Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
Налоги в пользу Зеркала
  1. «Вытягиваемся по стойке смирно, и начальник полчаса орет». Интервью с беларусом, который поехал работать в Ливию
  2. У силовиков — новый повод вызывать людей на разговор. Стали известны подробности, что спрашивают на «беседах»
  3. Население Беларуси продолжает убывать. Вот на сколько оно сократилось за 2023 год — свежие данные Белстата
  4. В ISW объяснили, зачем Кремль обвиняет Украину и Запад в организации терактов, и как атака на «Крокус» усилит в обществе поддержку войны
  5. Замначальника факультета Генштаба, комментируя теракт в «Крокусе», отметился странными заявлениями
  6. В МВД назвали самую крупную взятку, выявленную в 2023 году
  7. «Вышел покурить и застрелился». Солдат-срочник погиб у границы с Литвой, родственникам заявили, что это суицид
  8. «Суперслив» налоговой, новшества по товарам из-за границы, подорожание мобильной связи, корректировка по «тунеядству». Изменения апреля
  9. В Пинском районе МАЗ сбил сотрудника ГАИ. Инспектор погиб
  10. Telegram с 1 апреля вводит важное изменение для пользователей из Беларуси
  11. Этот город впервые вошел в топ-3 крупнейших в Беларуси. Вот как изменилось население регионов за год и за 30 лет — инфографика
  12. Болгария будет выдавать шенгенские визы беларусам с 1 апреля, а Румыния — на день раньше
  13. Беларуска написала комментарий после теракта в «Крокус Сити Холле» — к ней пришли силовики, но записать «покаянное» видео не смогли
  14. Лукашенко часто берет «на работу» то сына, то собаку. А остальным так можно? Вот что ответили в Департаменте труда и санстанции
  15. Еще одна страна ЕС вслед за Польшей присоединилась к транспортным разборкам с Минском и ввела ограничения на ввоз авто в нашу страну
  16. «Утром поступил, а вечером сказали, что умер». В минской больнице после укола распространенного антибиотика скончался пациент


"Вёрстка", Регина Гималова,

Еврокомиссия планирует создать специальный суд против России для расследования преступлений, совершенных в Украине. Вместе с этим Международный уголовный суд с начала войны собирает материалы о преступлениях России и ее граждан в Украине. Среди тех, кому в перспективе могут предъявить обвинения, не только военные и чиновники, но и журналисты. Украина уже заявила о намерении добиваться ответственности для российских пропагандистов. «Вёрстка» заказала филологическое исследование контента российских государственных СМИ. Медиаисследователь Николай Чикишев нашел в словах провластных пропагандистов признаки подстрекательства к геноциду. Это первое русскоязычное исследование такого рода после начала войны.

Коллаж: Рим Сайфутдинов
Коллаж: Рим Сайфутдинов

«Я нахожусь практически в морге, не могу комментарии дать», — пожаловался «Вёрстке» бывший директор русскоязычного сегмента RT Антон Красовский спустя две недели после своего скандального увольнения. Причиной личностного кризиса стала резкая реакция на высказывание ведущего в эфире от 20 октября, где он заявил, что украинских детей, которые считают, что Россия оккупировала Украину, необходимо топить и сжигать заживо.

Этот эфир стал апогеем всех ненавистнических высказываний российских пропагандистов о мирных жителях Украины. С началом войны зрители привыкли к агрессивной риторике в эфирах федеральных каналов, радиостанций, в публикациях провластных медиа. Там украинцев называют «нацистами» и «приспешниками фашистского режима», говорят, что нужно их уничтожать, изгонять, «десатанизировать».

Украина с начала войны не раз поднимала вопрос о том, что российские пропагандисты такими формулировками могут призывать к геноциду. Кроме того, Институт изучения войны оценивал заявления российских чиновников и журналистов как «пропаганду геноцидальной риторики».

Что такое геноцид и кто за него в ответе

Понятия геноцида и преступлений, которые к нему причисляются, приводятся в Конвенции ООН о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Кроме того, ответственность за геноцид устанавливает Римский статут, который лежит в основе работы Международного уголовного суда. Оба документа декларируют, что геноцидом называются действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую.

В перечень таких действий входят: убийства членов группы; причинение серьезных телесных повреждений или психологического вреда; создание условий, рассчитанных на полное или частичное физическое уничтожение группы; меры, рассчитанные на предотвращение деторождения; насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую.

Международный трибунал по Руанде пришел к выводу, что нет определенного минимального числа жертв, необходимого для признания преступлений геноцидом, как и нет необходимости, чтобы все его жертвы были погибшими. Также Международный трибунал по Руанде постановил, что для признания человека виновным в геноциде или подстрекательстве к нему не требуются доказательства существования формального соглашения между участниками о совершении геноцида.

