Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. «Россияне могут либо воевать, либо работать в экономике». Эксперты рассказали о проблемах для России из-за потерь в Украине
  2. Беларуса уволили с госпредприятия из-за подозрений в протестах и выдали «волчью» характеристику. Как думаете, на чью сторону встал суд?
  3. «Бортпроводники начали пристально следить в окошко». Самолет «Белавиа» вернулся в Минск из-за проблемы с двигателем
  4. Лукашенко начал понимать смысл научных работ — и ужаснулся? Мнение химика о последней атаке политика на Академию наук
  5. В Гомеле поликлиника судится с 20 медиками. С них пытаются взыскать причиненный ущерб
  6. Принята резолюция. Утверждается, что Беларусь и Россия договорились об отмене роуминга, — когда это заработает
  7. BELPOL: Соглашение с РФ о гарантиях безопасности позволит привлекать беларусов «для защиты территориальной целостности России»
  8. Генпрокуратура в закрытом письме раскритиковала работу организации, которую возглавляет экс-глава МВД
  9. «Спецназ Карпенкова» занимался ночными облавами. Задержаны «финансировавшие ВСУ и экстремистские организации»
  10. Расследование «Бюро»: личный парикмахер Лукашенко и «автор знаменитого зачеса», возможно, родила ему дочь. А кто еще обслуживает политика?
  11. Что у солдата на обед? Сравните фотографии армейских блюд из Беларуси, Латвии, Литвы, Польши, России и Украины
  12. Банкир рассказал, почему в обменниках могут не принять некоторые доллары для обмена
  13. В Беларуси массово судят дропов. Некоторые узнают, что стали соучастниками преступной схемы, только когда приходят силовики
  14. Дружественные Минску эксперты оценили, что в Беларуси ближайшие три года будет с долларом и ценами. Их прогноз вам вряд ли понравится
  15. «Станет возможным во второй половине следующего года». Россия поставит Беларуси ракетный комплекс «Орешник»


В июне 1953-го в ГДР начались экономические выступления рабочих, переросшие в политическую забастовку. Против мирных немцев бросили армию, потопившую протесты в крови. Рассказываем, почему начались эти выступления, сколько людей погибло и правда ли, что немцы поспешили и из-за этого на долгие годы потеряли шанс на объединение страны.

Построение социализма — путь к кризису

Руководство ГДР. Слева направо: Вальтер Ульбрихт, Вильгельм Пик, Отто Гротеволь. II конференция СЕПГ. 10 июля 1952 года. Фото: Бундесархив
Руководство ГДР. Слева направо: Вальтер Ульбрихт, Вильгельм Пик, Отто Гротеволь. II конференция СЕПГ. 10 июля 1952 года. Фото: Бундесархив

К началу протестов Германия уже восемь лет была разделенной. Первое время она находилась под властью союзников, поделивших ее на четыре оккупационные зоны. Но цели, задачи и понимание будущего Европы и всего мира оказались у союзников диаметрально противоположными. В мире началась холодная война. По образному замечанию бывшего британского премьера Уинстона Черчилля, «от Штеттина (теперь западный польский город Щетин. — Прим. ред.) на Балтике до Триеста в Адриатике, железный занавес протянулся поперек континента».

Логика событий подталкивала противников к созданию «своих» Германий, которые могли бы претендовать на роль выразителя идей всей немецкой нации. В итоге в мае 1949-го на западе появилась Федеративная республика Германия (ФРГ), в октябре на востоке — Германская демократическая республика (ГДР).

Каждая из них пошла по своему пути развития. В ФРГ начались реформы — этот период получил название «немецкое экономическое чудо». Страна на глазах превращалась в одну из наиболее развитых в Европе. Выборы в Западной Германии проходили демократичным путем, страна стала частью западного мира.

