24 августа 1992 года уроженец Минска, профессор Валерий Фабрикант зашел в кампус Университета Конкордия в канадском Монреале и всего за несколько минут убил четырех коллег-профессоров, ранив еще одного. Трагедия стала одной из самых громких в Канаде, ее отголоски в местном обществе ощущаются до сих пор. Кем был Фабрикант, зачем он так поступил, как объяснил свое поведение и какое получил наказание — рассказываем эту историю.
Рождение в Минске, жизнь в Германии и СССР
О жизни Валерия Фабриканта до Канады известно немного. Причина в том, что большинство исследователей и журналистов сосредоточили свое внимание на его периоде за океаном, обстоятельствах трагедии и тому, что было после нее. Одна из редких статей была перепечатана в Facebook (оригинал сейчас недоступен), на тематической странице, посвященной серийным убийцам. Каких-либо ссылок, а значит и подтверждения этим фактам, нет. Но судя по предпросмотру оригинальной ссылки в Google и по контексту, это биография Фабриканта, рассказаная им самим. В ней встречаются абсолютно личные детали (вроде его якобы существовавшей бесплодности). Но суть в том, что главный персонаж показан абсолютным героем, с которым постоянно борются власти, ему завидуют и т.д. Мы кратко перескажем факты, касающиеся жизни Фабриканта в СССР, но будем относиться к ним с определенным скепсисом.
Валерий Фабрикант родился в Минске в еврейской семье (об этом городе говорится и в канадских исследованиях). Это произошло 28 декабря 1939 года (позднее, после потери документов, мать записала его день рождения как 28 января 1940 года, чтобы сын на год позже ушел в армию). Его отец, Исаак Фабрикант, был врачом, занимавшимся исследованиями по лечению туберкулеза. Мать Песя Юделевна работала в книжном магазине. В 1941-м после нападения нацистов Исаак был призван в армию, закончил войну в звании подполковника. После победы он остался служить в Германии, куда переехала семья. В 1949-м Исаака перевели в город Иваново, что к северо-западу от Москвы, куда переехали жена с сыном.
В семье царили антисоветские настроения, Валерий даже вышел из комсомола. Он окончил Ивановский энергетический институт (курс машиностроения) и поступил в аспирантуру Московского энергетического института. Там он под руководством ученого Владимира Болотина (в будущем академика Российской академии наук) защитил кандидатскую диссертацию. Семья Фабрикантов столкнулась с антисемитизмом: брата Валерия не взяли в аспирантуру. Когда молодой человек возмутился этим, Болотин предупредил, что если тот не замолчит, то его отчислят.
По распределению Валерия отправили преподавателем в Институт авиационных технологий в Рыбинске (судя по всему, речь о нынешнем Рыбинском государственном авиационном техническом университете) примерно в 300 км к северу от Москвы. В 1969-м он был уволен — якобы после доносов в КГБ о его антисоветских высказываниях — и стал работать на Рыбинском заводе авиационных двигателей. Стоит отметить, что «неблагонадежного» человека вряд ли бы допустили на такое предприятие. В 1970-м Валерия пригласили работать в Ульяновский политехнический институт. Спустя три года КГБ предложил стать их осведомителем в благодарность за то, что они закрыли глаза на его неблагонадежность и не стали мешать трудоустройству. Не желая делать этого, Фабрикант уволился. Дорога в научный мир ему была закрыта. Однако мужчине удалось устроиться научным сотрудником в Институт автоматизированных систем управления в Иваново. Там же в 1976-м, когда ему было 36 лет, он женился на своей бывшей студентке. В 1978-м ему не продлили контракт — якобы опять из-за козней КГБ.
Тогда Фабрикант решил покинуть СССР. Его жена имела доступ к производству секретной продукции, поэтому не могла уехать из страны. Ради мужа она согласилась на развод, хотя любила его. После этого он быстро получил выездную визу. В 1979-м наблюдался пик еврейской эмиграции: за границу отпустили более 51 тысячи человек. Но как раз в конце года советская армия вошла в Афганистан, после чего разрядка с Западом прекратилась, а масштаб эмиграции евреев резко снизился. Для сравнения, в целом за 1982−1986 годы из СССР выехало менее 7 тысяч евреев и членов их семей.
