Российские власти продолжают угрожать Западу применением ядерного оружия. Делал это и лично Владимир Путин — во время своего обращения по поводу мобилизации. «Для защиты нашей страны мы безусловно используем все имеющиеся в нашем распоряжении средства. Это не блеф», — сказал тогда он. На заявление уже отреагировали власти США — госсекретарь Энтони Блинкен назвал риторику РФ «безответственной» и заявил, что у США разработан план действий в случае применения ядерного оружия Кремлем. Также глава американского внешнеполитического ведомства сообщил, что РФ уже предупредили о возможных последствиях применения таких вооружений: «Очень важно, чтобы Москва услышала от нас и узнала от нас, что последствия такого шага будут ужасающими. И мы очень четко дали это понять». Мы разобрались, каким в теории мог бы быть ответ США на применение Россией ядерного оружия.
А США вообще обязаны отвечать ядерным оружием на применение ЯО Россией?
Формально — нет.
США связаны союзными договоренностями со странами НАТО и рядом союзников, однако основополагающие документы этих блоков не описывают конкретные вооружения, которые Штаты должны применять для ответного удара. То есть ответить на ядерный удар со стороны России США в ряде случаев обязаны (например, статья 5 Североатлантического Альянса подразумевает, что нападение на одного из членов НАТО будет рассматриваться как нападение на всех членов НАТО), но как именно — это уже дело самого Вашингтона.
Это подтверждали и американские официальные лица — так, заместитель министра обороны США Патрик Шенахан в 2018 году отметил, что если Россия использует ядерное оружие против страны-члена НАТО и партнера США, даже в этом случае не будет автоматического ответа.
В то же время в США существует опубликованная в феврале 2018 года ядерная доктрина, в которой несколько раз упоминается, что применение ядерного оружия любой страной должно приводить к немедленным последствиям.
«Потенциальные противники не должны недооценивать последствия применения ядерного оружия первыми как на региональном уровне, так и против самих Соединенных Штатов. Они должны понять, что неядерная агрессия или ограниченная ядерная эскалация не принесут никакой пользы, — говорится в документе. — <…> Любая ядерная эскалация не достигнет своих целей и вместо этого приведет к неприемлемым для них последствиям».
«Не существует универсального средства сдерживания. Следовательно, Соединенные Штаты будут применять индивидуальный и гибкий подход для эффективного сдерживания для всего спектра противников и угроз. Индивидуальные стратегии сдерживания должны дать понять различным потенциальным противникам, что их агрессия будет сопряжена с неприемлемыми рисками и невыносимыми затратами в относительно их конкретных расчетов рисков и затрат», — также говорится в этом документе. На деле это означает то же самое, что говорилось выше: применение своего ядерного оружия в ответ на его использование другой стороной в США не считают обязательным. Главное — нанести противнику непоправимый ущерб, инструменты же для этого могут быть использованы самые разные.
Важно, что в документе прописана и ответственность США перед «союзниками и партнерами» (к числу последних сейчас, несомненно, можно отнести и Украину): «Ни одна страна не должна сомневаться в силе наших расширенных обязательств по сдерживанию или силе возможностей США и их союзников по сдерживанию и, если необходимо, отражению ядерной или неядерной агрессии любого потенциального противника».
Также стоит отметить, что на протяжении всей холодной войны существовала неофициальная доктрина гарантированного взаимного уничтожения, которая никогда не была зафиксирована в документах США и СССР (или России). Суть ее сводится к тому, что в случае нанесения одной из сторон ядерного удара по другой, та будет гарантированно уничтожена ответом — очевидно, ядерным, так как ни один из других видов вооружений не позволит достигнуть такого результата. Для ее реализации в обеих странах были разработаны системы автоматического управления ядерным оружием, гарантирующие ответ даже в случае уничтожения военного руководства или повреждения линий связи. В СССР это была система «Периметр» (на Западе известна как Dead Hand или «Мертвая рука»), которая до сих пор используется Россией. Ее американский аналог был отключен в 1991 году, но вполне вероятно, что сама концепция отвергнута не была — и в случае попытки массированного удара по США она будет задействована.
