В течение последних лет можно заметить растущее подхалимство в отношении Лукашенко. Госмедиа транслируют идеи, что без него «все развалится», чиновники все чаще в открытую хвалят политика, говоря, что он «лидер мирового масштаба». Поздравляют с 30-летием у власти со словами «отвел от пропасти страну». Провластные писатели предлагают издать собрание его сочинений, так как «они очень нужны народу». Музыканты посвящают ему песни, последняя была со строчкой «батька у нас крутой, в мире один такой». В честь «института президентства» провели форум, на котором предложили дать Лукашенко звание Героя Беларуси. А первый урок в школах рекомендовали проводить в классах с его портретом и начинать с его цитаты. Но что кроется за всем этим? В колонке для «Зеркала» рассуждает психиатр Сергей Попов.
Сергей Попов
Врач-психиатр, психоаналитик, член Международной психоаналитической ассоциации, бывший заместитель председателя этического комитета Беларусской психиатрической ассоциации.
Все время характерной чертой правления Лукашенко было публичное прославление и восхваление его самого и его власти. Но в последнее время эта тенденция еще более усилилась. И обрела еще более персонализированный характер, когда пропагандистское послание обрело такую форму: «все хорошее, что было с нами в нашей стране, произошло только благодаря одному человеку — Александру Лукашенко».
В его честь сочиняют, перекладывают и поют песни, бесконечно льются речи пропагандистов об огромном значении в международной истории этого человека, проводятся пафосные форумы и встречи «бюджетников».
Только все эти праздничные мероприятия, кажется, никого не радуют. Даже самые высокие беларусские чиновники на них не выглядят счастливыми. Потому что так же, как и в известной басне, за красивыми речами кроется «слон в комнате». То есть то, что в стране и в беларусском обществе происходит что-то очень тяжелое.
Скорее всего, эти восхваления — это в том числе какая-то политическая технология и стратегия, но также все эти проявления — это причины и следствия психологических и групповых феноменов.
Первый феномен — общество. Текущая государственная политика в Беларуси инфантилизирует его и сдерживает развитие. Как следствие, беларусское общество в Беларуси оказывается все дальше и дальше от гражданского. И все больше напоминает плохой детский сад, в котором есть воспитатели-надзиратели, то есть власть, и все остальные — дети, то есть люди. К их нуждам, может быть, немножко и прислушиваются, но в общем главное, чтобы был порядок в понимании надзирателей-воспитателей.
Это было и раньше. Такое втискивание специалистов в детскую зависимую позицию, когда нужно просить разрешение на любую инициативу и быть хорошим послушным ребенком. Хорошо помню, когда в прошлом работал в государственных институциях, это все очень раздражало, обескураживало и тормозило. Но тогда еще люди могли объединяться в группы и делать хорошие проекты и продукты. Тогда сила и потенция во многом была в людях, способных объединяться для решения каких-либо задач.
Сейчас подобное совсем сложно. Теперь сила и потенция должны быть только на стороне власти. По крайней мере, это и есть их понимание порядка, каким бы извращенным оно ни было. Но так как по большому счету эта сила заключается не в конструктивности, а в легкости применения насилия и запугивания, возникает проблема ее подлинной авторитетности. Так как страх перед кем-то — это не уважение. Вот и появляется горячий заказ на то, чтобы имена власть имущих были очищены и идеализированы.
По сути, все эти форумы и выступления очень напоминают детские утренники. Такие представления, которые символизируют текущий порядок, когда руководитель (воспитатель-надзиратель) — это «хорошая» родительская фигура. А люди, как бы неприятно это ни было озвучивать, должны быть зависимыми и мало что знающими, но понимающими детьми, восхваляющими «руку, которая кормит». То, что эта же рука и бьет, остается за кадром.
Дальше все повторяется по кругу. Чем больше люди задерживаются в позиции ребенка, тем больше они чувствуют свою зависимость. Чем больше зависимости от кого-либо (а значит, недоверие к своим способностям к автономности), тем скорее выбирается та сторона, которая кажется сильнее. Сильным воспринимается тот, кто устанавливает порядок, кто не гнушается насилия. Такая круговая порука страха, насилия, зависимости, инфантилизации.
Второй феномен — люди. Очевидно, что большая часть старается остаться в стороне от подобных «представлений» (и это уже сопротивление). Но что же происходит с людьми, которые принимают в них участие? Можно определить три основных элемента, которые, на мой взгляд, могут лежать в основе мотивации восхвалять власть и конкретно Александра Лукашенко.
Первый элемент, о котором уже упоминалось, — это страх. Система власти в авторитарных странах находит прямой доступ к животному или инстинктивному страху людей. Имею в виду, что люди испытывают очень глубокий страх, который сильнее и быстрее всего того, что нам может говорить разум или опыт (и совесть, например, тоже). Это страх не выжить, основа самосохранения у всех млекопитающих. Люди как жертва перед хищником: есть вариант или убегать, чтобы оказаться недоступным, или ублажать хищника и стараться, чтобы он был доволен и сыт. Вариант бороться пока кажется недоступным. Ну и, конечно, этот страх нельзя показывать, потому что, как это известно, когда агрессор замечает его, то он скорее нападает. Поэтому можно назвать всю эту систему ублажения власти компромиссом, который связывает страх и позволяет меньше его испытывать в обыденной жизни.