Международное право предполагает наказание как за совершение геноцида, так и за заговор с целью его совершения, подстрекательство, покушение и соучастие в преступлении.

При этом особенность подстрекательства к совершению геноцида в том, что оно само по себе, согласно конвенции, является преступлением вне зависимости от того, следует ли за ним реальный геноцид.

Исследовательница в области международного права Вибке Кристин Тиммерман проанализировала решения прошлых трибуналов и обнаружила, что преступления подстрекательства к геноциду напрямую связаны с пропагандой ненависти. Такая пропаганда создает определенный климат в обществе, который не осуждает, а иногда даже поощряет совершение преступлений против определенной группы людей. Составляющими подстрекательства могут быть дегуманизация, демонизация, делегитимизация, дезинформация и отрицание прошлых злодеяний, угрозы насилием и прославление террора. Последнее может выражаться в увековечивании памяти тех, кого государство называет мучениками, и финансовой поддержке их семей. Понести ответственность могут как руководители страны, чиновники, так и частные лица, например, журналисты и эксперты, сотрудничающие со СМИ.

Руководитель Центра гражданских свобод Украины Александра Матвийчук, которая стала лауреатом Нобелевской премии мира в 2022 году, считает, что слова российских пропагандистов также могут квалифицировать по статье о подстрекательстве. «Здесь крайне важна роль так называемых журналистов, которые все эти восемь лет накачивали людей ненавистью и формировали из Украины и ее граждан образ врага, — говорит Матвийчук. — На самом деле, эта беспринципная работа людей является составляющей военной милитаристской машины. Именно они с экранов говорят людям: „Нужно убивать их, выжигать“».

Как пропаганда потворствует призывам к геноциду

Чтобы выяснить, есть ли в словах российских пропагандистов признаки преступлений геноцида, «Вёрстка» заказала собственное исследование. Кандидат филологических наук, медиаисследователь Николай Чикишев проанализировал заявления не только провластных журналистов, но также российских чиновников и экспертов, выступающих в государственных СМИ. Исследование охватывает первые полгода войны — с февраля по июль.

Предметом анализа стали новостные заметки на сайтах РИА «Новости» и Russia Today, а также выпуски телевизионных ток-шоу «Время покажет», «Вечер с Владимиром Соловьевым» и «60 минут» с Ольгой Скабеевой и Евгением Поповым. Отдельный блок исследования также посвящен постам из телеграм-канала зампреда Совбеза РФ Дмитрия Медведева. Учитывая, что он как официальное лицо транслирует позицию российского государства и широко цитируется в провластных СМИ, он также может быть причислен к группе пропагандистов.

Эксгумация тел мирных жителей из братской могилы в городе Буча под Киевом, Украина, 13 апреля 2022 года. Фото: Reuters
Эксгумация тел мирных жителей из братской могилы в городе Буча под Киевом, Украина, 13 апреля 2022 года. Фото: Reuters

Исследование представляет собой критический дискурс-анализ, который описывает, как формируется и из чего состоит идеологический дискурс в России после начала войны в Украине. Кроме того, оно отвечает на вопрос, почему этот дискурс стал доминирующим в российском публичном поле.

В качестве смысловых точек исследование рассматривает в том числе, как участники этого дискурса — ведущие и участники ток-шоу, журналисты онлайн-СМИ и представитель власти Дмитрий Медведев — интерпретируют понятия Россия и Украина. Кроме того, автор исследования анализирует, как в российском публичном поле представлены образы «мы» и «другие».

Исследование показало, что идеологический дискурс в России полностью деконструирует образ Украины: телеканалы и пропагандистские онлайн-СМИ убеждают аудиторию, что «Украина не является суверенным и независимым государством», «украинцы не являются отдельной сформировавшейся нацией», «украинское правительство не является легитимным».

«Дегуманизация, обвинения в совершении злодеяний, поощрение насилия побуждают аудиторию занять определенную позицию в конфликте», — говорится в исследовании.

Полный текст анализа доступен по ссылке.

Выводы

Анализ показывает, что исследованный дискурс является идеологическим и используется в целях пропаганды. Кроме того, в исследовании изучается, каким образом дискурс выражает и воспроизводит власть и как это приводит к дискриминации целой группы — украинцев. В анализируемых конкретных темах они входят в понятие «другие».

Акценты на якобы девиантных или криминальных характеристиках украинцев создают и поддерживают социально разделяемые расистские и ксенофобские установки в российском обществе. В каждом источнике встречаются крайне негативные определения группы: «маньяки», «твари», «фанатики», «боевики» и тому подобное. Во всех источниках присутствует стойкая ассоциация украинской армии/украинских военных с «нацистами».

