Ситуация на фронте в Украине заметно обострилась. Российская армия смогла прорвать оборону ВСУ на Донбассе, обстреливает Харьков, наносит удары по энергетическим объектам на всей территории Украины. Наступление российских сил в районе села Очеретино не превратились пока в очень глубокое продвижение, но оно демонстрирует, с одной стороны, усталость украинской армии, а с другой — возросшую способность армии российской реагировать на кризисы и пользоваться ими. Это произошло в тот момент, когда США с задержкой в несколько месяцев одобрили военную помощь Украине на 61 млрд долларов. Русская служба Би-би-си пытается оценить, как американская помощь может повлиять на способность Украины сдерживать противника и сможет ли, в свою очередь, российская армия не просто реагировать на ослабление ВСУ, но провести масштабную наступательную операцию. Иными словами, изменится ли характер войны в ближайшем будущем.
Потеря пригорода Донецка Авдеевки в феврале обернулась для украинской армии еще большей неудачей — в конце апреля российские войска прорвали линию обороны в районе села Очеретино, на которую отступили ВСУ, и продолжают оказывать давление на украинские силы.
Более того, как заявил в интервью журналу Economist замглавы Главного управления разведки Минобороны Украины Вадим Скибицкий, по его информации, в мае-июне Россия готовит более масштабный удар в районе Харькова или в Сумской области.
Сейчас инициатива явно принадлежит российским войскам, и нового наступления опасается не только Скибицкий — об этом предупреждают многие эксперты. Правда, в их рассуждениях немало вопросов, и они касаются не только времени и места, но также и того, хватит ли у России сил на полноценное и полномасштабное наступление.
Активные боевые действия под Авдеевкой ставят перед украинским командованием проблемы, требующие срочного решения.
Россияне после захвата Очеретино продолжают наступать далее на запад в направлении города Покровска, но могут также попытаться пойти на север в сторону Часова Яра, чтобы окружить украинские войска на соседнем участке.
Ранее главнокомандующий ВСУ Александр Сырский в своем телеграм-канале написал, что «противник достиг определенных тактических успехов, но оперативного преимущества получить не смог».
Однако мы наблюдаем довольно серьезное обострение обстановки, и оно может закончиться обрушением всей украинской оборонительной линии на Покровском направлении.
Тактический успех
Как ни странно, но, несмотря на всю серьезность ситуации в районе села Очеретино, пока что масштабы российского продвижения на этом участке фронта действительно соответствуют скорее тактическому уровню, нежели оперативному.
Даже если взять всю территорию, захваченную российскими войсками с начала штурма Авдеевки, и измерить расстояние между самыми дальними точками — от юго-восточной части Авдеевки до окраины Новоалександровки, на которую россияне вышли к 3 мая, то получится чуть более 23 километров.
Если посчитать среднюю скорость, то продвижение российских войск сложно назвать стремительным — она составляет сотни метров в сутки.
Помимо Очеретино, российские войска также наступают и на других направлениях. В конце апреля и начале мая они наступали или пытались это делать в районе Купянска и Часова Яра.
«Однако эти успехи пока еще не такого масштаба и темпа, чтобы можно было сказать, что война на истощение завершилась и приняла форму маневренной войны. Россияне пытаются развивать тактические успехи в оперативно-тактические, но оттуда пока еще далеко до изменения характера войны в целом», — сказал в интервью Би-би-си израильский военный эксперт Давид Гендельман.
Продвижение российской армии не имеет ничего общего с темпами наступления в начале вторжения в Украину или контрударом украинских сил летом — осенью 2022 года под Изюмом, ставшим последним решительным наступлением в этой войне. Тогда продвижения войск измерялись десятками километров.
Нынешнее же российское продвижение больше похоже на украинское наступление летом 2023 года в Запорожской области, когда ВСУ удалось вклиниться примерно на 17 километров в глубину российских позиций.
Несмотря на прорыв линии украинской обороны в Очеретино, она не была взломана на всю глубину, фронт не рассыпался, украинские части не попали в котел, а российская армия не вышла в глубокий украинский тыл, не продвинулась на много километров. Именно так могло бы выглядеть наступление с решительными целями, которое знаменовало бы изменение характера войны. Но этого не произошло.
Позиционный характер противостояния не менялся с осени 2022 года, и нынешний прорыв украинской обороны российской армией также не выходит за рамки войны на истощение.
Между тем в нынешней ситуации есть два фактора, которые должны беспокоить украинское командование.
Дисбаланс боеспособности
Во-первых, боеспособность украинских частей на фронте снизилась, а российские войска продемонстрировали умение этим воспользоваться.
