Житель Барановичей когда-то получил в дар от отца дом недалеко от центральной части города. Много лет спустя, умирая, он оставил недвижимость своему младшему брату. Однако вдова мужчины пошла в суд и заявила, что деверь имеет право лишь на одну половину дома, а вторая должна достаться ей. В итоге суд встал на ее сторону и признал завещание недействительным. Каковы были аргументы женщины и почему судья пошел против последней воли умершего? Рассказываем подробности на основании опубликованного решения суда.
Супруги Михаил и Лариса (все имена вымышлены) прожили в браке много лет. У них не все было гладко, однажды мужчина даже подал документы на развод, но затем забрал заявление. Супруги жили с дочерью в квартире в одном из микрорайонов, а в частном секторе у Михаила был дом детства, доставшийся ему от отца. Мужчина там не жил, но регулярно приезжал, делал ремонт. В этом ему помогал брат Юрий, и Михаил еще при жизни оформил завещание, по которому после его смерти именно он должен был стать собственником недвижимости.
В прошлом году мужчина умер. Вскоре Лариса обратилась в нотариальную контору, чтобы вступить в права на наследство, и узнала, что по завещанию дом достался не ей. Тогда она решила оспорить последнюю волю мужа. Сперва она подала иск о признании завещания ничтожным, но он, по-видимому, был отклонен, и тогда женщина, заручившись помощью адвоката, решила действовать иначе.
На этот раз вдова подала иск о том, чтобы дом признали совместной собственностью супругов, а завещание, соответственно, признали частично недействительным на основании того, что покойный мог распоряжаться только своей половиной общей собственности супругов, а не всем домом.
По закону все имущество, приобретенное супругами в браке, считается совместно нажитым, независимо от того, на кого оно было оформлено. Если же один из супругов владел чем-то до брака или получил в период семейной жизни какое-то имущество в наследство или в дар, то это остается только его личной собственностью.
Но есть исключение. Если те же дом или квартира, которые принадлежали только одному из супругов, за время брака были отремонтированы, реконструированы, перестроены — словом, улучшены, и их стоимость существенно выросла — то такое имущество переходит в разряд совместно нажитого. И после развода или смерти одного из супругов второй или вторая имеют право на половину доли в собственности. Эти вопросы урегулированы статьями 23, 24, 25 Кодекса о браке и семье, статьями 259, 1034 Гражданского кодекса.
Отметим, что так работает закон в общих случаях. Супруги могут решить между собой вопрос прав на собственность иначе и составить брачный договор об этом — тогда данные положения кодексов применяться не будут.
Большой ремонт
Согласно документам, Михаил получил в дар от отца дом с тремя жилыми пристройками: кирпичной и двумя блочными, еще одна пристройка была деревянной, неотапливаемой. Также имелось два блочных гаража, три сарая из блоков, кирпича и шлакобетона.
Впоследствии хозяин вместо холодной деревянной пристройки возвел еще одну отапливаемую из блоков, то есть увеличил жилую площадь. Также он достроил один из гаражей. Работы проводились с разрешения исполкома и по проекту.
Также была проведена полная реконструкция дома. Если раньше он был с частичными удобствами, то Михаил привел его в современное состояние. Провел газ, переделал отопление, проложил сантехнику, отремонтировал комнаты, заменил полы, потолки, поправил крышу и так далее.
Согласно выводам экспертиз, которые заказывала Лариса, до реконструкции дом стоил 64 тысячи рублей, а после его цена выросла на 41% — до 90,5 тысячи рублей.
На суде вдова заявила, что, хотя дом достался мужу в дар, его реконструкция была проведена во время брака, они с мужем тогда вели общее хозяйство и ремонт делался на общие деньги. Вложения были значительными, стоимость недвижимости стала намного выше, а значит, дом должен считаться совместной собственностью.
Она потребовала признать за собой право на половину дома, а вторую половину оставить за деверем.
«Плохо жили, она не работала»
Брат Михаила Юрий был явно не в восторге от требований вдовы. На суде он заявил, что не признает иск, и фактически обвинил Ларису в обмане.
По его словам, Михаил с женой «плохо жили», а потому прекратили отношения и не вели общего хозяйства. Брат давно хотел уйти от жены и планировал жить в отцовском доме, а потому ремонтировал его «под себя». Ни Лариса, ни их дочь в этом доме никогда не жили — они остались в квартире.
Реконструкцию дома, говорил Юрий, начал еще их с Михаилом отец, а после смерти того работу продолжили оба брата вместе. Причем мужчина утверждал, что ремонт в основном велся именно на его, Юрия, деньги. Никаких соглашений о его будущих правах на дом они не оформляли, так как, говорил мужчина, он знал, что брат составил на его имя завещание.
По словам Юрия, Лариса никакого участия в ремонте дома не принимала и денег не вкладывала, так как нигде не работала. Она, мол, в дом приходила только полоть грядки в огороде.