Другая сторона этого компромисса (и это второй элемент мотивации) — хвалить Лукашенко. Это вполне прагматическое желание сберечь то ценное, что у человека есть, — имущество, возможность жить дома, быть с родными, иметь постоянный доход и работу и так далее. Не думаю, что это можно называть слабостью, скорее, это естественное конструктивное движение человека.
Но третий элемент меня беспокоит больше всего. Отношение к Лукашенко снова приобретает оттенки отношения к отцу — «батька», «отец нации», «своей грудью вскормил» и так далее.
Возникает вопрос: что происходит в семьях у этих людей, раз так интенсивно «осемейнивается» власть? Что происходит с авторитетом родителей по отдельности — отца и матери и родительской пары? Почему человеку становится легче прославлять фамилию совсем чужого человека, суррогата настоящих отца и матери, а не фамилию своего рода? Что происходит в отношениях с матерями, когда насилие и унижение воспринимаются как любовь?
Ответы на эти вопросы — это задача отдельных социальных и психологических исследований и анализа. Но вывод напрашивается сам, происходят катастрофические вещи на самом деле. И когда власти пропагандируют сохранение «традиционных» семейных ценностей, они по большому счету легализируют и поддерживают насилие и унижение в семье. Потому что с их точки зрения это обеспечит некий порядок. Ну конечно, потому что матрицей всех отношений становятся такие понятия, как «бьет — значит любит», «боится — значит уважает», «тот, кто главный, — он и отец, и мать, и бог» и «только он прав».
Третий феномен — роль авторитарной личности. Во всей этой динамике роль авторитарного лидера оказывается очень большой. Он как бы становится хранителем, гарантом безопасности, такого псевдопорядка. Но и сам правитель очень зависит от этого, потому что без такого устройства, без подобного экзоскелета, он становится никем и ничем. Вся выстроенная государственная, социальная и политическая система воспринимается им как часть себя самого, как продолжение тела и психики наружу.
Здесь и есть объяснение дегуманизации авторитарных и тоталитарных режимов, все теряет субъектность и становится функциональным, объектом, винтиком. Любое поражение переживается авторитарным лидером или диктатором как потеря части тела. Более тотальный проигрыш — как смерть. Невозможность проигрыша толкает таких людей на ужасные вещи, в сторону тотальной деструкции всего. А также на создание альтернативной искаженной реальности, в которой правитель предстает прекрасным человеком, любимцем всех, имеет божественную природу или выбран богом, — бессмертный герой, дела которого будут жить в веках и продолжаться, например, через кровного преемника.
Вероятно, что теперь для Лукашенко настали трудные времена. Потому что очевидно, что почти весь мир и большая часть беларусов показывают ему своим отношением, что таким идеальным человеком и героем он явно не является. Слишком много критики и злости вокруг по отношению у нему.
Но и все попытки обмануть реальность никогда не приводят к успеху, в конце концов, старение и физическое умирание победить невозможно. Здесь без шансов идти против природы (хотя, конечно, можно еще долго пытаться предпринимать отчаянные и свирепые попытки).
Можно предположить, что другая сторона всего этого раскручивающегося культа личности — это страх смерти. Именно он поднимает перед Лукашенко неудобный вопрос (найти ответ на который времени совсем мало), кем остаться в памяти людей — отцом нации или ее разрушителем?
Жизненно необходимо остаться героем, спасителем, любимцем и отцом нации. Это утешение и обезболивание, хоть и иллюзия. Но для общества создание и поддержание такой иллюзии — проблема. Такое искажение реальности — это прямое пренебрежение своей историей и культурой, как будто бы ничего из этого не существовало до правления Лукашенко. Но если не существует прошлого, не будет будущего. Это еще один закон природы, который невозможно обойти.
Культ личности — по сути, система, подобная религии. Все те же ключевые моменты: божественная природа главного, идея бессмертия, поклонение, жертвоприношение, страх и раболепие, власть. Так что все эти перформансы во славу власти и конкретного человека подобны религиозным песнопениям, поклонениям и службе «его превосходству» и свите.
Больше страха смерти — больше запрос на такого рода службу. Но также и, вероятно, все больше и больше возникает сомнений у людей. Сомнений, что нет никакой исключительности находящихся при власти, они все люди, которые по-своему охвачены страстями и, к сожалению, не берут ответственности за свои решения и не признают ошибок.
Но парадоксально, что когда страх и сомнения в обществе велики, люди нуждаются в вере еще больше. Она крепчает, и находятся доказательства (как говорится, доказывающий докажет) избранности лидера. А в этом случае все эти «утренники» и речи уже говорятся не только для него, но и для себя.
Получается, что общество и страна находятся сейчас в тяжелейшем социальном кризисе, развитие направлено в сторону регрессии, а не прогресса. Все может поменяться, как только уровень страха начнет спадать. Тогда из пепла возродится полная жизни Беларусь. Главное, чтобы это было поскорее, чтобы не получилось так, что не останется даже пепла, из которого сможет что-то возродиться. Это не пессимистический прогноз. Просто сейчас ни у нас, и ни у кого в мире (учитывая изменения климата и войны), нет такой роскоши жить в иллюзиях и верить ярким и громким пропагандистским перформансам.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
Читайте также