Снижение боеспособности противника — главная задача в войне на истощение. Такая война по своей сути — противостояние не столько замыслов, сколько потенциалов. В ней побеждает тот, у кого больше ресурсов.
Совокупность этих ресурсов и определяет боеспособность и крупного соединения, и небольшого подразделения на фронте.
Боеспособность — комплексное понятие. Оно включает в себя и количество — численность личного состава, наличие вооружений и военной техники, боеприпасов, продовольствия, медикаментов и так далее.
Зависит боеспособность и от качества: состояния личного состава, его подготовки, физической формы, усталости, дисциплины, боевого духа, а также вооружений и техники — не только их наличия, но и параметров, характеристик.
На боевой дух и, соответственно, боеспособность личного состава влияет и физическая усталость, и психологическая. Например, сильное влияние оказывает гибель товарищей или постоянное воздействие артиллерии и бомбардировка мощными авиабомбами — грохот может буквально свести с ума.
Есть много других факторов, и все они работают в комплексе. Нехватка техники и боеприпасов снижает боеспособность части, позволяет противнику оказывать большее воздействие, что приводит к потерям, ранениям и еще больше снижает боевой дух.
Конечный итог этого совокупного воздействия — общее истощение группировки на фронте.
В битве за Авдеевку, продолжением которой стал прорыв у Очеретино, боеспособность частей ВСУ снизилась настолько, что российским войскам удалось сначала захватить этот небольшой промышленный город рядом с Донецком, а затем и двинуться дальше.
Одним из самых важных факторов, который более всего повлиял на боеспособность украинских защитников Авдеевки, стала нехватка боеприпасов — прежде всего артиллерийских снарядов и зенитных ракет.
Прекращение военной помощи из США и неспособность европейских стран компенсировать это своими поставками привели к тому, что к зиме украинцам стало буквально нечем воевать.
Об этом много писала западная пресса — например, согласно журналу Economist, на некоторых участках фронта в ответ на один украинский снаряд с российской стороны прилетало 17.
Этот дисбаланс привел к большим потерям.
А о том, как эти потери повлияли на боевой дух украинцев, написало издание Politico: «Боевой дух солдат низкий, он был подорван тяжелыми бомбардировками, отсутствием современного оружия и потерями. В городах за сотни километров от фронта исчезли те очереди из молодых людей, которые выстраивались в армию в первые месяцы войны».
Это именно то, как работает война на истощение. Ее эффект не ограничивается нехваткой танков, снарядов или людских резервов, она воздействует и на психику.
Нехватка у ВСУ зенитных ракет — прежде всего для комплексов Patriot — позволила российской авиации применять планирующие авиабомбы. Их запускают с расстояния в несколько десятков километров, не заходя в зону действия остальных украинских зенитных комплексов — дальность действия таких боеприпасов позволяет это делать. В случае, если бы ВСУ имели возможность применять Patriot, это очень сильно осложнило бы работу российской авиации.
Теперь помощь, которую США согласовали в середине апреля и которую в Вашингтоне обещали доставить в Украину как можно быстрее, должна облегчить положение украинской армии, помочь ей физически противостоять российским войскам.
Что в пакете?
По тому, что входит в состав военной помощи Украине, часто можно угадать, какую стратегию выбирает украинское командование вместе со своими союзниками. Так, о подготовке украинского контрнаступления осенью 2022 года можно было судить по поставкам в августе.
Новый пакет американской военной помощи Украине почти не содержит сюрпризов. Ничто в нем не указывает на то, что Украина готовится переломить ход войны и провести крупное наступление. Но эти поставки позволят ВСУ продержаться в войне на истощение.
Основная его часть — боеприпасы для наземных систем, артиллерийские снаряды, зенитные ракеты, бронетехника и прочее — призвана повысить боеспособность украинских войск. Правда, в этом пакете не будет ракет для ЗРК Patriot, но западные партнеры ведут переговоры об их поставках из тех европейских стран, у которых они есть.
Главное новшество в этом пакете — оборудование для аэродромов и авиационные боеприпасы, что указывает на возможную передачу в скором времени истребителей. Как именно ВСУ собирается применять боевые самолеты, пока неизвестно, но потенциально они могут быть использованы и для борьбы с российской авиацией.
Кроме того, США уже поставили в Украину оперативно-тактические ракеты MGM-164/168 ATACMS с дальностью до 300 км. Эти ракеты позволят ВСУ наносить удары по целям в глубине российского тыла, однако обеспечить прорыв фронта ими невозможно. Это довольно мощное оружие, однако его эффективность зависит от того, как ВСУ будут его применять,
Сейчас многие эксперты считают, что этот пакет может оказаться последним в 2024 году, и, хотя он довольно большой, этих средств все равно может хватить в обрез.