Опираясь на совместный доклад аналитического центра New Lines Institute for Strategy and Policy и Центра по правам человека имени Рауля Валленберга, исследователь «Вёрстки» выделил четыре тезиса российской пропаганды, которые согласуются с Конвенцией о предупреждении геноцида и могут трактоваться как призывы к его совершению. Среди этих тезисов:

  • отрицание существования украинской идентичности;
  • зеркальное обвинение (украинской стороне возвращаются претензии, которые также предъявляет украинская сторона в отношении России);
  • «денацификация» и дегуманизация (создание ассоциации украинцев с нацистами);
  • настраивание российской аудитории на совершение или одобрение злодеяний (действия российской армии никогда не признаются как неправильные или преступные).

Анализ показывает, что в российском идеологическом дискурсе действительно присутствуют элементы прямого и публичного призыва (подстрекательства) к совершению геноцида. Ответственны за это, в первую очередь, субъекты идеологического дискурса: чиновники — официальные представители российского государства, работники российских провластных СМИ, эксперты, которые сотрудничают с этими медиа.

Сложившийся идеологический дискурс доминирует в российском публичном поле, потому что условия для его развития были созданы искусственно: тотальными блокировками и масштабными репрессиями против независимых СМИ. При этом если эти искусственные барьеры снять, по мнению автора исследования, существующий дискурс быстро развалится и переместится на периферию публичного поля.

Кого из пропагандистов уже судили за подстрекательство к геноциду

История знает несколько примеров, когда расчеловечивание образа врага и прямые призывы к его уничтожению приводили журналистов на скамью подсудимых по обвинению в подстрекательстве к геноциду.

Первый из известных примеров — Нюрнбергский трибунал. Одним из тех, кто понес наказание в ходе трибунала стал основатель и издатель антисемитской и антикоммунистической газеты «Штурмовик» Юлиус Штрайхер. Его казнили за призывы к уничтожению евреев (его признали виновным в преступлении против человечности, юридический термин «геноцид» был закреплен в международном праве только спустя два года после вердикта по этому процессу — в Конвенции ООН о предотвращении геноцида).

Второй случай, когда журналисты становились обвиняемыми в преступлениях, связанных с геноцидом, — Международный трибунал по Руанде. Там на скамье подсудимых оказался, к примеру, издатель и редактор газеты Kangura («Разбуди других») Хасан Нгезе. Статьи его газеты представляли тутси как врагов и сравнивали их с тараканами, выражали к ним ненависть и презрение.

Кроме того, Нгезе выступал в качестве журналиста и эксперта в эфире «Свободного радио и телевидения тысячи холмов». Именно эта радиостанция стала рупором пропаганды, в эфирах которой объясняли, как нужно убивать, расчленять, насиловать народ тутси, а кроме того озвучивались поименные списки, кого необходимо было убить, и назывались места, где прятались представители тутси.

В ходе трибунала Хасана Нгезе обвинили в пособничестве и подстрекательстве к совершению геноцида, в том числе «путем публикации статей в его газете Kangura», и приговорили к пожизненному заключению. На стадии апелляции срок сократили до 35 лет тюрьмы.

Также виновным в подстрекательстве к геноциду при «прямом поощрении» убийств признали сооснователя и директора «Свободного радио и телевидения тысячи холмов» Фердинанда Нахиману. Его, как и Хасана Нгезе, приговорили к пожизненному сроку, но на стадии апелляции срок заключения сократили до 30 лет.

При этом в подобных делах нет срока давности и те же журналисты могут предстать перед судом спустя годы после окончания основного процесса. Например, суд против спонсора и сооснователя «Свободного радио и телевидения тысячи холмов» Фелисьена Кабуги начался в Гааге лишь в этом году. Сам Кабуга скрывался в течение 23 лет. Еще в 1997 году Международный трибунал предъявил ему обвинения в подстрекательстве к геноциду и преступлениях против человечности. В 1994 году он сбежал из Руанды и жил по поддельным документам сначала в Африке, а позже — во Франции. Медиаменеджера пропагандистского радио задержали в 2020 году в пригороде Парижа. Сейчас ему 89 лет.

Могут ли российских пропагандистов отправить в Гаагу

Как мы упоминали ранее, Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него выделяет подстрекательства в отдельное преступление, которое не связано с тем, был ли в итоге совершен геноцид. При этом в истории еще не было случаев, когда за подстрекательство судили бы отдельно, без установленного ранее факта совершения геноцида. Опрошенные «Вёрсткой» юристы говорят, что кейс российских пропагандистов может стать первым.

