Мужское обрезание иногда делается по медицинским показаниям, а женское — исключительно из ритуальных и религиозных мотивов. Более того, подобная практика признана нарушением прав человека, и ООН, не стесняясь, называет ее «варварской». «Зеркало» рассказывает, что это такое и где именно в мире практикуется (забегая вперед: не так далеко от Беларуси, как вы могли подумать).
Что такое женское обрезание?
Абсолютно все процедуры, включающие частичное или полное удаление наружных женских половых органов без медицинских показаний. А дальше впечатлительным лучше не читать этот текст.
Большая часть таких процедур делится на три типа: клиторидэктомию (удаление клитора), удаление больших или малых половых губ, а также инфибуляцию. При последней операции делают зашивание наружных гениталий, оставляя небольшое отверстие для выхода менструальной крови. При необходимости, для родов, влагалище женщины снова «расшивают».
Всемирная организация здравоохранения выделяет также четвертый тип женского обрезания — по сути, туда включается все остальное, что не попадает в первые три. Например, это может быть надрезание клитора или половых губ, прижигание клитора, разрезание влагалища ножом изнутри, а также введение в вагину веществ, вызывающих болезненные реакции или кровотечение. В общем, любые действия, которые могут попасть под определение «калечащая операция на женских половых органах».
Среди медиков и правозащитников термин «женское обрезание» не используется уже около 40 лет. Вместо него обычно употребляются выражения «калечащая операция на женских половых органах» или «нанесение увечий женским гениталиям». В этом тексте мы продолжим использовать термин «женское обрезание» как наиболее употребительный и широко известный вне профессиональных сообществ.
Чаще всего — в около 80% случаев — женское обрезание все же ограничивается только удалением клитора и малых половых губ. Но инфибуляция встречается не так уж редко — таких случаев примерно 15% от общего количества.
Но ведь это все делают только в странах Африки, и то не во всех?
Большинство случаев какого-либо женского обрезания по статистике действительно приходится на африканские страны. В топ-5, где более 90% женщин в возрасте от 15 до 49 лет прошли через эту процедуру, находятся Сомали, Гвинея, Джибути, Египет и Мали. Эти данные собирал Фонд ООН в области народонаселения, они были опубликованы в феврале 2022 года.
В то же время отдельные случаи практики такого обрезания известны практически во всех регионах мира: на Востоке, странах Азии (Индия, Индонезия, Малайзия, Пакистан) и Южной Америки (Колумбия, Перу), а также в России и Грузии.
В нашей стране-соседке женское обрезание преимущественно распространено в мусульманских регионах Северного Кавказа. Например, известен случай 11-летней девочки из Ингушетии, которой в 2019 году удалили клитор по требованию отца. По данным проекта «Правовая инициатива», каждый год в России проводят минимум 1240 калечащих операций женского обрезания.
Эта тема в России громко поднялась в 2016 году, когда правозащитникам удалось записать интервью с 25 женщинами из Дагестана, прошедшими через такую процедуру в детстве. Представители региона тогда возмутились, сказав, что это единичные случаи, а не сложившаяся практика. А председатель Координационного совета мусульман Северного Кавказа муфтий Исмаил Бердиев заявил, что не призывает обрезать всех женщин и что это просто невозможно, но добавил, что это все-таки было бы неплохо, «чтобы разврата не было на земле».
— Впервые меня спросили: обрезание женское бывает? Я сказал: да, есть такое в Дагестане, но это обычай, по шариату такого нет. Это все, что я им [журналистам] сказал, — пояснял муфтий. — В комментарии я сказал, что для того, чтобы они [женщины] стали бы поспокойнее, это было бы хорошо. Но я знаю, что этого не будет никогда, и поэтому это просто так я сказал.
Согласно данным ООН, большинство свидетельств говорит о том, что в Дагестане и Ингушетии женские обрезания совершаются все же «в легкой форме»: девочкам делают ритуальную насечку, чтобы на гениталиях появилась кровь.