При этом прогнозировать западные поставки тоже довольно сложно. Эксперты исследовательского центра Kiel Institute считают, что к концу года объем помощи возрастет, но загадывать на более долгий срок не решаются.
«До конца 2024 года поддержка Запада может снова достичь уровня начала и середины 2023 года, но остается большая неопределенность относительно того, что произойдет после этого», — предупреждает Кристоф Требеш, глава группы исследовательского центра Kiel Institute, отслеживающей помощь Украине.
По его словам, одобренный американский пакет обеспечит лишь «временную передышку, но не коренной перелом» в войне. «Если США не примут дополнительных пакетов помощи в конце 2024 года или в начале 2025-го, Украина, скорее всего, столкнется с таким же дефицитом в 2025 году», — говорит Требеш.
Окно возможностей
Второй фактор, повлиявший на ситуацию на фронте, — это действия российской армии.
Российский успех под Очеретино некоторые западные комментаторы называют «оппортунистическим» (ситуативным) тактическим прорывом. Имеется в виду то, что российская армия не столько организовала этот прорыв, сколько, нащупав образовавшуюся прореху в украинской обороне, ударила именно в это слабое место.
Между тем сама готовность российской армии ввести в прорыв войска свидетельствует как минимум об уровне организации и управления, достаточном для того, чтобы оперативно отреагировать на изменение обстановки.
Недостатки российской армии в организации взаимодействия компонентов общевойскового боя, пехоты, бронетехники, беспилотников, авиации и многого другого, которые в начале войны отмечали не только западные и украинские, но даже и российские комментаторы, теперь явно если не устранены, то хотя бы отчасти исправлены.
Кроме того, это также свидетельствует о наличии резервов вблизи линии фронта, готовых войти в прорыв. А наличие таких резервов свидетельствует о том, что российское командование как минимум такую возможность рассматривало, а как максимум — такую операцию заранее планировало.
Вообще довольно сложно обвинять наступающую армию в неумении наступать.
Так, по словам OSINT-аналитика Паси Паройнена, россияне были готовы к тому, чтобы воспользоваться удобным моментом, и захват Очеретино открывает множество новых тактических возможностей для атакующих.
И если российская армия смогла быстро отреагировать на ослабление украинской обороны, сможет ли она перейти на более высокий уровень — заранее спланировать большую наступательную операцию?
Будут ли российские наступления в других районах?
Сторона, владеющая инициативой, может навязывать противнику место и время ведения активных боевых действий. Это позволяет ей заранее подготовиться, подтянуть резервы и создать необходимые запасы.
Противнику, который инициативой не владеет, приходится реагировать на кризисы, что гораздо более трудно и на что тратится больше ресурсов, поскольку на грамотную организацию обороны и контрударов нет времени, части приходится бросать в бой без подготовки, с колес, и они несут более значительные потери.
Но самое главное — пока обороняющийся пытается реагировать и «тушить пожар» на одном участке, у владеющего инициативой противника есть время на подготовку нового удара в другом месте. Это преимущество позволяет эффективно «стачивать» силы другой стороны.
Именно поэтому военные эксперты и считают, что вслед за наступлением под Авдеевкой российская армия может готовить новый удар весной или летом. У нее для этого есть возможность, но как она ею воспользуется?
Направлением, которое чаще других фигурирует в аналитических материалах западных экспертов, является город Харьков, который уже несколько недель подвергается беспрестанным массированным и жестоким обстрелам со стороны России.
Это один из крупнейших и важнейших городов Украины, один из ее экономических центров. Харьков расположен всего в нескольких десятках километров от российского Белгорода, и большинство жителей города до войны говорило между собой на русском языке. Под Харьковом в 2022 году ВСУ провели успешное контрнаступление, освободив значительные территории.
Российская пропаганда превратила бы такую победу в настоящий триумф.
Наконец, захват Харьковской области отодвинул бы линию боевого соприкосновения настолько далеко от Белгорода, что это сильно сократило бы возможности ВСУ по обстрелу целей в этом российском городе.
В материале американского Института по изучению войны (ISW) от 23 апреля говорится, что Россия уже проводит согласованную воздушную и информационную операцию, чтобы, с одной стороны, разрушить Харьков, сделать его непригодным для жизни, а с другой — убедить украинцев бежать из города в преддверии предполагаемой российской наступательной операции.
