Согласно подсчету журналистов изданий «Медуза» и «Медиазона», потери российской армии в Украине только погибшими составили около 47 тысяч человек. Это втрое выше советских потерь в десятилетней войне в Афганистане, и в девять раз больше, чем федеральные войска потеряли в первой чеченской войне (шедшей с конца 1994 по лето 1996 года). Для России такая утрата людей в вооруженном конфликте безусловно становится крупнейшей с 1945 года. А как 47 тысяч погибших выглядят на фоне потерь в войнах последних десятилетий по всему миру? Разбираемся.
Что известно о потерях России
Подробно методику подсчета, примененную журналистами независимых изданий (в содружестве с исследователем избыточной смертности Дмитрием Кобаком), можно изучить здесь. Вкратце же суть такова: часть статистики для анализа была взята из Реестра наследственных дел (РНД) — то есть из базы, куда попадают умершие люди, на которых родственники открыли дела о наследстве (в этом числе неизбежно оказываются и погибшие в Украине).
Сведения касаются умерших по состоянию на май 2023 года. Другую часть информации журналисты получили по запросу у Росстата, она касается лишь скончавшихся в 2022 году.
Соотнеся результаты из двух источников за прошлый год, аналитики получили весьма похожие результаты — это позволило сделать вывод, что подсчеты по 2023 году (по которым приходилось ориентироваться лишь на РНД, без «помощи» Росстата) также правильные.
Параллельно журналисты опирались на список погибших на основе записей в соцсетях и фото кладбищ, которые «Медиазона» и Русская служба Би-би-си собирают с начала войны. В исследовании определялась так называемая избыточная смертность — в статистике ее используют для оценки общего урона эпидемий, природных катаклизмов и других масштабных событий, влияющих на общее количество умерших за определенный период.
С 2020 года избыточную смертность много раз рассчитывали в разных странах, чтобы узнать реальные последствия пандемии коронавируса. Сложность в данной ситуации в том, что на войну отправляются преимущественно мужчины, и рассчитывать предстояло конкретно мужскую избыточную смертность.
Результаты расчетов показали, что общее число погибших с российской стороны составило с вероятностью 95% от 40 до 55 тысяч человек по состоянию на 27 мая 2023 года (то есть до того как началось украинское контрнаступление, во время отражения которого неизбежно погибнет и уже погибло некоторое количество россиян). Соответственно, 47 тысяч погибших представляет собой среднее количество погибших за 15 месяцев, прошедших с 24 февраля 2022 по конец весны нынешнего года.
Общие безвозвратные потери российской армии (включая часть пропавших без вести, но исключая тех, которые доподлинно находятся в украинском плену и могут оказаться дома после войны или очередного обмена пленными) оцениваются журналистами в 125 тысяч человек с учетом тяжелораненых, уволенных со службы. Однако аналитики предупреждают, что точность такого подсчета куда меньше, чем дали вышеописанные методы, позволившие рассчитать число погибших.
Как это соотносится с официальными данными сторон?
Хотя общеизвестно, что официальные отчеты любой из воюющих сторон, скорее всего, будут занижать собственные потери и завышать потери противника, зная цифры и методику нового расчета, мы можем сравнить их со статистикой, которую дают украинские и российские власти. И сделать вывод, кто ближе к правде.
В этом плане российские официальные лица помогают крайне мало: после начала войны Минобороны РФ сделало ставку на максимальное замалчивание потерь, цифры поступают крайне редко и они весьма низки (не публикуется даже статистика по пенсиям по инвалидности или потере кормильца — чтобы посторонние не смогли сделать выводы по военным потерям). Так, общее количество убитых, которые признала российская сторона, составляет 6026 человек.
Эта цифра получается сложением двух значений. Во-первых, в сентябре 2022-го министр обороны России Сергей Шойгу объявил, что с начала войны погибли 5937 человек. Во-вторых, оборонное ведомство РФ не стало замалчивать потери от удара по ПТУ в Макеевке в новогоднюю ночь — по версии министерства, тогда погибли 89 человек. Кроме этих 6026 погибших, официальной информации о потерях Россия не предоставляла.
