Борисовский правозащитник Олег Мацкевич уехал из Беларуси. Решение покинуть родину он принял, узнав о том, что силовики включили его в «экстремистское» формирование «ex-press.livе». Об этом он рассказал правозащитному центру «Весна».
Олег Мацкевич отметил, что для него отъезд был «шагом отчаяния».
— До последнего момента, как говорят, я цеплялся зубами за Беларусь, за свой город Борисов. В подсознании эта мысль сидела давно, понимал, что рано или поздно придется уехать. Исходил из того, что силовики не оставляли меня в покое, хотя «прессовали» может и не так жестко, как некоторых других. Но за три последних года у меня дома произошло три брутальных обыска, особенно последний, когда в течение четырех часов, без моего участия, так как я был тогда арестован, перевернули всю квартиру, сломали много вещей, пытались даже выломать замурованный в стену сейф, в котором я намеренно держал для такой ситуации несколько просроченных презервативов, сломали при этом кусок стены. Знал, что надо будет уехать, но не думал, что это случится так быстро и стремительно. Я выбирал между свободой и тюрьмой, — рассказал правозащитник.
По словам Мацкевича, окончательное решение он принял после того, как 8 ноября друзья написали ему в мессенджере о том, что силовики включили его в «экстремистское» формирование — борисовское издание «ex-press.livе».
— Тогда, буквально через полчаса, я принял решение уезжать из Беларуси. Уже на следующий день, принимая меры безопасности, выехал, как говорят, в неизвестном направлении, — сказал правозащитник.
Как сообщает «Весна», сейчас Мацкевич находится в безопасности.
— Я немного прихожу в себя, потихоньку обретаю душевное равновесие, из которого был выбит последними событиями неделю назад. Сейчас самое первое и необходимое — это прийти в себя. Начал заниматься налаживанием своего быта и понимаю, что это займет определенное время и будет стоить определенных усилий. Думаю, найду в себе силы, чтобы адаптироваться здесь и продолжать свое правозащитное дело. Коммуникации остались, и здесь лукашисты не смогут помешать общаться и оказывать помощь тем, кто остается в стране. И еще… я все равно вернусь в Беларусь, рано или поздно, — подчеркнул собеседник.