Жена Фабриканта сопровождала его в поезде до Бреста и пообещала заботиться о матери Валерия (судя по всему, отец уже умер). Эта деталь вызывает сомнения: обычно люди, получавшие визы, вылетали из Москвы на самолете. Ведь в ином случае они попадали бы в европейские страны, находящиеся под контролем СССР.
Что было в реальности? Как писала канадская пресса, Фабрикант никогда не был диссидентом и был несколько раз уволен из-за своего поведения (в одном из исследований говорится об «угрожающих и деструктивных действиях»). Так что предположим, что из рассказа, который мы привели выше, информация о детстве и юности, а также местах работы соответствует действительности, а вот мотивы, по которым Валерий их менял, — нет.
Работа в Канаде и террор над коллегами
В конце 1979 года 39-летний Фабрикант пришел в англоязычный Университет Конкордия, находящийся в Монреале (крупнейший город франкоязычной провинции Квебек). Это было далеко не самое престижное учебное заведение, созданное всего за пять лет до этого путем слияния местных университета, вечерней школы для работающих взрослых и иезуитского колледжа.
Более половины денег на исследования получал инженерный факультет, на котором в том числе действовала кафедра машиностроения. Ее возглавлял Том Санкар, который отказался принять на работу мигранта. Однако Фабрикант день за днем приходил к дверям кабинета, после чего Санкар сдался и согласился поговорить с ним. Неизвестно, что больше убедило канадского ученого: история о якобы имевшем месте диссидентстве, внушительный список научных работ или что-то другое. Однако Фабрикант вышел из кабинета Санкара, получив работу научного сотрудника с зарплатой 7 тысяч канадских долларов в год.
Как казалось первое время, работодатели не прогадали. Дело в том, что в научной среде важную роль играет число публикаций, от чего зависит финансирование. За первые четыре года работы Валерий опубликовал 25 статей, что более чем в два раза превышало результаты работы обычного исследователя.
Санкар был указан как соавтор почти всех этих работ (предположим, что он, как часто встречается в научном мире, не писал их), а потому содействовал продвижению уроженца Минска: за эти четыре года зарплата последнего выросла с 7 до 30 тысяч канадских долларов в год, затем и до 46. Одновременно Санкар закрывал глаза на хамство и грубость своего подопечного.
Когда тот не получил наследство умершего отца, то написал в местное Министерство иностранных дел, требуя, чтобы Канада приостановила поставки зерна в СССР, пока он не получит свои деньги. Если кто-то критиковал его работы, он срывался на этих людей и преследовал их. Однажды Фабрикант пролетел через всю страну на конференцию, чтобы накричать на профессора из другого колледжа, который отказался нанять его на работу. Также Фабрикант демонстрировал признаки паранойи, обвиняя окружающих в сговоре против него. В 1982 году студентка заявила, что он изнасиловал ее. Она подала заявление в полицию, но дело не получило хода (она побоялась выступать публично). А вот личная жизнь Валерия была успешной. Он женился, а дети (их было двое) гордились папой: позже, уже в 2010-х годах, его сын присутствовал на судах над отцом и всячески поддерживал его.
В 1987-м Том Санкар ушел с должности заведующего кафедрой, оставшись профессором. К тому времени Фабрикант имел трехлетний контракт, устойчивое положение и решил подписывать статьи лишь собственным именем. Но в 1988-м он узнал, что его контракт будет продлен всего на один год, а затем будет расторгнут. Ему было 48 лет, у него была молодая жена, двое маленьких детей и никаких перспектив трудоустройства. Уроженец Минска был убежден, что его собираются уволить из-за того, что он перестал указывать имена коллег в своих работах. Чтобы доказать подозрения, он начал провоцировать некоторых из них и тайно записывать разговоры с ними. Например, он спросил Санкара, согласен ли тот с тем, что он не внес никакого научного вклада в 34 статьи, к которым Фабрикант добавил его имя. «Разве я <…> просил вас поставить мое имя под какой-либо из ваших статей? <…> Вы сделали это добровольно», — ответил его бывший начальник. Судя по всему, Фабрикант показал эти записи начальству и под угрозой огласки получил двухлетний контракт.
