Александру 46 лет. Он из Могилева. В свое время закончил профучилище, по образованию электрик. Поработав в Беларуси на госпредприятии и в частной организации, в 2011-м решил поехать в Россию на заработки. Провел «на шабашках» три года, затем женился и опять обосновался в Беларуси. В 2021-м ему снова предложили применить свои навыки за границей — на этот раз в Польше. Он согласился и вот уже больше года работает в командировках по разным странам Европы. В разговоре с «Зеркалом» могилевчанин сравнил опыт работы с западной и восточной стороны от белорусской границы.
Россия, попытка № 1: «Зарплату честно выплачивали перед отъездом»
— В 2011-м частная фирма, на которой я работал в Могилеве, стала разваливаться, зарплаты начали уменьшаться, знакомый предложил съездить в Россию. Работа вахтовым методом: месяц там, месяц отдыхаешь. Подумал: удобно, можно еще и дома подкалымить. Сказал родным: «Поеду». Они мне: «Ну попробуй». Я согласился, — вспоминает Александр. — Работали на базе в Одинцово (город недалеко от Москвы. — Прим. ред.). Они делали «проколы» под землей, которые позволяли прокладывать пластиковые трубы для газа под рекой или, например, железной дорогой. Я как электрик в этом процессе не сильно участвовал. Моя основная задача была на базе: следил за генераторами, бывает, насос принесут починить. Иногда случалось, что-то у ребят портилось, тогда выезжал на место, но сильно не перетруждался.
Работали без выходных с 7.00 до 19.00. Времени, говорит, не было даже на то, чтобы в Москву съездить. Жили на той же базе в бытовках-вагончиках по четыре человека, спали на двухъярусных кроватях.
— Условия не ахти, но, когда я увольнялся, там строили общежитие, — продолжает собеседник. — Кормили нас в столовой: завтрак, обед и ужин. Все бесплатно. Пока там жил, деньги не на что было тратить, поэтому все откладывал.
Белорус говорит, что начальство «сильно не долбало». Отношения между рабочими тоже сложились неплохие. Из 100−120 человек, которые жили в тот период на базе, около 50−60, прикидывает, были белорусы. Остальные — приезжие из других регионов России.
— Я человек, который быстро ко всему адаптируется, — коротко отвечает Александр на вопрос, как привыкал к новой жизни. — С пацанами мы тоже перезнакомились. Там собрались нормальные люди, было о чем поговорить. Разницы, ты россиянин или белорус, не чувствовалось.
Сколько ему тогда платили, Александр в точных цифрах не помнит. Однако говорит, за месяц набегало как на его белорусской работе за 2,5 месяца.
— По деньгам с большего то на то и выходило, но, так как каждый второй месяц оказывался свободный, я в это время то на рыбалочку съезжу, то подкалымлю, то где-то с семьей, — объясняет он, почему в таком случае не остался работать в Беларуси. — К тому же тогда бы мне пришлось искать место в Могилеве. И тут включалась человеческая лень.
По словам Александра, в России никакие документы при трудоустройстве никто с ним не заполнял. Зарплату, на которую договорились, им «честно выплачивали» наличкой перед отъездом. Мыслей, что обманут, признается мужчина, не было с самого начала: знакомый, который пригласил его на эту базу, до этого тут уже трудился, и никаких проблем у него не возникало.
— Если не считать жилье и работу без выходных, то, в принципе, на тот момент меня все устраивало, — подводит итог мужчина. — В таком режиме проработал два-три года. Потом я собрался жениться, супруга поставила условие: ты мне нужен дома, и мне пришлось искать работу в Беларуси.
Россия, попытка № 2: «Пришло время расплачиваться, и началось: „Вот-вот со мной рассчитаются“»
До 2017-го Александр трудился в небольшой частной фирме в родном Могилеве, но потом приятель предложил ему опять поехать на заработки. Мужчина согласился. Признается, зарплата в организации на родине стала уменьшаться, да и отношения у него с начальством не клеились. Новая работа появилась в Санкт-Петербурге на стадионе «Газпром Арена». Информация о вакансиях была «надежная», мужчины рискнули — и «поехали на месяц, чтобы посмотреть». Отправились втроем. Так безопаснее.
