В июле этого года исполнится уже 29 лет, как Александр Лукашенко руководит Беларусью. С того времени его команда сменилась почти полностью, а некоторые сторонники — вроде пропагандиста Григория Азаренка — родились уже после его прихода к власти. Но есть несколько человек, которые находятся рядом с политиком все это время. Вспомнили их биографии.
Великий аппаратчик, переживший (почти) всех
Михаил Мясникович — наверное, главный политический долгожитель Беларуси. В советское время остальные герои этого текста были либо практически неизвестными общественности людьми, либо провинциальными начальниками. И лишь Мясникович встретил 1990-й на посту вице-премьера, а еще до этого четыре года был министром ЖХК БССР.
Когда Беларусь стала независимой, реальные рычаги управления страной попали в руки премьер-министра Вячеслава Кебича. Мясникович же стал первым вице-премьером и на первых президентских выборах даже возглавлял его предвыборный штаб. В случае победы босса он должен был стать премьер-министром — о соответствующем разговоре в своих мемуарах писал Петр Кравченко, первый министр иностранных дел Беларуси.
Но Александр Федута в книге «Лукашенко. Политическая биография» вспоминал, что во время той кампании Мясникович вел двойную игру и уже тогда контактировал с окружением Лукашенко. Эта ставка принесла свои плоды. Кравченко ушел в отставку, а Мясникович перешел в команду победителя. Стал сперва вице-премьером, а затем руководителем администрации Лукашенко. На этом посту он занимался установлением президентской вертикали, ставшей одной из опор действующей власти.
Проведенные с нарушениями выборы 2001 года, за которые в том числе отвечал Мясникович, неожиданно привели к его отставке. Чиновника назначили президентом Академии наук (до этого люди на эту должность избирались самими учеными), а спустя три года его должность стала звучать как «председатель президиума НАН» — власть решила, что в стране может быть только один президент. Так с минимальной автономией Академии наук было покончено.
Мясникович сделал попытку перестроить НАН, но безуспешно. Александр Войтович, предыдущий глава Академии, вспоминал о письме по реформированию учреждения, написанном его преемником в адрес Лукашенко и опубликованном в газете «Народная Воля». По мнению Войтовича, суть была в «завинчивании гаек, не более того». «Люди, которые принимают решения в науке, не представляют, что делать, а обратиться к научной общественности не хотят. Хотя в научной среде как раз есть традиция идеи обсуждать», — отмечал академик.
В 2010-м кризис в экономике стал явным, и Мясниковича неожиданно извлекли из политического полунебытия, назначив премьером. Вместе со своим первым заместителем Сергеем Румасом он пытался провести ограниченные реформы, но каждый раз наталкивался на сопротивление Лукашенко. «Скоро мы будем действительно ходить в магазины, как в музеи. Мы-то не будем, но большая часть населения будет туда приходить, чтобы посмотреть на рыночную экономику Мясниковича-Румаса», — заявлял тогда политик.
Правительство ничего не добилось, а Мясниковичу достались символические должности. Сперва (с 2014-го) — руководство Советом Республики. Затем (с 2020-го) — коллегией Евразийской экономической комиссии, которая находится в Москве. В последний раз чиновник попадал в центр внимания СМИ в прошлом месяце, когда спецслужбы сперва задержали, а затем освободили его помощника Дмитрия Шедко. Это может указывать на возросшее влияние силовиков: раньше такие действия против команды заслуженного белорусского аппаратчика сложно было представить.
Серый кардинал, обвиняемый в причастности к исчезновениям людей
Виктор Шейман имеет репутацию серого кардинала эпохи Лукашенко, хотя первоначально он находился совсем на других позициях. Уроженец Вороновского района, что на Гродненщине, он окончил танковое училище, но службу проходил в военно-десантных войсках. Причем в настоящей горячей точке — в Афганистане, куда вторгся СССР.
В 1990-м был майором, заместителем руководителя военно-десантной бригады и в этом статусе победил на первых альтернативных парламентских выборах, став депутатом Верховного Совета 12-го созыва, где и встретился с Лукашенко. При этом депутат тогда поддерживал людей с совсем другими взглядами. Шейман вступил в «Беларускае згуртаванне вайскоўцаў» (объединение белорусских военных), организованное Николаем Статкевичем, и даже был в организации его заместителем, ответственным за парламентскую работу. В 1992-м принял присягу на верность Беларуси, организованную в день годовщины победы войска ВКЛ над Московским княжеством в битве под Оршей в 1514 году.
