Трехкратный призер Олимпиад Александра Герасименя тоже застала начало войны в Киеве. Потом был день, полный тревог и сборов, а затем двое суток в пути. Но все обошлось — сейчас глава Белорусского фонда спортивной солидарности (БФСС) находится с семьей в Польше. В интервью Герасименя рассказала о самом страшном моменте войны, нынешних приоритетах Фонда, деле против УЕФА, отстранении белорусов от международных соревнований. И доме в Дроздах, который уже отобрали.
«Киев стал вторым домом»
— Долго приходили в себя после эвакуации из Киева?
— Нет. Я достаточно стрессоустойчивая. Понятно, что есть усталость, но это ничто по сравнению с тем, что чувствуют люди, которые там остались. Помощь Украине — сейчас одна из главных задач Фонда. Некогда сидеть и размышлять о своих заботах. К тому же, я и семья не пострадали физически.
— Когда был самый страшный момент?
— Когда пришло осознание, что война началась. Это дико, страшно — просто не укладывается в голове. И очень давит морально. Задумываешься на минуту и не понимаешь, как в 21-м веке может произойти подобное: кто-то врывается на чужую территорию и пытается решить все вопросы оружием, танками, как это было десятки лет назад!
— А как вели себя утром 24-го февраля?
— Была паника. Не понимаешь, что делать: то ли бежать куда-то, то ли сумки собирать. Но вовремя с мужем успокоились и составили план действий (супруг Александры — бывший пловец Евгений Цуркин, у пары дочь София, которой 3,5 года — Прим.Ред.).
— Вам было комфортно в Киеве?
— Очень. Он стал вторым домом. Если бы никогда не смогла вернуться в Беларусь, то жила бы в украинской столице. Больше всего понравился район Оболонь. Как говорится, место для жизни. Там нет скопления людей — просторно. Набережная, парк, много спортивных площадок, уличные музыканты — очень атмосферно.
— В украинской столице чувствовали себя свободным человеком?
— Конечно. Люди не боятся высказывать свое мнение. В центре города до войны происходили каждый день какие-то митинги, протесты. Украинцы реально знают, что их голос может быть услышан, и им за это не прилетит дубинками. Возможно, поэтому народ сейчас так и сплотился. Из всех моих знакомых украинцев никто не уехал. Каждый по мере сил защищает страну.
«Спорт становится неинтересным»
— Из-за войны ряд наших федераций и спортсменов лишены возможности выступать на международных стартах. Вы поддерживаете коллективную ответственность?
— Когда идет война, то иные варианты санкций сложно представить. Нет возможности разбираться в каждом конкретном случае: подписал человек условное провластное письмо или против насилия. Но, конечно, мы не согласны со всеми отстранениями. Говорю от себя и всего Фонда. Будем защищать спортсменов, которые высказались еще полтора года назад. Они не должны пострадать во второй раз. Наиболее приемлемым видится вариант выступления атлетов под флагом Международного олимпийского комитета. Будем отстаивать их права — для этого внутри БФСС создали комиссию по этике.
— Ограничитесь профессионалами?
— Нет. Страдают и дети, хотя они здесь вообще ни при чем. Например, некоторые организации в Польше лишают юных белорусов возможности соревноваться. Даже не федерации, а именно организации. Например, в теннисе. Ребят выгоняют из клубов лишь по причине их национальности. И никто не смотрит, что их родители пострадали от действий режима и были вынуждены уехать. Получается, новый круг мучений. Это несправедливо.
— Белорусские спортсмены начнут массово менять гражданство?
— Вопрос актуальный. Не исключаю подобного, ведь санкции быстро накладываются, но небыстро снимаются. С кем теперь соревноваться белорусам? Выступление на международной арене — это не только личный рост и развитие, но и заработок. Другое дело, что смена гражданства в некоторых видах спорта может занять пару лет. Неизвестно, какой карантин продлится дольше.
— Такое ощущение, что наш спорт превращается в любительский.
— Деградация системы идет давно. Им управляют люди, которые не имеют к спорту никакого отношения. У них нет и менеджерского опыта. Хотя спорт — такой же бизнес. Есть проблемы в руководстве — страдает вся компания. И последствия печальны. Я даже не говорю про отсутствие резерва во многих видах и результаты на Олимпиадах (Игры в Токио летом прошлого года были антирекордными для сборной Беларуси по числу наград — Прим.Ред.). Спорт банально становится неинтересным. Наша пропаганда занималась другими вещами.
«Страна только страдает»
— Как спортсменке, выступавшей на самом высоком уровне, вам жаль по-человечески атлетов, которые лишены возможности соревноваться?
