Все утро 10 октября Россия обстреливала Украину. О взрывах сообщали практически во всех областях страны, несколько из них были в Киеве — там погибли минимум пять человек. Если несколько месяцев в столице было тихо и она во многом вернулась к довоенной жизни, то в этот день местные жители вспомнили о правиле двух стен, в метро опять остановили поезда, а станции и подземные переходы стали укрытиями. Мы спросили киевлян, что происходит в городе и не страшно ли им теперь ходить по улицам.
«Страшно проснуться от взрыва — наверное, это единственное, к чему психика не адаптируется»
Около 8.30 по местному времени 25-летняя Лиза со своим молодым человеком проснулась от звуков похожих на те, что слышала 24 февраля. Пара живет в Печерском районе, это центр города. Как услышали взрывы, сразу стали собираться в укрытие.
— Я поняла, что это оно, еще и потому, что заорала «сигналка» машин. Через минуту был второй взрыв, уже ближе. Мы с парнем, не сговариваясь, схватили первые вещи, оделись и вылетели из квартиры. Взяли телефоны и один «айкос», пока собирались, слышали еще один взрыв, тоже близко. На первом этаже встретили испуганную соседку. Решили идти в подземный переход на метро «Дружбы народов». С нами было еще человек десять, двое с собачками. Минут через 20 мы услышали еще эхо взрыва, — рассказывает Лиза.
Девушка отправляет текстовые сообщения, потому что звонки интернет не тянет. В переходе она с парнем просидела два часа, «пока не замерзли и не разрядились телефоны», потом пара вернулась домой — зарядить технику и одеться теплее. Когда в телеграм-каналах прочитали новости, что по Украине запустили большое количество ракет, решили вернуться обратно.
— Переход совсем неглубокий, но тут спокойнее. В этот раз мы взяли кофе и панини. Сидим, курим. Утро у нас на стрессе. Лупят они, конечно, сегодня будь здоров. Сейчас все сидят в телефонах и немного нервничают, но паники я не заметила. Может, потому что у меня ее не было. Но страшно было проснуться от взрыва — наверное, это единственное, к чему психика вообще ни на грамм не адаптируется. А когда дрожь проходит, уже действуешь на автомате, без эмоций.
«Возможно, придется ночевать в метро»
На той же станции, только в самом метро, был и 27-летний Михаил. Когда шел обстрел, парень как раз ехал по делам. До конечного пункта он так и не добрался.
— Впервые за время войны я услышал взрывы, будучи в метро! Знаете, как будто чуть-чуть даже земля вздрогнула. Как я понял: рядом где-то было. А так, связь ловит очень плохо, я не могу отслеживать в интернете новости, где что происходит, — только благодаря родственникам и друзьям узнаю: там, там и там что-то было. Моя подруга как раз живет, может, в метрах 500−600 от места одного из прилетов, на 25-м этаже. Она в принципе юморная девушка такая, нормально отреагировала на взрыв — даже в убежище не пошла. И в целом люди воспринимают это уже спокойно. Ну и, понятно, с нескончаемым потоком гнева, злости.
Сам парень тоже спокоен. Но, признается, сразу все же испугался. Чтобы не рисковать, решил остаться на время воздушной тревоги под землей.
— Когда услышал первый взрыв, меня за секунду вернуло в то состояние страха и беззащитности, включилась эта паника, снова сердце застучало — как 24 февраля. Но психика настолько адаптировалась, что ты уже знаешь, как быстро вернуться, скажем, в ресурсное состояние, включиться и помогать тем, кому нужна помощь. Кто-то говорит: чему быть, тому не миновать. Но, знаете, береженого бог бережет. Конечно, мне страшно, я же живой человек. Инстинкт самосохранения работает очень хорошо! Просто пытаешься себя отвлекать, чтобы не поддаваться панике, иначе она может тебя сожрать.
С 9 часов Михаил находился в метро, лишь в середине дня ненадолго сходил за вещами домой. Если с самого утра, по его наблюдениям, на перронах было много людей, которые куда-то ехали, то потом станции заполнились и теми, кто спустился туда как в укрытие, уже с вещами.
— В целом, ощущение, что люди уже научены, как себя вести, и не поддаются панике, как было в начале войны, а первый день я тоже провел тут, и мне есть с чем сравнивать. Людей тут сейчас много: на пледах, с детьми, собаками и котами в переносках. Кто-то в вагонах сидит. Только тогда везде был страх, непонимание происходящего, а сейчас все абсолютно спокойны, сдержаны. Большинство даже подготовлены — приходят с водой, едой. Все прекрасно понимают, наверное, что это так быстро не закончится и целый день будет такой «веселый». Возможно, еще придется и ночевать тут. Если надо будет сходить домой и будут прилеты, буду падать на землю на улице или прятаться в коридоре в квартире — мы уже научены, что делать в таких случаях.
«Где машины сгорели — это как раз по маршруту моей родственницы на работу»
45-летняя преподавательница одного из киевских вузов Елизавета утром должна была ехать на занятия, но их отменили из-за взрывов. Женщина говорит, что угрозу обстрелов в городе объявляли и накануне вечером, было тревожно.
— Вот незадолго до твоего звонка два раза сработала ПВО в районе Бучи и Гостомеля. Мои коллеги живут на улице Ивана Франко (это недалеко от университета и парка Тараса Шевченко, где прогремели взрывы. — Прим. ред.), у них дом старый, толщина стен где-то 70 см. Они на работу собирались с утра и, говорят, было ощущение, что дом подняло и поставило. Прилеты — они страшные, конечно. Те, кто вокруг живут, почувствовали в домах ужас. Моя родственница, ей 60 лет, ехала на работу в библиотеку, но опоздала на автобус. И там, где машины сгорели на перекрестке улицы Владимирской и бульвара Шевченко, — это как раз по ее маршруту. Немножко позже вышел из дома человек. Вернулась — у нее шок. Говорит: «Беру кошку, буду сидеть между двух стен». А у меня тут поспокойнее: я слышу, как пролетает. Друзья из Черниговской области утром звонили: «Со стороны Беларуси полетела одна, вторая ракета — ловите».
