Ровно 20 лет назад, 17 октября 2004 года, для многих беларусов, не поддерживавших Александра Лукашенко, случилось худшее: политик провел референдум, позволявший ему баллотироваться на пост президента неограниченное количество раз. В этом тексте «Зеркало» вспоминает события того времени: парламентские выборы и совмещенный с ними плебисцит, очередные неприкрытые фальсификации и ложь властей, попытки протестов и неожиданные откровения главы КГБ, закончившиеся его отставкой.
За долгие годы своего правления Лукашенко и его сторонники в парламенте выиграли все выборы — во всяком случае об этом каждый раз заявлял полностью подконтрольный политику Центризбирком. В реальности (если исключать первые президентские выборы 1994 года) результаты всегда фальсифицировались, прогосударственные СМИ лгали, а на независимых кандидатов оказывалось давление. Чтобы не дать об этом забыть, мы рассказываем о каждой избирательной кампании эпохи Лукашенко в проекте «Без выбора».
Попытка поменять правила игры и референдум «на закуску»
На 2004 год в стране были запланированы очередные выборы в нижнюю палату беларусского парламента (Палату представителей). Особых иллюзий по поводу этого никто в оппозиции не питал.
Еще накануне предыдущих выборов-2000 ОБСЕ выдвинула четыре условия для начала полноценного процесса по мирному урегулированию политического конфликта в Беларуси: прекращение преследования политических оппонентов властей; освобождение политзаключенных (тогда их в стране было всего четыре, к началу 2004-го — один, к выборам-2004 опять четыре; на момент публикации этого текста — 1286); предоставление оппозиции доступа к госСМИ и в избирательные комиссии всех уровней. Ни одно из них не было выполнено ни в 2000-м, ни спустя четыре года.
И в 2000-м, и в 2004 годах в стране отсутствовали условия для проведения справедливых выборов — но самое важное, что у парламента к тому моменту уже и так не было реальных функций. Ведь в варианте Конституции, который Лукашенко продавил через референдум 1996 года, появилось следующее положение: «Законопроекты, следствием принятия которых может быть сокращение государственных средств, создание или увеличение расходов, могут вноситься в Палату представителей лишь с согласия Президента либо по его поручению — Правительства». Под эту формулировку можно было подогнать любой документ — сложно представить себе закон, по которому можно однозначно сказать заранее, что он не потребует корректировок по государственным расходам. Это стало одной из важных причин, почему парламент стал по сути декоративным органом, не имевшим реальной власти. В стране все решал один человек.
В том числе по этой причине предыдущие выборы-2000 оказались единственными, которые оппозиция полноценно бойкотировала.
Но это привело к деморализации демократического электората, а после неудачи на президентских выборах — 2001 многим оппозиционным политикам стало понятно, что больше такой подарок властям делать нельзя. С того времени все парламентские выборы проходили с участием демократов, использовавших их для мобилизации своих сторонников. И вопрос, участвовать вообще в кампании 2004 года или нет, перед подавляющей частью оппозиции не стоял.
Еще до выборов было понятно, что нужно менять сами принципы их проведения. Только в таком случае был бы шанс на справедливый подсчет голосов. Неожиданно инициативу взяли на себя представители группы «Республика». Речь о генерал-майоре Валерии Фролове, бизнесмене Сергее Скребце и олимпийском чемпионе по гребле Владимире Парфеновиче. В 2000-м они попали в Палату представителей как провластные депутаты, но в ее стенах неожиданно объединились в оппозиционную группу.
Первоначально их критика власти была достаточно мягкой, поэтому депутатов даже звали на гостелевидение. Но в 2004-м появились первые слухи, что Лукашенко объявит референдум, победа на котором позволила бы ему занимать свой пост неограниченное количество раз. На тот момент в Конституции было ограничение в два срока. И обе попытки Лукашенко уже использовал: в 1994 и 2001 годах. К тому же Избирательный кодекс гласил: «На республиканский референдум не могут выноситься вопросы, <…> связанные с избранием и освобождением президента» (это положение сохранилось до сих пор). Поэтому выносить вопрос об изменении лимита президентских сроков на плебисцит вообще было нельзя.