Украинские сведения предсказуемо намного выше российских значений, превышают они и результаты подсчетов журналистов. По состоянию на 11 июля Генштаб ВСУ насчитал более 235 тысяч человек уничтоженного личного состава российской армии и пророссийских сил («Медуза» и «Медиазона» используют методы, которые позволяют эффективно считать лишь российских граждан, и то возникают сложности с заключенными, не имеющими зачастую устойчивых социальных связей и не фигурирующими поэтому в РНД).
Однако украинская сторона не публикует отдельно сводку по пленным, раненым и другим категориям — вероятно, как минимум часть попавших в плен или получивших ранения указана в качестве «ликвидированных» россиян (именно такая формулировка используется Генштабом армии Украины).
С цифрой общего «безвозврата» армии России в 125 тысяч украинские цифры различаются менее чем в два раза — тогда как собственно российская статистика не выдерживает никакой критики (6026 погибших за почти год войны означает сравнительно невысокую интенсивность конфликта, сравнимую с таковой во время первой чеченской, в то время как задействованные ресурсы, уровень вооружений обеих сторон и протяженность фронтов на войне в Украине выше в разы и даже десятки раз).
Сравнимые с подсчетами независимых журналистов цифры дал в марте 2023 года американский Центр стратегических и международных исследований (CSIS). Общие потери России убитыми эта организация оценивала в 60−70 тысяч, включая наемников ЧВК Вагнера, сотрудников спецслужб РФ и формирования самопровозглашенных ДНР и ЛНР — учитывая, что «Медуза» подсчитывала лишь «официальных» россиян, разница в подсчетах может объясняться именно большей выборкой у CSIS.
А в каких еще войнах последнего времени были такие потери?
В Европе
Начнем с Европы, благо список здесь будет достаточно короткий — войны в Старом Свете после 1945 года редки. Разумеется, на первом месте окажется гражданский конфликт в ходе распада Югославии. Его нельзя, правда, представить как какую-то единую войну — основные потери пришлись на боевые действия в Боснии и Герцеговине, а потери в «Десятидневной войне» в Словении были по сравнению с ней ничтожными.
Сразу стоит оговориться, что считать мы будем только комбатантов — военные преступления и истребление мирного населения (подобное геноциду в Сребренице) не относятся к потерям военнослужащих. Статистика по Боснийской войне была озвучена дважды: в 2007 году в Сараево назвали общие потери в 57 523 военных, а в 2010 году — 62 626 военных.
Отметим, что перед нами потери обеих сторон (то есть боснийцев и сербов, включая армию и формирования непризнанного государства Республика Сербская на боснийской территории, этакого аналога самопровозглашенных ДНР и ЛНР) в войне, длившейся с 1991 по 1995 год — то есть намного дольше, чем идет вторжение в Украину. Соответственно, потери одной лишь России по явно неполным данным превышают количество убитых военных в самом кровавом европейском конфликте после Второй мировой.
Впоследствии на территории Югославии кровь пролилась во время бомбардировок НАТО 1999 года — их перед началом вторжения в феврале 2022 года припоминал Владимир Путин. Хотя Белград вышел из скоротечной операции практически полностью разоруженным, потери военных были сравнительно невелики — по официальным данным Белграда, несколько более 1000 человек (659 военнослужащих и 349 полицейских, суммарно 1008 человек).
С момента обретения независимости Россия не раз участвовала в нескольких конфликтах на европейской территории или рядом с ней — таких, как война с Грузией, конфликт в Приднестровье или война на юго-востоке Украины, начавшаяся в 2014 году (плюс две чеченских войны на территории самой России). Потери в этих столкновениях также были сравнительно невелики (кроме чеченских войн, но и они несравнимы с нынешней), масштаб российского участия — скромный относительно нынешнего полномасштабного вторжения. Таким образом, для Европы после 1945 года потери России являются «антирекордом» — столько военных ни одна страна не теряла ни в одном конфликте за сравнимый срок.