Но в 1994-м депутат поддержал Лукашенко. «Команда быстро пополнялась депутатами. Помню, как настороженно впервые вошел в кабинет молчаливый Виктор Шейман, секретарь парламентской комиссии по вопросам безопасности. И как он вышел, такой же молчаливый, но уже широко улыбающийся. По-моему, больше такой светлой улыбки на лице Шеймана я ни разу не видел», — вспоминал Александр Федута в книге «Лукашенко. Политическая биография».
Будучи членом предвыборного штаба политика, Шейман отвечал за его безопасность. Именно он находился в машине под Лиозно, когда была совершена инсценировка покушения на Лукашенко.
После победы Лукашенко стал госсекретарем Совета безопасности. Также его ввели в коллегии Минобороны и МВД — для контроля за силовыми ведомствами. В 1996-м Шейман, как отмечал Федута, заставлял депутатов парламента отозвать их подписи об импичменте Лукашенко, шантажируя тех уголовными делами. В конце девяностых обвинялся в причастности к исчезновениям оппозиционных политиков (Виктора Гончара, Юрия Захаренко и других). Но вместо привлечения к ответственности стал генпрокурором, закрывшим заведенное уголовное дело по этому вопросу. При том, что сам Шейман тогда не имел юридического образования и был студентом-заочником на соответствующем факультете.
В 2008 году попал в опалу — отставка с поста госсекретаря Совбеза, который он к тому моменту снова занял, последовала на следующий день после совещания о ходе расследования уголовного дела по факту взрыва в Минске 4 июля (во время празднований в честь Дня Независимости Беларуси).
Но в 2013-м Лукашенко назначил Шеймана управляющим делами президента — этот пост он занимал до 2021-го. К тому моменту из небольшой структуры, обслуживающей государственные органы, УДП превратилось в крупный холдинг, который объединял десятки компаний, занятых в самых разных сферах: от продажи нефтепродуктов и сигарет до контроля над основными санаториями и нацпарками Беларуси. При Шеймане к УДП были присоединены мясокомбинат, молочный завод, птицефабрика и ряд других активов.
«Он курировал очень деликатные вопросы взаимоотношения с Венесуэлой, с режимом Уго Чавеса. Это и нефть — очень непростые, темные схемы, это и оружие», — рассказывал политический аналитик Юрий Дракохруст.
Затем соратника отправили в отставку, но уже осенью 2022 года Шейман вновь был рядом с Лукашенко во время визита последнего в непризнанную Абхазию. А в марте 2023-го стало известно, что Шейман по поручению давнего соратника будет развивать проекты в Африке. Интерес чиновника к этому региону давний. Как показало расследование, проведенное в 2021 году, в Африке на добыче золота зарабатывают частные компании. Одна из них связана с семьей политика. 70% акций в компании Zim Goldfields через другие юрлица принадлежат бизнесмену и почетному консулу Зимбабве в Беларуси Александру Зингману и сыну бывшего депутата Верховного Совета Сергею Шейману.
Аграрный функционер времен СССР и вечный спикер в одном лице
Владимир Андрейченко оказался в этой обойме единственным классическим советским партийным чиновником. Окончив сельскохозяйственный техникум, он лишь два года проработал агрономом (с перерывом на двухлетнюю службу в армии) — и сразу же ушел в комсомол, а затем и в партийные структуры. Затем случилось еще одно возвращение в сельское хозяйство — три года Андрейченко работал секретарем парткома одного из колхозов, еще три года (1978−1981) — возглавлял один из них. После этого и вплоть до наших дней он был исключительно чиновником.
Распад Советского Союза Андрейченко встретил первым секретарем Верхнедвинского райкома компартии Беларуси. Но за год до краха нашел себе запасной аэродром: победил на парламентских выборах и стал депутатом Верховного Совета. Там он и познакомился с Александром Лукашенко, ставшим его коллегой. Одновременно Андрейченко был первым заместителем председателя Витебского облисполкома — проще говоря, первым вице-губернатором.
