне сложно. Но, по моим поверхностным оценкам (со соцсетям, общению со знакомыми), если раньше около 80% были категорически за «спецоперацию», то теперь, можно сказать, там 50×50.
— Как я бы противостоял этому? Не в прямом смысле выстрел в ногу, но членовредительство, наверное, — самый эффективный вариант. Потому что в условиях военного времени никакие солдатские матери от мобилизации не спасут: они действуют исключительно в юридическом поле, а гражданам, принимающим решение об отправке людей, иногда не до законов. А если будет большой централизованный протест, думаю, его подавят силовики, как когда-то в Беларуси. Может, если бы вышло много людей сразу, все бы получилось. Знаете, не охота какие-то очень грубые слова говорить в адрес менталитета россиян. Наверное, назвать его рабским будет слишком категорично. Но такое «моя хата с краю» у людей есть — мало инициативности.
Данила не знает, получит ли повестку, но тревогу, говорит, ощущает. Еще понимает: если российский военком будет пытаться достать его из Беларуси и отправить на войну, наши власти сопротивляться не будут. Успокаивает мужчину другое:
— Уверен, что там не только есть кого забирать — есть даже желающие, кто с удовольствием пойдет сам. Поэтому пока насильно кого-то искать по задворкам не будут, — говорит россиянин и рассуждает, помогут ли призванные солдаты, еще вчера жившие мирной жизнью и давно державшие оружие в руках, в этой войне. — Безусловно, какой-то локальный успех эти люди принесут. Может, даже на нескольких участках фронта. Но глобально, думаю, уже все понятно. Мое личное мнение: Путин фиксирует прибыль или убыток, как делают в ставках. Понял, что ему дальше Донбасса и Луганска и территорий, где референдум собрались проводить, ничего не светит. Если там опять все затихнет, он через 8 лет начнет следующую фазу, уже не знаю, под каким соусом. Так, помню, развивались события на Донбассе после Крыма.
«Если выйду сейчас отстаивать свои интересы, меня заберут на 15 суток, а там еще и повестку потом выпишут»
Мобилизацию поближе к концу сентября ждал и 26-летний Алексей из Краснодара. Вечером во вторник, когда анонсировали обращение Путина, а в новостях говорили, что Госдума приняла поправки в УК РФ о дезертирстве, введении некоторых военных понятий, Леша купил билеты на самолет. А утром жизнь ускорилась, мобилизация пришла раньше:
— Это был полный ****** (конец. — Прим. ред.). Я очень слежу за политической, общественной обстановкой и, естественно, вчера перечитал текст поправок, уже понимал, что будет **** (плохо. — Прим. ред.). И вчера же успел купить билеты в Турцию, ждал скачок цен. Пока оформлял, они подорожали на 5 тысяч рублей. Правда, билеты я купил на 23 сентября, думал, успею улететь. Сегодня мобилизация — это тема № 1 в России.
Днем парень мониторил ситуацию с границей — не понимал, сможет вылететь или билет уже бесполезен. Как бы там ни было, через пару дней собирает чемодан и едет в аэропорт.
— Почитал закон, по нему при объявлении мобилизации граждане, которые ей подлежат, в том числе я, как находящийся в запасе, не могут покидать место проживания без разрешения военкомата. Но в России объявлена частичная мобилизация. Наше государство старается лавировать между юридическими терминами. Вот и я скажу: это же не полная мобилизация! Я еду в отпуск! У меня такая категория, что я годен к призыву в военное время. Как это будет на месте, на границе, никто не знает.
Леше уже приходилось год назад бороться с военкоматом: тогда парню сначала дали отсрочку по болезни, потом через время обещали выдать военник, но, когда он за ним пришел, сообщили новость: завтра уходишь в армию. Парень увидел в материалах дела исправленный диагноз и смог доказать, что призывная комиссия этого делать не имела права.
— Они тогда надеялись, что я не сориентируюсь, растеряюсь и в итоге меня заберут. И сейчас, я думаю, так будет повсеместно, потому что люди не разбираются, как должен работать тот же военкомат. С несколькими знакомыми мы сегодня созванивались — люди пока не совсем понимают, что делать.
Если не получится уехать, Леша готов снова защищаться. Главное — не идти воевать против украинцев. Но многие, считает парень, плохо юридически подкованы и просто не пойдут искать лазейки, а сразу сдадутся военкомам. СМИ 21 сентября уже писали, что людям раздают повестки, присылают через сервис «Госуслуги».