Вне Европы
Если же не ограничиваться европейским континентом, то ближайшая по масштабам и потерям война — безусловно, сирийская. По состоянию на 2013 год (когда конфликт длился около двух лет, что сравнимо с идущей около 15 месяцев войной в Украине) правозащитникам удалось насчитать 25 407 военнослужащих сирийской армии, 17 311 ополченцев, воевавших на стороне диктатора Башара Асада и 169 боевиков организации «Хезболла», базирующейся в Ливане и также поддерживающей Асада. В сумме получается 42 887 человек, павших за два года на одной стороне в одной войне — вполне сравнимые с нынешними российскими цифры.
Другая известная «азиатская» война — вторжение коалиционных войск в Ирак в 2003 году и последовавший гражданский конфликт в этой стране. Минобороны США насчитало с июня 2003 по август 2007 года 28 048 комбатантов, погибших во время конфликта (5 000 иракских военных, 4216 военнослужащих коалиции и 18 832 боевика различных исламистских организаций), плюс 5448 иракских полицейских. Опять-таки — сравнимые с нынешними российскими потерями цифры, но учтены павшие со всех сторон, а срок боевых действий был куда большим.
Правда, гражданская война и вторжение в другую страну все же не вполне идентичны: к примеру, во время гражданского конфликта в «ополченцы» или «боевики» можно по ошибке или намеренно записать погибших мирных жителей. Однако на российской стороне в нынешней войне участвуют прокси с Донбасса и наемники ЧВК Вагнера, учет которых неизбежно будет вестись своеобразно (первые изначально имеют украинское гражданство, вторые достаточно вольно обходятся с российским законодательством).
В массовом сознании континентом, где постоянно ведутся войны и гибнет много людей, остается Африка. Правда, здесь присутствует тот же фактор, что и на Ближнем Востоке — любая война имеет элементы гражданской, не всегда понятно, кто с кем воюет, гибнут военные, партизаны или мирные жители. Тем не менее количество жертв в некоторых конфликтах оставляет украинскую войну далеко позади. Так, во Второй Конголезской войне — одном из самых жутких конфликтов современности, длившемся с 1998 по 2002 год в Демократической республике Конго — боевые потери с обеих сторон оцениваются в 350 тысяч человек. Если предположить, что это означает погибших комбатантов, то среднегодовые потери военных были под 70 000 человек — что в принципе сравнимо с цифрами потерь российской армии от независимых журналистов.
Итак, можно резюмировать — потери России год с лишним войны в Украине никак не могут считаться «нормальными» на фоне даже самых кровавых конфликтов современности. Сирийская и иракская войны, ставшие одними из наиболее жестоких в наше время (и представляющие собой во многом гражданские войны с неопределенной линией фронта), привели к меньшим жертвам, сравнима оказалась лишь Вторая Конголезская в Африке.
Понятно, что столь высокие цифры имеют обоснование. И Россия, и Украина — достаточно населенные страны, способные выставить на поле боя огромные армии. Россия к тому же традиционно ведет войны с тратой большого количества ресурсов, включая человеческие жизни, которые не слишком берегут. Наконец, с определенного момента российской стороной была выбрана тактика, в принципе не предполагающая других способов победить, кроме высочайших потерь (так называемые «мясные штурмы», когда после артподготовки пехота с легким оружием пытается любой ценой занять позиции противника).
Немудрено, что с такими методами количество убитых может быть огромным — что усугубляется еще и скромным уровнем полевой медицины в РФ с ее древними аптечками, не способными спасти жизнь во многих случаях.
Вместе с тем рано делать выводы, что «у России заканчивается людской ресурс» — несмотря на большие потери и миллионную эмиграцию из страны, это все еще громадное государство с более чем сотней миллионов населения. Поэтому российская власть, вероятно, сможет воевать, не меняя «стиля», еще какое-то время.
Читайте также
