Уже два года в Беларуси действует безвизовый режим для граждан Польши. По данным Госпогранкомитета, за это время страну посетило более 88 тыс. поляков, из них только в этом году — более 24 тыс. MOST поговорил с поляками, которые недавно впервые в жизни побывали в Беларуси, о том, чем их удивила соседняя страна.
Имена собеседников изменены в целях безопасности.
Граница: проверка телефонов, вопросы о танке-памятнике и поездках в Украину
Гжегож ездил в Минск по рабочим вопросам. Чтобы попасть в Беларусь, ему пришлось простоять на погранпереходе 9,5 часа. Поляк говорит, что ему еще повезло: у некоторых этот процесс занимает более 20 часов. Мужчина уверен, что пограничники — и беларусские, и польские — специально затягивают процедуры, чтобы отбить у людей охоту пересекать границу.
— Я еще помню, как выглядело пересечение границы Польши до 1989 года. И точно так же сейчас выглядит пересечение беларусской границы со всеми странами ЕС, — утверждает Гжегож.
Он уверен, что сотрудники специально затягивают процедуры, проводят их медленно и скрупулезно, а нередко машины просто стоят часами перед шлагбаумом после всех проверок. Кроме того, беларусские пограничники устраивают проверки телефонов.
Гжегож их избежал и на въезде, и на выезде. Но всех его коллег, которые ехали в другом автомобиле, попросили показать галерею смартфона. Особенно сильно военных заинтересовала фотография с танком-памятником.
Михал посетил Беларусь как турист. Он простоял на границе около восьми часов и подтверждает слова земляка: у него проверили не только галерею телефона, но и контакты, а кроме того, провели беседу. Причиной такого внимания стали пять украинских штампов в паспорте, поставленные после начала войны.
— Разговор длился минут десять, — рассказывает поляк. — Спрашивали, куда еду, зачем, служил ли в армии. Интересовались различными личными делами, такими как работа и так далее, ну и тем, что делал в Украине. Сотрудники разговаривали спокойным непринужденным тоном. Говорили по-польски, так что все было понятно.
Домой оба мужчины возвращались через третьи страны. Гжегож поехал через Латвию и простоял на погранпереходе пять часов, а Михал — через Литву, где прохождение границы заняло всего час. Если ехать в Польшу напрямую, на границе можно застрять на 30−40 часов.
Минск: дешевое топливо, «дырявые» санкции и много богатых людей
Ни Гжегож, ни Михал раньше не посещали Беларусь. Первый мужчина лишь в детстве, еще во времена СССР, был в нашей стране проездом. Оба говорят, что сегодняшний Минск их поразил. Они описывают парки, современные здания, разнообразие автомобилей, на которых ездят местные жители, дешевое топливо и полные полки в магазинах. Мужчины соглашаются, что беларусская столица — это атмосферное место, «полное богатых людей».
— Моя реакция на Минск — это типичная реакция поляка, — смеется Гжегож. — Потому что мы, когда представляем Беларусь, думаем, что здесь такая же бедность, как у нас была во времена Польской Народной Республики. Но фактически, по крайней мере если говорить о столице, этой бедности тут нет.
Больше всего поляка поразило количество торговых центров, которые не уступают варшавским, в том числе и в разнообразии товаров мировых производителей. Это особенно удивляет мужчину, учитывая, что на Беларусь наложены санкции.
— Похоже, до Беларуси новость о том, что нее наложены санкции, еще не дошла, — шутит он.
— Я являюсь клиентом одной швейцарской фирмы, которая делает строительный электроинструмент, — приводит пример Гжегож. — И ее представители в Польше были уверены, что их нет в Беларуси. А я нашел. Так что у меня сложилось впечатление, что либо эти санкции очень дырявые, либо их как-то обходят.
Люди: устойчивость перед пропагандой и готовность помогать
С беларусами Гжегож в основном общался по вопросам, связанным с работой. Беседы не были настолько откровенными, чтобы его собеседники высказывались о ситуации в стране. Основных пропагандистских тезисов — о том, что демократические режимы Европы плохие, или о проблемах Польши — поляк от беларусов тоже не слышал.
