Если есть медицинские показания, врачи обычно рекомендуют делать обрезание в детском или подростковом возрасте: «Зеркало» уже рассказывало об особенностях этой процедуры, а вы бурно обсуждали тот текст в наших соцсетях. Но некоторые решаются на эту интимную операцию, уже будучи взрослыми, — мы нашли таких мужчин и записали их впечатления.
Имена собеседников изменены в целях безопасности.
«В половой жизни все отшлифуется»
28-летний Аркадий сейчас живет в Варшаве. Здесь же несколько недель назад сделал обрезание по медицинским причинам — у него был гипертрофический фимоз: заболевание, когда крайняя плоть значительно разрастается за головку полового члена и мешает ее обнажению. Это доставляло Аркадию дискомфорт, в том числе в половой жизни.
— Знал, что надо делать операцию, но все время убегал от этой мысли, потому что вопрос правда интимный, — признается мужчина. — А недавно проходил медицинское обследование и попал к урологу, который был очень категоричен и настаивал на вмешательстве. И я решил, что пора.
Аркадий говорит, что как таковой подготовки не требовалось: стиль жизни перед операцией менять не пришлось. Собеседник лишь сходил на консультацию уролога, где тот объяснил, как все будет проходить и что ожидает после. Операцию назначили уже через неделю после этого приема. До нее еще надо было сдать несколько анализов крови.
— Доктор, в принципе, все очень хорошо объяснил. Он сказал, что минусов как таковых нет, зато плюсов много: минимизирует риск заражения венерическими заболеваниями, возможно, по ощущениям продлит половой акт, ну и эстетическая сторона, — перечисляет Аркадий.
Нервничать собеседник, по его словам, начал только по дороге на операцию. И прежде чем войти в медицинский центр, долго курил на его крыльце.
— Медсестра, которая оформляла мои документы, почувствовала сильный запах сигарет, но поняла, что я курил от волнения, и начала разряжать обстановку, — вспоминает белорус. — Рассказывала, что такие операции делают тысячелетиями, так что бояться нечего. Обещала, что «все сделают красиво».
Медсестра даже похвалила молодого человека за то, что решился на обрезание. По ее словам, большинство мужчин этого боятся, но так делать неправильно: если есть показания к операции — ее нужно делать. В случае Аркадия она проходила под местным наркозом.
— Неприятно, когда возле твоего члена что-то делает человек со скальпелем. Боли не было, но, когда отрезали кожу, это чувствовалось. Поэтому лежал напряженный, со стеклянным взглядом в потолок, — говорит Аркадий. — Но та самая медсестра поддерживала, шутила. Когда все закончилось, даже сказала: «Какая красота! Как смотрится!» И выдала, мол, жаль, что они как медики не могут обязать клиентов приходить через пару недель показывать готовый результат. Звучит странно, но это очень помогало справиться с волнением.
Четыре дня после операции Аркадию нужно было ежедневно ездить на перевязки. Но самое сложное, по его словам, было даже не это, а ночные эрекции.
— Любое натяжение кожи в интимной области доставляет боль — за ночь просыпался по несколько раз. Приходилось идти умываться холодной водой, — вспоминает Аркадий те дни. — Еще небольшой дискомфорт доставляли обычные походы в туалет. Из-за отека не получалось управлять струей, как нужно. Из дома никуда особо не выходил, потому что трение одежды в интимной области тоже вызывало боль. И спать нужно было уложиться так, чтобы зону эту не затрагивать.
Сейчас, через две недели после операции, отек у Аркадия уже спал, но швы еще не рассосались. Большинство функций члена восстановились, но о сексе или мастурбации пока речи не идет. Впрочем, Аркадию и не до них, а со своей партнершей он недавно разошелся.
— Девушки после расставания обрезают челки, а я — крайнюю плоть, — смеется Аркадий. — Как выразился мой врач, до боевого состояния еще недели две. Еще сказал, что вначале будет не очень красиво: шрам на месте пореза, натянутая кожа. Но убедил, что потом, когда начну вести полноценную половую жизнь, все «отшлифуется».
