Главное управление разведки Минобороны Украины во главе с Кириллом Будановым — одна из ключевых структур, занятых отражением российской агрессии. Очевидно, что специфика ведомства сейчас предполагает и активную работу на белорусском направлении. Почему с украинской стороны постоянно появляется информации о будущих российских терактах в Беларуси? Какова роль нашей страны в войне сейчас? Есть ли у Лукашенко двойники? Где в Беларуси будет располагаться ядерное оружие? Что собой представляет ЧВК Вагнера? Эти и другие вопросы мы задали спикеру ГУР МО Украины Андрею Юсову.
Сообщения про подрывы жилых домов в Мозыре и БелАЭС
— Какова роль Беларуси в войне сейчас?
— Прежде всего следует отметить, что, несмотря на большие усилия путинской России втянуть белорусскую армию в полноценную наземную операцию в этой войне, РФ это не удалось. Однако в течение этого времени воздушное пространство Беларуси неоднократно использовалось российским агрессором для ударов по Украине. На первом этапе — особенно. В целом Беларусь была хабом для поставки вооружения, бронетехники, снарядов. Во время так называемой частичной мобилизации ваша страна была базой для обучения и тренировки [российских] военных.
Такой сомнительный баланс. Тем не менее он не перешел крайнего предела, поскольку полноценного участия белорусской армии вместе с Россией против Украины так и не случилось. Сейчас есть высокий уровень интеграции оборонных структур двух режимов [российского и белорусского]. Пока ситуация в корне не изменилась.
— В июне 2022-го ГУР заявило: «Кремль планирует подрыв жилых домов в Мозыре, чтобы втянуть Беларусь в войну против Украины». В ноябре того же года: «В ближайшее время на территории Беларуси запланировано проведение ряда терактов <...>. Одна из главных целей — Белорусская атомная электростанция». В октябре 2023-го вы заявили, что Россия не оставляет попыток втянуть Беларусь в войну: «Таких сценариев немало. От имитационных ДРГ, использования беспилотников по объектам инфраструктуры энергетического сектора и многие другие моменты». Сейчас ноябрь 2023 года — к счастью, ничего подобного не произошло. Какова цель ведомства, когда оно делает такие заявления?
— Обнародование такой информации — это в определенной степени работа на опережение. Это в том числе разоблачение планов противника. Через функции стратегической коммуникации можно вынудить противника эти планы корректировать, а возможно, и отменять. Поэтому, несмотря на подготовку таких сценариев [россиянами], через обнародование по открытым или закрытым каналам (про них мы не будем говорить), этих худших сценариев удается избежать.
Если Украина заранее, например, сообщает о провокации, которая готовится на территории другого государства, но направлена против Украины, то ее проведение практически теряет смысл, поскольку заранее весь мир проинформирован о ней.
— Такие заявления носят пропагандистский смысл?
— Важно понимать, что Украина не пытается в пропагандистском плане влиять на Беларусь и ее население. Мы ведем свою национально-освободительную войну и стараемся вести открытую информационную политику со всем миром — в том числе общаясь и разъясняя те вещи, которые касаются украинско-белорусских отношений.
Здоровье Лукашенко и его двойники
— Насколько самостоятельно Александр Лукашенко принимает решения в вопросе присутствия и действий российских военных в Беларуси?
— Это непростой вопрос. Понятно, что Путин старается всячески использовать любые возможности для того, чтобы увеличивать собственное присутствие в Беларуси и давление на вашу страну, уменьшая суверенитет государства. Но, несмотря на это, мы видим, что не все ему удается. Та же задача втягивания белорусской армии в войну до конца не удалась. Это значит, что для Путина точно не все так однозначно.
— Недавно глава украинской разведки Кирилл Буданов дал характеристику Александру Лукашенко: «Если бы он не был таким хитрым, мы уже имели бы войну и с Беларусью, и с территорией Беларуси, которую просто использовала бы Россия. Это нам в плюс. Не будем обелять этого человека, но то, что он после тех страшных событий зимы и весны 2022 года не допустил даже попытки вторжения — это правда. Надо отдать ему должное». В Беларуси это заявление вызвало неоднозначную реакцию.