— Это такой «обряд инициации». Понятно, что когда такая операция делается в детском или подростковом возрасте, девочки очень напуганы. Им часто не объясняют, что с ними происходит. Конечно, это оставляет глубокую травму, — объясняет Ирина Костерина, социолог, координатор программы «Гендерная демократия» Фонда имени Генриха Бёлля в Москве.
Тем не менее, по словам Костериной, оценить реальный масштаб проблемы очень тяжело. Официальной статистики по женскому обрезанию в России просто не существует: его почти всегда проводят за пределами медицинских учреждений, часто пожилыми женщинами в горных селениях. Впрочем, есть исключения: в 2018 году издание «Медуза» обнаружило услугу женского обрезания на сайте одного из частных медцентров Москвы. После того как с представителями клиники связались журналисты, эта строчка исчезла из онлайн-каталога. Ее там нет и сегодня, но непонятно, гарантирует ли это, что операцию там действительно не делают.
Конечно, говорить о том, что в Германии, Франции, Великобритании, США, Австралии и других развитых государствах подобных операций не делают вообще, тоже нельзя. Эмигранты, переехавшие туда из стран с традицией женского обрезания, продолжают следовать усвоенным культурным нормам.
В некоторых странах — например, Египте — около 40% женских обрезаний проводятся медицинскими работниками. С 2010 года ВОЗ пытается бороться с такой тенденцией. По их мнению, медики, соглашаясь на проведение женского обрезания, нарушают принцип «не навреди». С другой стороны, в этом случае женщины хотя бы получают обезболивание перед процедурой. Но международные организации в этом вопросе категоричны: такие операции в любом случае не могут быть безопасными.
— Мне завязали повязку на глаза. Связали руки за спиной. Мои ноги были раздвинуты, и они сделали разметку для операции. Через несколько минут я почувствовала острую боль. Я кричала, орала, но никто не слышал меня. Я попыталась освободиться, но меня крепко держали за ноги, — вспоминала кенийка Бишара Шейх Хамо, описывая свой опыт журналистам BBC. — Это одна из самых жестоких медицинских процедур, притом очень негигиеничная. Они использовали одни и те же лезвия, делая операцию нескольким девочкам. Они связали мне ноги, как козленку, и стали натирать меня травами [чтобы стало легче после операции]. Затем то же самое сделали и с другой девочкой, и со следующей.
Почему женщин так калечат и мучают?
В первую очередь, чтобы контролировать женскую сексуальность. С этим связано распространенное в некоторых культурах убеждение, что подобная практика помогает сохранять девственность — если девочка не прошла через эту процедуру, ей будет крайне сложно выйти замуж. И страх оказаться в такой ситуации бывает настолько глубок, что в Кении, где женское обрезание официально под запретом с 2011 года, женщины даже протестовали против такого — казалось бы, современного — решения.
Кроме того, обрезание, как предполагается, помогает женщине хранить верность в браке и заодно увеличивать сексуальное удовольствие мужчины. Правда, как именно — непонятно.
Но есть и другие причины. Например, социальные нормы (женское обрезание может выступать своеобразным обрядом инициации, то есть вступлением во взрослую жизнь), неправильные представления о гигиене (некоторые народы считают, что женские гениталии «грязные» и «уродливые», поэтому удаляются в целях сохранения чистоты и эстетики), а также убеждения, связанные с верой. Здесь стоит отметить, что ни христианство, ни ислам не предписывают калечить женщин — в основном речь идет о личных трактовках религиозных учений.
При этом в культурах и сообществах, где живут подобные убеждения, тема обрезания часто является табуированной, в том числе для того, чтобы не привлечь критику со стороны «чужаков». Таким образом, девочки оказываются лишенными права голоса: сперва они недостаточно взрослые, чтобы заявить о насилии, а позже многие не хотят говорить открыто о том, что они подверглись калечащей операции, ведь это «не принято» или «стыдно».