К тому времени последовали первые угрозы окружающим. В январе 1989-го Валерий заявил помощнику ректора, что единственный способ получить то, что вы хотите в Северной Америке, — это купить оружие и расстрелять много людей. Другому человеку он сказал, что может взять своих коллег в заложники. Шокированные собеседники Фабриканта проконсультировались с двумя психиатрами. Один из них сказал, что такой человек потенциально опасен и может стать агрессивным. Второй посоветовал четко сказать, что угрозы и шантаж терпеть больше не будут. Однако на практике не было сделано ничего, чтобы остановить уроженца Минска.
В 1990-м Роуз Шейнин, новая проректорка по научной работе Университета Конкордия, начала составлять досье о все более странном поведении профессора — тот звонил на ее домашний и рабочий телефоны, оставляя на автоответчике послания с угрозами. Но научный мир тогда был мужским и консервативным. Коллеги поддержали не Шейнин, а Фабриканта, который получил еще один двухлетний контракт на 60 тысяч долларов в год.
Но в 1991-м устали и они и предложили не продлевать контракт Фабриканту. Но тут коллеги попали в созданную самим себе ловушку. Благодаря их недавним решениям уроженец Минска имел на уровне факультета самую большую зарплату, отзывы о его работе были высокими. Поэтому администрация отклонила их предложение.
Между тем Валерий не останавливался. 23 июня 1992-го, за месяц до трагедии, он пришел на кафедру, где работал, и потребовал выписать ему разрешение на ношение на работу оружия. Ему отказали. Многие секретари в университете к тому времени уже боялись Фабриканта. У некоторых даже были установлены кнопки тревоги. Два проректора (один из них отвечал за безопасность) рекомендовали немедленно отстранить Фабриканта с сохранением заработной платы. В качестве условия восстановления в университете профессор должен был предоставить заявление от психиатра (выбранного университетом), подтверждающее его психическую устойчивость. Ректор Патрик Кеннифф отказался, но не предложил никаких альтернативных идей.
Тогда появилась новая мысль: досрочно отправить уроженца Минска на пенсию. Ему предложили зарплату за два года. Фабрикант запросил десять лет. Университет увеличил свое предложение до трех — Валерий поднял свои условия до тринадцати. После этого переговоры прекратились.
К середине августа положение профессора стало почти безвыходным. Он подал в суд против экс-заведующего кафедрой Санкара и декана факультета Дина Свами. Но сделал это в настолько оскорбительной форме, что его обвинили в неуважении к суду и назначили заседание по этому поводу на 25 августа. За четыре дня до этого, 21 августа, адвокаты Конкордии сообщили ему, что он может потерять работу. В тот же день жена Валерия принесла домой два пистолета.
Убийство, увольнение «стрелочников» и суд
24 августа около 14:30 Фабрикант зашел в кампус Университета Конкордия. В его портфеле были пятизарядный револьвер Smith & Wesson, два пистолета, а также много патронов. Фабрикант был в темном костюме и солнцезащитных очках. Свидетели говорили, что он ходил по коридорам как робот, холодный и без всякого выражения на лице.
Сначала он отправился на поиски Свами и заведующего кафедрой машиностроения Сэма Османа. Ни одного из них не было на рабочих местах. Тогда Валерий направился в свой собственный крошечный кабинет, где у него была запланирована встреча с Майклом Хогбеном, президентом ассоциации факультетов Конкордии. Хогбен попытался передать Фабриканту письмо с изложением условий, при которых ему будет разрешено посещать офис. Его доступ должен быть ограничен, поскольку его поведение причиняло тем, кто там работал, «значительные страдания». Но Валерий достал пистолет и трижды выстрелил в Хогбена. Тот упал на пол и умер от потери крови.
