В ходе войны с Украиной россияне начали возводить укрепления вокруг Мелитополя в Запорожье, в Крыму и у Азовского моря. Ранее фортификационные сооружения появились на территории самопровозглашенных ДНР и ЛНР и в Белгородской области России. Пробуем разобраться, зачем их строят и насколько они могут быть эффективны в современной войне.
Что и где РФ строила в последнее время
После того как в октябре стало известно о строительстве «линии Вагнера» на части территории Донецкой и Луганской областей, сведения о том, что российские силы активно зарываются в землю на захваченных территориях, стали поступать регулярно. Еще за несколько дней до сдачи Херсона появились снимки укреплений, возводимых армией РФ вдоль левого берега Днепра в Херсонской области. Россияне отрыли окопы даже южнее Кинбурнской косы, на самом берегу Егорлыцкого залива — очевидно, опасаясь украинской атаки с моря.
Также в ноябре началось возведение оборонительных линий в глубоком тылу российских войск, на территории оккупированного восемь лет назад Крыма или совсем рядом с ним. Спутниковые снимки показали новые окопы в районе Армянска на севере полуострова, кроме того, оборонительные сооружения появились в районе КПП «Чонгар» между Крымом и Геническим районом Херсонской области.
Неподалеку, на Генической горке (это уже сам не Крым, а север Арабатской Стрелки — косы, соединяющей полуостров с материком; юг ее был оккупирован еще в 2014 году, а северная часть только в 2022-м), как сообщил телеграм-канал «Сирена», строительство укреплений отдали на аутсорс гражданскому предприятию — компании «Автобан». На видео, которое опубликовал канал, видны уже неплохо знакомые по «линии Вагнера» бетонные тетраэдры, видимо, предназначенные для противотанковой обороны.
Такие же укрепления заметили и в оккупированной части Запорожской области, под Мелитополем — снова траншеи и снова «зубы дракона», то есть противотанковые бетонные тетраэдры. Также СМИ стало известно, что под Мелитополь свозят из Геническа бетонные плиты и вербуют население для рытья окопов.
Несколько линий обороны Россия пытается построить и на своей территории — в Белгородской и Курской областях.
Что объединяет сооружаемые россиянами укрепления
По сути все постройки, возводимые как на оккупированных территориях, так и в самой России, походят на так называемую временную фортификацию. Такие укрепления занимают промежуточное положение между полноценной долговременной фортификацией и обычными полевыми укреплениями вроде наскоро отрытых окопов. Обычно временными фортификационными сооружениями прикрывают или не слишком важные направления, где наступление противника маловероятно, или пункты на ранее захваченной территории, для укрепления которых нет ни времени, ни средств.
Для создания таких линий обороны достаточно БТМ-3 (быстроходной траншейной машины), которая может в короткий срок вырыть в земле длинную канаву для укрытия в ней пехоты или артиллерии. Изнутри траншеи — по крайней мере, часть их — облицовываются (как видно на примере сооружений у Генической горки) досками, а для удобства перемещения внизу сделан настил из металлического профиля.
Все перечисленное несколько повышает живучесть пехоты, бронетехники и артиллерии в обороне в случае атаки противника, не слишком превосходящего в силах. В случае же использования украинцами высокоточного оружия никакой серьезной защиты у обороняющихся не будет: почти отвесно падающие ракеты «Хаймарсов» с равной вероятностью поразят и окопанную, и неокопанную пехоту и технику (здесь могла бы помочь маскировка, однако пока россияне не очень стремятся маскировать линии обороны).
Что касается противотанковых укреплений, то их делают одинаково как на «линии Вагнера» на Донбассе, так и на участках в Запорожье и на севере Крыма. На место строительства фортификационных сооружений привозят бетонные пирамидки-надолбы, которые расставляются в два ряда (при этом не вкапываются в землю), и иногда дополняются противотанковым рвом (который может быстро вырыть все та же БТМ-3).
Никаких укрепленных блиндажей, десятков рядов колючей проволоки, железобетонных фортов или иных продвинутых укреплений не строится. Более того, даже сама система противотанковых заграждений у россиян сделана чересчур просто — для эффективного противостояния танкам ее рекомендуют реализовывать иначе.
Так, первый ряд надолбов имеет смысл делать так, чтобы танк мог преодолеть их при движении вперед, но не назад — для этого обращенная к противнику сторона должна быть пологой, а противоположная крутой. Второй ряд надолбов должен быть таким, чтобы танк не мог через него пройти (то есть выше первого ряда), но это не должно быть визуально заметно. Третий и последующие ряды (при полноценной фортификации) должны быть очень прочными и устойчивыми к взрывам. В данном же случае мы видим два ряда совершенно идентичных тетраэдров, хорошо видных со всех сторон.
