Когда Марине было 23 года, врач, увидев ее анализы, слов не выбирал. Сказал как есть: если сейчас пациентка не решится и не заморозит яйцеклетки, то вскоре и замораживать будет нечего. Осознать в таком возрасте, что, возможно, ты никогда не сможешь иметь детей, для девушки было шоком. Долго над предложением медика она не думала и через три месяца согласилась на нужную процедуру. В такой ситуации оказалась не одна она. Об особенностях криоконсервации «Зеркало» поговорило с девушками, которые замораживали яйцеклетки и эмбрионы.
В целях безопасности имена собеседниц изменены.
«В центре мне сказали, сколько нужно, столько и храните»
Сейчас Марине 25 лет. На вопрос, почему она все-таки решилась заморозить яйцеклетки, отвечает коротко: «Пришлось». В подростковом возрасте у девушки начались проблемы с гормонами. Был сильно повышен тестостерон. Шесть лет она «сидела» на гормональных препаратах. К 20 годам ситуация «более-менее выровнялась», и лекарства можно было уже не принимать.
— Но антимюллеров гормон, который показывает запас яйцеклеток, начал падать. В 21 год у меня он был на уровне 40-летней женщины. Уже тогда на очередном обследовании врач сказал, что, скорее всего, придется морозить яйцеклетки, — вспоминает собеседница. — Через полгода анализы показали, что гормон немного поднялся. Я обрадовалась, решила, может, обойдется, но к 23 он снова упал. Медик объяснял, что, скорее всего, это какое-то аутоиммунное заболевание яичников, но оно не исследовано, поэтому ничего сделать нельзя. Говорил, возможно, все восстановится, но не факт.
Пробовать забеременеть естественно в тот момент Марина не хотела. Ее карьера развивалась, и в декрет девушка не собиралась. Идею с криоконсервацией она обсудила с парнем и родителями. Семья сразу восприняла предложение не очень хорошо: мама с папой испугались, что до процедуры дочери придется принимать гормоны, а «из-за нарушенного гормонального фона может начаться рак». Паника длилась недолго, а когда прошла, Марина обратилась в частный медцентр в Минске.
— Перед процедурой проходила много УЗИ, анализов, благодаря чему случайно выяснилось, что у меня врожденная проблема с веной на ноге: она не в ту сторону качала кровь и была чуть ли не в четыре раза шире нормы. Случай оказался запущенный, пришлось сделать операцию и отложить подготовку к забору яйцеклеток на два месяца, — рассказывает девушка. — Только после того, как вопрос с веной был решен, я еще раз сдала все анализы, и мне разрешили принимать гормоны.
По словам Марины, две недели ей делали уколы в область яичников. Часть в одну сторону, часть в другую. Обычно в месяц у женщины созревает одна яйцеклетка, с помощью препарата у девушки их образовалось восемь.
— Я ходила будто беременная. Живот был очень тяжелый, спина начинала болеть. На последних днях все так тянуло, что передвигалась, выпятив живот, — описывает собеседница свое состояние в тот период. — Из-за препаратов у меня начались проблемы с кровью. Каждые три дня сдавала анализы. Врачи следили за ее густотой и свертываемостью. Параллельно ездила на УЗИ, где наблюдали за тем, как развиваются яйцеклетки и когда их можно извлекать.
На тот момент девушка работала удаленно, поэтому больничный не брала. Единственное, ей дали справку, что каждое утро нужно посещать врача. Сразу она ежедневно ездила в медцентр на уколы, а потом вводить препарат ей стал парень. Шутит, некоторые девушки делают это сами, но она так боится иголок, что не смогла.
— В день, когда врач меня посмотрел и сказал: «Все готово», мне нужно было приехать в 23.00 или в полночь в медцентр на специальный укол. Я так понимаю, после него через определенный период и начинают выходить яйцеклетки, — описывает девушка. — Дома меня попросили выпить слабительное и назавтра приехать на забор яйцеклеток.
Процедура проходила под наркозом и длилась полчаса. Еще столько же девушке дали, чтобы отойти от наркоза. После этого она вернулась домой.