— Мне не показалось, что пропаганда как-то влияет на людей. Я не буду утверждать, что этого нет, но я с этим не встречался, — рассказывает он.
Гжегож обратил внимание на открытость беларусов и готовность помогать. Ему запомнилась ситуация с поиском жилья для коллег. В отеле, куда они изначально заселились, не было кухни, где можно самостоятельно готовить.
— Я разговаривал об этом с девушкой на рецепции, и она была настолько заинтересована мне помочь, что посвятила этому часа два своего времени и нашла для меня множество вариантов. Она помогла мне просто так, не ожидая никакой награды за это. Это было очень приятно, — рассказывает поляк.
Мужчина не может вспомнить негативных моментов, связанных с беларусами, и не устает хвалить их отзывчивость: «Одним словом, братья-беларусы».
Милиция: испуганный патрульный и приветливый гаишник
Помощь Гжегож получил даже от беларусской милиции. Поляк не мог найти хостел и подошел к патрульным возле одного из посольств. Он вспоминает, что милиционер был немного напуган.
— Видимо, милиция в Беларуси не привыкла, чтобы граждане подходили что-то спросить. Скорее, они сами подходят к гражданам и спрашивают. Я не говорю, что так и есть, но такое у меня сложилось впечатление, — делится Гжегож.
Второй контакт с милицией произошел, когда мужчина ехал на своем автомобиле по одной из центральных улиц города. Он отмечает, что за все время не видел в Минске ни одной другой машины на польских номерах. Наверное, этим его авто и привлекло внимание — его остановили для проверки документов.
— Они попросили у меня техпаспорт, страховку, водительское удостоверение. Проверили, не был ли я сфотографирован фоторадаром. И все — с улыбкой пожелали хорошего дня, — вспоминает мужчина.
Симптомы авторитаризма: размах Дворца независимости, регистрация иностранцев и чувствительность к коммунизму
Поляки говорят, что на улицах Минска довольно много милиции, и это «не располагает к ощущению свободы». Гжегож отмечает и другие «симптомы» авторитарного государства: обязательную регистрацию для иностранцев, которые живут по одному адресу больше 10 дней, одинаковые цены номеров в разных отелях, одни и те же курсы валют в разных обменных пунктах.
— Очень заметно, кто правит в Беларуси, — продолжает поляк. — Я был поражен размахом Дворца независимости, например. А еще я видел кортеж Путина, и честно признаюсь, что Джо Байден — это бедняк по сравнению с Путиным, если говорить о размахе, длине и роскоши кортежа.
Гжегож был в Минске в конце мая — тогда в городе еще оставались праздничные конструкции, плакаты и мозаики, посвященные Дню Победы. Это также удивило поляка, однако он говорит, что такую «вездесущую чувствительность к победе над фашизмом» он уже видел у себя на родине в 1980-х.
— Братья-россияне навязали все эти нарративы и нам, и вам, и украинцам, и всем, кому смогли… В Беларуси, по крайней мере в Минске, мы имеем дело с чувствительностью к коммунизму, со всеми этими глупостями [в использовании темы] Великой Отечественной войны, — рассуждает он. — К примеру, когда едешь по кольцевой, то видишь билборды с фотографиями и короткими биографиями героев Великой Отечественной войны. Но с другой стороны, все это соседствует с современным салоном BMW, который открыт даже в воскресенье, или со штаб-квартирой какой-нибудь западной фирмы.
Туристический потенциал: очарование Двины, девственная природа и времена, «когда будет править кто-то нормальный»
Гжегож говорит, что с удовольствием приедет в Беларусь еще раз как турист — с детьми, семьей. Но только когда граница станет более открытой. Он уверен, что его примеру последуют и другие поляки.
— Туристический потенциал у Беларуси гигантский, — объясняет он. — Страшно обидно, что вы его не используете. Я был очень очарован Двиной, которую видел, когда ехал к латвийской границе, а также девственной природой на севере Беларуси. Когда этой страной будет править кто-то нормальный, по моему мнению, она раскроет свой потенциал и ее будут посещать люди со всего мира.