Шесть лет назад минский бармен Глеб Ковалев устраивал вечеринки и делал лекции для своих коллег. А три с половиной года назад он вместе с друзьями открыл бар «Карма», о котором давно мечтал. Хотелось, чтобы люди приходили в уютное место в первую очередь пообщаться, а не чтобы пить замороченные коктейли, на что тогда была мода. В принципе, именно таким бар и получился: простым, понятным, со своим комьюнити. Но после августа 2020-го Глеб решил оставить свое детище и уехал из Беларуси. Теперь «Карма» будет работать еще и в Киеве — Zerkalo.io рассказывает, как так получилось, где вести бизнес проще и на каких условиях Глеб готов вернуться домой.
Почему Глеб уехал из Минска, но белорусская «Карма» еще работает
Решение покинуть Беларусь Глеб принял быстро. По крайней мере с его слов кажется так. Вечером 9 августа 2020 года он был в своем баре на Комсомольской и через щелку в закрытой двери видел, как силовики били одного из протестующих. Понял, что жить так он не хочет.
Уже 10 августа у Глеба был план, как открыть визу, собрать деньги, «передать дела» и переехать в Польшу. Подготовка была долгой — получилось уехать только в ноябре. Уголовных дел на Глеба не заведено, а «административку» он получал разве что за переход дороги в неположенном месте — дорога за границу была открыта.
— Сначала я уехал на три недели. Потом на 10 дней вернулся, чтобы сделать еще кое-какие дела. Как раз в это время вышло постановление, что сухопутные границы закрываются. Так что до вступления в силу этого документа я поспешил уехать в Польшу снова, — вспоминает Глеб. — Выбрал город Вроцлав, потому что там уже жил и работал мой друг, с которым я открывал «Карму» три года назад. Так мы с женой оказались там.
В итоге ничего не вышло. У Глеба были планы на открытие бара во Вроцлаве — с тем самым другом, но увы.
— Я никогда не пробовал ничего делать один, а там было ощущение, что в какой-то момент я как раз совершенно один и остался, — говорит Глеб. — В моей голове был хаос из идей, постоянно крутились мысли о кризисе в Беларуси, и в какой-то момент я частично сместился с темы бара на идею маленьких независимых экономических сообществ для мигрантов. Хотелось создавать диаспору, которая не ходит с флагами по улице, а занимается делом и приносит пользу местному обществу.
Из-за этих идей, считает Глеб, многие из его старых друзей перестали воспринимать его всерьез: тем, кто остался Минске, эти идеи казались неосуществимыми, а участие в них — большим риском. Через 4,5 месяца в Польше, признается парень, он проснулся утром и понял: если не уедет из этой страны прямо сейчас, то сойдет с ума.
Все это время минская «Карма» работала и работает до сих пор. Глеб не понимает, почему она должна исчезнуть без него. По словам собеседника, юридически он уже не имеет отношения к бару.
Сейчас «Кармой» управляют двое человек из стартовой команды трехлетней давности, По словам Глеба, с остальными, кто сейчас занят в проекте, у него «потерялся коннект». В итоге сейчас он занимается только украинским проектом.
Как открыть бар в Киеве без денег и в чем главное отличие ведения бизнеса в Беларуси и Украине
В Киев Глеб приехал с одной сумкой вещей и деньгами, которых на открытие бара точно бы не хватило. Это было 2,5 месяца назад.
— В Киеве был только один человек, готовый заняться всем вместе со мной, мой друг Саша, который там живет уже 1,5 года, потому что женился на украинке. Шутим, что брак династический: мы отдали своего принца из «Кармы» замуж за Машу из тусовки «Хвильового» (бар в Киеве. — Прим. ред.), и теперь у нас есть дружеское место, где начала появляться международная тусовочка. С ними мы начали делать дела. Это только кажется, что все сложно, безнадежно и непонятно; что неясно, как начать, как найти средства и что с этим всем делать дальше, — считает собеседник.