— У меня взяли восемь яйцеклеток. Сказали, это хороший показатель, особенно для того, у кого низкий антимюллеров гормон, — говорит собеседница. — Сейчас они находятся в медцентре, в специальном банке (речь про криобанк биоматериала. — Прим. ред.). Раз в год мы перезаключаем договор на хранение, и я плачу 600 рублей.
Процедура, лекарства, анализы, вспоминает девушка, обошлись ей примерно в семь тысяч рублей. Это где-то в три раза больше, чем сумма, которую назначали ей в центре изначально. Ситуация, не скрывает собеседница, была неприятная, но пришлось платить.
После забора яйцеклеток здоровье приходило в норму около двух месяцев. Марина говорит, что настроение постоянно менялось: то хотелось плакать, то есть. Плюс месяц ее «постоянно гоняли» на УЗИ и анализ крови.
— Кровь была очень густой, поэтому первые две недели мне каждый день ставили капельницы, — вспоминает Марина. — А потом еще две недели капали в зависимости от анализов. Сейчас здоровье пришло в норму. Плюс морально стало легче, потому что понимаешь: неприятная процедура, которую нужно было сделать, позади.
В следующем году, говорит собеседница, они с парнем планируют ребенка. Возможно, забеременеть получится без ЭКО.
— По УЗИ у меня все хорошо, только маленький запас яйцеклеток, — объясняет Марина, отмечая, что замороженные яйцеклетки они рассматривают, скорее, как запасной вариант. — Как долго я планирую их хранить? Точно не знаю. В центре мне сказали, сколько нужно, столько и храните. Много детей я не хочу, поэтому, думаю, будем обсуждать этот вопрос с парнем.
«Мы не стали рисковать и ждать, потому что очень хотелось детей»
Около года назад в семье 24-летней Ольги стало на одного человека больше: у них с мужем родился сын. Мальчик появился из эмбриона, который родители заморозили. Мы с его мамой разговариваем, пока карапуз спит.
— Все началось еще в 11-м классе, когда на одном из яичников у меня нашли кисты. Была операция, но через четыре года, в 2020-м, кисты появились снова, причем уже на двух яичниках, — вспоминает Ольга. — Тогда врачи сказали, что с каждой операцией мои шансы забеременеть уменьшаются. Из-за этого одни советовали срочно завести ребенка. Другие говорили, что делать этого нельзя, так как под нож придется ложиться во время беременности, а это двойные риски.
Кого слушать, Ольга и ее молодой человек не знали, пока в одном из минских частных медцентров не познакомились с хорошим репродуктологом. Она успокоила девушку: «Вы молодая, у вас и самой получится забеременеть». Но для подстраховки порекомендовала заморозить эмбрионы или яйцеклетки.
— Это было как-то так странно. Сразу появились мысли: как так — ребенок из пробирки, — продолжает собеседница. — Но мы так сильно хотели детей, что казалось, уже все равно как. Думали, если не получится ЭКО, то возьмем малыша из детского дома.
Ольга с мужем пробовали забеременеть самостоятельно и параллельно решились на заморозку, нужно было только определиться, что морозить, яйцеклетки или уже эмбрионы. Врач рекомендовала остановиться на втором варианте. Сказала, так надежнее. Летом 2021-го Ольга обратилась в частный медцентр и начала готовиться к процедуре.
— На первом приеме врач сразу дала большой список всех анализов. На тот момент я уже год обследовалась, поэтому для меня это не было чем-то «почему так много?». Надо и надо, — вспоминает Ольга. — Увидев результаты, медик выбрала, по какому протоколу идти дальше. Есть короткий и длинный. У меня был длинный курс гормонотерапии.
Сначала около месяца Ольга пила таблетки, потом еще два месяца каждый день вечером — уколы в низ живота.