Однако суд усомнился в словах мужчины. Дело в том, что на заседаниях по предыдущему иску Ларисы — когда она требовала признать завещание ничтожным — он давал совсем другие показания. Тогда он говорил, что не вкладывал никаких денег в реконструкцию дома, брат все оплачивал сам, а он только сделал росписи на стене пристройки и над окнами (за что Михаил ему заплатил) и поклеил обои в двух комнатах.
Исходя из этого, суд пришел к выводу, что Михаил сам проводил ремонт, а его брат никакого финансового или большого физического участия в нем не принимал.
Юрий пытался отказаться от своих слов на прежних заседаниях, уверял, что он тогда был болен и плохо себя чувствовал. Но суд назвал это «надуманными доводами», так как все то же самое он излагал и в письменных возражениях, а во время самих заседаний ни о какой болезни не говорил.
Несостоявшийся развод
Утверждения Юрия поддержали несколько свидетелей. Родственница или друг семьи буквально рассказала все то же, что и он: мол, Лариса никак в ремонт не вкладывалась, за все платили только Михаил и Юрий. Сосед сказал, что часто видел Михаила во время ремонта дома, ему помогали сначала отец, потом брат Юрий, соседские ребята, а вот Ларису он никогда не видел.
Еще один сосед заявил, что Михаил почти все время жил в доме, а Лариса — в квартире, общего хозяйства они не вели, в доме часто появлялся Юрий, который помогал брату с ремонтом. Однако мужчина прокололся на деталях: сказал, что второй вход в доме братья сделали после смерти отца, хотя на самом деле его прорубили, еще когда старый хозяин был жив. Из-за этого суд пришел к выводу, что сосед в этом доме почти не бывал и близкой дружбы с хозяевами не водил, а значит, ничего толком не знал о жизни семьи и построил свои показания на предположениях.
Были и другие свидетели, но их слова никак не опровергали и не доказывали того, вели ли Михаил и Лариса общее хозяйство или нет.
Суд обратил внимание и на то, что Михаил когда-то хотел развестись с женой. Подняли документы. Оказалось, он подавал иск о разводе с формулировкой «утратили чувства любви и уважения», после этого суд дал супругам три месяца на примирение. Когда они подходили к концу, Михаил подал заявление с просьбой продлить «примирительный» срок на полгода. А какое-то время спустя он забрал документы и отказался от развода, заявив, что они с женой помирились.
Этот факт суд расценил как доказательство того, что семья не распалась и супруги продолжали вести общее хозяйство.
Дом пополам
На основании всего вышесказанного суд пришел к выводу, что нет никаких серьезных доказательств того, что в период реконструкции дома супруги не вели общего хозяйства. А значит, все их траты и приобретения в тот период считаются общими.
«То обстоятельство, что Х. не работала, не имеет значения по делу», — подчеркнул судья.
Таким образом, было признано, что и ремонт дома велся за счет общих средств. Суд согласился с тем, что рост цены на 41% — это существенное увеличение стоимости имущества. А значит, вступает в игру Гражданский кодекс, а он на стороне вдовы.
«При таких обстоятельствах суд приходит к выводу, что спорный жилой дом следует признать совместной собственностью супругов», — постановил судья.
На этом основании было признано, что Михаил имел право в своей последней воле распоряжаться только половиной совместной собственности и не мог завещать целый дом. Его завещание признали частично недействительным.
Таким образом, все требования Ларисы были удовлетворены, и она получила право на половину дома. Вторая половина все-таки досталась брату покойного Юрию.
Огромный долг
Однако оказалось, что это еще не конец. Поскольку Лариса выиграла дело, за ней осталось право истребовать с ответчика возмещение всех судебных расходов. И она этим правом воспользовалась. А тяжба за недвижимость оказалась очень дорогостоящей.
Во-первых, для оценки стоимости дома до и после ремонта вдова заказывала несколько экспертиз, которые требовал суд, — они стоили от тысячи до 8000 рублей. Суд признал обоснованными расходы в сумме 11 695 рублей и обязал Юрия возместить их (еще 1900 за экспертизу растительности, которая оказалась ненужной, Ларисе не вернули).
Во-вторых, женщина потратила на адвоката 2375 рублей. С учетом того, что дело было длинным и сложным для всех сторон, суд постановил возместить ей только 1535 рублей.
В-третьих, немало потянула госпошлина за имущественный иск (она составляет 5% от цены иска) — целых 3870 рублей. Лариса при подаче заплатила только 50%, так как относится к одной из льготных категорий. Но с проигравшей стороны суд взыскал пошлину в полном объеме: половину надо вернуть вдове, а половину — в бюджет.
В итоге Юрий не только лишился половины отцовского дома вопреки последней воле брата, но и остался должен около 17 100 рублей: более 15 000 — жене покойного, а 1935 рублей — государственной казне.
Читайте также
