В этом году примерно в одно время проходят два международных кинофестиваля: организованный Министерством культуры Беларуси «Лiстапад» (1−8 ноября, Минск) и «Паўночнае ззянне» (4−21 ноября, Варшава, Вильнюс, Таллинн, а также онлайн), который с 2015 года проводит команда режиссерки и продюсерки Воли Чайковской. На обоих показывают в том числе работы беларусских кинематографистов, но картины «Працэсы», «Пад шэрым небам» или «Беларусь 23.34» из программы национального конкурса «Паўночнага ззяння» невозможно представить на государственном фестивале из-за их критического взгляда на действующую власть и события после 2020 года. Тем удивительнее для беларусов может быть пример соседней Польши, где на протяжении второй половины ХХ века в условиях существовавшего при поддержке СССР коммунистического режима режиссерам удавалось обходить цензуру и говорить в кино о важных вещах, критиковать социализм и даже побеждать с этими работами на советских кинофестивалях. В этом тексте мы рассказываем о трех таких фильмах.
Внимание! В тексте присутствуют спойлеры.
«Канал», режиссер Анджей Вайда (Польша, 1957 год)
«Канал» стал вторым фильмом в карьере Анджея Вайды — главного польского национального режиссера. А еще вторым в его знаменитой военной трилогии: между «Поколением» (1955) и «Пеплом и алмазом» (1958). Как раз последний обычно называют лучшим из всей трилогии, но именно «Канал» стал прорывом в творчестве Вайды.
Первый в истории страны фильм о запретной теме Варшавского восстания 1944 года получил и первую для Польши награду на Каннском кинофестивале — специальный приз жюри. Образы героев фильма основаны на реальных участниках того восстания — солдатах и офицерах Армии Крайовой, которые находились в идеологической оппозиции местным коммунистам. Показать их на киноэкране в послевоенной Польше было сродни съемке фильма о полку Калиновского за деньги Минкульта в сегодняшней Беларуси.
По сюжету участники восстания пытаются выбраться из варшавского района Мокотув и добраться до центра города через канализацию. События происходят после 26 сентября — чуть больше чем за неделю до разгрома восстания немецкими оккупантами. Отряд обречен на гибель, о чем сам режиссер говорит еще в начале фильма фразой: «Это герои трагедии. Смотрите на них внимательно. Это последние часы их жизни». Несмотря на неизбежный провал миссии, герои спускаются на последнее задание в канализацию, где скитаются по адаптированной версии ада Данте Алигьери.
Анджей Вайда вошел в историю кино как один из главных представителей направления под названием польская киношкола. Ее участники и дальше снимали фильмы о войне, но, в отличие от преобладающего в польском кино того периода соцреализма, они не говорили о подвигах обожествленных героев вооруженного конфликта. Авторы показывали грязную, антигуманную сторону Второй мировой и концентрировались на переживаниях отдельных людей в нечеловеческих условиях.
Именно за это и публика, и критики на родине сперва приняли «Канал» Вайды холодно. Родственники многих поляков погибли в восстании, и им было сложно смотреть на очень реалистично показанную историю случившегося с их близкими ужаса. Однако после показа фильма в Каннах и мирового признания позиция многих критиков изменилась: картина получила восторженные отзывы и стала считаться доказательством высокого уровня польского кинематографа.
Но этого вполне могло и не случиться. Варшавское восстание воспринималось коммунистическими властями как враждебное явление (Армия Крайова противостояла немцам, но в целом отрицательно относилась и к СССР), и во время создания фильма его в лучшем случае игнорировали. Первую версию сценария на основе одноименного рассказа Ежи Стефана Ставиньского, участника восстания, категорически отверг тогдашний председатель комиссии Центрального управления кинематографии Польской Народной Республики Леонард Боркович. Мнение чиновника поменял «польский октябрь» 1956 года — смещение сталинистов с руководящих должностей в ПНР, после которого советское влияние в стране ослабло, и в течение недолгого времени появилась возможность говорить о восстании почти без цензуры.
