Политические репрессии в Беларуси получают видимость законности благодаря тому, что в них задействована судебная система страны. Судьи как на конвейере десятками и сотнями выносят политически мотивированные приговоры — причем иногда откровенно абсурдные. С одобрения судей власти наказывают за добросовестную работу журналистов, берут в заложники членов семей политических и общественных деятелей, добавляют по надуманным поводам вторые и третьи сроки уже осужденным политзаключенным. Можно предположить, что к 2024 году судьи в Беларуси вообще перестали принимать во внимание возможность наказания за соучастие в преступлениях действующего политического режима. В таком ключе рассуждали и судьи Германии, которые после 1933 года усердно выносили «законные» приговоры в условиях тоталитарного нацистского государства. Часть из них просчиталась.
Как суды помогали нацистскому режиму — и как нацисты их контролировали
Судьи и прокуроры нацистской Германии не уничтожили столько же жизней, сколько СС, гестапо и другие карательные органы гитлеровского режима. Жертвы судов исчисляются тысячами, а не миллионами. Но нацистский судья, виновный в смерти хотя бы одного еврея или политического противника нацистского режима, не перестает быть преступником оттого, что число его злодеяний относительно невелико.
Нарушения прав человека в Германии нарастали по мере того, как нацисты укрепляли свою власть. При этом своей преступной деятельности нацисты стремились придавать видимость законности. Так, в 1938 году в стране были приняты законы, устанавливавшие разные степени наказания за одно и то же преступление: более строгое для евреев и более легкое — для немцев. Выносили приговоры по новым правилам, разумеется, судьи.
Чтобы подстраховаться от внезапного приступа гуманизма у кого-то из судей, нацисты приняли закон, по которому Гитлер мог опротестовать любой приговор с помощью так называемой чрезвычайной апелляции. После этого суд выносил новый приговор — как правило, более жесткий, часто в виде смертной казни. Кроме того, к каждому судье нацисты приставили сотрудника Службы безопасности (СД), который собирал компромат на своего «подопечного».
Личное вмешательство Гитлера в судебные процессы было обычным делом в нацистской Германии. Но в основном его контроль над системой происходил через Министерство юстиции. 20 августа 1942 года Гитлер приказал руководителю этого ведомства по мере необходимости «прямо отклоняться от любых существующих правовых требований». И в октябре 1942 года имперский министр юстиции Отто Тирак разослал письмо судьям Германии, в котором призвал их «не использовать рабски костыли закона», «не искать опоры в законе», а «искать решение, наиболее удовлетворительное для жизни общества». Все это очень напоминает печально известную речь Александра Лукашенко перед прокурорами в сентябре 2020 года («иногда не до законов»).
Большинство судей Третьего рейха отождествляли себя с нацистским режимом и постепенно стали считать себя его «бойцами» на внутреннем фронте, ответственными за наказание внутренних врагов.
Как судили нацистских судей
Знаменитый Нюрнбергский процесс против руководителей Третьего рейха — самый известный, но далеко не единственный суд над нацистскими преступниками в Нюрнберге. После него здесь прошли еще 12 крупных процессов против ведущих немецких промышленников, военных, преступников из СС и т.п. В число этих «Последующих», или «Малых» Нюрнбергских процессов, организованных американцами (в их зону оккупации входил Нюрнберг), вошел и судебный процесс над нацистскими судьями.
17 февраля 1947 года американский военный трибунал в Нюрнберге выдвинул обвинения против 16 человек. Девять из них были чиновниками Имперского министерства юстиции, семеро — судьями. Всех их обвиняли по трем пунктам:
- участие в заговоре с целью совершения военных преступлений и преступлений против человечности;
- военные преступления против гражданского населения территорий, оккупированных Германией, и против солдат стран, находящихся в состоянии войны с Германией;
- преступления против человечности, направленные против гражданского населения Германии и граждан оккупированных территорий.
Семеро подсудимых получили дополнительное обвинение в членстве в СС, СД или руководстве нацистской партии, которые годом ранее были признаны Международным военным трибуналом преступными организациями.
Свои решения трибунал вынес 3 и 4 декабря. Десять подсудимых были признаны виновными, четверых оправдали. Двое обвиняемых не попали в приговор, поскольку один из них умер еще до начала процесса, а второй был слишком болен, чтобы присутствовать на большей части заседаний. Четверых виновных суд приговорил к пожизненному заключению, а шестерых — к срокам от пяти до десяти лет. Никто из осужденных судей своей вины не признал.
Чем именно занимались эти люди?
Франц Шлегельбергер работал судьей с 1904 года, а с 1918 по 1942 год служил в Министерстве юстиции. Последние 17 месяцев он исполнял обязанности имперского министра юстиции — после чего вышел на пенсию. После прихода к власти нацистов Шлегельбергер поначалу старался дистанцироваться от них и вступил в НСДАП только в 1938 году. На суде он утверждал, что сделал это лишь по личному приказу Гитлера.