Придя в июле 1994-го к власти, Лукашенко начал менять областных руководителей. Начальника Андрейченко, «крепкого хозяйственника» Владимира Кулакова, отправили в почетную отставку. Оставалось решить, кто будет его преемником.
«Когда стало очевидным, что президент все-таки намерен сменить всех губернаторов, правивших областями в момент его прихода к власти, часть областных элит начала отправлять в Минск „ходоков“ — кто кого знал в новой „команде“, тот к тому и ехал. У Витебской области в тот момент в Минске своего лоббиста не было <…>. Нужно было искать другие пути — не земляческие, а корпоративные. И в Минск отправилась группа бывших комсомольских работников, перед которой стояла одна цель: добиться того, чтобы не были сломаны сложившиеся управленческие механизмы», — вспоминал Александр Федута в статье, опубликованной в 1998 году в «Белорусской деловой газете». Именно они убедили Лукашенко назначить губернатором Андрейченко.
По мнению Федуты, на выбор Лукашенко повлияли две причины. «Первая заключалась в аграрном прошлом Владимира Павловича. Первый секретарь захудалого Верхнедвинского райкома партии, Андрейченко дослужился до поста председателя облагропрома, а девять лет, проработанные им исключительно на ниве сельского хозяйства, вызывали у генетически связанного с агропромышленным комплексом президента несомненное доверие. Во-вторых, четыре года, проведенных Андрейченко и Лукашенко в одном и том же парламенте, смогли убедить будущего президента в том, что не только делом, но и словом его витебский протеже не сможет стать альтернативой [ему самому]: в стенограммах заседания Верховного Совета 12-го созыва выступления депутата Андрейченко просто не зафиксированы».
Новый глава области сохранил старую команду (в борьбе с тогдашним главным контролером Николаем Домашкевичем) и продемонстрировал полную лояльность Лукашенко. Потому губернатором он был рекордные 12 лет. Но затем кресло под ним зашаталось. Витебщина стала эпицентром самых крупных коррупционных скандалов (дело Александра Боровского, долгое время работавшего на новополоцком «Полимире», экс-гендиректора «Нафтана» Константина Чесновицкого и другие).
В 2008-м, за год до пенсии, Андрейченко получил синекуру — стал спикером Палаты представителей и возглавляет ее до сих пор. На этом посту он не запомнился никакими важными заявлениями.
Кстати, с 2021-го генеральным директором СООО «Мобильные ТелеСистемы» работает его сын Владислав Андрейченко. Ранее он работал директором областного филиала МТС в Витебске. В 2013 году Андрейченко-младший признавался «Человеком года Витебщины» за «эффективное управление предприятием». Собственником 51% акций белорусской компании МТС является государство, 49% принадлежит российской компании МТС.
Борец против импичмента и возможный оппонент Лукашенко
Владимир Коноплев по образованию географ. В 1975-м он окончил Могилевский пединститут — в том же году, что и Лукашенко, так что они вполне могли пересекаться еще будучи студентами. Работал учителем и завучем в школах Шклова, а также инспектором по делам несовершеннолетних отдела внутренних дел Шкловского райисполкома. Когда Лукашенко стал депутатом парламента, был его помощником.
В успехе избирательной кампании 1994 года он сыграл важную роль. Как вспоминал в своей книге Федута, Коноплев «мотался по всем городам и весям [Могилевской] области, уговаривал, объяснял, если надо — угрожал местной номенклатуре, размахивая удостоверением помощника народного депутата Лукашенко. Чуть позже, когда я познакомился с Аллой Коноплевой, несколько неандертальский облик ее супруга перестал меня пугать. Это была очень умная, сдержанная, прагматичная женщина, вполне достойная того, чтобы стать частью правящей элиты Беларуси. Было в ней уже тогда нечто неординарное. И те 75 тысяч подписей, которые супруги Коноплевы сумели собрать по Могилевской области в поддержку Лукашенко, — не в последнюю очередь результат работы ее собранного и внешне неброского интеллекта».