3 июня 2004-го Скребец, Фролов и Парфенович объявили бессрочную голодовку. Они требовали прекратить в стране политические репрессии, изменить меру пресечения в отношении Михаила Маринича (оппозиционного политика, который тогда был за решеткой), а также включить в повестку дня проходившей тогда сессии Палаты представителей изменения в Избирательный кодекс, разработанные группой «Республика». Предлагалось изменить принцип формирования избирательных комиссий, включив в них представителей политических партий, расширить права наблюдателей и отменить пятидневное досрочное голосование. К трем депутатам присоединились активисты оппозиционных партий ОГП и БНФ.
21 июня, на 19-й день, организаторы прекратили голодовку, поскольку в Палате представителей пообещали рассмотреть изменения в Избирательный кодекс. Это действительно произошло, но в итоге депутаты так и не приняли никаких изменений. А в сентябре 2004 года всем трем парламентариям группы «Республика» отказали в регистрации кандидатами в депутаты на новых выборах. Так что кампания 2004-го проводилась по старым правилам.
Кстати, речь тогда шла уже не только о парламентских выборах. Слухи о референдуме оказались правдивыми.
Дату голосования на выборах депутатов назвали еще в середине июля — 17 октября. А чуть более чем за месяц до выборов, 7 сентября, все четыре существовавших тогда беларусских телеканала — БТ, «Лад», ОНТ и СТВ — транслировали обращение Лукашенко. Политик заявил, что, кроме парламентских выборов, в стране в тот же день пройдет и плебисцит.
На него вынесли следующий длинный вопрос: «Разрешаете ли Вы первому Президенту Республики Беларусь Лукашенко А. Г. участвовать в качестве кандидата в Президенты Республики Беларусь в выборах Президента и принимаете ли часть первую статьи 81 Конституции Республики Беларусь в следующей редакции: „Президент избирается на пять лет непосредственно народом Республики Беларусь на основе всеобщего, свободного, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании“?» Говоря проще, предлагалось убрать упоминание о лимите в два срока из Конституции.
Проверенные кадры Ермошиной и предвыборные репрессии
В том году Центральной избирательной комиссией продолжала руководить Лидия Ермошина. При ней представители демократической общественности традиционно не попадали в составы избиркомов. В окружные комиссии по парламентским выборам включили всего 20 человек от оппозиции, что составляло 2% от общего количества. В территориальные комиссии по проведению референдума — лишь одного человека (представителя оппозиционной властям Коммунистической партии). В участковые комиссии по выборам и референдуму — 0,2% (точное количество людей в отчете о тех событиях не называлось). При этом информацию о составе последних скрыли. Государственные региональные газеты, которые должны были разместить имена членов, во всех областях страны вышли ограниченными тиражами, их не получили подписчики и библиотеки.
Согласно Избирательному кодексу, выдвигаться кандидатом в депутаты можно было путем сбора подписей, выдвижения от политических партий и трудовых коллективов. Как раз последнюю опцию в основном использовали представители власти. Независимые же претенденты столкнулись с проблемами.
Всего выдвинулось 692 претендента в кандидаты, из них зарегистрировали лишь чуть больше половины — 359 (51,88%), 312 (45,09%) отказали в регистрации, остальные сами отказалась от участия в выборах. Большинство из тех, перед кем уже на той стадии поставили барьер, оказались независимыми кандидатами.
