В Гомельской области на этой неделе одним парням-девятиклассникам объясняли, что такое патриотизм и Родина, а для других, как будущих ее защитников, проводили день открытых дверей в организациях, связанных с подготовкой военнослужащих. Раньше молодежь в основном негативно относилась к перспективе попасть в армию. А о чем думают белорусы, которым скоро исполнится 18, теперь, когда в соседних странах — мобилизация и смерть? Наши герои — студенты и школьник, которые боятся, что придется ехать на войну (кроме курсанта академии МВД, который каждый день смотрит «Панораму»).
Имена всех наших собеседников изменены по их просьбе.
«Уверен, что никто не скажет нам оставить учебу и пойти помогать России. Но я был уверен и в том, что войны не будет…»
Максиму 17, парень много читает — от книжек в детстве родителям его приходилось отрывать: садилось зрение. В пятом классе он стал пионером, но, повзрослев, в БРСМ не пошел. Не собирается и сейчас, будучи уже студентом одного из столичных вузов.
— Из нашего класса никто там не состоит, и в школе никого не заставляли. Хотя как студентов нас сейчас просят вступить в союз молодежи: говорят, что это перспективная организация, хороший социальный лифт, и вообще там много шансов, поэтому вступайте! Правда, так не на всех факультетах — где-то, наоборот, говорят, что организация бесполезная. Но я ничего о БРСМ кроме того, что они студентов в 2020-м на провластные митинги привлекали, не знаю. Мне кажется, они ничего не делают и смысла в них тоже нет.
Происходящим в стране и политикой Максим стал интересоваться после протестов в Беларуси в 2020-м — старается следить за событиями в источниках «с двух сторон» и все анализировать.
— Когда были выборы, мне было 15, я находился в деревне и интернет не работал. Но, насколько я помню, даже по телевизору говорили, что происходит. Бабушка сидела и плакала. После этого я стал подписываться на различные ресурсы, все читать. Тогда я учился в 10 классе, и у нас все было очень спокойно. А в 11-м появились новомодные военно-патриотические клубы, и вот этот клуб ездил по мемориалам, историческим комплексам, университетам. Правда, нас тогда никто не заставлял. Не знаю, как сейчас в моей школе с этим, но, судя по соцсетям, бедных детей возят куда только можно.
Первокурсник размышлял, что значит Родина, патриотизм, и у него есть свои выводы и понимание этих понятий. Как и отношение к обязанности служить в армии для всех молодых людей.
— Вот Великая Отечественная, например. Сейчас многое строится вокруг нее, и очень много школ в соцсетях отчитываются: «Наши учащиеся чтят память предков, уважают всех». Но ведь чтить память по указке нельзя! Либо ты действительно помнишь своих предков, гордишься ими, ходишь по своей воле к этим памятникам, либо вас насильно собирают и везут туда для картинки. Это же совсем другое. Патриотизм тоже можно воспринимать по-разному. Власть считает, что патриот — человек, который любит свое государство. А я бы сказал, что тот, кто любит свою страну. Можно ведь любить страну и не любить государство, и наоборот, — рассуждает Максим.
— А в армию, я считаю, должны идти те, кто хочет этим заниматься. Что могут и умеют срочники, отслужив год? Ничего, только чистить ботинки старшим. В цивилизованных странах основной должна быть служба по контракту. Срочную нужно или переделывать, или убирать: особых навыков, как по мне, она не дает. Сейчас она бессмысленная.
Об ответственности перед родной страной Максим думал в том числе и из-за ситуации у соседей — войны в Украине и мобилизации в России. Если вдруг это коснется и белорусов, парень от призыва застрахован учебой в университете.
— С одной стороны, я уверен, что никто не скажет нам оставить учебу и пойти «защищать Беларусь» или помогать России в Украине. Но с другой, я до 24 февраля был уверен, что и войны не будет… Сейчас я все же думаю, что в Беларуси ничего не начнется, что нашей стране это не нужно и высшее руководство это прекрасно понимает. Но, если что-то случится и белорусов будут забирать, надо будет что-то делать, потому что я не хочу никуда идти, смысла в этом не вижу, — честно говорит парень.
В то, что на Беларусь кто-то может напасть, он не верит. Хотя думал, как бы поступил, если бы в родной стране все же началась война.
