«Привет, как дела? Что ты сегодня ел? Спускался в бомбоубежище?» — спрашивает у мужа киевлянка Марина (имена героев изменены). Он звонит ей, чтобы поздравить с 8 Марта, но, кажется, сейчас Международный женский день для них — дело не первого порядка. Праздник в этом году проходит в семье без цветов и на расстоянии. Сергей в Киеве, Марина — в Вильнюсе, сюда она с 13-летним сыном уехала от войны. Zerkalo.io собрало истории украинок, которые покинули из Украину, оставив там любимых мужчин, ставших добровольцами.
Сергей айтишник, Марина — бухгалтер. Женаты 16 лет.
— Про возможную войну муж мне рассказывал давно и долго. Я ему не верила, но потом это случилось. Где-то в 4.45−4.50 я услышала первые далекие взрывы. Решила, это какой-то технический звук: мало ли, в котельной трубы чистят. Потом звук стал более четкий. Я потянулась за телефоном, хотя уже понимала, что там увижу. Открыла новостной канал, а там везде красные заголовки: Киев бомбят, — описывает события 24 февраля Марина. — Начался тремор. Прибежал сын, объяснили ему, что происходит. Мы не могли взять себя в руки. Слышали, как ездит лифт, как суетятся и выбегают из подъезда соседи. Ближе к семи утра из двора стали выезжать машины. Мало кто тогда мог принять какое-то адекватное решение. Мы решили остаться. Я не поехала на работу, муж в офис тоже.
Часов в 11−12 мы с сыном побежали искать бомбоубежище, а Сергей пошел в территориальную оборону. Я не возражала против его решения: у нас семья демократичная, каждый поступает так, как считает правильным. С наступлением темноты он с другими мужчинами (у них свой график) патрулирует улицы, проверяет, чтобы не было шпионов или диверсантов. Если кого-то выявляют, то у них есть координаты, куда они должны об этом сообщить. Оружия у мужа нет. Когда его дежурство заканчивается, он приходит домой.
С первого дня войны Сергей стал понемногу намекать, чтобы мы с сыном покинули Киев. Говорил, подумай, посоветуйся с родителями, позвони подругам. Я понимала: мы можем уехать, но он остается (мужчинам-украинцам в возрасте от 18 до 60 лет запрещено покидать территорию страны. — Прим. Zerkalo.io). Слушая его слова, я раздваивалась. С одной стороны: ехать нам некуда, денег, чтобы долго жить в чужой стране у нас тоже нет. С другой — я переживала за ребенка. Для сына война — это хоть и страшная, но интересная эпоха. Если он встречал тероборону, он подходил к ним, помогал ставить ограждения в районе, готовил коктейли Молотова. Я понимала: нужно спасть ребенка. В итоге чемодан я собрала за три часа.
— В какой момент вы согласились с идей мужа об отъезде?
— Я с ним не согласилась. Мне позвонила кума, сказала: «Немедленно выезжай в любом направлении». Нигде в новостях не скрывалось, что ситуация вокруг Киева ухудшается, кольцо уплотняется — и, пока есть хоть какой-то коридор, нужно выезжать. 1 марта мы покинули город, хотя, если бы у меня появилась возможность прожить тот момент еще раз, я бы не поехала. Дома и стены помогают. Все-таки это родные стены, хоть они и под бомбежками.
На вокзал нас привез Сергей. На перронах был хаос. Поезда в южном направлении отменялись, а в западном — ужасно опаздывали. Муж втолкнул нас в вагон до Львова. Оттуда добрались в Польшу, а там пошли за толпой и сели на автобус до Вильнюса. Расставание прошло в неврозе. Все было как в тумане, по щекам слезы.
— Что Сергей сказал вам на прощание?
— Все будет хорошо, — вспоминает собеседница.
— А вы ему?
— Держись, — отвечает Марина и говорит, что с супругом они каждый день на связи. — И чем дальше, тем у нашего папы ответы все короче. Иногда все вмещается в «да», «нет», «не знаю». Думаю, это потому что теряется энтузиазм. Падает вера в то, что все будет хорошо, потому что не похоже, что будет что-то хорошее. Они с ребятами уже не мыслят планами на завтра, послезавтра. У него планы не больше, чем на два-три часа. Жизнь пошла коротки отрезками.
Ситуация в Украине усугубляется и не переламывается, а муж, заметно, очень устал. Каждый раз, когда мы созваниваемся, мы не знаем, что будет дальше. Мне кажется, Сергей сейчас немного в отстраненном состоянии. Пусть он не ходит на работу, есть время поспать, но это не жизнь. Вчера сказал, что сядет на велосипед, чтобы проехаться. Хотя в Киеве холодно, выпал мокрый снег. В общем, не та погода, по которой мой муж катается, но поехал и поехал. Видимо, очень нужно было развеяться.
— Как вы его поддерживаете?
