Поддержать команду Зеркала
Белорусы на войне
  1. Сколько успеют прожить на пенсии белорусские мужчины? Отвечаем на вопрос, на который постеснялись ответить чиновники трех министерств
  2. «Я спросила: „А где вторая кровать?“» Екатерина Снытина — о любви, каминг-ауте и свободе
  3. «Россия 1» рассказала о приказе на ликвидацию командира российского вертолета, который угнал его в Украину
  4. Почему Лукашенко стал призывать одну из европейских стран возобновить сотрудничество. Похоже, на это есть как минимум две причины
  5. В Германии рассказали, что будут делать с белорусами с просроченными паспортами
  6. Чиновники готовят населению жизнь без шоков и со стабильностью. Однако есть два «но» — только в 2024-м и пока лишь на бумаге
  7. «Острову чистоты» пророчат банкротство (похоже, «помогли» силовики). Посмотрели, какова финансовая ситуация у «мамы» этой торговой сети
  8. Полина Шарендо-Панасюк на суде заявила о сильном давлении и бесчеловечных условиях содержания. Почти весь год она провела в ШИЗО
  9. В Варшаве перед выборами прошел огромный марш польской оппозиции. Похоже, что людей было около миллиона
  10. Лукашенко назначил нового ответственного за мобилизацию в Беларуси
  11. Вагнеровцами будет командовать 25-летний сын Пригожина, россияне пытаются отбить свои окопы на окраинах Работино. Главное из сводок
  12. «Следователю будет не до меня». Вадима Прокопьева будут снова судить заочно — ранее он получил 25 лет колонии
  13. В предполагаемой резиденции Лукашенко на Красноармейской зарегистрировали «Фонд Первого»


В четверг, 3 марта, правозащитники сообщили, что в Минске ОМОН задержал матерей белорусских солдат. Женщины пришли в Кафедральный собор на Немиге, чтобы помолиться за мир. Одна из участниц службы рассказала блогу «Отражение» о том, что произошло. Мы перепечатываем этот текст.

Фото: @viasna96
Во время службы. Фото: @viasna96

Сына Марины (имя изменено) призвали в октябре, ему 19 лет. Мать очень переживает, что белорусских солдат могут отправить на войну, и ее сын окажется в Украине. Поэтому 3 марта женщина пошла в Кафедральный собор помолиться за мир.

— В телеграм есть чат, в котором состоят мамы солдат из России, Беларуси и Украины. Там около десяти тысяч человек. Параллельно с ним существует и чат для мам солдат-белорусов. Первое сообщение о том, чтобы женщины выходили к храмам в своих городах и молились за мир, появилось в большом чате, затем в маленьком — белорусском, — рассказывает Марина. — В нашем мамам предложили собраться 3 марта на вечернюю службу в Кафедральном соборе, то есть в 18.00.

Марина с мамой пришли чуть пораньше. С собой у женщины была только икона Богородицы. Начала службы они решили подождать недалеко от входа в церковь.

— Буквально сразу к нам подошло трое мужчин с камерой. Они быстро показали нам удостоверения и стали спрашивать, что мы здесь делаем, — передает тот разговор женщина. — Мы пояснили, пришли на службу, но наши ответы их, кажется, не интересовали. Нам стали грозить статьями за участие в акциях. Мы их послушали, но все равно пошли молиться.

Сколько именно женщин пришло в собор, прочитав объявление в чате, Марина не знает. Предполагает, человек сто. Богослужение, вспоминает, проходило напряженно. Еще одна из женщин, которая присутствовала в церкви в тот момент, говорит, что на подходе к зданию увидела микроавтобус, где сидели силовики, а внутри храма замечала людей с рациями.

— Раций я не видела, но то, что внутри были тихари, ощущала. Я человек верующий, в храм хожу давно. Мне кажется, людей, которые пришли на службу и на работу отличить можно. Я заметила, как один из мужчин пробовал креститься, но делал это не той рукой, — делится наблюдениями собеседница. — К тому же, один из омоновцев, который подходил к нам с мамой с камерой, быстро ходил по собору. Видимо, изучал все выходы.

По словам Марины, они понимали: силовиков в храме и снаружи хватает. Это пугало.

— После службы был еще молебен за мир и проповедь, — описывает происходящее Марина. — Затем моя подруга подошла к священнику. Объяснила, что мы, мамы пришли помолиться, а храм окружен омоновцами. Она попросила: «Помогите нам». А потом стала говорить вещи, которые в нашей стране говорить нельзя.

— То есть?

— Стала говорить, как так, что мы живем в стране, где нельзя сказать правду, где люди полтора года сидят в тюрьмах, где зло не называется злом, — перечисляет собеседница. — Война, продолжала подруга, — это зло, и каким бисером ты ее не посыпай, злом она и останется.

Батюшка, рассказывает Марина, на тот момент стоял в окружении людей, поэтому, предполагает, речь ее приятельницы они могли слышать.

— Я поняла, если ее сейчас не возьмут, то заберут из дома, — делится предположениями собеседница. — Батюшка не поверил, что нам может что-то грозить, — продолжает Марина. — В это же время моя мама заметила, как человек, который активно ходил по храму во время службы, оказался у выхода. Она предложила, чтобы мы поскорее направились в метро. Мы пошли, а другие женщины еще оставались.

По дороге домой, вспоминает Марина, ей пришло сообщение, что ее подругу задержали. Позже женщину отпустили, поэтому дальнейшие события собеседница рассказывает с ее слов.

— Они с другими мамами собрались у выхода, к ним подошли силовики. Стали требовать документы и спрашивать, что они тут делают. Женщины отвечали: «Мы пришли на молитву», — описывает ситуацию минчанка. — Батюшка вышел, чтобы заступиться. Стал уговаривать, чтобы женщин отпустили. Он говорил, что это прихожанки собора, что они не представляют опасности.

Несмотря на это, продолжает собеседница, насколько ей известно, минимум четыре женщины в итоге оказались в милиции.

— Моей подруге сказали, что ее задержали за то, что она дерзкая и борзая, а остальных, как она поняла, случайно, — продолжает Марина. — Женщин отвезли в РУВД. Когда они оказались в милиции, сами сотрудники не могли поверить, что их забрали в храме. По словам подруги, в отделении они пели молитвы, и сотрудники приходили их послушать. Все-таки нужно понимать, мы пришли в храм не для того, чтобы устроить резонансную акцию (как в итоге вышло). Там собрались верующие женщины. По крайней мере, те, которых я знаю, прихожанки разных храмов.

Насколько Марине известно, протокол на подругу не составляли.

— Вроде как, трех других женщин тоже отпустили, — говорит собеседница. — Были ли у них протоколы, я не знаю.

— Почему вы решили пойти вчера в храм?

— Если бы мой сын не служил, как, например, у моей подруги, я бы все равно пошла в собор. В нашей стране сейчас очень сложно заявить, что мы против войны, — эмоционально отвечает собеседница. — В воскресенье я записала видео, где высказалась по этой ситуации, разместила его в соцсетях, а утром мне стали звонить близкие друзья. Они интересовались, все ли со мной в порядке, и не арестовали ли меня. Вы понимаете, что это значит? Мое личное, христианское, человеческое, материнское — молчать об этом это просто преступление против наших детей.