Услышав шум, Хогбена окликнул коллега Яан Сабер. Фабрикант зашел в его кабинет и дважды выстрелил в мужчину, который скончался в больнице на следующий день. Вернувшись в коридор, он снова направился к кабинету Османа. По дороге выстрелил в убегающую Элизабет Хорвуд, секретаршу заведующего кафедрой, ранив ее в бедро (женщина выжила). Затем он пробрался через лабиринт коридоров этажа на другую сторону здания и столкнулся с Фойвосом Зиогасом, главой кафедры электро- и вычислительной техники. Он дважды выстрелил в него — мужчина умер в больнице месяц спустя. В момент выстрелов Зиогас разговаривал с Отто Швельбом. Последний напал на Фабриканта, который потерял свой пистолет. Швельб, не зная, что у Валерия в портфеле было еще оружие, вернулся, чтобы помочь Зиогасу.
Уроженец Минска решил вернуться в кабинет декана Свами. По дороге он столкнулся с Мэтью Дугласом, профессором кафедры гражданского строительства, и выстрелил в него четыре раза, мужчина умер почти мгновенно. Все эти люди были случайными жертвами, не имевшими никакого отношения к конфликтам Валерия с администрацией и другими коллегами.
Затем Фабрикант взял в заложники двух человек и позвонил в 911, потребовав поговорить с новостным телеканалом. Он признался в убийстве, но заявил, что его преследовали и довели до такого решения. После часового разговора Валерий отложил пистолет, чтобы размять шею. Один из заложников вскочил и отбросил оружие в сторону. Когда Фабрикант бросился за ним, другой заложник схватил его и прижал к земле, пока не приехала полиция.
Лишь через 17 дней после трагедии Валерий был уволен из Конкордии. Независимое расследование показало многочисленные финансовые нарушения в университете. Экс-заведующий кафедрой Том Санкар и декан факультета Дин Свами были вынуждены уволиться. Не были продлены контракты проректорке Роуз Шейнин и ректору Патрику Кенниффу — правда, последнему выдали единовременное выходное пособие в размере 400 тысяч долларов и годовую зарплату — 180 тысяч долларов. Хотя, действуй последний решительнее, возможно, трагедии можно было бы избежать.
Суд над уроженцем Минска начался в марте 1993 года. «Фабрикант не выше пяти футов пяти дюймов (около 165 см. — Прим. ред.) и весит, возможно, 135 фунтов (около 61 кг. — Прим. ред.). На его лице было самодовольное выражение — это было его шоу, — и его глаза постоянно метались по комнате, наблюдая за реакцией людей, особенно когда он говорил что-то, что он считал умным», — вспоминал журналист, присутствующий на заседании. По его словам, Фабрикант обвинил полицию в подбрасывании ложных улик (например, якобы они специально пролили дополнительную кровь под голову одной из его жертв), судью в том, что «ненастоящий заключенный» напал на него по дороге на заседание и что он (судья) был частью заговора против него. После этого у последнего лопнуло терпение, и подсудимого отправили на психиатрическую экспертизу. Однако два специалиста признали Фабриканта вменяемым, хотя, по их словам, он страдал от тяжелого расстройства личности, видел угрозы и преследования повсюду. Нарциссизм же сделал его бесчувственным ко всем вокруг.
Во время судебного процесса Валерий обвинял в непрофессионализме своих адвокатов, постоянно менял их и в конце концов стал защищать себя сам. Он издевался практически над каждым свидетелем, одних сравнивая с нацистами, других доводя до слез. Но ни тогда, ни позже Валерий не признавал себя виновным и продолжал утверждать, что нападение было совершено против коллег, пытавшихся украсть его идеи. Поэтому, мол, его нельзя сравнивать с Марком Лепином, убившим 14 женщин в Политехнической школе Монреаля в 1989-м. «Ничего общего, — позже говорил уроженец Минска. — Он убивал невинных людей, я — нет».
