Постоянные разговоры об угрозе возможной войны тревожат многих белорусов. Лукашенко заявлял, что «если развяжут войнушку на Донбассе или где-то на границе с Россией, Беларусь в стороне не останется». Каково в этих условиях нынешним военнослужащим срочной службы и их близким? Zerkalo.io спросило их об обстановке в армии и в домах, где остались беспокойные родственники. Все наши собеседники попросили изменить их имена.
«С их уровнем военной подготовки они непригодны для решения каких-то задач — разве что палатки ставить»
В мае должен вернуться домой сын Сергея. Парень служит в танковых войсках и на полигонах с российскими подразделениями в свой призыв был уже дважды: во время учений «Запад — 2021», которые шли осенью, и сейчас во время «Союзной решимости — 2022».
— Они практически живут на полигонах. Но знаете, в чем заключается служба? Их загоняют туда за месяц, и они готовят инфраструктуру для россиян: ставят палатки, что-то рубят, пилят. Осенью, они, может, раз или два стреляли, но не более того. Техника наших военных в плачевном состоянии: самое главное — чтобы этот танк завелся и вообще доехал до полигона и обратно в часть. А в этот раз у них еще и условия ужасные. На улице — холод, все тает, у военнослужащих — обычные брезентовые палатки без печки. Они спали в одежде, иногда — даже в танках. Не представляю, как там можно погреться. Просушить вещи негде. Когда был мороз, им привезли валенки, но без галош — естественно, они за сутки промокли. Потом привезли резиновые сапоги — тут уже ноги не промокают, но в мороз тоже не лучший вариант. Они не могут ни обогреться, ни просушиться, ни помыться. И военная подготовка у них была на очень низком уровне.
Каждый раз Сергей с супругой ждут звонка от сына и стараются узнать, что солдатам говорят командиры на фоне разговоров о войне.
— Сын никогда не говорил, что их куда-то могут отправить: их никто не настраивает и не готовит к походу в сторону Украины. Среди ребят паники тоже нет, по настроению и по голосу, вроде бы, все в порядке. Но нам, конечно, все равно тревожно: с Лукашенко может быть что угодно, ведь до сих пор у границы ничего не успокоилось, атмосфера накаляется, особенно после заявлений соседнего государства (о признании независимости территорий самопровозглашенных ДНР и ЛНР Россией. — Прим. Zerkalo.io). Сыну осталось служить два месяца, но никто не знает, что за это время может произойти. То, что им сегодня ничего не говорят, не значит, что завтра не поставят задачу выдвигаться в «поход», — говорит Сергей.
По его мнению, у многих солдат сегодня нет достаточной подготовки для участия в реальных военных действиях.
— Моему сыну 20 лет. Он из современной молодежи: ему больше интересны компьютеры, чем это все. Я видел других срочников в его части — в большинстве это точно такие же ребята. У них нет высокой военной подготовки, поэтому и страшно: это же просто пушечное мясо.
В воскресенье, 20 февраля, на учения, которые в тот день должны были закончиться, отправился и сын Виктора. До этого он тоже был на полигонах совместных с Россией маневров осенью. Сейчас перед отправкой парень в звонке родителям рассказал, что офицеры не давали никаких объяснений, чем солдаты будут заниматься и когда вернутся в свою часть в Минской области. Пока они находятся в приграничье.
— Казарма рассчитана на 50 человек — поселили 200. Но в целом все в порядке: условия не полевые, есть где просушить вещи и отдохнуть, — коротко рассказывает мужчина. — Мы надеялись, что их туда перевели из-за отправки российской техники обратно, но сын говорил, что они там как раз разгружают какие-то составы. Наши военнослужащие пока только делают что-то для россиян: что-то выкопать, напилить, разгрузить, поставить палатку. Ни теории, ни практики у них нет. И если осенью у них была какая-то программа, — они постреляли, где-то поездили — то сейчас ни о мероприятиях, ни о сроках никто не говорит.
По словам Виктора, в части его сына о войне не говорят, идеологических установок для солдат нет, но семья все равно живет в напряжении, в постоянных ожиданиях, когда он выйдет на связь. В доме каждый день читают новости.
— Максимум формулируется задача. Им включают на просмотр программы БТ, но после обсуждений никаких не устраивают. Командиры абстрагируются от этого, в части много 18-летних парней, которые не совсем понимают, что происходит. Но ситуация, конечно, все равно неприятна, мы волнуемся: раз они разгружают эти вагоны, а не наоборот, значит, все-таки какая-то техника еще прибывает и в ближайшее время учения не закончатся, — предполагает мужчина. — Обстановка постоянно меняется, эти последние новости о признании ЛНР и ДНР. Мы надеемся, что нет предпосылок для того, чтобы наших солдат туда забрали, понимаем, что так не должно быть. С их уровнем военной подготовки они все-таки для решения каких-то задач непригодны — разве что палатки ставить. Но уверенности, что все это их не коснется, нет. Для жены любой разговор на эту тему — болезненный. Сейчас мы просто ждем, когда их подразделение отправят обратно. Думаю, отправка таких ребят в какие-то боевые условия маловероятна.
У Александра сын тоже служит больше года. После учебной он попал в одну из воинских частей в Брестской области. С семьей парень регулярно переписывается.