Конкретный механизм применения ядерного оружия США является государственной тайной, однако косвенные сведения о нем есть. В случае принятия решения об использовании ядерного арсенала его должно будет одобрить высшее командование США — в первую очередь президент страны (в случае его отсутствия ответственность может взять на себя вице-президент). Его решение в свою очередь должно пройти верификацию члена правительства — вероятно, министра обороны. При этом военные теоретически имеют право не исполнять приказ о применении ЯО, если посчитают его незаконным.
Итого, каких-либо юридических механизмов, понуждающих США использовать именно ядерное оружие, не существует. Более того, в самой американской ядерной доктрине подчеркивается, что решение об использовании определенного типа вооружений даже в случае ядерного конфликта будет приниматься исходя из конкретных условий. То есть ядерный удар по США, их союзникам или партнерам не должен автоматически приводить к ответному использованию ЯО.
Важно также понимать, что большую роль сыграет и то, какой вид ядерного оружия будет использован потенциальным противником Штатов. Обычно выделяют две категории: стратегическое ЯО и тактическое. Четкого разделения между ними нет, но максимально просто разницу можно описать следующим образом: стратегические вооружения — это оружие с мощными боеголовками, назначение которых заключается в тотальном уничтожении соперника (целых городов и регионов вместе с их жителями). Тактическое же ЯО предназначено для использования на поле боя — например, уничтожения группировок кораблей в море, скоплений живой силы и техники соперника. Обычно такие боеголовки имеют мощность в несколько килотонн (эквивалент подрыва нескольких тысяч тонн тротила) и не приводят к сильному радиационному загрязнению местности, на которой были использованы.
Упоминавшаяся выше система «Периметр», как и ее аналоги, предназначены именно для ответа на использование стратегического ядерного оружия. В свою очередь применение тактического ЯО не будет приводить к активации автоматических систем ответа. Важно также и то, что тактические вооружения нужно разворачивать: забирать боеголовки со складов, передавать в войска. Все это не останется незамеченным разведкой США — уже сам факт подготовки к использованию ЯО может привести к упреждающим ударам. И Россия, и США в своих доктринах не исключают нанесение ядерных ударов первыми.
Америке есть чем ответить Кремлю?
Несомненно — в том числе и ядерным оружием. В численном выражении между Россией и странами блока НАТО сейчас приблизительный паритет по числу ядерных боеголовок — обе стороны имеют их примерно по 6 тысяч. На США на июль этого года приходилось 5428 зарядов. 3708 из них — это развернутые (то есть готовые к применению и установленные на носители) боеголовки, а также те, что находятся в резерве. 1720 боеголовок списаны и ожидают утилизации в штате Техас, однако в любой момент могут быть возвращены в оборот.
Стратегическое ядерное оружие США по способу доставки представляет собой классическую «ядерную триаду». Ядерные боеголовки могут быть установлены:
- на межконтинентальных баллистических ракетах (тех, что находятся в шахтах на территории самих США и должны будут пролететь десятки тысяч километров до цели);
- на крылатых ракетах или авиабомбах, которые к месту запуска или сброса должны будут доставить самолеты — стратегические бомбардировщики;
- на баллистических ракетах для подводных лодок (доставляются к месту удара на ракетах меньшей дальности, чем межконтинентальные).
Начнем с межконтинентальных ракет (МБР). Как утверждается, их у США 400 — это ракеты Minuteman III, размещенные в шахтах на территории самих Штатов. Обычно на каждую ракету устанавливают по одной боеголовке мощностью 300 или 355 килотонн (в двадцать раз больше, чем мощность бомбы, сброшенной на Хиросиму в 1945 году), но она может нести и две или три боеголовки меньшей мощности с индивидуальным наведением. То есть в таком случае ракета доставляет ядерные заряды в район удара, а дальше они уже поражают несколько целей поблизости друг от друга.