Процесс продолжался пять месяцев и завершился в августе 1993-го. Присяжные признали Валерия виновным, а судья приговорил его к пожизненному заключению без права на условно-досрочное освобождение в течение 25 лет.
Наука в заключении и издевательство над судьями
В заключении Фабрикант продолжил заниматься наукой. Да-да, вы не ошиблись. Даже для человека, приговоренного к пожизненному заключению, в тюрьме были созданы условия для этого (разумеется, лаборатории не было, Валерий занимался теорией). В 1994-м он написал статью о математическом анализе трещин в бетоне, которая была опубликована два года спустя. Ректор Университета Конкордия был в ярости, утверждая, что Фабрикант больше не имеет права заниматься наукой. Но редактор журнала не стал отзывать статью, ведь выводы выглядели обоснованными и действительно вносили вклад в развитие науки.
Так в Канаде возникла этическая и моральная дилемма: имеет ли право преступник заниматься исследованиями? Судя по всему, в этой стране ее решили положительно: в 1996–2021 годах Фабрикант опубликовал около 60 научных статей в более чем дюжине журналов. Судя по всему, он продолжает работать дальше.
Но помимо работы уроженец Минска буквально атаковал судебную систему апелляциями, исками и другими юридическими запросами. Федеральный суд в 1999-м и Верховный суд Квебека в 2000-м назвали его «профессиональным истцом» и запретили ему подавать какие-либо судебные иски в суд без разрешения главного судьи. Судя по всему, этот запрет не очень помог. Спустя 19 лет, в 2019-м, Федеральный апелляционный суд снова дал Фабриканту такой же статус. По словам представителя последнего учреждения, мужчина постоянно инициировал проведение необоснованных или сомнительных судебных разбирательств, неоднократно пытался обжаловать решения Федерального суда без получения разрешения, безосновательно обвинял в предвзятости членов суда, подавал многочисленные ходатайства и отправлял электронные письма судьям. Констатировалось, что Фабрикант «растрачивает попусту» ресурсы системы.
В 2014-м уроженец Минска впервые согласился, чтобы его осмотрели психиатры. Ему поставили диагноз «параноидальное расстройство личности». Правда, на его поведение и условия заключения это не повлияло. Даже находясь за решеткой, ученый продолжал каждый день звонить по телефону свой семье.
В 2018-м должно было истечь 25 лет с начала его срока, после чего ученый имел право претендовать на условно-досрочное освобождение. Первым шагом для этого должна была стать 48-часовая поездка из тюрьмы (как с сопровождением охраны, так и без нее). В 2015-м Фабрикант просил разрешения съездить в Монреаль, чтобы навестить жену. Он ссылался на свой возраст (ему было уже 75 лет), слабое здоровье и хрупкое телосложение — эти факторы должны были снизить для властей риск во время такого визита. Также он просил сопровождения двух вооруженных охранников, поскольку боялся, что ему могут отомстить за убийства. Но суд отказал ему в такой поездке и в целом в досрочном освобождении. Причиной стали взгляды Фабриканта. Он продолжал утверждать, что его якобы спровоцировали убить четырех коллег, что он действовал в целях самообороны и что никто из находящихся в университете не подвергался опасности быть застреленным.
Последняя по времени попытка Фабриканта добиться досрочного освобождения датирована 2022 годом. Ему отказали, ведь его взгляды на совершенные убийства не изменились.
На странице в интернете, посвященной Фабриканту и, вероятно, созданной его сыном, цинично написано: «Есть поговорка: чтобы человек прожил хорошую и осмысленную жизнь, он должен посадить дерево, написать книгу и вырастить сына. Я бы изменил ее следующим образом: чтобы человек прожил хорошую и осмысленную жизнь, он должен посадить дерево, написать книгу, вырастить сына и убить по крайней мере одного негодяя. Вот результаты моей жизни. Я посадил много деревьев, написал три книги, а также научные статьи, вырастил сына и дочь и убил не одного, а четырех негодяев».
На момент публикации этого текста уроженцу Минска 84 года. Он продолжает отбывать пожизненное заключение в канадской тюрьме.
Читайте также