Этой свободой в полной мере и воспользовался Вайда. Он даже добавил в фильм эпизод, где главные герои упираются в преграждающую выход из канала решетку, тогда как вдали виднеется другой берег Вислы. В реальной истории именно с восточной стороны реки в тот момент находились войска Красной армии, которые решили не форсировать Вислу и тем самым обрекли восставших поляков на гибель от рук немцев. Кшиштоф Занусси, еще один культовый польский режиссер, позже подтвердил, что эта сцена — метафора поражения восстания по вине Сталина.
Остается лишь догадываться, как фильм с таким эпизодом смог получить золотую медаль на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве в 1957 году: то ли из-за хрущевской оттепели в самом Советском Союзе, то ли из-за непонимания сцены советскими цензорами.
«Нож в воде», режиссер Роман Полански (Польша, 1962 год)
Первая номинация Романа Полански на «Оскар» произошла за 40 лет до триумфа его «Пианиста» (2002). «Нож в воде» был полнометражным дебютом режиссера, а сценарий к нему он написал в качестве дипломной работы в Лодзинской киноакадемии — альма-матер большинства известных польских режиссеров ХХ века. Фильм стал первым польским номинантом на главную американскую кинонаграду и уступил в категории «Лучший фильм на иностранном языке» другому шедевру мирового кино — «Восемь с половиной» (Федерико Феллини, 1963).
В картине всего три действующих лица. Состоятельная семейная пара — журналист спортивной газеты Анджей (кстати, его играет один из самых известных польских актеров той поры Леон Немчик) и его молодая жена Кристина — отправляются отдохнуть на свою яхту на мазурских озерах. По пути Анджей едва не сбивает на машине молодого безымянного автостопщика, который до последнего не сходит с дороги. Выругавшись, мужчина все же решает подвезти парня, а после их спора о причинах опасного поведения юноши даже приглашает его на яхту вместе с ними.
Однодневное путешествие тройки превращается в соперничество между взрослым, принципиальным и состоявшимся в жизни номенклатурщиком с молодым, непокорным парнем с собственным пониманием правильного. Оба пытаются доказать друг другу свое превосходство. Первый — через атрибуты сытой жизни человека на высокой должности и свой жизненный опыт, а второй — через дерзкое поведение и неудобные вопросы к четким правилам жизни коммунистического интеллигента.
В атмосфере предельного напряжения, возможно, случается трагедия, которая обнажает скрытые проблемы семейной пары. Случайно встреченный молодой парень, который не так уж сильно отличается от главного героя, невольно становится семейным психологом, который заставляет героев показать свои настоящие качества и невысказанные желания. Безымянный юноша исчезает, как будто его на самом деле и не было, оставляя героев наедине с их недомолвками, тяжелым выбором и открытым финалом.
Полански утверждал, что на премьере фильма генеральный секретарь ЦК Польской объединенной рабочей партии Владислав Гомулка (тот самый, при котором началась местная «оттепель») швырнул пепельницу в экран. Может быть, ему не понравился показ женского тела в бикини на экране или присутствие в фильме восстановленной яхты одного из лидеров нацистов Германа Геринга, однако, по воспоминаниям Поланского, руководитель ЦК ПОРП выбрал для оценки канцелярскую формулировку про «отсутствие пользы для польской культуры», заявив, что «нам такие фильмы не нужны». В действительности самой большой проблемой фильма стало обличение социального расслоения и зажиточности коммунистов при должностях, которые уже в то время могли себе позволить ездить на «Пежо», иметь личную яхту и курить британские сигареты.
Фильм пробыл в ограниченном прокате две недели после выхода 9 марта 1962 года, после чего его сняли с показа. Критический прием дебютной работы убедил режиссера в невозможности снимать кино в стране и повлиял на решение Полански уехать из Польши в том же году. «Нож в воде» впоследствии завоевал Приз международной ассоциации кинокритиков (ФИПРЕССИ) на Венецианском кинофестивале и был номинирован на премию Британской киноакадемии (БАФТА) за лучший фильм — а также на уже упоминавшийся «Оскар». Невероятный успех для дебютной картины малоизвестного режиссера.
