Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Депутат партии Зеленского предложил перенести боевые действия на территорию Беларуси
  2. Лукашенко недвусмысленно дал понять, что вновь идет на выборы
  3. Эта история заставит вас осторожнее ходить по лесу. Рассказываем о пугающем радиационном инциденте в Грузии, встревожившем весь мир
  4. ISW: Путин и российское военное командование, по-видимому, не желают мириться со снижением интенсивности боевых операций в Украине
  5. Еще рано говорить о значительном похолодании. Уходим в глубокую осень? Какой будет погода на следующей неделе
  6. СМИ сообщили о ликвидации нового лидера «Хезболлы». Вот как жестоко его уничтожил Израиль
  7. «Неспособности по состоянию здоровья осуществлять обязанности». Власти задумались о будущем экс-президентов (под это подходит один человек)
  8. Беларусы в 2025 году снова почувствуют на своих кошельках побочный эффект от дружбы Минска с Москвой


Наталью Красько приговорили к двум годам «химии» за комментарий о генпрокуроре Андрее Шведе. Но на поселение женщина не поедет: вскоре после вынесения приговора ее вызвали в милицию уже по новому делу, из-за чего она решила покинуть страну. Наталья говорит, до этого не рассматривала отъезд как вариант развития событий, поэтому и не уехала раньше, хотя, пока шло следствие, такая возможность была. Она признается, что не сделала этого по трем причинам: во-первых, хотела действовать по закону; во-вторых, ей было важно понять, что «происходит в системе», как рассуждают и чем живут следователи; в-третьих, она надеялась, что генпрокурор Андрей Швед, посчитавший клеветой ее комментарий в социальных сетях, согласится примириться до суда. Наталья рассказала, к чему привела ее история и какие выводы она сделала за эти месяцы.

Наталья Красько, фото из личного архива

Пришли домой по административному делу, а в итоге завели уголовное

В начале весны домой к Наталье Красько с осмотром пришли силовики. По ее словам, в постановлении на осмотр упоминался комментарий в социальных сетях. Но тогда женщину задержали и судили за бело-красно-белый флаг на балконе, который, как говорит собеседница, силовики нашли у нее дома, повесили на балкон и сфотографировали, а потом представили снимок в качестве свидетельства на суде.

Тогда Наталью приговорили к 10 суткам административного ареста. Пока женщина была в ИВС, на нее завели уголовное дело за комментарий «еще бы. когда генпрокурор преступник, что ему еще остается» (орфография и пунктуация автора сохранены), оставленный в телеграм-канале «Кулуары KYKY» под постом о том, что Андрей Швед выступил за усиление уголовной ответственности за экстремизм.

После отбывания административного ареста Наталью выпустили. Но последующие четыре месяца она постоянно ходила на допросы по уголовному делу о клевете, пыталась выйти на связь с потерпевшим Андреем Шведом, чтобы примириться, писала ходатайства о проведении лингвистической оценки ее комментария в надежде доказать, что это была не клевета, а оценочное суждение.

Пыталась примириться с потерпевшим, но ничего не вышло

Собеседница говорит, что все попытки договориться с потерпевшим по делу были безуспешными. Дело все же дошло до суда.

— Пока шло следствие, я написала восемь жалоб, несколько ходатайств, отправила по почте письмо лично Шведу и подала заявление в Генпрокуратуру с просьбой о встрече с ним. Но во встрече мне отказали, а многие ходатайства остались без удовлетворения.

Ответ из Генпрокуратуры на заявление с просьбой о личном приеме генпрокурором Андреем Шведом

— На суд я шла с мыслями, что судья ничего не решает и что мой приговор уже определен. Но у меня была надежда на то, что это все-таки не будет поселение, — говорит собеседница.

6 июля женщине присудили два года «химии». Как следует из приговора, судья Антон Колобов признал Наталью Красько виновной в клевете на генпрокурора, а также решил, что обвиняемая причинила Шведу моральный ущерб «в виде нравственных страданий» и затребовал возместить потерпевшему 9 тысяч рублей.

— Я не знаю, какие у них цели, что и кому они хотели доказать этим решением суда. Я видела реакцию на мой приговор в соцсетях, каким только словом Шведа при этом не обозвали. Мне кажется, это вызвало в людях не страх, а скорей недоумение из-за излишней жестокости, — рассуждает Наталья. — Жестокость показывает слабость. Если бы генпрокурор поступил наоборот и до суда согласился со мной встретиться и примириться, тогда это была бы позиция силы.

Наталья говорит, что согласилась бы на примирение даже перед камерами белорусского телевидения.

— Даже если бы он сказал «давайте на камеру покажем, как мы с вами договорились, как я вас простил, а вы сказали, что извиняетесь за это слово», я бы согласилась. А так лишает он меня свободы, отправляет на поселение, что дальше? Что это даст ему?

Следователь: «Вы же на меня не обижаетесь?»

Все месяцы, пока шло следствие, Наталья много общалась со следователями, которые вели ее дело, пыталась понять, в какой системе координат они живут, какие у них взгляды, как они относятся к тому, что делают и что происходит в стране.

— На человеческом уровне с ними можно разговаривать, и мы много говорили. Мне кажется, им некомфортно в той ситуации, в которой они находятся, они чувствуют, что делают что-то не то. И один, и второй следователь, которые вели дело, все время хотели со мной поговорить, старались оправдать свои действия, — вспоминает собеседница. — С одной стороны, у них есть страх начальства, системы, с другой стороны, они боятся будущего. Я это поняла, потому что говорила им, что через два-три года я вернусь к этому делу, тогда придется за это отвечать. Помню, один из следователей мне говорил: «Вы же не имеете ко мне претензий, не обижаетесь на меня?». На что я ответила, что они же не собрали все доказательства, не удовлетворили мои ходатайства, не закрыли дело.

Новое дело и отъезд из Беларуси

— Мне с самого начала, как я вышла из ИВС по административному делу, советовали уехать. Но я осталась, потому что мне хотелось увидеть, как работает система, что происходит внутри. А еще я надеялась, вступая в переговоры с работниками силовых ведомств, выйти на уровень, где была бы возможность договориться с ними, — рассказывает Наталья.

После оглашения приговора 6 июля Наталью оставили на свободе до вступления решения суда в силу. Женщина подала апелляцию — но не дождалась ее рассмотрения. В двадцатых числах июля Наталье позвонили из РУВД Советского района Минска и сказали, что к ним обратился неравнодушный гражданин, заявивший, что она распространяет нацистскую символику.

— Вдруг появилось это третье дело. К такому я была не готова. Я поняла, что либо меня очень хотят выкинуть из страны, либо хотят быстро посадить. Это настолько меня ударило по голове, что я приняла решение уехать.

Сейчас женщина начинает новую жизнь в другой стране. Обжаловать решение белорусского суда будет уже ее адвокат.

— Я надеюсь, что все было не напрасно. Я попала в эту ситуацию, и у меня был выбор: либо сразу уезжать и выпадать из ситуации, либо внести какой-то вклад в происходящее. Если ситуация так повернулась, значит у меня есть шанс повлиять на то, чтобы следователи увидели ситуацию с другой стороны, — заключает Наталья.