«Я бы не преуменьшал значение пропагандистов [для Международного уголовного суда], — говорит Глеб Богуш, кандидат юридических наук. — Формально они не занимают государственных должностей, не являются людьми, которые принимают решения об атаках, бомбардировках, вторжениях в другие страны, но их ответственность может быть очень серьезной. Они играют существенную роль в совершении конкретных преступлений. Так, публичные призывы к геноциду являются самостоятельным преступлением, подпадающим под юрисдикцию Международного уголовного суда. Ответственность за это не зависит от того, был ли на деле совершен геноцид».

По мнению Богуша, важность исследования «Вёрстки» — в анализе текстовых нарративов пропаганды. Это может быть полезно при дальнейшем рассмотрении дел в национальных и международных судах. В то же время эксперт предостерегает от поспешной юридической оценки отдельных высказываний российских официальных лиц — вероятный судебный процесс будет долгим и потребует серьезной работы экспертов.

По словам главы Центра гражданских свобод Украины Александры Матвийчук, ненавистнические формулировки пропагандистов могут свидетельствовать о наличии геноцидального умысла. Поиск этого умысла — один из основных этапов доказывания вины человека или группы лиц в совершении преступлений геноцида.

«Когда идет производство по геноциду, то, конечно, одни из первых людей, которые будут обвинены, — это отдельная группа, которая разжигает ненависть и через которую этот геноцидальный умысел можно проследить, — говорит Матвийчук. — Когда на шоу у Соловьева говорится, что в украинцев вселился сатана, или недавно директор [русскоязычного вещания] RT — уже, как я понимаю, бывший — говорил, что украинских детей нужно сжигать или топить. Все такие вещи по крайней мере правозащитниками собираются. Я уверена, что и органами правоохранительными украинскими собираются, потому что они нужны по двум причинам. Первая — incitement to genocide само по себе отдельный вид преступления, а второе — именно они помогают через исследование языка вражды доказать этот геноцидальный умысел».

Как долго будет длиться суд в Гааге

Европейская комиссия заявила о намерении создать специальный суд при поддержке ООН для рассмотрения преступлений России на территории Украины. Как говорила глава ЕК Урсула фон дер Ляйен, суд необходим для того, чтобы привлечь к ответственности как конкретных исполнителей преступлений, так и военное руководство.

Определить степень возможной вины российской стороны предстоит Международному уголовному суду (МУС) в Гааге. В его компетенцию входит расследование и рассмотрение дел против конкретных лиц, обвиняемых в геноциде, военных преступлениях, преступлениях против человечности и преступлениях агрессии. Работу МУС регламентирует Римский статут — международный договор, устанавливающий функции, юрисдикцию и структуру суда, вступивший в силу 1 июля 2002 года.

Для признания юрисдикции суда странам-участницам Римского статута необходимо его ратифицировать. При этом ни Россия, ни Украина этого не сделали. Тем не менее Украина приняла юрисдикцию суда в отношении преступлений, совершенных на ее территории с 2013 года. Как пояснили опрошенные «Вёрсткой» юристы, это позволяет следователям суда вести работу в Украине и выдвигать обвинения против тех, кто совершил преступления на ее территории, независимо от гражданства человека и политики его государства.

Сейчас работа суда остается на стадии сбора доказательств. После этого сотрудникам МУС предстоит сформировать и выдвинуть обвинение против конкретных лиц, запросить выдачу ордеров на аресты, повесток о явке в суд, признания отдельных лиц потерпевшими. При этом обвиняемым может стать любой, независимо от его должности или наличия каких-либо иммунитетов.

Судебный процесс может начаться только после того, как суд сочтет, что выдвинутые обвинения имеют основания. Всё это может растянуться на годы.

«Какие бы решения не принимались, по большому счету вопрос их исполнения остается на усмотрение сторон. Могут быть самые громкие заявления международных судов, но, если сторона конфликта скажет, что они не будут его исполнять, то возможности принудить здесь нет никакой, — говорит адвокат Ольга Гнездилова. — Что касается исполнения, придется ждать много лет. Как это было во многих вооруженных конфликтах: наказание возможно, когда люди теряют власть. Как правило, только так есть возможность каким-то образом их задерживать, подвергать правосудию. Пока ситуация складывается так, как сейчас, конечно, технической возможности, практической, привлечь кого-либо к ответственности нет».

Как отмечал медиаменеджер и член рабочей группы по созданию спецтрибунала в Гааге Олег Гавриш, вопрос инициирования международного суда над российскими пропагандистами пока на стадии обсуждений. Сейчас, по словам правозащитницы Александры Матвийчук, вопрос об обвинении пропагандистов в подстрекательстве к геноциду рассматривается лишь на уровне национальных украинских судов. При этом Матвийчук убеждена, что Украина будет добиваться наказания для пропагандистов и на международном уровне.