ГДР, управляемая правящей СЕПГ (Социалистическая единая партия Германии), превратилась в авторитарное государство под контролем Кремля. Там проходили безальтернативные выборы (СЕПГ и ее партии-сателлиты выдвигали единый и единственный избирательный список).

Ситуация в экономике была плачевной. В 1952-м лидер ГДР Вальтер Ульбрихт провозгласил курс на «планомерное строительство социализма». На практике начались борьба с частной торговлей, форсированное развития тяжелой промышленности и коллективизация в деревнях (правда, вместо колхозов там создавались кооперативы, но суть их от этого не сильно менялась) — все по советскому образцу. Это породило экономический кризис: весной 1953 года около полумиллиона гектаров земли остались незасеянными.

Серьезный удар по экономике ГДР нанесла и гонка вооружений. Согласно мемуарам и архивным документам, глава СССР Иосиф Сталин готовился к нападению на западные государства, а потому планомерно наращивал вооружения и численность армий всего социалистического блока. В 1948-м советский диктатор общался с тремя лидерами немецких коммунистов, в том числе и с Ульбрихтом. Тот предложил, чтобы «все 84 тысячи полицейских восточной зоны [оккупации Германии] были младшими и средними офицерами, и тогда полицию можно будет развернуть в армию» (разговор шел за год до образования ГДР, когда немцам все еще было запрещено иметь собственные войска. — Прим. ред.). Расходы стран социалистического лагеря все больше росли: в 1953-м на армию тратилось 11% бюджета ГДР. При этом на образование — 8%, на здравоохранение — 6%.

Мемориал в память о событиях 1953 года в Дрездене. Фото: Wikipedia Commons
Мемориал в память о событиях 1953 года в Дрездене. Фото: Wikimedia Commons

Продолжались централизация и закручивание гаек. В 1952-м в ГДР покончили с последними остатками федерализма. Пять ее земель — Бранденбург, Мекленбург, Саксонию, Саксонию-Анхальт и Тюрингию — ликвидировали. Вместо них возникли 14 районов. ГДР окончательно стала централизованным унитарным государством.

В стране продолжались репрессии. Советская администрация сделала ставку на антирелигиозную пропаганду, желая превратить церковь ГДР в абсолютно бесправную и полностью зависимую от государства. Реализуя эту политику на практике, власти арестовали практически всех участников молодежных лютеранских организаций «Молодая община» и «Евангелическая студенческая община».

Одновременно коммунисты разоблачали «вредителей» и вражеских агентов в своих рядах, а также начали кампанию по экспроприации малого бизнеса.

Добавим, что граница с Западным Берлином — фактически являвшимся городом-государством под контролем западных союзников — оставалось частично открытой. Да, еще в 1952-м власти ГДР отключили телефонные линии между двумя частями города и разделили электрические сети. На границе между западной и восточной частями Берлина появились блокпосты, а затем и около 80 полноценных погранпереходов, а жителям западной части города теперь надо было подавать специальное заявление на выезд в его восточную часть. Но все же перейти границу было вполне реально, и немцы этим пользовались. С июля 1952 года по конец апреля 1953 года на Запад бежало около 300 тысяч человек (из них 50 тысяч — в марте 1953-го). За этот же период количество политзаключенных в ГДР выросло с 37 до 67 тысяч.

В апреле того же года резко выросли цены на хлеб, мясо, сахар, одежду, обувь и общественный транспорт. Но этого властям оказалось мало. 28 мая коммунисты объявили о повышении норм выработки на заводах — якобы об этом попросили сами рабочие. Инициативу решили приурочить к 60-летию Ульбрихта, что еще больше разозлило людей.

Ситуация находилась на грани взрыва.

