Чиновники намерены зазывать в Беларусь эмигрировавших за границу соотечественников. Причем основной упор собираются делать на молодежи. Мы спросили у беларусов, которым до 30 лет, что они думают об идее властей, готовы ли вернуться на родину, и если да, то при каких условиях, и что для этого могут сделать чиновники (помимо прекращения репрессий по политическим мотивам).
В Беларуси к молодежи относят людей в возрасте 14−30 лет. Имена всех собеседников изменены в целях безопасности.
Марк, 23 года
— Сомневаюсь, что рассматривал бы возможность своего возвращения назад при нынешнем правительстве. Доверия нет никакого — вернуться, чтобы в любой случайный момент какой-то «добросовестный» сотрудник МВД стал смотреть мой телефон и личные вещи по какой-нибудь надуманной причине?
Также не хочется больше проходить через всю ту головную боль, чтобы попасть в Европу и летать окольными путями с кучей пересадок. В плане повседневной жизни хотелось бы иметь столько же возможностей, как и здесь (за границей, но страну парень не уточнил. — Прим. ред.): жить, ни в чем себе не отказывая, покупать ту же технику, не задумываясь о цене, потому что ее цена сопоставима с оплатой за парой часов, а не нескольких месяцев. Хочется иметь возможность ездить в путешествия, купить авто премиум-класса, и, помимо всего этого, еще и откладывать какие-то деньги в копилку. Не говоря уже о моем удачном расположении — час езды до океана, два часа до горнолыжных курортов. Не хотелось бы все это променять на «курорт 2×2» за лайк, оставленный не под тем комментарием.
Алеся, 27 лет
— У эміграцыі я некалькі год і ўжо адчуваю сябе больш літоўкай, чым беларускай. Тут вышэйшы ўзровень заробку, вышэйшая якасць адукацыі, увогуле, лепшы ўзровень жыцця. Я ўжо не кажу пра магчымасць падарожнічаць па Еўропе лоўкостамі без віз і чэргаў на мяжы.
Што трэба зрабіць чыноўнікам? Па-першае, зразумела, адысці ад Расіі ў еўрапейскі бок і наладзіць кантакты з Еўропай. Каб быў бязвізавы рэжым, каб не было чэргаў на мяжы.
Па-другое, забяспечыць высокія заробкі і развіццё прыватнага бізнэсу. Па-трэцяе, забяспечыць жыццё ў малых гарадах і вёсках такой якасці, каб моладзь заставалася там жыць. А гэта немагчыма без высокага заробку і развіцця бізнэсу ды прадпрымальніцтва.
Яшчэ варта пераглядзець адукацыйныя праграмы, прыбраць з іх ідэалагічныя прадметы, пакінуць толькі патрэбныя для кожнай спецыяльнасці. Зноў жа, забяспечыць магчымасці студэнцкіх абменаў, практыкі за мяжой (у Еўропе і іншых краінах, а не толькі ў «дружественных»).
Асабіста для мяне праз праблемы са здароўем важны яшчэ і доступ да медыцыны. У маленькай Літве ў трох буйнейшых гарадах добрыя анкалагічныя бальніцы, а ў Беларусі, што ў некалькі разоў большая, — адны Бараўляны, куды едуць з усёй краіны. Смешна думаць, што ў Літве чалавека з Палангі будуць адпраўляць на лячэнне ў Вільню… Дык вось, узровень медыцыны ў Беларусі павінен быць высокім паўсюль, з доступам да ўсіх лекараў. Хаця б у буйных гарадах мусяць быць неўролагі, эндакрынолагі, флеболагі. А то што гэта такое, калі эндакрынолаг прыязджае з абласнога цэнтра раз на месяц?
Увогуле, шмат праблем, гэта асноўныя, што я ўзгадала.
Кирилл, 21 год
— Рассмотрю вариант возвращения после справедливых судов над карателями режима (а не только над парой козлов отпущения). Второе условие: публичное осуждение всей политики режима с 2020-го, проведение честных выборов. Третье: восстановление всех услуг в посольствах за рубежом и прекращение мигрантского кризиса.
Разумеется, все это в сопровождении освобождения всех политзаключенных — это в первую очередь.
Без указанных мной действий [что бы ни предлагали власти Беларуси] я буду опасаться за свою свободу и безопасность, поэтому без них не вернусь.
Жанна, 22 года
— Я пыталась начать рассуждать про зарплаты, отсутствие перспектив… Но в любом случае делается вывод, что решить это можно только сменой власти и переходом к адекватной рыночной экономике.
Текущая власть десятилетиями не дает зарабатывать деньги вообще никому. В том числе пугает зарубежные компании, которые сами бы строили свои заводы, платили налоги и создавали рабочие места (а в «советское наследие» не пришлось бы вбухивать огромное количество денег за счет государства).
Короче говоря, пока творится такая жесть в стране, «зажиточная» жизнь в ней за счет кредитов от России и даром не нужна.
Данила, 20 лет
— Я переехал сразу после окончания школы и сейчас учусь в университете за границей. Раньше периодически возвращался домой. Но скоро такая возможность у меня пропадет, так как не будет отсрочки от армии.
Уже сейчас понимаю, что не планирую переезжать в Беларусь на постоянной основе, потому что здесь просто больше возможностей и лучше уровень жизни.
Думаю, что снова перееду в Беларусь, если отменят обязательную службу в армии, а уровень жизни будет не хуже, чем в той же Польше. Но я понимаю, что даже если обязательную службу отменят сегодня, то, к сожалению, даже в лучшем варианте, чтобы Беларусь достигла уровня сегодняшней Польши, должно пройти много лет.
Виолетта, чуть больше 20 лет
— Я им (чиновникам. — Прим. ред.) больше не верю. Я ездила в Беларусь, чтобы сделать документы. И во время такого возвращения на родину меня закрыли по административной «политической» статье. К счастью, отпустили через трое суток после суда. После этого неделя дома была как на иголках: а вдруг еще что пришьют, вызовут в КГБ или не выпустят на границе обратно. К тому же родственников дергали — писали им из-за другого уехавшего в нашей семье.
Сама граница воспринимается как очень небезопасное место: проходить ее было тяжело — было моральное давление.
В стране танцы на костях, все всех боятся. Злости на них не хватает. Не веришь ни чиновникам, ни людям, перестаешь верить сам себе, пока находишься в Беларуси.
Читайте также
