В середине октября половина Белгорода на какое-то время осталась без электричества после попадания ракеты в подстанцию, а через пару дней в городе прозвучало не менее 16 взрывов, работала ПВО. Чтобы не слышать всех этих звуков и не переживать за себя, жену и маленького ребенка, еще в начале месяца Артур с семьей уехал из города. И для спокойной жизни они выбрал не другой регион России, а Беларусь. Мужчина рассказал «Зеркалу», почему переехал в Минск и как ему в нем живется. Пока собеседник недоволен качеством местного кофе, но радуется, на удивление многих белорусов, «небольшому количеству» милиции на улицах.
«Эти снаряды летят к таким же людям, как и мы»
В первых числах октября 33-летний Артур (имя изменено) купил билеты на поезд до Москвы, а оттуда — до Минска. Мужчина перевез сюда своего двухлетнего сына и жену. В белорусской столице россиянин в детстве несколько лет прожил сам, у него здесь родственники, у них — свободная квартира. А в Белгороде семью замучили постоянные звуки взрывов и риск, что в очередной раз может прилететь уже не в чей-то дом, а в твой.
— В июле сбили ракету, она упала на жилые дома в паре километров от нашего. А рядом, через 500 метров, — садик, куда ходил наш сын. Недавно в дом, где живут родители моей жены, попал обломок. В первый месяц войны, когда украинские вертолеты прилетели на нашу территорию и ударили по нефтебазе, мы проснулись от взрывов и из окна видели этот пожар, огромный столб черного дыма (губернатор региона обвинил во всем вертолеты украинских войск, «которые зашли на территорию России на низкой высоте» и произвели авиаудар. Украинский МИД отказался опровергать или подтверждать эту версию. — Прим. ред.). В первые минуты это очень страшно, потом смотришь — вроде бы, уже ничего не происходит, успокаиваешься. Но тревога все равно остается.
Хотя первые месяцы в сам Белгород вообще ничего не прилетало — только в приграничные районы. Но ударные волны были слышны постоянно, бывало, каждую ночь. Поэтому жена хотела уехать еще с февраля из-за всей этой канонады. Мы уже 24-го проснулись от, как у нас называют, «бахов» за окном — работала наша артиллерия по Украине. Тогда по ночам над Белгородом самолеты запускали ракеты и, когда звуковая волна доходила до города, было ощущение, что что-то сильно взорвалось. На напряжение накладывалось еще и понимание, что эти снаряды летят к таким же людям, как и мы. А в последнее время, когда наши уже вышли из Харьковской области, над городом стала работать ПВО, теперь днем бывают обстрелы.
Почему Артур не переехал просто в другой город России, подальше от границы? Мужчина хотел в том числе уехать из страны, которая ведет войну. Он против боевых действий, но говорит, что «это очень сложный вопрос, на который нельзя однозначно ответить».
— Я все девять месяцев думал о происходящем и пришел только к одному выводу: неправа ни одна страна. Сначала у меня было дикое отторжение того, что мое государство напало на соседнее. Потом я с какой-то стороны понял все пропагандистские посылы из телевизора: они построены на реалистичных утверждениях, что идет какая-то работа со стороны Запада по дисбалансу в регионе. Уверен, что американцам или англичанам все равно, что там с украинцами происходит. Если бы им удалось развязать войну на территории Беларуси или Казахстана, она была бы там. Но так сложились обстоятельства, что она в Украине. Я лично считаю, что правительства разных стран, и России в том числе, меряются своими гендерными признаками, кто на что горазд. И это ложится на плечи их народов.
— То, что Россия настолько слабая, что, по версии правительства, ей пришлось начать боевые действия, чтобы отстоять свою позицию, — это уже вопросы к ней. Почему власти с нулевых годов занимались самообогащением и не развивали экономику? Если бы с самого начала у нас улучшали экономическую ситуацию внутри и равноправные отношения с соседями, может, и не было бы Майдана на Украине, народу было бы не так привлекательно смотреть на Запад. А после 2014-го к нам в Белгород был огромный поток украинцев, какого до этого не было. Одни бизнес потеряли в Харькове, другие ехали из Луганской и Донецкой областей, забив вещами машины на полную, и говорили, что все снаряды и бомбы, которые по ним летят, — с украинской стороны.