— Каждый раз, когда звоню, спрашиваю: «Уже победа?» Он отвечает: «Еще нет, пока до Москвы не дошли». Я говорю: «Я столько не досижу, хочу вернуться раньше», — пересказывает беседы с супругом Марина. — Если честно, морально я слабее, чем он. Звоню Сергею, прошу поговорить, поддержать, но он не позволяет мне раскисать. Не подбирает каких-то слов, не сюсюкается. Ставит перед фактом: «Выбора у вас с сыном нет, грызите вильнюсский асфальт, но вы должны быть там, где не бомбят», и все. Для Сергея проще, что мы уехали, но как только война закончится, мы к нему вернемся.
«Сказали друг другу, что скоро увидимся на параде победы»
Лада — визажист-стилист, преподаватель по макияжу. Ее любимого мужчину зовут Дмитрий, он директор Департамента по строительство в благотворительном фонде. После Нового года Дмитрий сделал Ладе предложение. Пара отправилась на каникулы в Одессу. Строили планы, мечтали о детях.
— В Киеве мы с Дмитрием жили пока отдельно. Накануне он предупредил: если начнется война, бери ребенка (у Лады есть сын Илья от первого брака. — Прим. Zerkalo.io) и уезжай из столицы. Сам же он останется и будет защищать нас и страну. Я не восприняла эти разговоры всерьез, и жила дальше, — возвращается к тем событиям собеседница. — Когда утром 24-го Дмитрий мне позвонил и сообщил: Россия напала на Украину, я два часа ходила по квартире из угла в угол и не могла понять, что происходит. Я пыталась собрать какие-то вещи и в это время вспоминала наши разговоры и договоренности. Тогда же внутренне я приняла его позицию. С одной стороны — это была горечь от ситуации, с другой — гордость за своего мужчину.
Мы с сыном живем недалеко от Мариинского парка, рядом находится резиденция президента и здание Верховной Рады. Оставаться дома мне казалось максимально опасно, поэтому мы поехали к Дмитрию. Мы снова проговорили ситуацию про нашу с Ильюшей эвакуацию. Он повторял: нужно ехать, а я не хотела и не могла в это поверить.
Мама жениха живет рядом с местом, где в Киеве раздались первые взрывы, Дима поехал за ней. Я знала: 24-го он планировал записаться в тероборону. Чтобы не отвлекать его на решение моих вопросов, я стала искать автобус или поезд, на котором мы с ребенком могли бы уехать хотя бы в область. Ничего не было, в итоге Дмитрий сам повез нас на запад — в Буковель. Это была очень тяжелая дорога. Я чувствовала боль и страх: я не хотела отпускать его в Киев.
— Как вы прощались?
— Тяжело, сказали друг другу, что скоро увидимся на параде победы, — отвечает Лада и говорит, что из Карпат она с ребенком и ее коллегами направились в Польшу. Дорога заняла четыре с половиной дня. Все это время девушка пыталась заказать амуницию для своего мужчины. — Была информация, что Украина получает из Европы помощь в обмундировании. Но я отдавала себе отчет, что в первую очередь все пойдет на армию, и только потом на тероборону. А там желающих столько, что не факт, что Дмитрию хватит. Прощаясь, я сказала ему: попроси список того, что нужно, и я найду.
Дмитрий родом из Васильковского района, куда в добровольцы он и записался. Там шли жестокие бои. И у меня был просто психоз. Я по всему миру искала жилеты, каски, рации. Хотела хоть как-то уберечь его и ребят рядом с ним. У меня большой опыт предпринимательской деятельности и маленький блог в Instagram. Так через знакомых знакомых я все и доставала. Затем искала тех, кто может помочь с оплатой. Сложность была в том, что я в военной форме не разбиралась — приходилось изучать на ходу. Да и купить все это в одном магазине нельзя. Каски, например, едут из Германии и Польши, рации из Нидерландов, тепловизор — из Франции. Пока я смогла передать лишь пять комплектов, но я стала волонтерить в организации, которая закупила еще 30. Ждем со дня на день, когда снабдят остальных ребят .
— Как Дмитрий отреагировал на то, что вы смогли сделать?
— Он всегда был в шоке от моей способности к коммуникации, — улыбается Лада. — Сказал спасибо, что я у него есть, и моя поддержка для него очень важна. Мой мужчина не из тех, кто разбрасывается фразами, поэтому его слова для меня ценны. Сегодня (мы общаемся в 13 марта. — Прим. Zerkalo.io) у Димы закончилось обучение, и теперь он из теробороны может записаться в армию. И он это сделает (или уже сделал). Если честно, я только в субботу осознала, что он идет на войну. Мне сложно это принять. Я только встретила мужчину, которого полюбила. Жить с этим очень сложно. Я даже обратилась к психологу и приняла ситуацию лишь потому, что Дмитрий мой любимый мужчина не нападает, он защищает свою страну. Я осознаю: он может не вернуться, но я хочу верить, что мы встретимся.
— Часто вы созваниваетесь?
— Через день, но первое время у меня была одна задача — найти военные комплекты ему и его отряду. Говорила я лишь об этом. Когда пошли отправки, я успокоилась, — вспоминает собеседница. — Мы стали обсуждать, как Ильюша, как у кого дела. Мечтаем про будущее, хотим дочку и еще одного сына.