Однако, как считает Давид Гендельман, большое наступление на этом направлении потребовало бы увеличения российской группировки «примерно в три раза». Кроме того, как отмечает эксперт, России необходимо было бы создать соответствующую структуру тылового обслуживания. «Пока такого наращивания не наблюдается», — замечает он.
Замглавы украинского ГУР Вадим Скибицкий в интервью Economist приводит некоторые цифры.
По его словам, в районе Харькова у границы со стороны России находятся примерно 35 тысяч военных, но эту группировку планируется расширить до 50−70 тысяч. Еще от 15 до 20 тысяч могут прибыть из других российских регионов.
По словам Скибицкого, этого недостаточно для захвата крупного города, но может быть достаточно для более мелкой задачи. «Быстрая операция по входу и выходу: возможно. А вот операция по взятию Харькова или даже города Сумы — это другой уровень. Россияне это знают. И мы это знаем», — сказал он.
При этом Давид Гендельман считает, что «для россиян гораздо практичнее, спокойнее и перспективнее было бы наращивать усилия на уже активных направлениях, а не открывать новые».
«Это позволяет развивать уже достигнутые успехи, и это проще в плане командного управления и тылового обеспечения. Купянск, Северск, Константиновка, Торецк, Курахово — это гораздо лучшая синица в руках, чем харьковский журавль в небе», — говорит Гендельман.
Его слова подтверждает украинский военный аналитик Константин Машовец, который отметил, что «судя по всему, командование российских войск проводит достаточно масштабную перегруппировку войск между операционными направлениями».
Среди возможных направлений российских ударов, по оценкам комментаторов, могут быть и район Купянска или новое наступление в районе Очеретино с одновременным ударом под Часову Яру, чтобы попробовать окружить большую украинскую группировку.
Такой двойной удар — более сложная операция, чем ситуативный прорыв российской армии под Очеретино. После того как война окончательно перешла в состояние позиционной, ни российской, ни украинской армии не удалось совершить окружение группировки противника.
Размер имеет значение
Сложная крупная операция требует большой штабной работы, но для нее нужен не только замысел и отработанные планы, но и, собственно, силы.
В конце марта министр обороны России Сергей Шойгу пообещал создать в 2024 году две новые общевойсковые армии и 30 соединений, включая 14 дивизий и 16 бригад.
По словам Давида Гендельмана, проблему нехватки личного состава придется решать обеим сторонам. Если анонсированные Шойгу соединения будут созданы, то для них понадобятся еще и вооружения и военная техника, признаки нехватки которых на фронте уже есть.
Что касается Украины, то ее трудное положение отчасти поправит западная помощь, но проблему нехватки людей она не решит, отмечает эксперт.
«Закон о мобилизации по внутриполитическим причинам приняли с запозданием на полгода, и пока неизвестно, когда и в каких количествах новые мобилизованные появятся на фронте. Вообще мобилизация в узком и широком смысле, как людей, так и экономики, собственного ВПК и т.д., — это главнейший экзамен для государства, и там темпы решают всё, а Украина с этим запаздывает. Россия действует в этом плане быстрее и эффективнее, и это не сулит Украине ничего хорошего, если так и продолжится», — предупреждает Гендельман.
Об этом же говорится в материале журнала Foreign Affairs, опубликованном 2 мая: украинцам нужно не просто набрать новых людей в армию — не менее важно их подготовить.
«Вопреки широко распространенным предположениям, в Украине нет недостатка в людях для мобилизации. (Согласно одному недавнему анализу, может быть еще несколько миллионов украинцев, способных служить.) Чего им не хватает, так это эффективной системы мобилизации и подготовки, которая позволила бы превратить мобилизованных в боеспособную силу, а также оснащение для того, чтобы их вооружить. Эти проблемы можно и нужно решить», — пишет Foreign Affairs.
Эффект дальних ударов
Если год назад военные эксперты рассуждали о перспективах и подготовке украинского наступления, а также о возможностях российской армии в обороне, то теперь ситуация сложилась ровно противоположная: большинство, если не все комментаторы говорят, что главной задачей для ВСУ в 2024 году будет удержаться против ударов России.
Даже нынешний пакет американской помощи и планы других поставок обсуждаются именно с этой точки зрения.
Параллельно с противостоянием на поле боя Россия и Украина пытаются воздействовать друг на друга дальними средствами — ракетами и дронами. Кроме Харькова, российская армия обстреливает и другие украинские города и объекты энергетики.
В результате российских ракетных ударов весной 2024 года была полностью разрушена крупнейшая в Киевской области Трипольская ТЭС, а также основной поставщик электричества в Харьковской области Змиевская ТЭС. Вместе они поставляли 8% электроэнергии Украины. Ударам подверглась знаменитая ДнепроГЭС, которая приостановила работу.