— Можно сказать, что я в какой-то степени, не побоюсь этого слова, националист (главное, чтобы люди не путали это понятие с понятием «нацист», это совсем разные вещи). Я люблю свою страну, но ни в коем случае не ставлю ее выше других. Если бы была реальная угроза, и неважно, с какой стороны: от России, Украины или Литвы и Польши, — я бы, мне кажется, пошел, но не сразу. У нас же есть контрактники. Если бы ситуация ухудшалась, пришлось бы, конечно, оставить учебу, потому что, если контрактная армия не справляется, настоящий патриот пошел бы защищать страну. Но опять же, защищать. А не по чьему-то велению непонятно куда, как отправляют сейчас людей в России. А сейчас, я считаю, для Беларуси нет никакой угрозы. Что бы там кто ни говорил, это высосано из пальца. Тогда о какой защите речь? Это такой абсурд, что у меня и слов нет.
Максим говорит, что не все сверстники в его окружении интересуются политикой, ситуацией в мире и задумываются о том, что война между соседними государствами может затронуть и их жизни.
— Я прекрасно помню 24 февраля: у нас в школе на каждом уроке никто не говорил по теме — все обсуждали только происходящее. И учителя в том числе. А потом в беседе класса всех больше волновало, как это отразится на Беларуси: какой будет курс доллара, сколько будет стоить жидкость для вейпа, а события в Украине отошли на второй план. Это было одноклассникам важнее.
Когда объявили мобилизацию в России, я уже учился в вузе и реакции в группе не было. Я даже удивился. Может, если бы я учился с более-менее умными представителями мужского пола, они и задумывались бы, что это может коснуться и их. Но у нас такие ребята, которых больше интересует, извините за прямоту, где потусить и побухать. Им до фонаря. Может, станут ближе к выпуску задумываться, если еще будет о чем, — говорит Максим.
«Если Россия что-то „придумает“, я бы все-таки, наверное, пошел защищать свою страну от нее»
Никита — тоже первокурсник минского вуза. Парень совмещает учебу на дневном с работой: на заочное отделение поступать не собирался, чтобы не призвали служить.
— Для меня идеальный вариант армии — как в Швейцарии. У них можно не пойти, заплатив налог, или поделить срок на несколько частей (службу можно распределить на 10 лет, в случае отказа нужно выплачивать штраф в размере 3% от годового дохода, пока длится срок призыва. — Прим. ред.). И армия у них нормальная, я бы хотел, чтобы и у нас она была такой, а не одна обойма на всю службу и покрасить кусты краской.
Пока «правильным воспитанием» молодежи в университете, где учится Никита, заниматься не начали. Хотя недавно звали на «Открытый диалог» с одним из крупных бывших чиновников, а тем, кто поедет, обещали освобождение от занятий на день. У Никиты же, несмотря на возраст, есть своя политическая позиция.
— Еще когда сидел в школе с первого по четвертый класс, там висел портрет нашего «лучезарного». Помню, в России поменялись Медведев с Путиным, я тогда подумал: а у нас почему президент не меняется? Надоело одно и то же лицо. В 2019-м я стал следить за событиями в стране по СМИ, которые теперь признаны террористическими организациями. А 2020-й — самый значимый год в моей жизни, кроме года рождения. Никого из моих родных не задерживали, но происходящее настолько на мне отразилось, что я, наверное, стал другим человеком.
17-летний парень в курсе новостной повестки в своей стране и у соседей, иногда он обсуждает это в своей компании. Хотя не все интересуются этим, признается собеседник.
— У меня нет в окружении людей, которые с радостью пошли бы куда-то стоять с флагом. Но вот в университете политикой из всех, кого я встретил за это время, интересуются два-три человека. В основном все пацаны сейчас думают, как откосить от армии после четырех лет учебы, а девочки… Даже не знаю, чем они занимаются, о чем думают, но точно не о политике.
Несмотря на четыре года отсрочки из-за получения высшего образования, о риске попасть в армию, под мобилизацию, если она вдруг случится, Никита уже думал.
— Туда идти я категорически не хочу. Даже если призовут студентов или начнут специально отчислять, чтобы призвать, а в России я видел несколько случаев, что повестки присылают даже учащимся (о таких случаях говорили, например, в Дагестане, правда, позже назвали их «ошибкой». — Прим. ред.), — номер СБУ, ВСУ для сдачи в плен у меня будет наготове. Других вариантов я не вижу. Ну, или остается дезертирство.