На независимых кандидатов давили самыми разными способами. Например, вскоре после заявления о намерениях участвовать в выборах был уволен тренер детско-юношеской спортивной школы в поселке Чисть Молодечненского района, член Объединенной гражданской партии Владимир Зверник. Утром одного из июльских дней трое неизвестных напали на экс-депутата Верховного Совета от БНФ Сергея Антончика. Ларису Бухаленко, которая собиралась баллотироваться на выборах в Новогрудке, вызвали в милицию «побеседовать» относительно ее политической активности. Там ее спрашивали, где печатаются листовки с информацией о ней, как они доставляются в город. У женщины интересовались, кто приходит к ней в гости и кого можно встретить, если прийти к ней ночью домой. Во время беседы с ней прозвучало пожелание, чтобы в парламент попали законопослушные граждане, а не такие, как Бухаленко.
Процесс выдвижения кандидатов от политических партий обернулся массовыми проверками их региональных структур. В ходе этого процесса у Объединенной гражданской партии были ликвидированы более 10 местных офисов, у Беларусского народного фронта — 2, у Партии коммунистов беларусской — 8, у Беларусской социал-демократической партии (Народной Грамады) — 10. Это послужило основанием для нерегистрации выдвинутых ими кандидатов. Всего окружные комиссии не допустили к участию в избирательной кампании более 40% человек, выдвинутых политическими партиями.
Но даже пройденная регистрация не позволяла кандидатам вздохнуть спокойно. Обвинения в клевете в адрес Лукашенко и государственной власти часто использовались как основание для их снятия с предвыборной гонки (такая судьба ждала кандидатов Марину Богданович, Олега Волчека, Александра Цынкевича).
В свою очередь в государственных СМИ шла агитация исключительно в поддержку вопросов, вынесенных на референдум. При этом постоянно нарушались этические рамки. Например, в мае 2004-го на Первом национальном телеканале продемонстрировали 40-минутный фильм «Дорога в никуда». В нем рассказ о лидерах беларусской оппозиции перемежевывался фрагментами кинохроники о деятельности нацистов во время Второй мировой войны.
А люди, которые распространяли агитационные материалы с призывами против референдума, отправлялись за решетку, листовки конфисковывали на основании того, что на них не было выходных данных. Например, 7 октября сотрудники милиции задержали активистов избирательных штабов экс-телеведущей Зинаиды Бондаренко (в Сморгони) и одного из лидеров БНФ Юрия Ходыко (в Минске). Весь тираж листовок оставили в милиции, а на задержанных составили протоколы. При этом Бондаренко предъявила начальнику милиции необходимые документы, но он их просто проигнорировал.
Одну из активисток — прямо как в наши дни — обвинили в распространении печатной продукции без выходных данных за наклейку на рукаве «Скажи — НЕТ». Вот только эти претензии противоречили Избирательному кодексу: требования о выходных данных не распространялись на агитационные печатные материалы по вопросам, вынесенным на референдум.
Объектом атаки властей стала и независимая печатная пресса (напомним, что интернет-журналистики еще практически не было, сайтами регулярно пользовалось относительно небольшое число людей). Министерство информации во главе с Владимиром Русакевичем стало практиковать приостановку выхода независимых изданий на три месяца или же их закрытие. Такая судьба постигла «Новую газету Сморгони», газеты «Навінкі», «Неделя», «Рэгіянальная газета», «Рабочая солидарность», «Молодежный проект». В одних случаях формальным поводом становилась смена юридического адреса, в других — отсутствие в министерстве «контрольных номеров» газеты, неполные выходные данные и так далее. В каждом случае вместо предложения вариантов, как улучшить ситуацию и ликвидировать недостатки (если они были), следовали репрессии. В других случаях (например, с газетой «Навінкі») никаких причин для приостановления выхода вообще не называлось.
Страдали не только издания, но и независимые журналисты. За день до выборов двое неизвестных избили беларусского журналиста московского канала ОРТ (теперь «Первый канал») Павла Шеремета — его доставили в отделение нейрохирургии 9-й клинической больницы Минска с подозрением на черепно-мозговую травму. При этом власти обвинили во всем самого журналиста: якобы это он спровоцировал двух неизвестных на нападение.