Подробно о нынешнем состоянии этих ракет недавно рассказывало издание Time. Встав на вооружение полвека назад, сейчас «Минитмены» требуют дорогостоящего обслуживания, а нередко и специального выпуска запчастей по давно устаревшим технологиям, так как раритетных деталей на рынке попросту нет. Оборудование нередко выходит из строя и ржавеет. Сами пусковые шахты расположены на фермерских участках в штатах Монтана, Вайоминг и Северная Дакота, что усложняет к ним доступ, а также вызывает недовольство местных жителей — ведь именно эта территория будет одной из главных целей для ядерного удара со стороны потенциальных противников.
Власти США планируют заменить «Минитмены» современными МБР, не требующими такого трудоемкого обслуживания, но до этого в любом случае далеко — обычно подобные проекты реализуются годами, а то и десятилетиями. На разработку носителя и новой боеголовки для него планируется потратить более 100 млрд долларов. Пока же старые ракеты остаются на службе — благодаря ряду модернизаций срок их эксплуатации был продлен до 2030 года.
Второй тип носителя — авиация. США имеют в своем распоряжении 20 стратегических бомбардировщиков B-2A Spirit, а также 87 самолетов B-52H Stratofortress. Последний — легенда времен холодной войны: встав на вооружение в 1955 году, эти машины до сих пор несут службу (хотя и модернизировались несколько раз), способны пролететь с оружием на борту более 7 тысяч километров без дозаправки (абсолютный рекорд для боевых самолетов), а еще засветились во множестве фильмов о Судном дне — например, картине «Доктор Стрейнджлав» Стэнли Кубрика. B-2A, построенный по схеме «летающее крыло», — тоже рекордсмен. Это самый дорогой самолет в истории, одна машина стоит более миллиарда долларов.
На обоих видах самолетов развернуто около 300 боеголовок мощностью от 5 до 150 килотонн: «Спирит» может нести до 16 ядерных бомб, а «Стратофортресс» — до 20 крылатых ракет с ядерными зарядами. Примерно 500 ядерных боеголовок подходящих для бомбардировщиков типов хранятся на складах.
Последняя часть «триады» США — подводная. Речь о 14 стратегических субмаринах класса Ohio, восемь из которых предназначены для действий в Тихом океане, шесть — в Атлантике. Еще четыре подлодки такого типа не несут ядерного оружия и оснащены крылатыми ракетами Tomahawk с обычными зарядами. Для ядерных же боеголовок используется разработанная в начале 1990-х ракета Trident-2. Это действительно грозное оружие — трехступенчатая ракета с восемью боеголовками на борту наводится по спутникам, пролетает более 7 тысяч километров, а затем боеголовки разводятся по разным целям.
Всего субмарины могут иметь на борту до 20 таких ракет — то есть до 160 ядерных зарядов на одной лодке, и более двух тысяч — на всех 14 американских лодках. Но обычно на каждый «Трайдент» устанавливают по 4−5 боеголовок (это повышает дальность действия самой ракеты), каждая — мощностью от 90 до 450 килотонн. США по состоянию на сентябрь 2021 года имели 944 боеголовки на 221 оперативно развернутом носителе Trident-2.
Кстати, стратегические субмарины в США также планируют обновлять: на замену Ohio предполагается построить 12 подлодок класса Columbia, у которых будет по 16 шахт для баллистических ракет. Но, как и в случае с «Минитменами», это вопрос многих лет.
Что касается тактического ядерного вооружения, то число таких боеголовок, находящихся в распоряжении США, неизвестно. Утверждалось, что за 30 лет с 1991 года их число уменьшилось в десять раз. На складах ВВС США в Европе — Германии, Италии, Бельгии, Нидерландах и Турции — сейчас размещено не менее 100 тактических ядерных авиабомб B61−3 и B61−4 с мощностью от 0,3 до 340 килотонн. Более точных сведений о таком оружии США нет. У РФ, по утверждениям американской разведки, таких зарядов около двух тысяч.
