Среди тех, кто спешно покидал Украину из-за войны, есть и журналисты Zerkalo.io. Вчера наша коллега рассказывала про переход границы на машине. Есть и другой способ. Тысячи людей бежали от бомбежек и обстрелов и на поезде Львов — Пшемысль. Между украинским и польским городами — меньше 100 км, но дорога (от посадки до прохождения погранконтроля) заняла почти 18 часов. Ниже — заметки от первого лица из вагона номера семь, где было больше 100 человек, пять котов и четыре собаки.
Часть первая. Львов, 21.00 — 0.15
Вместе со мной пытались выбраться из Украины три белоруса. Среди них и коллега по редакции Катя. У меня два больших чемодана и рюкзак — успел собрать в Киеве почти все вещи. У Кати две переноски с котами и небольшой рюкзак — приоритеты понятны.
Мы быстро решили ехать поездом. Таксисты во Львове отказывались везти нас вечером на пункт пропуска «Рава-Русская», где мы собирались переходить границу своим ходом. Близился объявленный на 22.00 комендантский час. Благо вовремя узнали, что украинцы пустили три дополнительных поезда Львов — Пшемысль. Бесплатных.
Никто не знал, когда и на какой перрон придет состав. Сообщили только, что в 0.40 он вроде бы должен выехать из Львова. Других объявлений не было, чтобы, как нам объяснили, не создавать ажиотаж и избежать возможных диверсий. Но желающих было много. Очень много.
Часть вторая. Львов, 0.15−0.30
Информация о том, что поезд прибывает на вторую платформу, появилась около 0.15. Забег начался. Десятки людей сорвались на перрон. Мы сориентировались довольно быстро и расположились у самых путей. Думали, что счастливчики. Тревога чуть отпустила, хотя люди все пребывали и пребывали.
Через 10−15 минут пришел поезд. Пригородный, как наш дизель. Девять вагонов с двумя входами каждый. Высокие ступеньки.
Начался штурм. Буквально. Двери открылись не напротив нас. «Б****!» — единственная мысль в голове. Кате повезло, что кто-то согласился помочь с переносками — подняли котов над головами. Никаких пропусков женщин и детей первыми. Чистое выживание. Вопль мужчины («Люди, вы чего вообще, тут же ребенок и коляска!») казался криком сумасшедшего. Женщина голосила: «Не забийте дитину!»
Но я сдался и отошел ближе к концу очереди в наш седьмой вагон.
Часть третья. Вагон номер 7. 0.30−0.45
И все-таки втиснулись все четверо. Естественно, сидячие места были заняты. Потом люди набились и в тамбур. Мы оказались на проходе внутри вагона. Счастливчики. Напряжение достигло пика — одну девушку вырвало. Но кому пришло бы в голову осудить ее?..
Позади меня оказалась женщина с ротвейлером, который периодически терся о мои ноги. Он был в наморднике и не казался страшным, но миролюбивый взгляд мопса, который расположился неподалеку, нравился больше. Сумки на полках и в проходах. Дети на руках матерей. Коты в переносках. Большинство — женщины и дети.
Перед самым отправлением в вагон протиснулся полицейский и сказал мне, что на границе не пропустят — мобилизация же. Я сказал, что из Беларуси. Вроде никто косо не посмотрел.
Часть четвертая. Вагон номер 7. 0.45−01.45
Как только двинулись, свет в вагоне быстро выключили. Для безопасности — вдалеке мерцали обстрелы. Через стекла пробивался свет от редких фонарей. Резкий и колючий — мы привыкали к темноте.
Я достал мобильный, чтобы написать коллегам и родным, что мы уже в пути. На меня быстро зашипели: «Выключите телефоны!» Потом так же реагировали на всех, кто пытался что-то посмотреть. Один чудак собирался даже позвонить!
Но примерно через час мы остановились. Нет, не по плану. И это было началом, наверное, самого тяжелого момента.
Часть пятая. Вагон номер 7. 01.45−03.45
Просто стоим. Гробовая тишина. Информации ноль. Женщина нажимает кнопку вызова с машинистом — без ответа.
Думаем, что быстро тронемся. Ребенок начинает кричать: «Помогите!» Лают собаки. И душно. Очень душно. Почему-то никто не попробовал даже открыть форточки. Воды мало.
В поезде нет туалета, а одному подростку лет 16 очень плохо. Его мама кричит, не выбирая выражений: «Человеку б**** надо п****ть!» Но машинист ничего не отвечал. Чудом позже нашли проводницу, которая отвела парня куда-то облегчиться. Некоторые мочились в тамбуре.