Еще одна причина, почему россиянин выбрал Беларусь, — риск мобилизации. Артур в прошлом военный, поэтому может получить повестку на войну.
— К сожалению, мы живем в странах, где правительства привыкли, что народ государству что-то должен — например, идти в армию. Стране плохо — люди должны идти воевать. Но почему власти провели мобилизацию, если за те деньги, которые они мобилизованным пообещали, могли бы провести хорошую маркетинговую акцию и набрать столько же людей из числа тех, кто сидит перед телевизором? Думаю, это сделали, чтобы посмотреть, будет ли массовый бунт. Народ все проглотил. Значит, в будущем можно и дальше собирать людей, не обязательно и объявлять новую волну. А я под это не хочу попасть.
«В Минске очень тихо, люди в тревоге ходят»
В Белгороде у Артура остается бизнес. Сейчас супруга мужчины вернулась в город, чтобы решить рабочие вопросы. За месяц в Минске семья не успела познакомиться с кем-нибудь из белорусов, но уже нашла для сына частный сад. Привыкать к жизни в другой стране почти не пришлось.
— Честно? Беларусь — не такая уж и другая страна. Такой же президент, такие же люди. Все разговаривают на русском. Были определенные сложности с валютой, но на этом все. Как будто в другой регион России приехали. По ощущениям, я имею в виду. Так-то понятно, что вы отдельное государство, у вас другие законы. Как и раньше, тут все чисто, большие проспекты, широкие тротуары — не как в Москве, где большой процент застройки, и при этом у вас мало людей! Очень бросается в глаза, что в Минске очень тихо. Хотя мы из города с населением меньше полумиллиона, но в нем жизнь больше кипит, а тут как будто все спят, в опасении, тревоге какой-то ходят.
Артур предполагает, что это связано с событиями 2020 года и репрессиями, которые обрушились на белорусов после них. О протестах он знает от родственников и из телеграм-каналов.
— Я и сам отслеживал, что у вас происходило. Искренне был поражен, сколько белорусов вышло на акции протеста. И что все вели себя спокойно, никто не раскачивал обстановку — люди просто вышли показать, что им не все равно, что происходит в их стране, с их жизнью. Люди разувались, чтобы на лавочку встать. Единственными провокаторами были правоохранительные органы. И было очень страшно, когда появились сообщения о массовых избиениях, задержаниях.
Артур знает, что в Беларуси есть старинные замки, но за пределами Минска еще не был. А в столице его семье в целом нравится: много парков, есть где погулять с ребенком, и очень мало милиции.
— Честно говоря, я за три дня не увидел ни одного полицейского — только где-то видел проезжающую машину. Даже на вокзале ни одного не было! У нас в России на улице полиции намного больше, в том числе в гражданском — по трое, по четверо ходят, например, двое в форме и двое без. Мимо одних прошел, впереди уже другие идут, на следующем перекрестке — еще патруль. А вы думаете, что их у вас много? — удивленно спрашивает Артур. — У нас вокзалы, школы чуть ли не стенами обносят — такое обеспечение безопасности на бумаге.
«„Макдональдс“ — знаете, какой-то признак относительной свободы»
Минусы россиянин тоже уже приметил. Говорит, что в Беларуси плохо развита безбарьерная среда, плохой кофе и маленькие зарплаты.
— Заметил, когда идешь с детской коляской, или ступеньки, или неудобный пандус. У нас Белгород за последние лет пять очень изменился в этом смысле. А кофе хороший почему-то даже в пекарнях не нашел, и служб доставки еды, продуктов у вас меньше, — делится впечатлениями мужчина. Пока есть свободное время, он хочет подыскать еще одну, удаленную работу. — Но, если присмотреться, в Беларуси достаточно плохо с зарплатами. Может, минус 30−40% к российским. Я сравниваю с общепитом, в котором мы работаем. При этом цены на продукты практически такие же, как и у нас.
В Минске Артур уже заходил в «Макдональдс», который официально уже не работает в России. Изучил ассортимент местных магазинов, и тут у него есть вопросы — не радует мужчину даже белорусская молочка.