— Все это было долго и муторно. Гормоны давали о себе знать: я много нервничала, срывалась на будущем мужем, который поддерживал меня и делал мне уколы. Много плакала: с одной стороны, верила в успех, с другой — боялась, что все будет зря, — говорит собеседница. — При этом я постоянно ходила на УЗИ. Перед забором яйцеклеток врач сказала, что у меня их созрело восемь штук. Их и могут взять.
Процедуру назначили на 9 утра. За 12 часов до этого девушке сделали последний укол. В тот день последний прием пищи был разрешен только в 18.00. Она поужинала легким супом.
— Последний стакан воды можно было выпить не позднее полуночи. Это было самое сложное, — улыбается Ольга.
По словам Ольги, процедура длилась минут 15 и проходила под наркозом. Затем еще два часа она находилась в клинике под наблюдением. В этот же день сдал сперму и ее парень. Параллельно с девушкой он тоже обследовался. С его здоровьем все оказалось в порядке, поэтому дополнительного лечения ему проходить не пришлось.
— Где-то через неделю мне сообщили, что из восьми яйцеклеток получилось пять эмбрионов. Из них выжили только три, их мне и могли подсадить. Я расплакалась, — говорит Ольга. — Казалось, восемь — значит, должно быть столько попыток. Все это настолько желанно. Помню, позвонила мужу, он говорит: «Не переживай, у кого-то вообще не получается, у кого-то один — и уже хорошо. Главное, есть хоть какая-то надежда».
Правда, сразу сделать ЭКО паре не смогли, на тот момент они еще не были в браке. Поженились молодые люди осенью 2021-го, в начале 2022-го Ольге удалили кисту и в апреле подсадили эмбрионы.
— Бесплодия у меня нет. Если бы после операции мы еще сами попробовали какое-то время забеременеть, то, возможно, у нас и получилось бы, — отмечает собеседница. — Но мы не стали рисковать и ждать, потому что очень хотелось детей.
При этом, чтобы было больше шансов стать родителями, по совету врача тремя эмбрионами распорядились так: сразу Ольге подсадили два, третий остался замороженным.
— Через две недели после подсадки мне нужно было сдать кровь на ХГЧ (анализ, по которому видно, наступила ли беременность. — Прим. ред.). За этот промежуток я уже понимала, что что-то не так. Начались не очень хорошие выделения, но какое-то чувство подсказывало: шанс у нас с мужем все-таки есть, — вспоминает Ольга. — Когда пришли результаты, я была на работе. По анализу узнала, что беременна. Я заплакала от счастья. Где-то еще через неделю мы с супругом пошли к репродуктологу. Она посмотрела, поздравила, сказала: прикрепился только один.
Беременность, говорит Ольга, проходила как обычно. Единственное, наблюдаться у врачей в поликлинике нужно было чаще. Да и медики, зная о ситуации, были внимательнее. Малыш родился здоровым и в срок.
— Третий эмбрион до сих пор в медцентре. Каждые полгода мы платим за его хранение 160 рублей. Через годика три планируем попробовать забеременеть еще раз. Сначала сами, а уже если не получится, сделаем подсадку, — делится планами Ольга и переходит к цифрам. — Два года назад само ЭКО обошлось нам недорого. Там было три платежа, которые в общем составили чуть более трех тысяч рублей. Еще около 500 рублей потратили на анализы, плюс какая-то сумма ушла на врачей, потому что наблюдались мы платно. Но самое дорогое — препараты. Помню, как на финальной стадии на приеме мне сказали, что надо купить пять уколов, каждый из которых стоил 300 рублей. Причем начинать их колоть надо было прямо сейчас. Потом пришлось докупить еще пять. Препарат, который мне вводили до этого, стоил 125 рублей, там было где-то десять доз, в месяц таких нужно было четыре коробки. Ну и финальный укол, который делали за 12 часов до процедуры, тоже стоил 170 рублей.
Ольга с мужем не планируют скрывать от сына то, как он появился на свет. Говорят, что расскажут ему в более сознательном возрасте:
— Мы все ему расскажем, чтобы он понимал: это все не так страшно, как кажется, и дети «из пробирки» ничем не хуже, чем те, которые зачаты обычным путем.