— Нет. И я не злорадствую. Абсолютно. Просто мы говорили об этом еще полтора года назад — это коснется всех. Как бы кто-то не хотел выкрутиться, «пересидеть» или надеяться на помощь режима. Сегодня мы видим результат молчания многих белорусских спортсменов.
— Что им делать?
— Пусть решают: уезжать в другую страну или заканчивать со спортом. Даже если санкции снимут в ближайшем будущем, осадок и определенный негатив по отношению к белорусам останутся. Поэтому нужно менять ситуацию. Не имею права призывать к конкретным действиям. Понятно, что страна оккупирована и любой антивоенный протест рассматривается как угроза для власти. Но есть гуманитарная помощь, финансовая. Например, через БФСС некоторые наши спортсмены уже перечисляли средства для помощи украинским семьям. А известная конькобежка Анжелика Котюга выставляла на благотворительный аукцион медаль, выигранную на чемпионате мира.
— Насилие и репрессии против собственного народа, война в Украине, которая ведется с территории Беларуси. Что еще должно случиться, чтобы условный Недосеков или Мирончик-Иванова поменяли свою позицию по отношению к нынешней власти?
— Пока трагедия не коснется их лично, то, наверное, ничего. Не подумайте, я никогда никому не пожелаю подобного. Но уже не вижу, как иначе люди могли бы включать голову и анализировать ситуацию. Что касается тех, кто просто молчит, то от них ничего не жду. Когда поменяется власть, уверена, они пойдут за ней. Никто не будет кричать: «Верните нам Лукашенко».
— Сторонники режимов вам могут возразить, мол, если моя страна неправа, все равно буду ее поддерживать, потому что она моя.
— Это такая глупость! Все пошли прыгнуть с балкона — и я прыгну? Орудует режим — страна только страдает, как и обычные люди. Как можно быть на стороне безумного человека, который принимает решения за всех? Но, к сожалению, рабское мышление осталось. Поклонение царю, вождю — сколько лет все это культивировалось.
«Уверены, что собрали все доказательства»
— Какие у БФСС ближайшие планы, задачи?
— Прежде всего, помощь Украине, украинским беженцам. Мы перечисляли деньги, собирали гуманитарный груз. И продолжаем это делать. Сейчас нет ничего важнее. Также 26 марта в Варшаве пройдет масштабная всебелорусская акция, приуроченная ко Дню Воли. Мы приглашаем присоединиться к маршу всех свободных спортсменов. Ну и, повторюсь, будем разбираться с каждым случаем дискриминации.
— Уже известно, что Спортивный арбитражный суд в Лозанне рассмотрит иск БФСС к УЕФА 28 апреля. Если к тому времени УЕФА наложит санкции на сборную Беларуси или клубы, это что-то изменит?
— Нет. В любом случае, мы уверены, что собрали все доказательства для положительного исхода дела. В УЕФА нарушали свой же устав и почему-то не применяли санкции к Белорусской федерации футбола (13 октября 2021 года Фонд опубликовал доклад о многочисленных нарушениях со стороны БФФ — Прим.Ред.). Будем бороться до конца. К тому же, на это пошли немалые деньги.
— Вы выставляли на аукцион и свои олимпийские награды.
— Если мы выиграем, то вправе требовать от УЕФА средства, затраченные на подачу исковых заявлений, и судебные издержки. Для понимания: за каждого заявителя (а их было девять человек) требовалось заплатить по 2,5 тысячи евро, чтобы добиться рассмотрения дела. Конечно, нам вносили пожертвования и обычные люди. Спасибо им большое! Но средств не хватало — часть суммы закрыли продажей медалей.
«Можем делать гораздо больше»
— Есть ли новости по вашему дому в Дроздах, за который вы боролись в судах?
— Все — дом забрали. На днях пришло окончательное постановление. Мы судились год — без результата. Никаких апелляций больше не подать. Раньше пытались доказать, что я якобы занималась самовольным строительством, а теперь, оказывается, Герасименя и участок себе присвоила. Распоряжение о выделении мне земли никого не волновало. Впрочем, это была чистая формальность. Я ничему не удивлена с нашими судами. Уже понимала, что случится, когда приняла решение возглавить БФСС.
— Вы представляете себе работу Фонда не в условиях войны или политического кризиса?
— Конечно. Мы никогда и не заявляли, что хотим лишь санкций для режима Лукашенко. Да, нынешняя ситуация диктует приоритеты. Но в дальнейшем хотелось бы больше заниматься развитием спорта в Беларуси. Плюс юридическая защита прав атлетов — не обязательно из нашей страны. Ведь спортсмены подвергаются дискриминации не только в Беларуси. Пусть и пока неофициально, но БФСС практически везде признают. Нас поддерживают, с нами считаются. И мы можем делать гораздо больше.