— Обстановка нормальная. Их не отправляли на учения, так как в части бойцов не хватает, техника старая, поломанная. Да и, по его рассказам, почти никто из срочников ехать туда не хотел. Но разговоры о войне есть. Те солдаты, кто не выезжал из части в отпуск, очень накручены: их постоянно заставляют смотреть Азаренка, новости по БТ, им проводят занятия по политинформации. Некоторые срочники считают, что война уже идет. Те, кто вернулся из отпусков, слышат эти чуть ли не крики о войне от сослуживцев, пытаются убедить их, что это не так. В последние недели все офицеры — постоянно на местах, живут так же в казармах. Младшие офицеры настроены спокойно, а старшие напряжены и взвинчены: «Хотите, как в Украине? Нас хочет завоевать Литва!» Такие речи от них можно услышать.
Семья Александра тоже переживает за своего солдата. Мужчина отмечает, что успокаивает лишь то, что скоро у него дембель.
— Думаю, даже если начнется что-то действительно серьезное, их часть просто не успеют доформировать и вооружить для отправки в зону боевых действий. Среди ребят есть напряженность на эту тему, но, я бы сказал, не более того — они не верят, что их могут отправить воевать. Ну, а потом, как сын вернется домой, будем думать о его отъезде за границу. Главное, чтобы до конца службы он не наделал никаких глупостей — не сказал ничего лишнего кому не нужно и прочее.
«Когда мы приезжаем, не узнаем своих детей: сын говорил, что это вообще-то на Россию собираются нападать»
У минчанки Марины сын служит в одной из частей в Минской области. По словам женщины, солдат там запугивают.
— У меня ребенок пошел служить с благими намерениями: очень верил в то, что армия может что-то изменить в политической ситуации страны, надеялся, что будет защищать народ. Сейчас, как он рассказывает, со стороны идеолога идет постоянный прессинг: рассказы о том, что на нас хотят напасть, у границы «танки лязгают гусеницами». Звучат даже такие фразы: «Если вы не пойдете воевать, вас расстреляют», «Если сбежите, пересажают всю вашу семью в Беларуси». Слава богу, насколько я понимаю, это говорит только идеолог, а командование все понимает, просто почему-то пропускает это мимо ушей, — отметила собеседница.
Недавно Марина с мужем ездила в часть на встречу с сыном, как и многие другие семьи. По ее словам, на таких встречах военнослужащие могут услышать новости о происходящем в стране и мире, альтернативные тем, что звучат по телевизору.
— Атмосфера была просто ужасная. Все родители только об этом и говорили, просили своих детей сразу звонить, если вдруг что-то начнется. Там ребятам по 18—20 лет — это новое поколение с непромытыми мозгами. Они все понимают и поддерживают Украину. Но из-за постоянного психологического давления даже мой умный ребенок начинает в это верить. У них в течение недели нет нормальной связи — смотрят Азаренка, тот «стендап», который крутят по телевизору. И к выходным, когда приезжаем, мы не узнаем своих детей: вот в последний раз мне сын говорил, что это вообще-то на Россию собираются нападать. Поэтому за субботу-воскресенье они что-то могут почитать в телеграм-каналах, родители с ними общаются и объясняют, что происходит. Тогда дети снова начинают что-то понимать — и в понедельник снова спорят с идеологом. Но ведь всю неделю им опять будут рассказывать совершенно другие вещи.
Женщина — на связи с матерями сослуживцев ее сына, и говорит, что все сейчас опасаются начала боевых действий на границе с Украиной или обострения ситуации на востоке соседнего государства.
— Чтобы вы понимали, я нормально не сплю, постоянно сижу в телефоне, чтобы, если вдруг где-то начнутся военные действия, в любое время дня и ночи сесть в машину и поехать за своим ребенком. Хоть в багажнике, но я буду его оттуда вывозить — воевать он не пойдет из-за решения двух человек (речь о Лукашенко и Путине. — Прим. Zerkalo.io). И так живут сейчас все родители: мы в постоянной панике, страхе, в ожидании самого худшего. У нас ощущение, что детей готовят к войне: у них уже недели две есть свое обмундирование, оружие — боекомплект, который при необходимости тут же выдадут.
Брат Виктории служит в одной из частей столицы. Девушка говорит, что с момента его призыва на срочную службу семья тоже перестала жить спокойно: сначала была тревога на фоне протестов, теперь ее сменили постоянные разговоры о возможной войне. Хотя в этой части запугиваний, по словам Виктории, нет.
— Ситуация напряженная: у нас же постоянно звучит информация, что вокруг «лязгаюць гусеніцамі». Мы больше боимся провокаций со стороны Беларуси и России, — отмечает собеседница и рассказывает о своем брате. — Знаете, он еще совсем ребенок, такой домашний парень, в политику совсем не лезет. Думаю, для него был бы очень большой стресс — попасть на войну. Мне кажется, он сам об этом не думает: до них-то не вся информация доходит, а их не запугивают такими разговорами, хотя мы эту тему при звонках и не поднимаем особо. А я стараюсь не слушать, что там говорит Лукашенко, но понимаю, что произойти может что угодно, ведь мы — в Союзном государстве. Хотим, чтобы брат скорее отслужил и вернулся домой.
Некоторых солдат из части брата Виктории отправляли на учения, которые должны были закончиться 20 февраля, но российские войска по-прежнему остаются в стране.
— Отправляли ведь наших ребят в Казахстан. Нам страшно, что отправят и на Донбасс, что будут какие-то военные действия, пострадавшие, но стараемся не допускать такие мысли. Не хочется войны. Ну и чему они в этой армии научились? Может, какие-то небольшие учения у них и были, но ни танков, ни оружия толком они не видели. И завтра их бросят необстрелянными на войну? Мама очень переживает. Понятно, что все непредсказуемо и случиться может всякое. Мы надеемся, что, если кого-то и будут отправлять, то более опытных офицеров, а не молодежь, — заключила собеседница.