После победы Коноплев стал главным помощником Лукашенко. В 1995 году он был избран депутатом Верховного Совета 13-го созыва, где возглавил пропрезидентскую фракцию «Согласие». Во время кризиса 1996 года, когда над Лукашенко нависла угроза импичмента, Коноплев сыграл важную роль в том, что договоренности между парламентом и политиком, достигнутые при посредничестве Кремля, не были утверждены.
Тогда было принято соглашение, что референдум, инициированный Лукашенко (на нем принимался вариант Конституции, наделяющий его по сути неограниченной властью) будет иметь консультативный характер, а Конституционный суд в свою очередь прервет процедуру импичмента, инициированную депутатами. Но Коноплев сорвал ратификацию этого соглашения в парламенте. После этого Лукашенко заявил, что референдум все же будет иметь обязательный характер. Руководство парламента официально попросило Конституционный суд возобновить прерванную процедуру импичмента. Но было уже поздно.
В 1996-м Коноплев перешел в сформированную с нарушениями Палату представителей и стал ее вице-спикером. На этой должности он оставался до 2004-го, пока не получил пост спикера. Но спустя три года он неожиданно подал прошение об отставке «по состоянию здоровья».
«Наша Ніва» утверждала, что это было связано с амбициями чиновника. Якобы «в какой-то момент Коноплеву показалось, что он уже настолько силен, что может Лукашенко заместить и управлять лучше. Он стал ездить по стране и формировать свою группировку. И тогда в могилевских банях начали поднимать тосты „за нового президента“. А сам Коноплев поехал на „смотрины“ в Москву. Когда об этом доложили Лукашенко, тот был в бешенстве. Но трогать Коноплева было нельзя, так как он „был в Москве“. Поэтому начали вырезать все, что было вокруг. Всех, кто ему присягнул, пересажали. Фактически, в этот момент перестал существовать „могилевский клан“ как кузница кадров для лукашенковской власти — Лукашенко стараниями Коноплева перестал доверять своим землякам. Могилевские потом не взлетали никогда». Но подтверждения этой информации нет.
Долгое время Коноплев был в тени. Впрочем, он остался руководителем Белорусской федерации гандбола (с 2006-го) и приложил немало усилий, чтобы возродить этот вид спорта. В 2012 году стал вице-президентом Национального олимпийского комитета. То есть опять помощником Лукашенко, но на государственную службу уже не вернулся.
Вновь о Коноплеве вспомнили в 2013-м. Тогда он оказался на восемь дней под стражей. Поводом стала попытка замять дело, связанное с гибелью человека в ДТП, вице-президент НОК был наказан штрафом в 900 базовых величин. А вся ответственность легла на экс-заместителя генпрокурора Александра Архипова, который получил шесть лет лишения свободы. Но в опале Коноплев был недолго. Буквально считаные месяцы спустя после вердикта суда он составил компанию Александру Лукашенко во время турне в ОАЭ (об этом писал портал TUT.BY).
Все эти годы Коноплев находился в тени, но продолжал возглавлять Федерацию гандбола — несмотря на то, что формально организация общественная, это было бы невозможно без согласия Лукашенко. А конце 2022 года «Наша Ніва» отмечала, что экс-политик «неожиданно вышел из небытия после многолетней опалы и снова стал приближенным к Лукашенко». Якобы «Коноплев, хотя еще и не появляется на ТВ, уже стал частым гостем на мероприятиях в узком кругу» и «сейчас ему ищут место в системе, хотят как-то его встроить».
Подтверждения этой информации не было — Коноплев пока так полноценно и не вернулся в политику. Случится ли это, станет понятно лишь в будущем.
Создатель предшественника БРСМ и директор ПВТ
В 1994-м Севе Янчевскому было всего 18 лет, и он был активистом партии «Славянский собор „Белая Русь“», отрицавшей существование отдельного белорусского народа и использовавшей в качестве символики российский «имперский» черно-желто-белый флаг. В числе его активистов был, например, и Юрий Азаренок (отец сотрудника СТВ Григория Азаренка). Но, как выразился в своей книге Федута, Янчевский уже тогда «просиживал штаны в предвыборном штабе Лукашенко».
Разумеется, никакой должности студенту после победы не досталось, и он резко переметнулся в другой лагерь — на парламентских выборах-1995 помогал избраться Станиславу Шушкевичу. Но, вовремя оценив ситуацию и перспективы, вернулся назад.