Каким мог бы быть сценарий ядерного ответа США?
Как мы уже говорили выше, это наверняка будет зависеть от того, что сделает Россия. Президент США Джо Байден и его администрация не озвучивали никакой информации по этому поводу, наиболее яркое заявление принадлежит Энтони Блинкену и приведено выше — он лишь характеризовал последствия ответа США как «ужасающие».
Американский журналист Эрик Шлоссер в июне этого года собрал для издания The Atlantic мнения экспертов по поводу возможного ядерного конфликта (российское издание «Медуза» публиковало подробный пересказ этого материала).
В качестве возможных вариантов для российского ядерного удара рассматривались следующие:
- детонация ядерной бомбы над Черным морем как демонстрация силы и намерений без прямых жертв;
- попытка уничтожить руководство Украины с помощью удара по бункерам президента Владимира Зеленского и его советников;
- атака на украинскую военную базу или склад, не ставящая целью нанесение вреда мирным жителям;
- уничтожение целого города и массовое убийство мирных жителей с целью внушить ужас и принудить соперника к немедленному отказу от борьбы (такую же цель преследовала ядерная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки).
Бывший американский сенатор и неофициальный советник Барака Обамы на посту президента Сэм Нанн считал, что в случае запуска ядерной боеголовки с корабля Штаты должны будут подбить само судно, а в зависимости от масштабов атаки, возможно, также потопить флот России в Черном море и установить над Украиной бесполетную зону.
В 2016 году сотрудники команды нацбезопасности Обамы в игровой форме симулировали ситуацию, когда Россия напала на одну из стран Балтии и применила тактическое ядерное оружие малой мощности в надежде склонить НАТО к миру на своих условиях.
Одна из участвовавших в игре групп пришла к выводу, что в этом случае ядерный удар в ответ рассматривался бы как необходимость для выполнения обязательств перед союзниками па Альянсу. В этом случае возникал вопрос с потенциальной целью для удара: на оккупированной РФ территорией ядерный взрыв уничтожил бы и мирное население страны-союзницы, а удар по самой России с большой вероятностью приводил бы к Судному дню. В итоге авторы сценария предложили в качестве варианта с демонстрацией силы удар по Беларуси как по военному союзнику Кремля.
В игре участвовала и другая группа, склонявшаяся к тому, что использование ядерного оружия неэтично, и США должны были бы ограничиться операцией с использованием обычных вооружений, а также осуждением действий РФ на международной арене. В эту группу входила Эврил Хайнс, занявшая при Джо Байдене пост директора национальной разведки.
Также в материале Шлоссера упоминалось, что в 2019 году федеральное Агентство по сокращению военной угрозы США (DTRA) смоделировало ситуацию, в которой Россия нападает на Украину и применяет ядерное оружие. Результаты исследования остались засекречены, но один из участников анонимно рассказал, что «счастливых исходов нет», а «победить можно, только если не играть».
Важно, что неизбежным применение ядерного оружия в ответ на аналогичные действия России не назвал ни один из опрошенных Шлоссером экспертов по нацбезопасности. Так, бывший директор московского отделения Фонда Карнеги и бывший заместитель генерального секретаря НАТО Роуз Гетемюллер предполагала, что если Штаты засекут перемещение ядерных боеголовок в России, Байден должен будет послать Путину жесткое предупреждение по внутренним каналам, а затем раскрыть данные разведки, чтобы нанести российской верхушке репутационный урон. Эксперт была уверена, что за ядерный арсенал в России отвечают профессионалы, которые трезво оценивают ситуацию и могут саботировать приказ о бомбардировке Украины. Если же РФ все же пойдет на такой шаг, ответом, по ее мнению, могла бы стать массированная кибератака с целью вывести их строя российские пункты командования.