Почему россияне не строят «линию Мажино»
«В ближайшем будущем эта система будет сравнима с легендарными укреплениями прошлых войн — линиями Маннергейма и Мажино», — говорил автор телеграм-канала Grey Zone, связанного с российскими ЧВК. На самом деле «линия Вагнера» и прочие укрепления, создаваемые российской армией, совершенно несравнимы с французскими, немецкими и финскими фортификациями времен Второй мировой.
Так, линия Мажино, которая должна была защитить Францию от нападения Германии, располагала не только рвами, противотанковыми ежами и надолбами, но и большим количеством долговременных огневых точек (ДОТов) с броней не только из бетона, но и из стали, несколькими сотнями крепостных орудий и минометов, двумя десятками тысяч пулеметов.
Сооружения линии Мажино располагались зачастую в десятках метров под землей, где имелись не только склады боеприпасов и продовольствия, автономные источники электроэнергии, но даже железнодорожные пути с поездами для переброски личного состава и грузов с участка на участок.
Финская «линия Маннергейма» была куда скромнее (бюджеты Франции и Финляндии того времени были несравнимы), но и она располагала мощными оборонительными сооружениями — так называемыми «миллионниками» (то есть ДОТами, стоившими не менее миллиона марок за штуку — огромная сумма по тем временам) с собственной артиллерией и пулеметами.
Тем не менее линии и Мажино, и Маннергейма были прорваны в различных местах — дело не в их функциональном несовершенстве, а в том, что уже в 1930-е годы прорыв долговременных линий обороны был только вопросом времени и боеприпасов для любой современной армии. К примеру, бронированные купола французских ДОТов немцы не мудрствуя лукаво пробивали частым огнем обычных 88-миллиметровых зениток, всаживая снаряд за снарядом в одно и то же место, пока бронеколпак не оказывался проломлен, а ДОТ не замолкал. Штурмовые группы с подрывными зарядами и огнеметами, тяжелая артиллерия, пикирующие бомбардировщики также помогали прорвать оборону даже самых мощных фортов.
Все это было возможно уже в начале Второй мировой, когда количество высокоточного по современным меркам оружия даже у передовых армий равнялось нулю. Сегодня, скорее всего, что линия Маннергейма, что линия Мажино оказались бы прорваны еще быстрее — при том что их строительство требовало колоссальных денег и времени.
Рассказы о том, что «линия Вагнера» будет равна великим оборонительным укреплениям прошлого, стоит отнести к области обычного информационного шума. Скорее всего, россияне, сооружая свои не слишком совершенные укрепления, исходят из того, что они в любом случае лучше, чем вообще ничего. В условиях, когда львиную долю личного состава армии вторжения составляют или вскоре составят плохо обученные «мобики», посадить их даже в самые простые укрепления может иметь смысл хотя бы для поднятия боевого духа и хоть какого-то снижения потерь. Кроме того, временная фортификация — явно не то, для чего у России не хватает ресурсов.
Если с производством беспилотников, комплексов активной защиты для танков и даже раций и бронежилетов у россиян есть серьезные проблемы, то делать бетонные тетраэдры и копать землю куда проще. Тем более что, как показывают работы на Арабатской Стрелке, для этого можно даже не использовать военных — достаточно отдать процесс на аутсорс сторонним организациям (которые на этом еще и заработают).
Что касается явно не очень высокой эффективности «линии Вагнера» и подобных укреплений, то вряд ли найдется кто-либо, чьи жалобы на планировавших и строивших фортификационные сооружения возымеют действия. На фоне того, что мобилизованных селят в лесах при минусовой температуре, недостаточно мощные укрепления уже не выглядят главной проблемой.
Украинцы могут прорвать «линию Вагнера» и подобные ей укрепления?
Конечно. Военно-инженерное дело давно уже позволяет преодолевать и противопехотные, и противотанковые укрепления. Для того чтобы срыть бетонные пирамиды, можно использовать мощные отвалы машин разграждения ИМР-2 (такие есть в ВСУ, плюс некоторое количество машин было затрофеено в ходе предыдущих наступлений). При необходимости проходы в надолбах можно проделывать так же, как и в минных полях — с помощью установок разминирования. У ВСУ имеются как советские модели УР-77, так и аналогичные американские машины M58 MICLIC — эта техника запускает в сторону вражеских укреплений «шланг», наполненный взрывчаткой, который при подрыве расчищает сразу длинную полосу. Есть в ВСУ и более компактные модели, такие как шведская Minröjningsorm.
Никто не отменял и обычную артиллерию, танки и ракеты РСЗО HIMARS. Разумеется, это не значит, что прорыв любой оборонительной линии, построенной россиянами, станет легкой прогулкой — война всегда была тяжелым и кровавым делом. Однако сами по себе наспех сооруженные линии обороны решающим фактором в остановке будущих наступлений армии Украины станут едва ли.
Читайте также