В апреле президент Украины Владимир Зеленский заявил, что Россия «практически уничтожила всю тепловую энергетику» Украины.
Именно поэтому зенитные средства, как и ракеты и боеприпасы для них, находятся в самом верху запросов Украины к западным партнерам.
Но Украина не только обороняется, она и сама наносит удары.
Как пишет в Financial Times член Британской академии и почетный профессор факультета военных исследований Королевского колледжа Лондона сэр Лоуренс Фридман, Украине нужно время, чтобы накопить силы и укрепиться настолько, чтобы более эффективно воевать.
«Для Украины сейчас самый лучший способ борьбы с Россией — это продолжать наносить удары, которые она постоянно предпринимает в последнее время. Они использовали дроны дальнего действия против нефтеперерабатывающих заводов и других целей, имеющих стратегическое значение для России. Украина не сможет использовать ракеты большой дальности ATACMS или дополнительные крылатые ракеты Storm Shadow <…> для нанесения ударов по целям в самой России. Однако на оккупированной территории Украины, включая Крым, имеется множество объектов военного назначения», — говорится в статье.
Украина запускает беспилотники по целям в глубине российской территории с зимы 2023 года. Целями этих пусков в разное время были военные аэродромы, правительственные здания и даже Кремль.
В начале 2024 года Украина изменила тактику, предприняв большую серию атак против нефтеперерабатывающих заводов.
Эта серия ударов была менее масштабна, не столь разрушительна и убийственна, как российская, но она привела к серьезным последствиям.
НПЗ оказались довольно легкой целью — завод такого типа расположен на большой территории, и у него есть крупные и уязвимые важные элементы. Эти атаки не уничтожили полностью ни один завод, но многие из предприятий пришлось останавливать для ремонта.
«Уровень недельной нефтепереработки в России приблизился к 11-месячному минимуму из-за последствий наводнения и ремонта заводов, пострадавших от ударов дронов», — написало в конце апреля агентство Bloomberg.
По словам Давида Гендельмана, в этих ударах важен не только прямой эффект: «Это пока еще не достигло таких масштабов, чтобы говорить о каком-то стратегическом эффекте. Генерал Залужный еще в сентябре 2022-го говорил об отсутствии паритета в дальности средств поражения как о причине того, почему Россия вообще ведет войну так, как ведет: «из-за безнаказанности».
«И хотя реальный паритет по дотягиванию до целей невозможен по чисто географическим причинам, увеличение дальности и количества ударов еще тогда было определено как стратегическое приоритетное направление. И сейчас мы видим всемерные дальнейшие попытки Украины усилить это направление, как по военным объектам с упором на Крым, так и по нефтяной и другой инфраструктуре в глубине России», — добавляет эксперт.
Возможности Украины по обстрелу удаленных целей гораздо меньше российских, однако Киев вкладывает большие средства в разработку и производство дронов.
Американская газета Wall Street Journal опубликовала 29 апреля репортаж о том, как в Украине налаживается производство дронов для ударов по территории России.
Этим занимается много украинских стартапов. В одной из компаний журналистам сказали, что к середине года Украина намерена довести объемы производств до 500 аппаратов в месяц. Эти цифры сложно проверить, но массированность сейчас — главный козырь Украины в такой войне.
Неназванный сотрудник украинской разведки сказал WSJ, что только около 20% дронов достигают цели — главным образом из-за применения Россией средств радиоэлектронной борьбы. Если такая пропорция сохранится, то это может стать для Москвы большой проблемой.
Украинское руководство утверждает, что растет не только количество, но и качество БПЛА, и что у них уже есть беспилотники с дальностью в тысячу километров. Украинцы совершенствуют системы наведения, пытаясь избежать зависимости от сигнала навигационных спутников, который можно легко подавить.
И Россия, и Украина совершенствуют тактику таких ударов, добиваясь большей эффективности и, соответственно, стараясь ослабить противостоящее государство — ведь именно это и есть суть той самой войны на истощение, которая продолжается.
Если говорить о прямом эффекте таких ударов — то есть о том, как ракеты и дроны истощают инфраструктуру, физически уничтожая ее, то сейчас Россия сильно опережает Украину.
Однако украинцы уже не раз демонстрировали способность планировать и воплощать серии ударов, объединенные общим замыслом. Это проявлялось и в ходе налетов беспилотников, и на фронте.
Правда, никаких признаков того, что Киев готовит подобную операцию, нет. Но для Украины задача в 2024 году, как ее видят и понимают комментаторы, — продержаться и выстоять.