С потенциальными партнерами Глеб начал общение еще в Минске, но они не только белорусы. Кто-то добавился уже в Киеве. «Карма» открывается, можно сказать, по принципу краудфандинга: восемь человек «скинулись» на бар и получили фиксированный процент.
— Это пусть небольшая, но всегда в известной мере рискованная инвестиция. Знаю, что говорят, мол, нельзя вести дела с друзьями. Но я вел их не с друзьями тоже, и это всегда плохо для меня заканчивалось. Как минимум морально. Зато друзья, которые вложились, уже хотя бы знают, как работает мой бар. Им не нужно показывать бизнес-план, объяснять идею… Они уже видели, что это работает.
Глеб смеется, что когда он открывал первый бар в Беларуси, такого опыта у него не было, поэтому денег понадобилось больше, чем сейчас. Для понимания: «сейчас» — это около 40 тысяч долларов.
— У нас в принципе все сложнее и дороже. Вообще, чтобы открыть бар, можно потратить любую сумму — лимита нет. Но суть проекта в том, что мы как совладельцы бара сами стоим на всех процессах и все контролируем, делаем, что потребуется и когда потребуется. Это позволяет значительно сократить многие расходы на всех этапах.
Первый месяц в Киеве ушел в основном на поиск помещения. Конкретного места, где хотелось открыться, не было.
— Сделали по принципу, как в Минске: когда открывались там, понимали, что не хотим ни в одну тусовочную локацию. Мы хотим быть рядом с центром города — доступными всем, но при этом быть как бы отдельно от других [баров]. Открыли интернет и искали место там. Риелтор подобрала нам в числе прочего нынешнее помещение — решение приняли за сутки. Все потому, что вложившие деньги люди доверяют друг другу и мне.
Глеб говорит, что в Минске снимать помещение под бар было дороже, чем в Киеве.
— Ничего удивительного. Нигде дела не ведутся так отвратительно и безжалостно, как в Беларуси, в отношении почти любого бизнеса. Аренда в Минске снова выросла в начале этого года. Когда я просил скидки в связи с ковидом, владелец мне сказал: «Болезнь новая, может, мы все умрем. О скидке говорить пока рано». И так во всем. А в Украине нет даже такого понятия, как «покупка права аренды».
Если у вас нет бизнеса, поясним. Покупка права аренды — это когда арендатор, который больше не хочет оплачивать аренду помещения, уступает это право другому. Глеб говорит, что в большинстве случаев на практике ты, покупая юрлицо, платишь за «кучу рухляди под видом работающего бизнеса». Но при этом все понимают, что работающий бизнес не продает никто.
— И в итоге я «плачу деньги, чтобы начать платить деньги» настоящему владельцу помещения. Сегодня для меня в Украине все выглядит гораздо проще. Здесь есть свои подводные камни: тебя часто пытаются обмануть, например. Когда мы смотрели первое помещение в Киеве, сначала говорили с владельцами об одних деньгах, а в договоре увидели другую сумму, на 20% больше. Это якобы НДС, который я «как человек из этой сферы» должен был учесть. Я такого не понимаю. Я прихожу к дяде и говорю: «Дядя, сколько за квадрат?». Он говорит, что 25, а потом приносит мне договор, где написано «30». Это какая-то чушь. А потом мы нашли в интернете это же помещение на 20% дешевле от того, что он мне предлагал «без НДС». Короче, мы решили игнорировать такого человека. Как негатив это не восприняли: мы потеряли неделю и 2000 гривен (73 доллара. — Прим. ред.) на сантехника и электрика [при осмотре помещения], а дядя — 1,5 тысячи долларов за простой. Но, возможно, в долгосрочной перспективе ему и правда все равно.
По мнению Глеба, главное отличие ведения бизнеса в Украине от Беларуси — здесь все можно решить.