Никита говорит, что в будущем, хоть и не в нынешней белорусской армии, все же хотел бы пройти военную подготовку.
— Наверное, у всех мальчиков такое было в детстве. Я хотел в спецназ, потом в ОМОН, но передумал (смеется). Но мне хочется научиться стрелять, чтобы, в случае чего, уметь это делать. Чтобы, если Россия что-то придумает (я только про Россию говорю, потому что другие страны — цивилизованные), — я бы все-таки, наверное, пошел защищать свою страну от нее. Но для меня Родина — это люди, а не территория, а я знаю много хороших людей, защищать которых я был бы готов. Но не в таком состоянии, как сейчас, без подготовки, — поясняет парень. — Ну и у меня есть тревога, что мне скоро исполнится 18, а сейчас такое время. Но я думаю, что скоро все будет нормально. Прорвемся.
«Страх этот вечный вокруг, у людей паника — не так я представлял свои 17 лет»
О такой же тревоге говорит и Станислав — учащийся колледжа одного из областных центров. Парень увлечен зарубежной классикой, любит рисовать и создавать 3D-модели, занимается спортом.
— С 12−13 лет я слежу за событиями в мире. И для меня эта война — самое страшное, что может делать человек. Друзья тоже читают новости об Украине, и им страшно, что в наше время до сих пор убивают людей. Некоторые боятся, что эта участь может настигнуть и нас когда-то.
Мне, если честно, страшно даже больше за украинцев. Там есть ребята моего возраста, которым пришлось забыть слово «детство», брать винтовку и воевать за Родину, на которую напали. Когда ставлю себя на их место, у меня мурашки по коже: не дай бог это случится со мной или друзьями. Ты только начал жить, а уже с оружием, и такие страшные вещи происходят. Но и жить с пониманием, что в твоей стране нет свободы слова, человечности, тоже страшно и обидно. Страх этот вечный вокруг, у людей паника — не так я представлял свои 16−17 лет.
Стас еще ни разу не был в военкомате и даже не представляет, как там проверяют парней его возраста.
— Такое ощущение, что про меня забыли, но я, откровенно говоря, этому рад. Хотя знаю, что после учебы в колледже отсрочку мне не дадут, но служить я все равно идти не собираюсь в связи с этими событиями и отношением к солдатам в армии: за людей их там не считают, буллят. На четвертом курсе буду думать, как туда не попасть.
С военным делом он пока сталкивался только на допризывной подготовке, которая проходит в 10−11 классах. И она только еще больше отвернула парня от службы.
— Там нам просто включали фильм с кучей сложных терминов на тему из параграфа. И рассказывали, что мы должны отдать долг Родине — сходить в армию. Но для меня Родина — это моя семья, и дом, в котором я вырос, и город. Наверное, в первую очередь я должен своим родителям, которые и привили мне любовь к моей стране. А этот глупый стереотип, цитирую: "не рожала — не баба, не служил — не мужик", — полный тупизм.
При этом если на Беларусь нападут, он говорит, что тоже готов был бы ее защищать. Но точно отказался бы идти с оружием в чужую страну.
— России же нужны люди, и, если бы у нас была мобилизация, мы бы тоже пошли против Украины. Я бы никогда не пошел туда, против мирных людей. И мои друзья считают так же. Если бы меня призвали, я бы убежал. А о том, что у нас могут быть какие-то военные действия, я никогда не размышлял. Но сейчас задумался… Я люблю Беларусь безмерно, горжусь страной, в которой живу. Люблю культуру, города — все здесь, кроме того, кто сидит сверху. И за Родину я бы воевал, если бы так сложились обстоятельства.
«На допризывной подготовке нам выделили целый час и объяснили, как пользоваться реестром экстремистских СМИ»
А вот Антон — одиннадцатиклассник, ему еще 16. Подросток сразу говорит, что придерживается оппозиционных взглядов: не согласен с действиями нынешних властей. Пока парень готовится к экзаменам и, несмотря на хороший средний балл, переживает за поступление.
— Минобразования активно меняет этот процесс и делает его все больше непонятным. Вводят профильный экзамен для каждого вуза, и тут вопрос: если я в него не поступлю, будет возможность пройти в другой? Если нет — идешь в военкомат отдавать долг Родине. И это, конечно, страшно, учитывая то, что происходит в Украине. В России тоже говорили сначала, что войны не будет, потом — что мобилизации, а все изменилось. И такое может произойти и у нас, а я не знаю ни одного человека, который хочет служить в армии, а тем более — отправляться на войну и умирать там за чужие идеалы.