Или вот другой пример. Чешский репортер Мирослав Карас, официально аккредитованный беларусским МИДом, записал у здания ЦИК интервью с политиком Алесем Михалевичем (в будущем кандидатом на президентских выборах — 2010), которого за несколько дней до выборов лишили регистрации. По словам Караса, неизвестные люди, не называя своих имен, запретили ему снимать, отвели в здание и потребовали уничтожить отснятый материал. Карас отказался выполнять это требование. После того как он пожаловался, что будет обращаться за помощью в посольство Чехии, его неожиданно отпустили.
Досрочное голосование и разница в результатах
Разумеется, ЦИК во главе с Ермошиной уже привычно сделал ставку на досрочное голосование. По официальным сведениям, в нем приняло участие 17,8% избирателей, по данным правозащитников — значительно меньше. Последние зафиксировали факты массового принуждения к участию в досрочном голосовании, отсутствие контроля за хранением избирательных бюллетеней и избирательных ящиков, что создало почву для фальсификаций.
Кроме того, в списки не включили значительную часть избирателей и, наоборот, оставили там тех людей, которые вообще не могли прийти на участки. Например, на выборы будто бы издевательски позвали политика Виктора Гончара и оператора Дмитрия Завадского, пропавших, соответственно, за пять и четыре года до этого — считается, что к их убийству причастны близкие к Александру Лукашенко люди.
Вдобавок информацию о количестве зарегистрированных избирателей и количестве принявших участие в досрочном голосовании вообще не предоставляли наблюдателям и доверенным лицам кандидатов. 17 октября руководителя рабочей группы парламентской ассамблеи ОБСЕ Уту Цапф, прибывшую в Минск в качестве официального наблюдателя за выборами, во время посещения одного из избирательных участков буквально выбросил за дверь глава комиссии. По словам Цапф, она и ее коллеги, наблюдатели ОБСЕ, столкнулись еще и с нежеланием членов избиркомов отвечать на их вопросы.
В день голосования в государственных СМИ продолжалась активная агитация и озвучивание «нужных» результатов социологических опросов, которые проводились провластными или подконтрольными властями организациями (и то и другое запрещено законом). А вот организация независимых соцпросов приводила к открытому преследованию со стороны МВД. Ничего удивительного в этом нет. Опросы, которые в октябре 2004-го (то есть в том же месяце, когда прошло итоговое голосование) проводили американский институт Гэллапа и беларусский центр НИСЭПИ, дали следующие результаты. Несмотря на массированную пропаганду, за изменение Конституции были готовы проголосовать 39% беларусов, против — 32,5%, остальные еще не определились.
Власти же в итоге нарисовали совершенно другие цифры. По их версии, за идею о возможности Лукашенко переизбираться бесконечно проголосовали 87,97%, против — 10,97% (остальные голоса признали недействительными). В парламент пустили лишь одного непровластного кандидата — уже бывшую там до этого Ольгу Абрамову, которая была классическим представителем «конструктивной оппозиции» и не создавала властям никаких проблем.
Вмешательство главы КГБ и разгон демонстрантов
Такая циничная фальсификация выборов привела к протестам. Они начались вечером 18 октября, на следующий день после голосования. На Октябрьской площади в Минске собралось около пяти тысяч человек. В 18.00 на большом телеэкране началась трансляция, во время которой сообщались официальные результаты референдума. К 18.30 из участников акции сформировалась колонна, над которой появились флаги Евросоюза и национальные бело-красно-белые. Скандируя «Жыве Беларусь!» и «Лукашенко, ты проиграл!», люди направились в сторону площади Независимости и Дома правительства.
Путь демонстрантам перекрыли омоновцы. Начались массовые задержания и избиения, людей затягивали в автобусы. Тогда колонна развернулась и направилась к зданию Администрации Лукашенко. Появилась растяжка «Нет третьему сроку!». Проезжающие водители сигналили, участники акции скандировали «Долой Луку!» и «В отставку!». Прорваться к зданию у них не получилось, поэтому митинг в итоге прошел на той же Октябрьской площади, где и начиналось шествие.