Беременная женщина, казалось, вот-вот потеряет сознание… Я уже сам с трудом держусь. После предыдущей бессонной ночи ноги подкашиваются. Дышать нечем. Когда это все закончится?!
Как выяснится позже, проблема была в поезде, который шел впереди нас. Примерно через два часа мы продолжили путь.
Часть шестая. Вагон номер 7. 03.45−04.40
Пробираемся к украинскому КПП «Мостиска». По примерным подсчетам, у нас в вагоне 110 человек. Знакомимся с попутчиками, которые возле нас. Они со всех украинских регионов.
Илона из Запорожья хочет через Польшу отправиться в Финляндию. Витя и его мама Лида со Львова собрались в польский лагерь беженцев — у них нет денег и крыши над головой. Иван из Краматорска вывозит семью. Хвалят Зеленского, что не убежал с Украины. Но, кажется, никто не верит, что все быстро закончится.
Дальше группа африканцев — человек восемь. Одеты очень прилично.
Четыре собаки: ротвейлер, лабрадор, мопс и маленькая дворняжка, которая лает больше всех. Пять котов — два у коллеги Кати и три у пожилой женщины. Коты вели себя в дороге спокойнее всех.
Часть седьмая. Мостиска. 04.40−10.40
Добрались до КПП. Пришла пограничник. С трудом забралась в вагон. Взяла у трети людей паспорта. Африканцы попали под мини-допрос: мол, вы откуда, как вас зовут, что делаете в стране. Но ответов было гораздо меньше — по-английски ребята почти не говорили. Не понимали они и по-украински. Кстати, в вагоне некоторые спокойно общались на русском: и мы, и украинцы.
Через час, не раньше, вернули первую пачку паспортов. Процесс грозил затянуться. Африканцев попросили пройти вместе с пограничниками. Люди стали выходить на улицу, хотя вначале говорили, что нельзя прогуливаться по перрону, если еще не вернули документ. Но находиться в вагоне уже было невмоготу.
Стало совсем светло. Пограничник забрала третью пачку паспортов из нашего вагона. Появилась надежда, что скоро поедем. Но пограничники не знали сами, когда поезд тронется. По-прежнему молчал и машинист. На улицу выходило все больше людей. На станции вскоре появилось немного бесплатной воды. Вернувшиеся африканцы даже нашли точку с розетками. А вот еды не было от слова совсем. Кто-то побежал разыскивать магазин.
Часть восьмая. Вагон номер 7. 10.40−11.30
Сообщение о предстоящем отправлении в Пшемысль появилось внезапно. Люди снова стали запрыгивать в вагоны. Настроение приподнялось.
Ожидание, когда поезд тронется, показалось очень долгим, хотя прошло минут 15. Поехали! Правда, не успели провести и пяти минут в пути, как состав снова остановился. К счастью, ненадолго. Минуты тянулись бесконечно.
Мы убедились, что попали в Польшу только, когда нам стали махать с обочины люди. А вот и долгожданные надписи на польском. Но, как выяснилось, наш марафон был еще далек от завершения.
Часть девятая. Пшемысль, 11.30−18.30
Вначале прибытие на станцию добавило позитива. Прямо напротив нашего вагона расположился польский полицейский. Чуть позже поляки принесли воду. Дело в том, что на паспортный контроль выпускали людей согласно очередности вагонов. На один у таможенников уходило около часа. Наш был седьмым по счету…
И снова томительное ожидание взаперти. Катя стала спать стоя. Мы все валились от усталости. Потом разрешили выходить на улицу мамам с маленькими детьми. Но какого возраста? Украинцы не могли договориться. С криком и слезами самые отчаянные женщины пробирались через чемоданы и людей на свежий воздух. Они, украинцы, такие… на уступки не пойдут.
Часов через шесть стал выгружаться и вагон номер семь. К счастью, на этот раз обошлось без давки. Потом была небольшая очередь на паспортный контроль, но это уже мелочи. Волонтеры дали нам по толстому бутерброду, а сами же пограничники предлагали еще воды.
Кажется, на мою польскую визу и не взглянули — готовы были пускать и без нее. На выходе на стоянку сразу подошли волонтеры и спросили, нужен ли транспорт или иная помощь. Потом нам рассказали кучу историй, как украинцы приехали встречать соотечественников и везти их в Италию или Германию. Такая вот солидарность.
Но и нас встретили белорусы. Девять кругов ада остались позади. Физически, конечно. Мысленно же мы по-прежнему там, в Украине. Теперь мы хотим вернуться не только в Беларусь, но и в Киев, Одессу, Чернигов и еще много украинских городов, которые успели полюбить всем сердцем.