— Тут уже условия были хуже — это реальная стройка. Мы жили в бараках. Проработали там месяц, все неофициально. В конце нам что-то заплатили, но обманули. У начальства постоянно были какие-то отмазки вроде «то не сделали, это не сделали», «приедете в следующий раз, все отдадим». Решили с ними больше дел не иметь, — описывает ситуацию Александр. — Тем более пацаны нашли на этом же объекте другого подрядчика. Мы полмесяца отдохнули в Беларуси и всей бандой поехали к нему. Он обещал заплатить больше.
Мужчины работали по десять часов, без выходных. Заселили их в хостел. В комнаты по четыре человека. В помещении было четыре кровати, маленький проход и стол, за котором могли сидеть двое. Не самые комфортные условия дополняли еще и клопы. Александр со знакомыми их травили, вызывали инспекцию, но не помогало. Руководитель только разводил руками: «Ничего нового пока не могу найти».
— Понятно, это все отмазки, — отмечает Александр. — Мы проработали у него месяц, пришло время расплачиваться, и началось: «Вот-вот со мной рассчитаются». В итоге хоть на билеты дал. Обещал, как деньги появятся, вышлет, но мы ожидаемо ничего так и не получили. Неприятно, когда тебя на*****ют. Хотелось вернуться и разобраться, но, по сути, что ты можешь сделать?
После двух неудачных попыток могилевчанин снова стал работать в Беларуси, на крупной фирме. Были частые командировки-вахты, 10-часовой рабочий день. Отношения с руководством складывались не особо, «некоторые начальники относились к рабочим как к быдлу», но зарплата была «хорошая для Могилева» — 1500−2000 рублей. Здесь мужчина задержался до 2021 года.
Польша: «Я ответил, пока денег не будет, он меня не увидит»
В 2021-м знакомый из Варшавы предложил Александру поискать работу в Польше. Конкретного места не было, просто сказал: «Делай гуманитарную визу и приезжай. Поживешь у меня, что-нибудь найдем». Белорус поехал в никуда.
— Приятель познакомил меня с поляком, у которого было что-то вроде нашего ИП, он занимался электрикой. Я стал работать с ним в паре. Делали дежурную электрику, проводили интернет, чинили розетки. В общем, все для меня легкое, — вводит в курс дела собеседник. — Начальник оформил мне песель (специальный регистрационный номер, который нужен в Польше для посещения больниц и чтобы открыть банковский счет. — Прим. ред.), организовал медкомиссию. Я не знал законов, думал, все нормально, и пустил ситуацию на самотек. Решил, тут, как в Беларуси, все документы за тебя подготовят, ты подпишешь и занимайся своим делом. Позже узнал, что мы с ним должны были заключить «умову злецения». Это что-то вроде нашего договора подряда, когда отпуск и больничный тебе не оплачивают. Без нее, оказалось, я работал нелегалом.
Отношения с начальником были дружеские. Зарплату обещал 20 злотых в час (примерно 14 белорусских рублей). Если хорошо поработают, то 25 (около 17,5 белорусского).
— Проходит первый месяц, спрашиваю, где деньги. Он: «Мне еще не заплатили». Объясняет, что за работу плата на его фирму приходит через 20 дней. В итоге он стал рассчитываться со мной частями, — рассказывает Александр. — Того, что он мне платил, хватало и на квартиру (самостоятельно я арендовать жилье не мог, жил у знакомого и часть денег платил ему), на еду и родным в Беларусь отослать. Но все равно я видел, что меня снова пытаются обмануть.
В таком режиме Александр проработал полгода. В один из дней белорус не выдержал и поставил ультиматум: «Или деньги, или я ухожу». Начальник снова стал объяснять, почему не может с ним рассчитаться, и Александр ушел.
— Ехал в автобусе, а он мне звонил и просил вернуться. Я ответил, пока денег не будет, он меня не увидит. В итоге он недодал мне где-то полторы тысячи евро, — прикидывает белорус и объясняет, почему раньше не уволился: — Во-первых, не знал языка. Во-вторых, пришлось бы сразу искать новую работу, а это чужая страна. И в-третьих, все-таки того, что он платил, мне хватало.
Через полгода, говорит Александр, уходить уже было не страшно. Во время командировки на одном из объектов он познакомился с еще одним белорусом. Тот ему рассказал, что в Польше есть фирмы, которые занимаются трудоустройством и берут за это процент от зарплаты человека.