От забастовки — к массовой демонстрации

Советский танк в Берлине. 17 июня 1953 года. Фото: Бундесархив
Советский танк в Берлине. 17 июня 1953 года. Фото: Бундесархив

В том же 1953-м умер Иосиф Сталин. Между его потенциальными преемниками началась борьба за власть. На первых порах инициатива перешла к дуэту Георгий Маленков — Лаврентий Берия. Первый занял пост премьера и считался номинальным руководителем СССР. Но ведущую роль в дуэте все же играл Берия — вице-премьер и министр внутренних дел, контролировавший госбезопасность.

Этот циничный политик решился на определенную либерализацию как во внутренней, так и во внешней политике. Он хотел изменить курс в отношении ГДР и согласиться на объединение Германии. Как вспоминал разведчик Павел Судоплатов, в конце апреля 1953-го Берия сказал ему, что «нейтральная объединенная Германия с коалиционным правительством укрепит наше положение в мире. Восточная Германия, или Германская Демократическая Республика, стала бы автономной провинцией новой единой Германии».

18 мая Берия представил в правительство проект постановления «Вопросы ГДР». В нем он предлагал «выработать <…> предложения о мерах по исправлению неблагополучного политического и экономического положения, создавшегося в Германской Демократической Республике. <…> При выработке предложений исходить из того, что основной причиной неблагополучного положения в ГДР является ошибочный в нынешних условиях курс на строительство социализма».

Решительно против выступил лишь сталинист Вячеслав Молотов, занимавший пост министра иностранных дел. Он добавил в документ только одно слово, которое, тем не менее, кардинально изменило его общий смысл. В постановлении правительства, принятом 2 июня, критиковался не «курс на строительство социализма», а «ускоренный курс». А значит, не общая политика, а скорость в ее реализации.

Тем не менее, политика, направленная на создание «единой, демократической, миролюбивой, независимой» Германии сохранялась. В документе предлагалось прекратить искусственное насаждение кооперативов, а те из них, которые были созданы недобровольно, распустить. А также прекратить репрессии, не требовать недостижимых показателей по росту промышленности.

11 июня о «новом курсе» сообщила государственная пресса ГДР. Власти страны пошли на уступки в большинстве вопросов. Они — в дополнение к тем пунктам, о которых шла речь в московском документе, — согласились отменить повышение цен на продукты, вернуть дотации рабочим и так далее. В обществе возникла иллюзия, что коммунисты ослаблены и отступают, а значит, считали многие, нужно было усилить давление.

Существовал еще один важный фактор. Власти все же отказались отменять повышенные нормы выработки. Первые немногочисленные забастовки в стране начались еще 9 июня. 12 июня стихийные протесты вспыхнули в более чем 300 населенных пунктах. Люди жгли государственные флаги, многие коммунисты были избиты, некоторые — брошены в выгребные ямы.

15 июня протесты стали массовыми. С требованием отменить нормы выработки выступили берлинские строители, работавшие над возведением госпиталя: они теряли 10% заработка. В тот же день они доставили соответствующую петицию в канцелярию премьер-министру Отто Гротеволю. Но власть на уступки не пошла.

16 июня к ним присоединились коллеги, занятые возведением элитного жилья в Берлине. Спусковым крючком к протестам стала статья в профсоюзной газете, вышедшая как раз в этот день. В ней повышение нормы трактовалось как «совершенно правильное». В результате массовая забастовка рабочих переросла в стихийную демонстрацию. Около 10 тысяч человек вышли на одну из берлинских площадей, требуя снижения цен и сохранения старых норм выработки.

Перед протестующими выступил министр промышленности Фриц Зельбманн, объявивший об отмене норм. Соответствующее решение действительно приняло немецкое Политбюро — высший коллективный орган правящей партии. Но министру не поверили, требуя общения с Ульбрихтом или Гротеволем.

Постепенно кроме экономических стали звучать и политические лозунги: отставка правительства, свободные выборы и воссоединение страны. «Долой СЕПГ, свободу политзаключенным, Остробородый (по другой версии — Козлобородый), Брюхо и Очки — народ не желает вас!» — скандировали демонстранты. Остробородым называли лидера страны и компартии Ульбрихта, Брюхом — президента ГДР Вильгельма Пика, Очками — премьер-министра Гротеволя. Протестующие призвали ко всеобщей забастовке.