— Я видел такие сообщения, но не понимаю, как это. По сути надо, чтобы у человека был с собой документ, в идеале — военник. Или можно выписывать «на деревню дедушке» — никто же не запрещает представиться левым именем. И нет никаких фото-видеоподтверждений, что повестки действительно на улицах выдают.
Сейчас большая паника, но нужно сохранять трезвость мышления. Про госуслуги — мне ни разу не приходили через них уведомления от военкомата, хотя сейчас могут оперативно это развернуть. Правда, не совсем понятно, как это будет работать: если человек не зашел туда, как они узнают, прочитал ли он уведомление? Ну и на скриншотах формулировки, знаете, неюридические такие, — недоверчиво говорит Леша. — Хотя в чатах, где я состою, реальные люди пишут, что их знакомым начинают приходить повестки, у кого-то уже были мобилизационные предписания.
Сам он продумал план, как эту повестку не получить, если будет в списке на мобилизацию. Собирается «бегать от армии».
— По сути процедура в РФ сейчас такая: или приходит сотрудник военкомата к тебе домой и вручает лично под роспись повестку, или через заказное письмо, которое ты забираешь сам на почте, ее отправляет. Но тут легко: не открываешь незнакомым людям, особенно в форме, и не ходишь на почту по стремным уведомлениям. А остальные случаи, когда кидают в почтовый ящик, в дверь засовывают, на работу передают, — это незаконно. Просто люди этого не знают и могут вестись.
Что я собираюсь делать, если все-таки призовут? Знаете, такое русское национальное развлечение — бегать от военкомата. Не вижу других вариантов. Буду максимально не допускать возможность получения повестки, но, если так произойдет, скажем, у меня есть к кому уехать в России. Будет у меня такой внутренний туризм. Потому что я не поддерживаю абсолютно то, что происходит, и выбор для меня очевиден. Я не буду вторгаться в чужую страну, убивать там людей. Будут пугать «посадками» — ладно, пусть посадят. А что еще остается? Из двух зол я выберу меньшее, по крайней мере, моя совесть будет чиста.
Если меня по рукам-ногам свяжут и будут отправлять в армию, знаете, лучше отсидеть. Люди по таким статьям выйдут, когда ситуация в стране поменяется. Как тот же Навальный — неважно, сколько ему лет дают, он выйдет, как только сменится власть. Мне сейчас было бы очень хорошо наблюдать за всем происходящим за пределами России. Но и тут тоже интересно: многие пытались отстраниться, замалчивать этот инфоповод, а сейчас он приходит в жизнь практически каждой семьи. Людей втягивают против их воли, а они уже не могут сопротивляться.
В Краснодаре среди старшего поколения, по наблюдениям Леши, есть «слепая вера» Путину, хотя до войны те же люди могли и не поддерживать его. Остальные, считает парень, слишком долго «исключали себя из политической, общественной жизни», не ходили на выборы, потому что «за нас уже решили». Это, по его мнению, ухудшило ситуацию в России.
— Мы действительно домолчались, дотерпелись. Украинцы говорят: почему вы не выйдете? Ну, ребят, у нас гайки законами сейчас закрутили до такой степени, которой не было во время революции достоинства в Украине. Я бы не сравнивал ситуации. Я понимаю украинцев. Но и понимаю, что, если выйду сейчас отстаивать свои интересы, меня заберут на 15 суток, а там еще и повестку выпишут. А с другой стороны, к этому и привело то, что люди выбрали «потерпеть», особо не возмущаться. И мне очень обидно: я был на митингах 24 февраля, в свое время призывал людей ходить на выборы, даже если ничего не меняется. Просто показывать, что мы есть — те, кто против. Как говорится, если мне предложат засунуть свое мнение в урну или в ж***, я выберу урну.
Рядом с Лешей весь наш разговор находится его девушка. Пара давно думала об эмиграции, но ждала «более подходящего времени». Но теперь выбирать не приходится и, если вернуться быстро не получится, спутнице парня придется тоже ехать за границу.
— В городе остается квартира, не стану ее продавать или сдавать в аренду — будет мертвым грузом таким, пожирающим деньги, висеть. Для меня жуткий стресс — поспешно принимать решение, я не сторонник кочевого образа жизни. Но возвращаться стоит, когда станет безопасно — можно будет быть уверенным, что тебя не схватят и не отправят убивать украинцев. Думаю, это займет несколько месяцев минимум, а может растянуться и надолго. Но перспектива оставаться тут — еще хуже. Из России сейчас много людей уезжает, и это страшно.