В 19.30 колонна направилась к зданию КГБ: стало известно, что там находятся некоторые задержанные, в том числе и один из лидеров молодежного движения «Зубр» Евгений Афнагель. Там к демонстрантам неожиданно вышел председатель Комитета Леонид Ерин. Люди потребовали, чтобы он дал информацию о пропавших в конце девяностых годов оппозиционных политиках. Ерин неожиданно сказал, что будет разговаривать только в своем кабинете и пригласил туда шестерых человек — среди них были Николай Статкевич и Павел Северинец, лидеры тех протестов.
Зачем он это сделал, до сих пор непонятно. Либералом Ерин никогда не был. В том же 2004-м он представил в парламенте законопроект о деятельности КГБ, по которому, в частности, предусматривалась возможность внедрения сотрудников спецслужб на предприятия любой формы собственности под прикрытием обычного трудоуcтройства, а также проникновения в помещения без санкции прокурора. Вводилась и ответственность за разглашение сведений о работе сотрудников КГБ. Законопроект вскоре приняли.
На той 40-минутной встрече Ерин утверждал, что референдум прошел честно, а КГБ отстаивал свободу беларусского общества. На вопрос об исчезнувших политиках из уст главы комитета якобы прозвучала фраза «придет время, и все узнают правду». Но уже на следующий день Ерин внезапно ушел в отпуск. В КГБ утверждали, что отдых плановый, однако вскоре выяснилось, что шефа спецслужбы отстранил своим распоряжением Лукашенко. А ровно через месяц последовало и увольнение.
Тогда же, 18 октября, Афнагеля отпустили, демонстранты вернулись на Октябрьскую площадь, где и закончился митинг.
Вечером следующего дня — 19 октября — на том же месте прошла новая акция протеста. На сей раз омоновцы разогнали ее показательно жестко. Арестовали более 50 человек, среди которых были несовершеннолетние. Многие участники акции были избиты — в том числе тогдашний председатель Объединенной гражданской партии Анатолий Лебедько (сейчас помощник Светланы Тихановской), которого омоновцы, по его словам, били до потери сознания — с тяжелой черепно-мозговой травмой он попал в больницу. Избиениям подверглись операторы российских телеканалов НТВ и REN-TV Константин Морозов и Владимир Костин — вдобавок им разбили камеры. Сотрудник службы безопасности Лукашенко ударил в живот корреспондента беларусской службы «Радио Свобода» Юрия Свирко. После этого акции оппозиции — уже малочисленные продолжались еще некоторое время, но в итоге сошли на нет.
В итоге правозащитный центр «Вясна» заявил о «полном несоответствии официальных результатов выборов и референдума действительному волеизъявлению беларусского народа». В «Обзоре-хронике нарушений прав человека в Беларуси в 2004 году» отмечалось, что «проведенные выборы депутатов Палаты представителей были недемократичными и несвободными, они прошли по подготовленному властями сценарию и в полном соответствии с высказанными А. Лукашенко „пожеланиями“: список будущих парламентариев был предварительно сформирован из сторонников президента, а сама процедура голосования была только формальностью. Результаты выборов не отражали волю избирателей, поскольку сама процедура избирательной кампании и голосования не были ориентированы на выявление настоящей воли беларусского народа и не соответствовали нормам беларусского законодательства и международным стандартам».
Николай Статкевич и Павел Северинец, организаторы протестов, позже получили по три года «химии» за организацию массовых беспорядков (с учетом амнистии срок позже сократили до двух лет). Но похоже, что решение не бойкотировать те выборы в целом для оппозиции было правильным — к следующей кампании 2006 года она подошла гораздо более мобилизованной.
Читайте также