Бывший министр обороны США и ветеран Второй мировой войны Уильям Перри, своими глазами наблюдавший последствия бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, также предлагал как можно быстрее огласить информацию о возможной ядерной атаке, чтобы вызвать реакцию мирового сообщества, а затем ответить в военной сфере — но с применением конвенционального, а не ядерного оружия.
Эти мысли экспертов в своем интервью «Медузе» подтвердил и эксперт по российской ядерной политике, научный сотрудник Центра международной и оборонной политики Университета Куинс в Канаде Максим Старчак.
«Ни США, ни НАТО не хотят прямого военного столкновения с Россией и надеются, что ЯО не будет применено. Но [в случае удара] военная реакция будет. Общественность в западных странах ожидает, что применение ЯО не может остаться безнаказанным. Будут требования наказать Россию. Вероятно, США уже разрабатывают варианты своей реакции на такое развитие событий. Их может быть несколько. Вхождение сил НАТО в Украину, неядерный удар по российским войскам в Украине, удар тактическим ЯО США по российским войскам и так далее. Думаю, подобные сценарии уже доведены до Путина и должны стать прежде всего механизмом сдерживания от ядерного удара. <…> Развязывания ядерной войны никто не хочет, и реальный военный ответ будет осторожным и ограниченным», — сказал он.
Старчак также считает, что заявления России о возможном применении ЯО — это как раз инструмент, нацеленный на исключение возможности вступления НАТО в конфликт, а не реальные угрозы Украине: «Судя по всему, главная озабоченность Москвы — [именно] не дать НАТО или США вступить на стороне Украины в прямые военные действия с Россией. Ядерные учения перед войной, приведение сил сдерживания в особый режим боевого дежурства. Все это политика сдерживания, направленная на недопущение вмешательства НАТО и США. Поэтому не осуществляются удары по Киеву, пунктам переброски вооружений для ВСУ — хотя, надо заметить, угрозы и тому и другому были. Были угрозы и в целом в отношении вооружений НАТО, поставляемых Украине, что должно было стать красной чертой. Но так как ответной реакции не было и угрозы не были восприняты, рисковать втянуть НАТО реализацией этих угроз Москва не стала».
«В российской военной теории первый шаг в ядерной эскалации — это демонстративный одиночный удар по пустынным территориям или акваториям, по второстепенным военным объектам (возможно, без персонала), — ответил Старчак на вопрос о возможном сценарии применения ЯО Россией. — Теоретически это можно осуществить над Северным Ледовитым океаном — понятное „пустынное“ место, без больших рисков для своих войск и граждан любых государств. Ядерный взрыв оказал бы психологическое влияние вне зависимости от места применения и не подвергая население радиации. Но что дальше? Не думаю, что это повлияло бы на сопротивление Украины. Но, возможно, дипломатическое давление как на Москву, так и на Киев усилилось бы».
По мнению эксперта, если бы это не оказало воздействие, следующей ступенью была бы демонстрация-устрашение, когда ядерный удар наносится по какому-нибудь военному объекту Украины. Но, как считает Старчак, очевидных военных целей с высоким КПД на территории Украины нет — ядерным ударом можно полностью разрушить, например, город, но это не приведет к краху украинской армии.
«Применение тактического ЯО не означает абсолютной победы. Это создаст радиационное заражение местности, которую Россия не сможет использовать в своих целях. Поэтому вряд ли применение ЯО на территории Украины имеет военную ценность. Такое безрассудство возможно по принципу „если Украина не может быть моей, так не доставайся ты никому“. Но опять же, любой ядерный удар — это риск втягивания в конфликт НАТО или США. Слишком рискованно для человека, который озабочен своим здоровьем, интересуется практиками вечной молодости и по-прежнему ожидает, что желающие встретиться с ним пройдут карантин», — заключил эксперт.