Подавление протестов

Председатель Советской контрольной комиссии маршал Василий Чуйков и политический советник Советской контрольной комиссии Владимир Семёнов (в центре) на 75-летии Президента ГДР Вильгельма Пика, 1951 год. Фото: Бундесархив
Председатель Советской контрольной комиссии маршал Василий Чуйков (слева) и политический советник Советской контрольной комиссии Владимир Семенов (в центре) на 75-летии Президента ГДР Вильгельма Пика, 1951 год. Фото: Бундесархив

Власти ГДР надеялись, что после отмены норм выработки протесты прекратятся. Но, не желая рисковать, уже вечером того же дня, 16 июня, они обратились за помощью к Москве. В Восточной Европе располагались четыре группы советских войск. К моменту образования ГДР немецкая группа насчитывала 2,9 млн человек. В ночь с 16 на 17 июня их привели в состояние боевой готовности.

17 июня в Берлине началась всеобщая забастовка, которая также переросла в шествие. На улицы вышли около 150 тысяч манифестантов. Благодаря передачам западного радио о событиях в Берлине узнали по всей стране. По подсчетам исследователей, с 16 по 21 июня демонстрации и забастовки прошли более чем в 700 городах и поселках. Речь шла о настоящем народном восстании, в котором приняло участие около миллиона человек.

В общей сложности протестующие заняли более 250 общественных зданий, в том числе районные отделения Минобороны и местные районные советы. Штурмом были взяты восемь полицейских участков и девять тюрем.

Основные требования демонстрантов звучали так: «Долой СЕПГ», «Свободные выборы», «Освобождение политзаключенных», «Отставка правительства». Какого-либо четкого плана и руководителей у них не было.

Утром 17 июня руководство ГДР бежало в Карлсхорст — под защиту советских войск. Ульбрихт считал свою власть утраченной.

Но Москва мобилизовала 16 дивизий, в том числе три дивизии с 600 танками в Восточном Берлине. В тот же день в столицу перебросили около 20 тысяч советских солдат и 15 тысяч местных полицейских.

Члены благотворительной организации «Народная солидарность» вручают советским воинам подарки в благодарность за действия 17 июня 1953 года. Кадр сделан 1 июля 1953 года. Фото: Бундесархив
Члены благотворительной организации «Народная солидарность» вручают советским воинам подарки в благодарность за действия 17 июня 1953 года. Кадр сделан 1 июля 1953 года. Фото: Бундесархив

В 11 утра в столице власти прекратили движение общественного транспорта — они опасались прибытия новых демонстрантов в центр города. Около 11.30 советские танки въехали в центр Восточного Берлина. Спустя пять минут они повернули на улицу Вильгельмштрассе и заняли позиции. Затем бронетехника продвинулась дальше в направлении Лейпцигерштрассе и Потсдамской площади. Снова и снова раздавались выстрелы: были убитые и раненые.

В полдень в столице объявили чрезвычайное положение. Всего же ЧП ввели в 167 из 217 сельских и городских округов, что свидетельствует о масштабе протестов.

В 14.00 Гротеволь заявил по радио, что восстание было «делом провокаторов и фашистских агентов иностранных держав и их пособников из германских капиталистических монополий». Всех «рабочих и честных граждан» призвали помочь «схватить провокаторов и передать их государственным органам».

Несмотря на чрезвычайное положение и советское военное присутствие, протесты вспыхивали вновь и вновь в течение всего дня. Около 17 часов протестующие подожгли «Дом Колумба» — 9-этажное здание на Потсдамской площади. В 20 часов на этой площади все еще находились около 3 тысяч человек.