То есть после подобных операций невозможно заниматься сексом?
Если женщине сделали инфибуляцию, это действительно физически невыполнимо. А если удалили только клитор или половые губы, то возможность для проникающего секса остается. Другой вопрос, что женщине скорее всего абсолютно не будет этого хотеться, ведь такая операция — весьма травматичный опыт.
— Ты как кусок льда. Ты ничего не чувствуешь, ты не любишь, и у тебя нет желания, — поясняла BBC блогерка из Египта Омния Ибрагим, которая перенесла операцию. — Для меня мое тело стало проклятием. Я привыкла спрашивать себя: действительно ненавижу секс, потому что меня учили бояться этого, или я действительно к нему безразлична?
В то же время существует итальянское исследование 2007 года, в котором на примере 137 женщин, прошедших через обрезание, выяснили: они тоже могут испытывать оргазм, причем хотя бы один раз в жизни это получилось у около 90% участниц эксперимента. Однако важно учитывать, что исследование проводилось методом опроса — то есть участницы эксперимента в теории могли сказать что угодно, что не вызвало бы у них неприятных эмоций перед исследователями.
Более новое итальянское исследование, опубликованное в 2019-м, говорит о том, что прошедшие через обрезание женщины все-таки менее способны получить удовольствие от сексуальной стимуляции в сравнении с остальными. ВОЗ также считает, что травматичные воспоминания и удаление (или даже повреждение) чувствительных тканей гениталий может оказать негативный эффект на чувствительность, что приводит к проблемам с сексом. Они могут выражаться по-разному: в виде болей во время полового акта, снижении количества естественной смазки, уменьшения вероятности достичь оргазма.
А у этого точно не может быть медицинских показаний?
В таких масштабах — точно. Иногда наружные половые органы удаляют в рамках лечения от рака вульвы, то есть, по сути, когда врачи избавляют пациентку от пораженного органа. Также подобное возможно при проведении операций для трансгендерного перехода.
Акушер-гинеколог и сексолог Тамара Мальцева говорила изданию Forbes, что медицинское обоснование также может быть для пластики по уменьшению клитора — например, при сильном увеличении его головки. Однако, по словам врача, вмешательство будет оправдано, только если такая особенность действительно доставляет неудобство женщине. В редких случаях из-за особенностей анатомического строения может возникать постоянное возбуждение даже при ходьбе или сидении.
Главное, что объединяет все эти случаи, — это или крайняя необходимость, или желание самих женщин каким-то образом изменить свое тело. Ранее мы писали о белорусках, которые сделали пластическую операцию малых половых губ. В отличие от большинства женщин, которые подверглись калечащим операциям, они решились на это добровольно и легли под нож в стерильных медицинских условиях, где использовались анестетики.
Насильственная практика женского обрезания крайне негативно отражается на здоровье. Как минимум, из-за условий, в которых они проводятся, прооперированные подвержены заражениям различными инфекциями. Из более долгосрочных возможных последствий — проблемы с сексом, депрессия и тревожность, более болезненные и продолжительные месячные, болезни мочевыделительной системы, в том числе образование фистул — отверстий, через которые, например, моча может попадать в репродуктивные органы.
Единственное светлое пятно в истории с женским обрезанием — то, что его последствия можно исправить. Конечно, снова хирургическим путем. Такой вариант подойдет не всем потерпевшим от калечащей практики, из-за того что у каждой есть свои особенности строения половых органов. Но в теории возможно не только «расшить» вход во влагалище после инфибуляции, но и реконструировать клитор. Правда, период восстановления длится до года и все это время цвет кожи гениталий, их чувствительность и тем более сексуальная функция могут так и не приходить в норму.
Сегодня женское обрезание или прямо запрещено, или преследуется по закону в отношении того, кто его совершил над женщиной, в 84 странах мира. К слову, Беларусь к ним не относится, хотя в нашей стране, согласно статистике 2015 года, такая операция и без того фактически не практикуется.