— «Макдональдс» — это не предмет первой необходимости. Хотя, знаете, какой-то признак относительной свободы. У нас же в России запустили свой «Вкусно и точка», но там те же чизбургеры, честно говоря, только колы нет и с апельсиновым соком проблемы почему-то. Вот с одеждой у вас попроще, но она мне пока не нужна. Вот сразу в глаза бросилось отсутствие продуктов! Очень мало хороших овощей — даже в больших супермаркетах сложно найти «нестеклянные», красные помидоры, салат, зелень. Не понимаю, почему такая проблема. Те же бренды ваших молочных продуктов и у нас продаются — молоко, масло, сметана. Зато у вас вкусное сало и действительно хорошее, живое бутылочное пиво, какое в России в супермаркетах не встретишь. И меня порадовало, что не изменился хлеб «Нарочанский». Я тут прожил несколько лет в конце 90-х, пошел в первый класс.
Хотя, знаете, во многом есть ощущение, что в Беларуси с тех лет не поменялось ничего. Я уже говорил жене: если бы Советский Союз не распался, а перетек в какую-нибудь советско-рыночную систему, коммунистическо-демократические республики, весь СССР и Москва были бы такими, как сейчас Минск. Тот же ваш маркетинг — билборды, афиши, реклама на стеклах — по ощущению, как 10 лет назад в России.
«Как ваши власти будут объяснять белорусам, зачем им идти воевать, я не знаю»
Помимо продуктов и пандусов, есть более волнующие Артура моменты. Он слышал много разговоров, что война может начаться и в Беларуси. Мысли, что в Минске тоже станет небезопасно, у него были. Единственное, чего он не боится, — это что военком будет искать его в соседней стране.
— Да, это Союзное государство, но тут нет российских военкоматов, не вручают повестки возле станции метро. Максимум, что наши могут сделать, это объявить всех в России в розыск, а тут уже нас будет искать ваше МВД. Но для этого нужны определенные административные процедуры, — уверен Артур. — А с вступлением в войну и белорусские власти подливают масло в огонь уточнениями списков в военкоматах, своими заявлениями. Мою жену это очень беспокоит. Особенно она волновалась, когда летали самолеты над Минском и мы услышали знакомые звуки в небе.
— Переживаешь, потому что абсолютно непонятно, что взбредет в голову людям, которые принимают решения. Но в России государство хотя бы более-менее могло народу объяснить, зачем это: «Мы — правопреемник СССР, старший брат всех малых народов, защищаем и оберегаем всех и вся». А как ваши власти будут объяснять белорусам, зачем им идти воевать, я не знаю. Да и у вас намного меньше людей поддерживают войну и идею, что на ней борются с фашизмом, поэтому мы тут более спокойны. Хотя ожидать, опять же, можно чего угодно.
В Белгороде у Артура и его жены остаются родители. Недавно они приезжали на пару недель в Минск. Мужчина хотел бы перевезти и их в Беларусь на время, потому что «что-то где-то да падает», но пока они к этому не готовы. Сам он еще не знает, сколько придется пробыть в Беларуси. Но в ближайшие месяцы точно не вернется домой.
— Если конфликт будет и дальше в острой фазе, сохранится риск, что в наш дом прилетит ракета, и неважно кем она запущена и не ПВО ли это вообще, — мы не будем возвращаться. Да и в целом происходящее в России не располагает к возвращению — говорят, будут ужесточать выезд из страны мужчин. Поэтому пару месяцев мы точно побудем в Минске, а дальше, может, и еще куда-то уедем. Будем смотреть по обстановке.
У Артура нет злости или обиды на украинцев за то, что они могут обстреливать его регион. Он понимает, почему это происходит. И также понимает, что не для всех белгородцев ответ на вопрос, почему со стороны Украины может лететь ракета, очевиден.
— О вине России точно мало кто задумывается. Еще и потому, что об этом думать неприятно. Кому хочется признавать, что ты на стороне плохого парня? Проще думать, что мы правы и, «если бы 24 февраля не выстрелили, 8 марта выстрелили бы по нам». А я прекрасно понимаю, что это война и линия фронта — в 30 километрах. И к тебе на другую сторону фронта тоже может прилететь. Но еще не было такого, чтобы украинцы просто обстреляли нас системой залпового огня по какому-нибудь району жилому — их удары пока идут точечно, а попадания в жилой сектор, в основном, были в результате работы ПВО. То есть ракету сбили, и она упала не туда, куда летела. Хотя кто его знает, куда она летела и сколько людей бы погибло… Но в этой ситуации я не считаю, что украинцы не должны стрелять по России, как по мне — на войне это очень логично.