Примерно в это время войска СССР и ГДР закрыли все погранпереходы между восточным и западным Берлином — в последний отошла часть протестующих. Спустя 60 минут в городе начал действовать комендантский час.

Активная фаза протестов на этом закончилась. Забастовки на отдельных предприятиях продолжались и в июле, но на улицы никто больше не вышел.

Главный итог — заморозки на долгие годы

Танки Группы советских войск в Германии. Лейпциг. 17 июня 1953 года. Фото: wikipedia.org
Танки Группы советских войск в Германии. Лейпциг, 17 июня 1953 года. Фото: wikipedia.org

В результате восстания погибли 55 человек. Пятеро из них были сотрудниками спецслужб ГДР, остальные — мирными демонстрантами.

Из числа последних четверо погибли в результате нечеловеческих условий содержания в тюрьмах, еще четверо покончили там жизнь самоубийством. Можно только догадываться, как к ним относились за решеткой.

Жертв могло быть еще больше. Дневники о тех событиях оставил дипломат Владимир Семенов, тогда верховный комиссар СССР в Германии и посол СССР в ГДР:

«В 11 часов мы получили указание открыть огонь по мятежникам. Я и Соколовский (белорус Василий Соколовский, первый заместитель министра обороны СССР. — Прим. ред.), имея чрезвычайные полномочия, нарушили указание Москвы и приказали открыть огонь поверх демонстрантов, а не по людям».

Также, как вспоминал Семенов, ему приказали в других городах учредить военно-полевые суды и расстрелять несколько человек, оклеив сообщениями об этом столбы и афишные тумбы в городах. «Я вызвал прокурора [Советской] группы войск и передал приказ Москвы. Но он отказался выполнять его из-за отсутствия юридических полномочий. Я нажал кнопку [вызова охраны]. Явившимся дежурным офицерам приказал арестовать прокурора, доставить в Москву и выпустить прямо на летном поле. Заместитель прокурора исправно выполнил мой приказ».

Протесты в ГДР завершились поражением. По-другому быть и не могло. Численность советских войск была слишком велика, а западные союзники не могли вмешаться, боясь конфликта с СССР. Но аналогичные протесты позже проходили и в других странах социалистического лагеря — например, в 1956-м в Венгрии и Польше. Правда, в обеих странах после подавления протестов следовала некоторая либерализация коммунистического режима.

А вот в ГДР произошло закручивание гаек. За участие в протестах были арестованы около 20 тысяч человек. Из них как минимум полторы тысячи были осуждены к разным срокам заключения.

Уже 21 июня власти вернули высокие нормы выработки, а также отменили снижение цен. Вальтер Ульбрихт произвел кадровую чистку, удалив из руководства всех сторонников реформ и нелояльных. Так, министр юстиции Макс Фехтер получил восемь лет тюрьмы — всего лишь за призыв не репрессировать демонстрантов и забастовщиков. За свою «слабость» поплатился и Лаврентий Берия. Чекист активно выступал за подавление протестов. Но в этом же году его арестовали и расстреляли — и «немецкий вопрос», точнее, проявление слабины по проблеме ГДР, был одним из пунктов обвинения.

В 1961 году Берлин разделила стена.

Ульбрихт правил еще десять лет, после чего его сменил очередной правоверный коммунист Эрик Хонеккер. Германия же осталась разделенной, а ее восточная часть — несвободной до конца 1980-х. Однако говорить о том, что немцы выступили не вовремя и сами спровоцировали репрессии против себя, тоже неверно — далеко не факт, что СССР действительно был бы готов пойти на объединение Германии и какие-то реформы, особенно с учетом скорого смещения и расстрела Берии. Скорее всего, все оставалось бы как раньше. Возможно, курс был бы немного более либеральным. Но в 1953-м жители ГДР показали, что недовольны СЕПГ, а затем увидели настоящее лицо коммунистов. Возможно, именно это позволило им все же отказаться от социализма и победить спустя почти 40 лет.