— Суть их в том, что они покупают тебя и продают подороже, — объясняет Александр.
Он позвонил в одну из таких компаний, они отправляли сотрудников в другие европейские страны.
— Работы у них не было. Они попросили оставить резюме и сказали ждать. Сколько ждать, было неизвестно: может, месяц, может, три, — описывает ту ситуацию мужчина. — Чтобы не терять время, я позвонил в другую подобную контору. Они предложили вакансию в Польше, и я вышел на стройку. Правда, пробыл тут только месяц. Потом мне позвонили из первой конторы, предложили поработать в Германии на строительстве яхты. Я поехал.
Германия, Бельгия: «Никто на тебя не накричит, даже если ты что-то нарушил»
Командировка в Германию длилась полгода. Мужчина работал в небольшом городке у моря, они строили яхту. В команде с ним были поляки, белорусы и украинцы. Руководитель — поляк.
— По договору нам должны были платить 10 евро в час (32 белорусских рубля. — Прим. ред.). За месяц у меня выходило 2500 (8000 белорусских рублей. — Прим. ред.). Не знаю, сколько при этом зарабатывала фирма. Может, столько же. Но мне не обидно. В Беларуси я бы таких денег не получил, — говорит мужчина. — В указанный день нужная сумма приходила мне на карту. Страха, что обманут, больше нет. Теперь у меня есть на руках договор, и чуть что — я пойду в суд. А контора этого боится. Тем более работали мы там не совсем легально: по правилам я могу находиться в других странах ЕС три месяца. А мы там были полгода. Депортации я не боялся. Фирма мне сделала «карту побыту» (так в Польше называется ВНЖ. — Прим. ред.), поэтому отправили бы меня назад в Польшу. Ну, нашел бы работу здесь.
В Германии в будни мужчина трудился по 10 часов — с 6 утра до 16.30, в субботу — шесть часов, в воскресенье — выходной. Обедали они в столовой, порция стоила 3,5 евро (11,2 рубля). Завтрак и ужин готовили дома сами. Квартиру им оплачивала фирма, до верфи от нее — 10 минут пешком. Сначала мужчин в трешке было трое, потом шестеро.
— В Германии я находился весной, летом. День долгий, вечером после смены успевал съездить на рыбалку. В выходные гонял на пляж. Условия были идеальные. Единственное, пришлось перестроить график сна, — говорит мужчина.
С языком проблем тоже не было. Хоть Александр хорошо знает только белорусский и русский.
— Понял, что можно жить и общаться, не зная никакого языка, достаточно жестов. Главное — перестать бояться. Я и сейчас по-польски не особо говорю, но как-то же объясняюсь, — отмечает Александр. — А по работе мне язык сильно и не нужен. Дали проект, и я делаю. Если что-то непонятное, включил переводчик на телефоне, посмотрел, спросил.
После Германии Александр четыре дня побыл в Польше, и ему предложили новую вакансию в Бельгии. Здесь уже была работа на заводе. Зарплата примерно такая же, но «условия хуже».
— На смене, которая длилась десять часов, делали освещение помещений из металлоконструкций. Работа была не особо легкая. Я хоть и электрик, но железо пришлось поносить. На него крепили электрику, — объясняет Александр. — К тому же завод не стройка, там все строго, в выходные не поработаешь. Плюс очень серьезно следили за техникой безопасности. Сразу, как приезжаешь, нужно пройти несколько экзаменов по технике безопасности. Как-то сдал, где наугад, где помогли, где переводил в телефоне.
Технику безопасности, отмечает, контролировали не только в теории, но и на практике. Например, если залезешь в люльку без страховки, «откуда ни возьмись появляется инженер». Сначала предупреждение, если три раза поймают, могут на два-три месяца отстранить от работы. Если после такого запрета снова нарушаешь, «то фирму, от которой работаешь, могут штрафануть или снять с проекта».
— В России за техникой безопасности никто так не следил. Там каждый сам за себя. Как, в принципе, и в Беларуси, — делится своим опытом мужчина. — В Беларуси у меня на одной из фирм была ситуация, когда начальник дал работу, а чтобы ее сделать, нужно было подняться на строительные леса на уровень пятого этаже. Притом что эти леса были ничем не прикреплены. Я отказался: «Не полезу, я что, себе враг?» Он предложил другому. Тот согласился.