— Я понимаю эту реакцию. То, что белорусская армия не вовлечена в полномасштабное вторжение, — безусловно, хорошая новость как для Украины, так и для самой Беларуси. Этого не произошло не из-за того, что белорусская власть любит Украину или уважает международное право, а из-за [чувства] собственной безопасности белорусской власти и негативных последствий, к которым могло привести вовлечение вашей армии.
— В каком состоянии здоровье Лукашенко сейчас?
— Мы отдельно, сознательно не отслеживаем эту информацию. Точно уделяем ей меньше внимания, чем здоровью Путина. Понятно, что в современном мире руководители государств — особенно авторитарных режимов — имеют немало возможностей поддерживать собственное здоровье.
— Кирилл Буданов несколько раз рассказывал про двойников Путина. У белорусского политика есть двойники?
— Подтвержденной информации не было. Путин и Лукашенко — это разные модели, их здесь нельзя сравнивать. У Путина среднестатистическая внешность, подобрать дублера просто физически для него гораздо проще, чем, скажем, для Лукашенко. И вопрос психологии отношений — технология применения двойников предполагает все же определенный уровень доверия и делегирования. В Беларуси ее применения точно не наблюдалось.
— Получается, Лукашенко уникален?
— Его внешность действительно более колоритна, чем внешность Путина. Это однозначно.
— В июне этого года Лукашенко заявил: «Зеленский мне предлагает: „Давай поговорим“. Присылает этого Кирилла Буданова на переговоры где-то. Мы поехали через границу их, министр иностранных дел поехал туда, не первый раз, сели во Львове, ведем переговоры. Вроде нормально. Узнали американцы. Пошли какие-то трения. Они нам предлагают: „Давайте в следующий раз в Стамбуле“. Да пошли вы на хрен. Какой Стамбул. Чего мы в Стамбул поедем, мы граничим с вами. Хотите разговаривать — давайте разговаривать». Можете подтвердить факт этих переговоров? О чем там шла речь?
— Я извиняюсь, но мы серьезно будем обсуждать информацию о тайной встрече [белорусских и украинских представителей] во Львове? Я думаю, что если бы это событие произошло, то оно точно не было бы секретным. Серьезно это комментировать, думаю, нет смысла.
Лукашенко определенные вещи озвучивает в собственных интересах и в интересах [увеличения своего] влияния на территории Беларуси и России, потому что, очевидно, он после истории с ЧВК Вагнера восстановил определенные публичные позиции на российском рынке. Я не думаю, что Украине стоит на них серьезно реагировать.
О контроле белорусских властей над ЧВК Вагнера
— Каков сейчас статус ЧВК Вагнера в Беларуси?
— Фактически этот фактор [существования вагнеровцев] исчез, в том числе и для Беларуси. Та роль, которая предполагалась для ЧВК Вагнера в Беларуси, потеряла смысл. С самого начала ваша страна рассматривалась как временный и в большей степени публичный центр базирования, определенный логистический центр для переброски вагнеровцев на территорию стран Африки. Другие задачи, которые приписывали ЧВК Вагнера, носили в большей степени характер информационно-психологической операции.
— Есть оценка, как много бойцов ЧВК осталось в Беларуси?
— Насколько известно, основная часть выведена.
— Когда ЧВК Вагнера оказались в Беларуси, Евгений Пригожин заявил, что старшим в нашей стране будет Сергей с позывным Пионер. Что это за человек?
— Сейчас дополнительную информацию назвать не могу. Данные о нем, как и о других главарях ЧВК Вагнера и иных незаконных российских террористических формирований, Украина собирает.
— Пионер до сих остается главным в Беларуси?
— После известной авиакатастрофы в структуре руководства ЧВК Вагнера произошли серьезные изменения, и озвученная ранее информация утратила актуальность. Я думаю, что в этом случае тоже.
Где в Беларуси находится ядерное оружие
— В каком статусе сейчас российское ядерное оружие в Беларуси?
— Российское ядерное оружие в Беларуси остается российским ядерным оружием. Ваша страна — это просто место расположения. Возможность применения, ответственность за обслуживание и использование полностью находится в руках Кремля.
— Есть информация, где территориально его будут хранить?