У нас в школе была допризывная подготовка, чтобы приобщить к службе, но на самом деле она даже самых аполитичных людей настраивает против армии. Например, рассказывали дисциплину и наказания: за три опоздания тебя могут отправить на гауптвахту в положении стоя 24 часа зубрить устав. Для людей сейчас это кажется дикостью! Или вот нам выделили целый час и объяснили, как пользоваться реестром экстремистских СМИ: как случайно не процитировать или не поделиться новостью оттуда. А стреляли мы один раз — в 10 классе из пневматического ружья. Но у меня зрение минус четыре, и я даже не видел мишень. Никаких чувств эта стрельба у меня не вызвала.
По словам Антона, многие его сверстники сейчас боятся не поступить в вуз именно из-за риска попасть в армию. Парень тоже не считает, что отслужить должны все мужчины.
— Так говорят наши идеологи, а для меня это бред. Служба не определяет, мужчина ты или нет. Армия не какой-то значимый жизненный институт, делающий из тебя ответственного и умного человека. Даже в плане самообороны она малоэффективна. Сейчас это сомнительное мероприятие, в нем никто не хочет участвовать по своей воле. И мое понятие патриотизма сильно расходится с государственным. Они уничтожают сегодня нашу белорусскую культуру, язык, вгоняют страну в большую интеграцию с Россией, позволяют ей проводить войска через нашу территорию и, возможно, втянут нас в эту войну. Их действия делают только хуже нам и нашей стране.
Хотя к нам с 9 класса по три-четыре раза в год приходят люди из Военной академии и рассказывают о преимуществах учебы у них: стипендия в разы выше, дают общежитие, можно потом построить квартиру. Как будто райские условия! А при этом знания не нужны, проходные баллы смешные. Но их не воспринимают особо всерьез.
Парень рассказывает и об идеологической работе, которая проводится сейчас с молодежью в школах.
— У нас есть информационные часы, на них где-то 25 минут перед уроками идет «Школа активного гражданина». Время от времени кто-то пересказывает какие-то цитаты Лукашенко и подобную чушь — за 10 по обществоведению. В последний раз что-то было про «защиту наших границ». Знаете, как биороботы, просто читают с листика, ничего не осознавая. Все сонные, их никто не слушает, даже учителям все равно — они просто в конце делают фото, как мы сидим, потом выкладывают в инстаграм школы и отсылают администрации.
В свои 16 парень уже думал, что после совершеннолетия, возможно, окажется в армии.
— Еще пару лет назад я думал: ну, окажусь в вооруженных силах — надо будет принять это и пережить. А сейчас для меня очень страшно — попасть в армию, понимая, что в нашей стране в любой момент, не спрашивая ничье мнение, могут эту армию погнать на войну. Ужасная перспектива. Но я ее всерьез не рассматриваю. Если у нас через время будет мобилизация, я сделаю все, чтобы под нее не попасть и не оказаться в Украине. Для меня лучше уже тюрьма. А пока я боюсь, что произойдет эскалация конфликта, он может стать ядерным или Беларусь в него вступит. Это угнетает меня в последние недели.
Я в целом весьма пацифистских взглядов, мне не хотелось бы убивать или умирать самому. Если бы на Беларусь напали, я бы не стремился в какую-то тероборону — пошел бы в благотворительные организации, помогал бы пострадавшим. Вряд ли остался бы в стороне, но на поле битвы по своей воле я вряд ли бы пошел.
«Поговорочка такая есть: где родился, там и пригодился, правильно же? Ну, вот, Родина»
У Александра — взгляды совсем другие. Парень учится на первом курсе Академии МВД и хочет стать милиционером. Его специальность не военная, но о защите государства Саша размышлял и готов, если понадобится, на эту защиту встать. Считает, что подготовка у него уже есть, и рассказывает, чему курсантов научили за пару месяцев.