Соседи Елизаветы с маленькими детьми пошли в метро, это рядом, сама же она остается в своей многоэтажке. К концу нашего разговора собеседница слышит еще один звук, похожий на работу ПВО. Ее голос и интонация ни на секунду не меняются:
— На левом берегу людям нет смысла идти в метро — там наземные станции. А у меня тут можно спуститься и близко, буквально за домом, но я не пойду. Понимаю, что это халатность, а может, фатализм. Но пока так. В марте мы там были: тяжело, много людей, животных, кто-то чихает-кашляет. Может, спасешь жизнь, а может, потом будешь сам лечиться. Тогда же к нам уже прилетало: сбили ракету и осколки разлетелись в разные стороны, один я фотографировала у себя во дворе — коробки девятиэтажных домов тряслись хорошо.
И сегодняшние взрывы. Это бьет по психике. Конечно, все это тревожно. Но какой страх?! Я чувствую только злость. Девять месяцев в страхе находиться невозможно. Мы точно понимаем, что порядочной войны нет, что враг будет добивать только сильными железяками. Наше дело — уповать на друзей, помощь. Я просто думаю: Европа не знает этой украинской поговорки «гуртом добре й батька бити» (смеется). Собрались в кучу, дали чертей — те бы успокоились. Но так не бывает, конечно. Поэтому мы тут верим в наших защитников, ПВО же работает!
«Если бы было прямое попадание, ракета полностью разнесла бы весь перекресток»
В Шевченковском районе Киева, где утром гремели взрывы, живет 28-летняя журналистка Иванна. Когда объявили отбой тревоги, девушка пошла по местам утренних прилетов. К середине дня там от них остались лишь ямы, выбитые окна в зданиях, местами — осколки, которые еще не успели убрать.
— Коллеги были тут спустя 20 минут после взрыва и видели все своими глазами: горели машины, были трупы. Людей отнесло взрывной волной, кто-то, как я понимаю, сгорел внутри авто. Когда я пришла, эти сгоревшие машины и трупы уже вывезли, еще одну машину с выбитыми окнами эвакуировали. Возле памятника Грушевскому снесло защитную стену, в самом университете побиты окна, поцарапаны осколками стены. На перекрестке — дырка в асфальте, эту яму вычищали экскаваторами. Коммунальники — святые люди: уже умеют все быстро убирать. Тут говорят, что эту ракету сбили, потому что если бы было прямое попадание, она бы полностью разнесла весь перекресток.
Рядом находится парк Тараса Шевченко. В зданиях, что в нем находятся, после обеда дворники все еще выметали из проемов окон осколки стекла. А в зеленой зоне — то, что осталось от ракеты. Посреди детской площадки теперь дыра в земле.
— К счастью, тогда никого здесь не было и никто не пострадал. Но взрывная волна была сильная, снесло немного памятники, лавочки покалечены, асфальт, площадка детская разбиты. Осколки ракет разбросаны по всему парку: идешь, и они постоянно «цокают» у тебя под ногами, один я вытащила из своего ботинка. К самой площадке пока никого не пускали — видимо, еще оставались неразорвавшиеся элементы.
После обстрелов, по словам Иванны, в некоторых районах Киева и местами за городом нет воды и света, где-то пропадает интернет. Когда работу всех линий восстановят, пока точно неизвестно, но днем, пока снова не объявили тревогу, даже недалеко от пострадавших от утренних взрывов мест работали кофейни, торговые точки, ходил общественный транспорт.
— Сегодня было повторение 24 февраля, но нет паники — есть тревога за близких. Но люди четко понимают, что нужно делать. То, что произошел взрыв, для нас уже просто факт: это случилось. Сейчас я сижу в парке, тут работает пресса, коммунальники, полиция, люди идут дальше по своим делам. Хотя видеть разрушения в центре Киева, где студенты должны были идти на занятия, в парке люди утром выгуливали собак, — это в какой-то мере больно. Но, с другой стороны, город продолжает жить. Мы и злимся, и верим, и надеемся одновременно. Но мы не в отчаянии. Знаешь, я сегодня была в трех или четырех местах, где что-то пострадало, но везде висит украинский флаг — не сгоревший и даже не покалеченный! (смеется)
В Киеве, который не подвергается постоянным обстрелам, как Харьков или Николаев, местные давно привыкли, что воздушные тревоги обычно не несут реальную угрозу обстрела. Но после этого понедельника, считает девушка, отношение к сигналам опасности может поменяться.
— Сегодня люди спустились в укрытия, сидели между двух стен в квартирах — обычно во время сирены мы продолжаем лежать в кроватях. Но сегодня люди вспомнили, что такое быть беспечными. Думаю, теперь украинцы будут чаще спускаться в укрытия, потому что угроза прилетов высокая. Но к этому все готовы. Взрывы ведь сегодня были по всей стране, даже до западной добрались. Мы же понимаем, что они нас обстреливают, чтобы мы боялись, чтобы мы засели дома. Знаем, что они хотят нас оставить без инфраструктуры, света, газа. Но мы знаем, как себя вести, если нет связи, если где-то прилетает. Просто нужно быть более осторожными. Вот уже сейчас рядом с коммунальниками и полицией люди ходят, выгуливают собак. Офигевают, что это произошло в центре Киева, но ходят! Такая жизнь у нас сейчас.
Читайте также