— Да, она есть и в Украине, и в странах НАТО и ЕС.
— Это Осиповичи?
— Не будем это комментировать, потому что там рассматривается несколько вариантов. Для Украины данная ситуация стратегически ничего не меняет, поскольку российское тактическое ядерное оружие находится во многих других местах. В целом расположение российского ядерного оружия в Беларуси — это, безусловно, поднятие ставок и шантаж со стороны Путина, и прежде всего [оно] несет дополнительную угрозу для самой Беларуси.
— Почему?
— Страна, которая отказалась от ядерного арсенала, наверное, когда принимает снова такое оружие на своей территории, которым не управляет, создает дополнительные факторы риска для себя.
«Объективно силовой блок в Беларуси достаточно мощный»
— ГУР МО Украины проводит операции на территории Беларуси?
— Главное управление разведки сегодня отвечает, в частности, за защиту суверенитета Украины от российской агрессии вместе с другими составляющими сектора безопасности и обороны. И поэтому о [операциях на] территории Российской Федерации мы можем говорить и отвечать утвердительно. В отношении других государств — да, есть контакт и взаимодействие. Но враг у нас сейчас именно Российская Федерация.
— Уточню: с белорусской разведкой сейчас есть взаимодействие?
— Прямые и непрямые контакты происходят со многими сторонами и участниками в разных странах. Детализировать сейчас это не будем.
— Как вы оцениваете уровень белорусской разведки?
— Объективно силовой блок в Беларусь достаточно мощный. Конечно, специфика и архитектура власти требует этого.
Другое дело, на кого направлена их деятельность. Я думаю, для многих в мире очевидно, что главной угрозой для Беларуси является именно Российская Федерация и ее имперские амбиции. Способность [белорусских силовиков] противостоять вызовам главного потенциального противника, который хочет на самом деле уничтожения суверенитета Беларуси, — это сегодня вопрос.
— Периодически в белорусских госСМИ появляется информация о задержании агентов ГУР, работавших в нашей стране. Можете сказать, сколько сотрудников ведомства задержано в Беларуси?
— Нет, конечно. Ни разу эта информация не была подтверждена, и в большинстве случаев она, безусловно, носит пропагандистский характер.
Полк Калиновского, белорусы в плену и конец войны
— Полк Калиновского подчиняется ГУР МО Украины. Как вы оцениваете его работу?
— Это чрезвычайно эффективное подразделение. Они провели немало успешных операций и решили много задач. Полк Калиновского работал на многих участках фронта и зарекомендовал себя очень хорошо — и с точки зрения морально-психологического состояния, мотивации и боевых характеристик. Это неотъемлемая составляющая сил безопасности обороны Украины.
— Как ваше ведомство помогает с гражданством белорусским бойцам?
— В индивидуальном порядке отдельные вопросы решаются все. Согласно украинскому законодательству, которое менялось в условиях военного времени, граждане других государств, которые защищают нашу страну, имеют те же права и гарантии, как и граждане Украины, которые находятся на военной службе. Те, кто желает перейти в украинское гражданство, проходят эту процедуру, у каждого она индивидуальна.
— «Хочу жить» — это украинский государственный проект Координационного штаба по вопросам обращения с военнопленными, который работает при поддержке ГУР. Создан для военнослужащих Вооруженных сил Российской Федерации и Республики Беларусь для добровольной сдачи в плен. Сколько человек из тех, кто отправил заявку, были белорусами?
— Этот проект не рассчитан на белорусов. Он для россиян, а также для украинцев, оказавшихся на временно оккупированных территориях в силу обстоятельств, которым грозила мобилизация.
— В описании на сайте говорится и про военных из Беларуси.
— Да, это было как превентивный инструмент. Сегодня о такой статистике мы говорить не можем.
— Последний вопрос. Когда и как закончится война?
— Война закончится восстановлением справедливости, международного права и суверенитета Украины в границах 1991 года. Мы делаем все возможное для того, чтобы это произошло как можно скорее. Мы не можем сказать: «Со следующей недели или через месяц точно зафиксируем какие-то результаты». Это работа. Мы очень рассчитываем на поддержку всего свободного мира. Украина одержит победу. Бороться надо будет столько, сколько надо.