— Мы изучаем нормативно-правовые акты МВД и применение их (пока только теоретически). На огневой подготовке тренируемся, как правильно применять оружие. Есть идеологическая подготовка: грубо говоря, раз в неделю с нами проводят занятия, весь посыл за ближайшую неделю нам доводится: обстановка по республике, какие новости, события, происшествия случаются. Из последнего — президент Республики Беларусь созывал силовой блок, доводилась политическая обстановка: что она осложняется, накаляется ситуация на границе. С польской границы непонятно — натовские войска стоят, — пересказывает Саша.
— Новостную повестку по задержаниям мы смотрим по телевизору — есть такая программа у нас, «Панорама», каждый день ее смотрим. Там передают, что еще задерживаются участники массовых беспорядков, проходивших на территории города Минска, где активное участие принимает такое подразделение как ГУБОПиК. Верить, конечно, не всегда нужно всему — и там информацию почитать, и там надо, сложить уже непосредственно мнение. Но к «Панораме», этой новостной повестке, у меня в большинстве случаев доверие идет.
Заявления властей, что со стороны Украины есть угроза нападения на Беларусь, Саша тоже считает правдой и объясняет, почему верит им.
— Есть же спецслужбы белорусские, которые работают в этом направлении, и они обладают информацией и политической обстановкой, делают на этом выводы. А эти выводы доносятся до всего народа Республики Беларусь. И видно же самому, если смотреть в интернете, что происходит на данный момент. Даже взять батальоны, которые были созданы на территории Украины и которые говорят, что придут на территорию Республики Беларусь и будут захватывать власть, свергать Конституционный строй — это же ненормально и недопустимо! Не знаю, как они называются, но слышал, что какие-то полки либо батальоны созданы в Украине. Наверное, это белорусы, которые уехали в 2020 году из-за преследования и воюют на территории Украины. Это же считается наемничеством по идее — это неправильно, считаю. Хотя я до конца еще в уголовно-процессуальной области не владею информацией, — признается парень.
Новость о мобилизации в России Александра не напугала: «это пока нас не касается». Но если придется, он готов «отдать долг Родине». Вот как он понимает это понятие:
— Поговорочка такая есть: где родился, там и пригодился, правильно же? Ну вот, Родина, отчизна — это наша Республика Беларусь, где я родился. Долг Родине можно в разных аспектах рассматривать — например, пойти в армию. Как говорится, каждый мужчина должен отслужить. Я тоже так считаю, но тут есть аспект: не у всех получится, это же зависит от ряда обстоятельств, например, семейных, состояния здоровья. И все же, думаю, каждый мужчина должен пройти этот этап, уметь держать оружие в руках, пользоваться им, чтобы быть готовым в случае непредвиденных обстоятельств. Далее, если случится непредвиденная ситуация, допустим, нападут на нашу территорию, на нашу Республику Беларусь, — защищать ее.
Саша уверен, что его группу, как курсантов Академии МВД, а не военной, если вдруг будет конфликт на территории Беларуси, призовут охранять общественный порядок и «Конституционный строй», защищать от «мародерства». Но сам он говорит, что готов встретиться с противником, напавшим на белорусскую землю, и не только.
— Я не думаю, что Россия попросит нас помочь им в Украине: у них большое количество граждан проживает. Но, если будет очень печальная ситуация, прямо очень, — конечно, пойдем на помощь.
Будущий милиционер считает, что белорусы в этом случае не будут захватчиками для Украины, потому что идет «специальная военная операция, а не война».
— А война что такое? Это когда одно государство нападает на другое государство, когда происходит геноцид, убивают массово людей и тому подобное, — поясняет парень и рассказывает, чем, на его взгляд, это отличается от действий России в Украине. — Если смотреть с 2014 года, ЛНР, ДНР — как это считалось? Они же бомбили по ним, убивали детей, женщин. Не Россия же это делала!
По словам курсанта, ребята в группе, с которыми он общается, тоже готовы при необходимости взять оружие в руки и идти защищать Беларусь от врагов. То, что в свои 17 лет приходится задумываться о таких серьезных вещах, парня тоже не тревожит.
— Ну, а что поделать? Придется защищать свою Родину. Что ни делается, то к лучшему. От этого не уйдешь, это уже пришло. Ситуация же не поменяется. Но я считаю, что моей подготовки, в случае чего, хватит — нас очень сильно готовят физически, морально и духовно. Но я стараюсь не думать об этом часто: можно и «съехать» психически, — все же признается Саша, — Пытаюсь жить дальше. Нужно решать проблемы по мере их поступления.