Деятельность Шлегельбергера на высоком государственном посту гитлеровской Германии выглядит очень противоречивой. Он утверждал, что, согласно закону, обязан был выполнять распоряжения Гитлера, но делал это неохотно. Трибунал пришел к выводу, что Шлегельбергер действительно «ненавидел то зло, которое он совершил», и что он был склонен к интеллектуальной работе юриста-ученого.
Шлегельбергер утверждал также, что никогда не испытывал никакой неприязни к евреям — и даже его личный врач был евреем. Он подчеркивал, что сопротивлялся предложению направлять евреев-полукровок в концлагеря и предложил предоставить им выбор между стерилизацией и депортацией. Также Шлегельбергер утверждал, что оставался на службе у нацистского режима до 1942 года потому, что «если бы я ушел в отставку, мое место занял бы человек похуже».
Несмотря на все эти будто бы смягчающие обстоятельства, Шлегельбергер активно содействовал преступной деятельности нацистского режима — причем начал еще до того, как вступил в НСДАП. В 1936 году он, например, выступил в пользу тезиса, согласно которому диктатор Адольф Гитлер стал считаться источником правосудия в Германии: «следует подчеркнуть, что и в сфере права именно Фюрер и только он один задает темп развития».
Позднее Шлегельбергер безо всяких видимых сомнений выражал свои верноподданнические чувства к диктатору и гарантировал ему, что судьи будут выносить лишь «правильные» с точки зрения нацистов приговоры:
«В ходе ежедневно выносимых приговоров все еще встречаются решения, которые не совсем соответствуют необходимым требованиям. В таких случаях я предприму необходимые шаги. Кроме того, желательно все больше воспитывать в судьях правильное мышление, сознание национальной судьбы. Для этой цели было бы неоценимо, если бы вы, мой фюрер, могли сообщить мне, если приговор не встретит вашего одобрения. Судьи несут ответственность перед вами, мой фюрер; они осознают эту ответственность и твердо намерены выполнять свои обязанности соответствующим образом. Хайль, мой фюрер!»
Также Шлегельбергер по поручению Гитлера неоднократно приказывал судьям пересматривать приговоры, связанные с лишением свободы, в пользу смертной казни. Так, в октябре 1941 года по распоряжению чиновника судебные власти передали гестапо для казни еврея Маркуса Люфтгаза, приговоренного к 2,5 года тюремного заключения за хранение яиц.
Иногда вмешательство Шлегельбергера в судебный процесс приводило к смягчению приговоров. Так, однажды он распорядился вынести более мягкий приговор офицеру полиции, который избил еврейскую женщину. По мнению Шлегельбергера, суровый приговор мог нанести ущерб моральному духу других офицеров.
Хотя Шлегельбергера приговорили к пожизненному заключению, в 1951 году его освободили из тюрьмы по состоянию здоровья. Умер он в 1970 году.
Освальд Ротхауг в 1925 году начал свою карьеру на должности помощника прокурора в баварском Ансбахе. Затем он был помощником судьи, прокурором города Хоф, советником суда в Нюрнберге. В 1933 году, после прихода к власти нацистов, стал старшим прокурором города. С апреля 1937 по май 1943 года был директором окружного суда в Нюрнберге, а с мая 1943 по апрель 1945 года — прокурором Народной судебной палаты в Берлине.
В отличие от Шлегельбергера, Ротхауг был убежденным нацистом. Он принял добровольное участие в преследовании, угнетении и истреблении поляков и евреев, которых считал представителями «низшей расы».
Ротхауг считал, что немецкое правосудие должно быть особенно суровым для евреев и поляков. И не скрывал своей ненависти к представителям обеих национальностей. Так, на одном из судебных заседаний он заявил, что, если бы он добился своего, то ни один поляк не был бы похоронен на немецком кладбище. А если бы рядом с ним похоронили поляка, он встал бы из гроба.
О том, как выглядело «правосудие» в представлении Роутхага, можно судить по судебному процессу над 68-летним евреем Леманом Катценбергером, главой нюрнбергской еврейской общины. Мужчину обвинили в нарушении статьи 2 расистского «Закона о защите немецкой крови». Он запрещал половые сношения между евреями и «гражданами Германии немецкой крови». Катценбергер будто бы имел сексуальную связь с 19-летней немецкой девушкой Ирен Зайлер.