«Человек из мрамора», режиссер Анджей Вайда (Польша, 1977 год)
Творческое долголетие — одна из причин, почему в самой Польше Вайду считают главным режиссером страны, несмотря на наличие, например, более известного западной публике Полански. Стиль, интересы и жанры режиссера менялись, но он всегда снимал о тяжелых и важных темах именно для польского общества.
В середине 1970-х Вайда работал в популярном направлении того десятилетия: кино морального беспокойства. Фильмы этого течения показывали недостатки людей той эпохи, существовавших институтов и системы, которая поощряла лицемерие, мелочность и приспособленчество. Психологизм и побуждающая к рефлексии дидактичность историй были важнее художественной составляющей такого кино.
Именно в этом стиле снят «Человек из мрамора». Его действие происходит в двух временных периодах: 1970-х и 1950-х. Героиня современной части фильма — студентка киношколы Агнешка. Она снимает дипломный документальный фильм о каменщике и ударнике производства из промышленного краковского района Нова Хута Матеуше, история которого разворачивалась как раз в 1950-е годы. В ходе сбора материала для фильма Агнешка общается с друзьями и коллегами Матеуша, а также с режиссером-документалистом его трудового подвига. Так она узнает больше о трагической судьбе каменщика.
Власти сами превратили Матеуша в героя труда, который смог уложить несколько норм кирпичей за одну смену. Подобные подвиги в разное время совершали отдельные рабочие во многих социалистических странах в рамках идеологических проектов, которые должны были подчеркнуть силу обычного человека и отсутствие для него недостижимых целей (советский пример — стахановское движение). Однако Матеуш — наивный и добродушный идеалист, который на самом деле стремился выполнять свою работу хорошо и искренне верил в значимость труда на благо родины. Пользуясь впоследствии своим полумифическим статусом, он не просто наслаждался привилегиями героя труда, а помогал соседям и коллегам с помощью своего положения.
После несчастного случая во время турне с показательной укладкой кирпичей он занялся общественной работой — ему даже удавалось выбивать у властей квартиры для нуждающихся. Все изменилось, когда его близкого друга задержали местные спецслужбы. Вскоре и сам Матеуш попал в заключение, когда слишком активно боролся за освобождение друга и не смог добиться справедливости. К счастью, во время оттепели в Польше в 1950-х герой вышел на свободу, полностью реабилитированный, и мог начать строить еще более успешную карьеру. Однако разочарованный лицемерностью системы и невозможностью отдельного человека реально влиять на события он отказался продолжать и уехал с сыном в Гданьск.
В современной части картины история ищущего справедливости Матеуша перемежается с попытками молодой и смелой Агнешки снять честный фильм о честном человеке. Так же, как и в истории ее героя, режиссерку ждет разочарование. На этапе предварительного просмотра незаконченный фильм закрывают, указывая на его художественные слабости и ненужность, а также запрещают использовать ресурсы студии для продолжения съемок. Но разочарованная подобно своему герою Агнешка не сдается и самостоятельно едет в Гданьск за финальным материалом.
Сценарий к «Человеку из мрамора» был написан еще в 1960-х режиссером Александром Сцибор-Рыльским, но сняли фильм только в середине 1970-х. Первая публикация текста в одном из культурных журналов в 1963-м дала Вайде надежду на преодоление цензуры и возможность съемок, но в дело вмешались «неравнодушные читатели», и съемку пришлось отложить.
Но история о двух поколениях активных людей, идущих против системы, оказалась слишком смелой даже через 14 лет, когда картину все же сняли. После выхода фильма премьер-министр Польской Народной Республики Петр Ярошевич (кстати, уроженец Несвижа) снял с поста руководителя Комитета кинематографии Мечислава Войтчака. Та же судьба ждала и тогдашнего министра культуры Юзефа Тейхму.
Несмотря на все цензурные ограничения и долгую историю выхода на экран, фильм увидели 2,5 миллиона человек в самой Польше, а на Каннском кинофестивале Вайда снова получил приз международной ассоциации кинокритиков (ФИПРЕССИ) за свою работу.
Читайте также