— В Беларуси — нельзя. В Украине есть проблема — ты ее решаешь. Ты знаешь способы, которыми это можно сделать: с помощью связей, денег, гражданского общества, потраченного времени — и выбираешь свой. В Беларуси… Дайте-ка подумать. Деньгами [ничего] не решается, с помощью гражданского общества тоже, время тоже не всегда помогает. Короче, логика примерно такая. Естественно, я гиперболизирую, да и проблемы бывают разные. Условно говоря, если тебе пришла бумажка, что ты должен деньги, кроме как деньгами, это уже не решишь. Хотя с большими трудностями [в Украине] я не столкнулся. Но уверен, что еще столкнусь. Это очевидно.
Почему в киевском баре не будут работать белорусы и как найти плюсы во всем произошедшем
По большому счету, бар почти готов. Осталось доделать ремонт, дождаться кое-каких документов и согласовать маркетинговые предложения. По плану уже через пару-тройку недель киевская «Карма» откроет двери для всех посетителей. Пока к Глебу приходят его друзья, чтобы смотреть, как движется работа над баром или же площадка используется для разных некоммерческих ивентов.
— Опасения, что проект «не взлетит», всегда есть. Мы поняли, какое [большое] количество IT-специалистов выехало из Беларуси в Украину. Поэтому в Киеве есть, как мы думаем, 10−15 тысяч человек, которые уже знают или слышали про мой бренд. В Минске я, честно говоря, не чувствовал особой конкуренции. Ты можешь делать все что хочешь, и все получается. Другое дело, что ты быстро видишь лимит денег, которые ты можешь заработать. Бар был полон всегда. Здесь… Посмотрим. Наша фишка в том, что все, кто занимаются баром, в контакте со своей аудиторией. Это то, что я продаю на самом деле. Считаю, неважно, что мы продаем, важно — как мы продаем. Думаю, мне нужно 3−4 месяца, чтобы к белорусской тусовке присоединилась украинская и иностранная. В Киеве живет много европейцев, потому что это быстро развивающийся рынок, еще не такой пресыщенный, как Берлин, Амстердам, Лондон.
Без разочарований при работе над новым проектом все-таки не обошлось. Например, Глеб был уверен: после того, как он разведает обстановку на месте, к нему в Киев приедут старые друзья и они вместе начнут развивать бар. Но из тех, на кого Глеб рассчитывал, никто не приехал.
— Я до конца верил, что многие передумают, когда все будет почти готово, а деньги найдены. Но теперь уверенно могу сказать: я не делаю белорусский бар. Я делаю мигрантский бар. Это не только про нас, в Украине таких людей с похожими проблемами даже больше, просто миграция внутренняя. Кредо того, что я делаю — «Migration is fancy» («Миграция — это круто». — Прим. ред.). Скоро эта мысль появится в «Карме» в виде надписи в окровавленном терновом венце, — анонсирует Глеб. — Я просто стараюсь любое поражение принять как победу и извлечь максимум положительного опыта.
Создатель «Кармы» признается, что в Минске он жил в отрицании происходящего и в иллюзиях. Мол, построил себе маленький бар и спрятался в нем от реальности.
— Но она меня нашла и изнасиловала. Это был мой толчок, чтобы уехать из Беларуси, где все так тяжело и весь прогресс — через боль. Вспоминая, сколько я всего хотел сделать для Минска, сколько во мне было энергии и как ее постепенно убивали мелкие чиновники… Ты постоянно под пристальным вниманием копов (наш герой употребляет именно это слово. — Прим. ред.) из-за татуировок на видных местах. Каждое прохождение границы на въезд в Беларусь — откровенный террор по той же причине. Так что эмиграция мне помогла — мне было плохо. Но людей с таким же мнением, как у меня, единицы.
После событий 2020 года Глеб решил, что хочет попробовать вести дела в нескольких разных странах. Речь идет не о создании большого бренда, а скорее о запасном варианте для самого себя. Если в одной стране происходит что-то экстраординарное, значит, можно переехать в другую и управлять баром там. Тем более что Глеб надеется, как он говорит, проворачивать схему с «краудфандингом» и дальше.
— В Беларусь я готов вернуться с условием, что у меня будут деньги и власть что-то менять. Без этого не вижу смысла.