Поддержать команду Зеркала
Белорусы на войне
  1. Украинская бронетехника прорвалась за третью линию российской обороны, 12 попыток вытеснить подразделения ВСУ. Главное из сводок
  2. «У нас люди уже не бедные». Лукашенко не видит никаких проблем в школьных «поборах» (а прошлый глава Минобра это запрещал)
  3. Трудности в российской армии из-за отсутствия ротации и непродуманные приказы о проведении контратак. Главное из сводок штабов
  4. «Уму непостижимо». Премьер раскритиковал систему высшего образования в Беларуси
  5. Болгария выслала двух белорусов из-за «угрозы нацбезопасности страны»
  6. Источник: в школе в Гродно родителей попросили сообщить об «иностранных документах» в семье. Чиновники от образования искренне удивлены
  7. Алиев извинился перед Путиным за гибель российских миротворцев, среди которых был уроженец Беларуси
  8. «Такой закон — выстрел в ногу». Что думают студенты и родители о новой инициативе властей по распределению
  9. Швед возмутился количеством часов английского в школах: «Мы готовим рабочую силу для Запада?»
  10. Лукашенко прокомментировал информацию о своей возможной новой резиденции
  11. Бывшая девушка минчанина скинула его фото с протестов в ГУБОПиК. Его задержали, избили, держали три месяца под стражей, а потом судили
  12. «Что такое два года?!» В Беларуси собираются ввести обязательную отработку и для платников. А срок распределения увеличить
  13. В Минске по расстрельным статьям будут судить бывшего военного. BYPOL: его под пытками заставили участвовать в провокации
  14. «Вина — на Варшаве». Польский журналист об ухудшении отношений между Украиной и Польшей и о том, может ли это отразиться на белорусах
  15. «Ждала выходных как спасения». Белоруска 18 лет путешествовала по стране почти каждую неделю — остановить ее смогло только любопытство КГБ
  16. Спецоперация в Крыму: СБУ и ВМС нанесли мощный удар по аэродрому «Саки»
  17. «Пять минут — и прилетел „Ланцет“. Сдали местные». Интервью с белорусом-разведчиком, который в составе ВСУ воюет за Украину


Создатель и руководитель «Пресс-клуба» Юлия Слуцкая, которая 19 августа вышла на свободу после 8 месяцев, проведенных в СИЗО, рассказала порталу «Пресс-клуба» о времени в неволе, об условиях содержания, допросах и об условиях освобождения. Zerkalo.io публикует некоторые цитаты из интервью.

Фото: press-club.by
Юлия Слуцкая с дочерью. Фото: press-club.by

 — Мой первый допрос, который был опросом без адвоката, длился почти 36 часов без перерыва. И это было страшно — они менялись, а я оставалась. Опять же, теоретически я хорошо знала, что кроме «да» и «нет» отвечать ничего нельзя, но я что-то говорила, потому что мне казалось, что я говорю только правду, а она не может быть опасной. В этот момент ты не понимаешь, что все, что, по твоему мнению, не может быть преступлением или нарушением закона, может быть представлено против тебя и это будет сделано. В какой-то момент я просто отказалась говорить, потому что уже плохо контролировала свои мысли. И тогда мне дали поспать час прямо за столом при включенном свете. Я до сих пор под впечатлением от тех первых 36 часов.

— Когда я узнала, что задержали сына Петю, у меня был шок. И я поняла, что это надолго, что в этой ситуации мы абсолютно бесправны и у меня нет никаких рычагов. […] Это был первый раз в моей жизни, когда от меня вообще ничего не зависело. Вообще. Ничего. Это было практически невыносимо. И смириться с этим было сложно, но мне пришлось научиться этому смирению.

Я понимала, что Петю просто взяли в заложники, ведь он оператор, звукорежиссёр, он не имел никакого отношения к финансовым делам. И сидел он в одной из самых худших камер в этой тюрьме — в так называемом «Шанхае», который находится в подвале, где всегда сыро, где на 30 квадратных метрах живут 25 мужчин, спят на трехъярусных нарах. По сравнению с Петей мои условия были прекрасны: всего восемь человек в 15-метровой камере. У нас были двухъярусные нары. Это просто царские условия.

Постепенно увеличивалась доля людей, которые попали туда за политику. Со мной в камере были Марфа Рабкова из «Весны», Алла Лапатко. Я видела Андрея Александрова, он бодр, держится, они с Ирой (Ириной Злобиной, которую вместе с ним задержали и поместили в СИЗО 12 января 2021 года) собираются расписаться в СИЗО. Встречала Олю Лойко, она тоже бодра. Я видела Людмилу Чекину в самом начале, и она тоже молодец. Все очень хорошо держатся, нет слез, нет уныния.

— Что означает ваше помилование?

— Сразу скажу, что наше освобождение не имеет никакого отношения к Воскресенскому и его программе. Нам всем действительно приходило его письмо, оно пришло всем политическим в нашей камере, а их было пять. Но никто из нас на него не отвечал. Мы сами не писали прошение о помиловании, нам даже не приходило это в голову.

К нам пришли с таким предложением. В Уголовном кодексе есть статья, в которой описано, на каких основаниях может быть прекращено уголовное дело. Она предполагает признание вины и двукратное погашение ущерба. Я очень долго думала над этим предложением и не давала согласия. Но я видела, что мы сидим долго и конца этому нет, что это совершенно бесполезно и бессмысленно. Я понимала, что признание вины не требует от нас никого оговаривать, кроме нас самих. А мы это переживем, ведь мы взрослые и умные люди, которые понимают, что происходит. Нам надо было просто выйти. Решение было на мне, и я его приняла, просто потом попросила команду прислушаться ко мне и принять его. Нас всех ждали родные и близкие, которые страдали не меньше нас все эти месяцы. И все равно решиться на это было непросто.

— Вас обвиняли в том, что «Пресс-клуб» неправильно платил налоги.

— Что мы якобы воспользовались упрощенной системой налогообложения, а права на нее не имели, потому что сдавали помещение в аренду. А то, что мы в этом помещении работали сами, помогали проводить мероприятия, занимались их продвижением, организовывали съемки, это никого не волновало. И признание нашей вины звучало так: мы работали, проводили ивенты, мероприятия, действовали в рамках своей миссии, мы консультировались с бухгалтерами и юристами, платили налоги и были уверены, что ничего не нарушаем. Но если следствие считает, что здесь есть нарушения, мы готовы признать вину и возместить ущерб. После этого мы писали прошение о помиловании.

— Ущерб погашался за счет средств «Пресс-клуба»?

— Да, всех средств, которые были у нас на счетах, и денег, которые получила моя дочка, продав недвижимость.

—  Сейчас главное — заняться здоровьем, буду проверять глаза, легкие, кровь. Буду без конца обнимать своих родных сколько смогу. Буду гулять. Буду смотреть на белый свет, которого не видела восемь месяцев, ведь мы жили в темноте при плохом искусственном освещении. Мы поедем с Сашенькой (дочерью. — Прим. Zerkalo.io) за боровиками. Мы с внучкой Алисой будем печь печенье. Словом, буду заниматься реабилитацией.