Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. «Имелись случаи игнорирования посещений митингов». Бухгалтеру написали нелестную характеристику — она пошла в суд
  2. «Мы никого не меняем». В КГБ солгали об осужденных за границей беларусах и в очередной раз «бросили своих»
  3. Эксперты назвали численность войск, которые Россия сосредоточила на трех приоритетных для нее направлениях
  4. Многие люди, обнаружив на продукте плесень, просто ее срезают. Но это может обернуться серьезными проблемами со здоровьем — вот почему
  5. «Вызовет напряженность». Генпрокуратура раскритиковала чиновников за проблемы, которые получили «негативную реакцию в СМИ»
  6. В Пинском районе женщина покончила с собой после преследований по «экстремистским» статьям
  7. «Создали разветвленную преступную организацию». На нескольких бойцов полка Калиновского завели уголовные дела
  8. В мире тысячи медиков умерли из-за своей работы. В Беларуси их не стали считать — «Зеркало» получило закрытую статистику
  9. Politico назвало самого влиятельного политика Европы в 2025 году (и это не Макрон или Путин)
  10. «Это не из-за отсутствия доброй воли». Поговорили с представителем МИД Польши по делам Беларуси о визах, «Орешнике» и Почобуте
  11. «Главное — успеть воспользоваться ситуацией». Эксперты прогнозируют перемены на рынке недвижимости — говорят, такое уже было 11 лет назад
  12. Есть регион, который тянет вниз экономику страны. Из закрытого документа стали известны подробности проблем в этой области
  13. В Сирии люди попали в здание тюрьмы, в которой режим Асада тысячами пытал и убивал политзаключенных. Показываем фото оттуда


С тех пор как политзаключенного Николая Статкевича отправили по этапу в глубокскую колонию (суд по «делу Тихановского» приговорил его к 14 годам заключения), прошло уже больше месяца. Его жена Марина Адамович рассказала в интервью «Радыё Свабода» о том, как прошло ее последнее свидание с мужем, каково сейчас приходится Статкевичу в неволе и почему нельзя вести торг политзаключенными.

Фото: Facebook Марины Адамович

По словам Марины Адамович, самое страшное время для родственников заключенных — когда тем выносят приговор и этапируют в колонию или тюрьму. После того, как документы о вступившем в силу приговоре приходят в СИЗО, у оставшихся на свободе есть последний шанс успеть увидеть близкого человека — правда, иногда для этого приходится буквально дежурить под стенами СИЗО в ожидании информации.

— Привыкнуть к этому нельзя: знание реальной ситуации только добавляет беспокойства и неприятных эмоций. Но есть и другое знание — о том, как чудесно, когда родные наконец возвращаются и можно их обнять, — объясняет Марина.

В последний раз она встретилась с мужем в середине июня еще в Гомельском СИЗО.

— Выглядит это так: ты сидишь на узкой неудобной скамейке в стеклянной загородке, напротив — проход, по которому иногда может пройти сотрудник СИЗО. А за ним — решетка, еще одна стеклянная перегородка и, наконец, настоящая металлическая клетка, вроде тех, где сейчас держат в суде фигурантов «дела Автуховича», там сидит заключенный. Разговаривать можно по «древним» телефонам, хотя это порой физически трудно из-за шума.

Через несколько дней после свидания Статкевича этапировали в глубокскую исправительную колонию № 13 — одну из самых суровых в Беларуси. Там он находится в условиях особого режима — в этом случае заключенных держат в камерах, они имеют право на два свидания в год: одно длительное и одно краткосрочное. Также таким заключенным можно дополнительно получать одну посылку и две бандероли в год.

Однако уже в первые дни из-за давления со стороны администрации (его поставили на учет как склонного к экстремизму) Статкевич потерял право и на свидание, и на передачи.

— Кроме прочего, Николай сейчас в полосатой робе. Это очень напоминает узников фашистских концлагерей, — рассказывает Марина Адамович.

Впрочем, по ее словам, сам политзаключенный к этому относится с юмором и даже прислал из-за решетки открытку с медвежонком в полосатой майке, как у пчелки, и подписью: «Теперь мне идет вот так».

Она напомнила слова Статкевича о недопустимости торга политзаключенными: «Нельзя выкупать заложников у террористов, иначе будут новые заложники» и высказалась о прошениях о помиловании: «По сути, это признание права тех, кто проводит репрессии и издевается над людьми, делать это и дальше».

— Любые убеждения стоят ровно столько, сколько человек готов за них заплатить, — подчеркивает Марина Адамович.

Напомним, Николая Статкевича 14 декабря прошлого года осудили по «делу Тихановского», признали виновным по ч.1 ст. 293 (Организация массовых беспорядков) и назначили 14 лет колонии особого режима.

По версии следствия, Статкевич «разработал план по методичке Шарпа и частично опубликовал его 19 октября 2019 года на сайте „Народной грамады“: под видом пикетов по сбору подписей надо проводить незаконные мероприятия».

Сам политик не согласился с предъявленным обвинением. Он отказался знакомиться с материалами дела и участвовать в судебном процессе.

Ранее Статкевича неоднократно судили за протесты. В 2005 году он был осужден на 3 года ограничения свободы за организацию в 2004 году уличной акции против официальных итогов парламентских выборов и референдума. По амнистии срок был сокращен на 1 год.

В 2010 году он был кандидатом на президентских выборах. 19 декабря 2010 года после акции протеста против фальсификации итогов выборов его задержали и обвинили в организации массовых беспорядков. 26 мая 2011 года Статкевича приговорили к 6 годам лишения свободы в колонии усиленного режима. Отбывал наказание в могилевской «крытой тюрьме» и шкловской колонии № 17. Освобожден по помилованию.