Именно Янчевский в 1996-м создал первую молодежную организацию в поддержку Лукашенко — «Прямое действие». Формально ее лидером значился студент БГЭУ Павел Манюк, однако фактическое руководство осуществлял Янчевский (документы для внутреннего пользования за его подписью в свое время отыскала «Белорусская деловая газета»).
Как отмечало это издание, перед референдумом 1996 года «в Минске появились странные молодые люди, распространявшие не менее странные листовки». В них можно было прочесть следующее: «„Прямое действие“ не болтает, а действует. Действует круто. Ставит цель — добивается. Возникает преграда — преодолевает. МЕШАЮТ ПРОТИВНИКИ — УНИЧТОЖАЕТ (прописные буквы использовались и в оригинале. — Прим. ред.)». Ходили слухи, что активисты организации избивали оппонентов, а организацию называли фашистской.
По результатам референдума Лукашенко распустил парламент и приобрел неограниченную власть. Надобность в такой организации отпала, поэтому в следующем году усилиями Янчевского появился «Белорусский патриотический союз молодежи» (БПСМ). «Большая часть, конструктивная, скажем так, „Прямого действия“ вошла в состав БПСМ и фактически растворилась в нашей новой организации», — рассказывал ее новый руководитель Янчевский. В 1998-м годовой бюджет БПСМ, финансировавшегося государством, составлял около 1 млн долларов. Тогда среднемесячный доход белорусов находился в пределах 20−40 долларов. Это было своеобразным ответом властей на создание «Молодого фронта» — оппозиционной молодежной организации. Успехам Всеволода содействовало и его общение с Виктором Лукашенко, с которым они вместе учились на факультете международных отношений БГУ.
Рвение Янчевского оценили. В 2000-м, когда ему было 24 года, он стал депутатом Палаты представителей. В этом статусе он продолжал курировать свое детище. Самой известной активностью БПСМ на ниве политики стала акция «Я за батьку!», прошедшая перед выборами-2001. В следующем году на основе БПСМ появился современный БРСМ.
Сделав свое дело, Янчевский ушел на повышение. В 2008-м его назначили помощником Лукашенко по вопросам идеологии. На этом посту чиновник курировал интернет. Впрочем, последний тогда только зарождался, а потому оставался относительно свободным.
Судьба Янчевского круто поменялась в 2017-м. Валерия Цепкало тогда сняли с должности директора Парка высоких технологий. Его место и занял Янчевский. В конце того же 2017-го Лукашенко подписал Декрет № 8 «О развитии цифровой экономики». Документ стал решающим в будущем ПВТ. Режим Парка, освобождающий резидентов от большинства налогов, включая налог на прибыль, был продлен до 1 января 2049 года. Иностранные компании, продвигающие услуги членов ПВТ за рубежом, также были освобождены от НДС. Найм квалифицированных иностранных работников резидентами ПВТ значительно упростили, ввели множество других мер поддержки.
При новом руководителе ПВТ пережил непродолжительный расцвет, но уже в начале 2021-го власти нарушили собственные гарантии по неизменению налогового режима в Парке до 2049 года — льготная ставка по подоходному налогу была аннулирована. Теперь вместо 9% работники ПВТ отдают государству стандартные 13%. В момент введения сообщалось, что повышенные ставки вводят временно — на два года до 1 января 2023-го, а целью обозначалась «консолидация доходов бюджета для борьбы с COVID-19». Но в итоге льготу так и не вернули.
Медленный отток айтишников превратился в массовый после начала вторжения России в Украину, ведущегося в том числе с территории Беларуси, и последующего введения западных санкций, существенная часть из которых затронула и нашу страну.
Янчевский пытался спасти ПВТ. «Идеи мы уже внесли в правительство. Наши пояснения и аргументы слышат (причем, не только в правительстве, но и в ряде силовых структур). Возможно, часть наших предложений войдет в нормативные акты, касающиеся всей страны (а не только ПВТ)», — писал он резидентам в марте 2022-го. Но о каких-то мерах, которые действительно могут спасти сектор, до сих пор ничего не известно.
Читайте также