Полицейское расследование не смогло доказать того, что секс между обвиняемым и Зайлер был. Самым компрометирующим доказательством обвинения было то, что девушку видели сидящей на коленях у Катценбергера. И пожилой еврей, и юная немка отвергли обвинения в связи. Катценбергер описал свои отношения с девушкой как «отцовские», чем и объяснял эпизод, в котором она сидела у него на коленях. Но, по мнению Ротхауга, доказательная база обвинения была достаточной: «Мне хватает того, что свинья признала, что у нее на коленях сидела немецкая девушка!»
С таким подходом вина Катценбергера была «доказана», но это не удовлетворило Ротхауга. Дело в том, что максимальным наказанием за такое «преступление» было пожизненное заключение. Чтобы увеличить его до смертной казни, чиновник творчески подошел к интерпретации законов военного времени, которые предписывали смертную казнь за «получение выгоды от военных действий». Ротхауг пришел к выводу, что Катценбергер воспользовался отключениями света во время воздушных налетов на город для того, чтобы по ночам пробираться в квартиру Зайлер.
Смертный приговор, вынесенный Катценбергеру, пришелся по душе Адольфу Гитлеру, который назначил Ротхауга на должность прокурора Народной судебной палаты в Берлине.
Пожизненный приговор Ротхаугу позднее сократили до 20 лет. Но условно-досрочно освободили раньше, в декабре 1956 года. Нацистский преступник умер в 1967 году.
Служить режиму: был ли у немецких судей выбор?
Когда в 1933 году Адольф Гитлер и его Национал-социалистическая немецкая рабочая партия пришли к власти, Германия уже имела развитую судебную систему. Нацистам не пришлось ее демонтировать и создавать новую. Большинство немецких судей остались на службе, многие из них симпатизировали целям нацистов. «Нацификация» немецкого законодательства произошла благодаря добровольной и активной помощи судей, а не вопреки их возражениям.
Тем не менее от какой-то части судей нацисты поспешили избавиться. В первую очередь это касалось немногочисленных евреев, которых сняли с должностей соответствующим законом уже в 1933 году. Была еще и горстка судей-немцев, которые продемонстрировали настоящее мужество перед лицом нацистского произвола и нарушений гражданских свобод. Одним из них оказался Лотар Крейссиг.
Он стал судьей за пять лет до прихода нацистов к власти, в 1928 году. Работал в городе Бранденбург, в 50 километрах к западу от Берлина. Крейссиг считал, что справедливость в работе судьи важнее, чем карьерный рост, и упорно придерживался этого принципа.
Добросовестный судья был на хорошем счету у начальства, но после установления гитлеровского режима начал открыто саботировать его сомнительные с точки зрения законности и справедливости решения. Он отказался участвовать в церемонии открытия в суде бюста Гитлера, публично протестовал против снятия с должности трех коллег, которые отказались выполнять требования расовых «арийских законов», и называл политику диктаторского нацистского режима «несправедливостью, замаскированной под форму закона».
В отличие от большинства своих коллег, Крейссиг не пошел на сделку с совестью и продолжал по мере возможности ставить палки в колеса незаконной деятельности нацистов. Когда судья обнаружил, что пациентов местной психиатрической больницы тайно вывозят в концлагеря и там убивают, он направил письмо с жалобой председателю Верховного суда Пруссии (земли в составе Германии, в состав которой входил Бранденбург).
После этого Крейссига вызвали на ковер в Министерство юстиции, но «образумить» принципиального судью это не помогло. Вернувшись из Берлина в Бранденбург, Крейссиг издал судебный запрет нескольким больницам, запретивший переводить психических больных без его разрешения. Последней каплей для нацистского режима стало озвученное несогласие Крейссига с «программой Т-4», одобренной лично Гитлером. В соответствии с ней нацисты уничтожали людей с психическими расстройствами и с наследственными болезнями.
Попытки убедить Крейссига в том, что программа принудительной эвтаназии была «волей фюрера», а сам фюрер стал в нацистской Германии «источником права», потерпели неудачу. Министр юстиции Германии Франц Гуртнер потребовал, чтобы Крейссиг снял свои запреты для больниц, но тот отказался. После этого судью отправили в досрочную отставку — и возбудили против него уголовное дело. Которое, впрочем, закрыли без предъявления обвинения.
Лотар Крейссиг пережил войну, во время которой помог спастись нескольким евреям. Умер принципиальный судья в 1986 году. Крейссига и его жену Йоханну за спасение евреев внесли в число праведников мира, именем судьи названы улицы в разных немецких городах. Его пример показывает, что выбор между служением закону и справедливости и прислуживанием режиму у судей есть даже в условиях самых жестких диктатур.
Если вы считаете важным сохранение профессиональной и качественной журналистики для беларусов и о Беларуси — станьте патроном нашего проекта. Пожертвовать любую сумму можно быстро и безопасно через сервис Donorbox.
Всё о безопасности и ответы на другие вопросы вы можете узнать по ссылке.
Читайте также