И в России, и в Германии, и в Бельгии, отмечает собеседник, в отношении с начальством не было ничего плохого. Но разницу он все-таки почувствовал: по его словам, в Беларуси и в России руководитель ставит себя выше рабочего, а в Европе «ощущение, что все практически на равных».
— Никто на тебя не накричит, даже если ты что-то нарушил, — продолжает он. — На одном из проектов в Беларуси у нас был главный инженер поляк. Он нас, рабочих, словесно унижал. А тут подобного даже невозможно представить. Думаю, такой руководитель сразу бы по репе получил. В Бельгии, например, даже тот же инженер по технике безопасности, который, скажем так, приходит тебя сношать, делает это спокойно. Здесь ты можешь подойти к начальнику, задать вопросы. Тебе еще кофе предложат, конфетами угостят. Все здороваются, улыбаются.
Что касается условий жизни в Бельгии, то фирма сняла для сотрудников четырехкомнатную квартиру. Александр жил в большой комнате на четверых.
— Эта командировка пришлась на осень-зиму. Уходишь из дома — еще темно, возвращаешься — уже темно. Никуда не сходить, только в магазин за едой. Возвращаешься со смены, приготовил обед и ужин, включил кино и вырубился, — рассказывает собеседник. — В то же время, когда перед Рождеством тут были большие выходные, мы с пацаном договорились, арендовали машину и на десять дней поехали по Европе. Новый год я тогда встречал в Париже. Был в Чехии на горнолыжном курорте, в Австрии.
Итог: «Сейчас у меня мечта: начать в Польше свое дело. Это уже совсем другие деньги»
По словам Александра, если бы он раньше узнал о преимуществах работы в Европе, уехал бы сюда на заработки еще молодым.
— Руки, голова у меня есть, с тем, что я могу, тут бы уже достиг других высот, — уверен он и тут же делает оговорку. — Хотя, может быть, я многое и умею благодаря стольким работам в России и Беларуси. Знания в электрике с большего универсальные, хотя всегда во всем можно разобраться. Было бы желание. Сейчас у меня мечта: начать в Польше свое дело. Это уже совсем другие деньги. В Бельгии общался с ребятами, которые на себя работают, у них выходит не 10 евро в час (32 белорусских рубля. — Прим. ред.), а уже 20−25 (64−72 белорусских. — Прим. ред.). Но тут сложность только в том, что нужно самому искать проекты. А для этого — налаживать связи.
Единственный минус в работе в Европе, признается собеседник, — это жизнь кочевника. Не скрывает, хотелось бы иметь свой дом. В планах перевезти из Беларуси в Польшу любимую женщину с детьми.
— Тогда бы был смысл снимать в Польше квартиру. Посчитал, что при своей зарплате смогу арендовать им жилье и каждый месяц давать на жизнь 1000 евро, — рассуждает мужчина. — А пока решил устроить себе отпуск и на пару недель остановился у племянницы, которая живет в Польше. Сбережения мне позволяют. Могу еще месяц не работать. Когда надоест отдыхать, позвоню на фирму, спрошу, есть ли работа. Если да, они вызовут мне маршрутку, я возьму вещи, инструменты и поеду в другую страну на объект. Если ответят, что ничего нет, то буду еще отдыхать. За это не переживаю. Знаю, что в Европе, как и в самой Польше, работы хватает.
На вопрос, задумывается ли Александр о пенсии, все-таки лет в 70, наверное, сложно будет ездить и так работать, мужчина отвечает, что настолько далеко не загадывает. Спрашиваем, а какими должны быть условия в Беларуси, чтобы он оставался работать в своей стране, — отвечает:
— Сейчас понимаю, что домой я буду просто приезжать в гости. А работать в Европе. Почему? Потому что знаю, сколько здесь зарабатывают, и понимаю, как тут относятся к рабочему. К тому же уровень жизни у людей тут выше. Возьмем тех же стариков в Бельгии и Германии и у нас. Там они сидят в барах, чаевничают, пьют пиво, а моя мама с больными коленками в огороде копается. И ты ей сколько объясняй, не объясняй, что так делать не нужно, бесполезно. Она привыкла так жить.