«Партнерша отправляла мне фото, которые должны были помочь бороться с эрекцией»
26-летний Игнат два года назад прошел процедуру обрезания в религиозных целях.
— Хотя у меня есть еврейские корни, но ни у меня, ни у мамы, ни у бабушки в официальных документах не было указано, что мы евреи (эта национальность передается исключительно по материнской линии. — Прим. ред.). В какой-то момент захотелось это изменить, — рассказывает молодой человек. — И я решил пройти формальную церемонию перехода в иудаизм.
Для Игната это не было спонтанным желанием. Он с подросткового возраста участвовал в деятельности еврейской общины, что является обязательным условием для перехода в иудаизм. До оформления нашему собеседнику оставалось выполнить несколько пунктов: сдать экзамен на знание традиций и священного писания, а также пройти обрезание и омовение (ритуальное погружение в воду для очищения как последний этап перехода в иудаизм). Постепенно Игнат начал к этому готовиться еще в 2019 году, но завершил только в 2021-м.
— Затянулось все именно из-за обрезания. Сначала я уехал из Беларуси в другую страну, где операция была очень дорогая, — вспоминает собеседник. — Потом помешал ковид. В итоге только два года назад я дошел до самого сложного для меня этапа.
Операцию Игнат делал в частной клинике в Беларуси, которую посоветовали в общине. Там уже делали ритуальные обрезания для ее членов. Перед операцией особой подготовки не требовалось — как и в случае Аркадия, нужно было лишь сдать несколько анализов. Однако Игнату обрезание делали под общим наркозом.
— Волнения особого не было, поскольку у меня была, скажем так, поддержка. На операцию пришел мой раввин (звание главы еврейской общины. — Прим. ред.). Он все время был со мной, разговаривал, шутил, — вспоминает Игнат. — Присутствовал раввин и в операционной, поскольку по правилам он должен сказать благословение перед началом процедуры. Они же с врачом были первыми, кого я увидел после выхода из наркоза.
В первые дни восстановления Игнат особого дискомфорта не ощущал. Но самой большой проблемой для него тоже стали ночные эрекции.
— Организм не понимал, что там все травмировано, со швами, и не нужно возбуждаться, — шутит Игнат. — А ведь за ночь у мужчины может случиться по несколько эрекций, так что было «весело». Просыпался я часто. Не смертельно, конечно, но боль ощутимая. Поэтому шел в ванную и мочил руки холодной водой.
На момент операции Игнат был в отношениях. По его словам, это тоже создавало неудобства на ровном месте, поскольку любое объятие или поцелуй могли спровоцировать возбуждение.
— И ты такой: стоп, стоп… Пытаешься свести все к чему-то более спокойному. Или снова же идешь прикладывать холодное к рукам, ногам, — вспоминает собеседник.
Весь процесс реабилитации длился около месяца. В случае Игната швы были не саморассасывающиеся, и их нужно было снимать у хирурга.
— За день до этого сидел и отмачивал гениталии в тазике с теплой водой, чтобы размякли швы и смылась засохшая кровь, — вспоминает молодой человек. — Врач предложил подождать, пока раны затянутся больше. Но не хотелось ждать с этой историей, поэтому сняли по моей просьбе раньше. Было довольно больно, но зажило все быстро.
Половая жизнь исключается, только пока заживают раны. К сексу Игнат вернулся через 5−6 недель после операции: точно он не помнит. Каких-то существенных изменений в этом процессе мужчина не может назвать. Зато мастурбация, по его словам, стала совсем другой.
— До того мастурбировал, используя крайнюю плоть. Теперь делать это без смазки невозможно. Поэтому акт мастурбации стал для меня более сложным процессом, целый ритуал. Так что занимаюсь этим реже, чем до обрезания, — говорит Игнат.
Его партнерша спокойно отнеслась к факту операции, и особых эмоций по поводу ее результатов у нее не было.
— Пока все у меня заживало, она меня очень поддерживала, по-доброму шутила. Присылала картинки и фото, которые, по ее мнению, должны были помочь мне бороться с эрекцией: в основном там были изображены голыми пожилые мужчины, — улыбается Игнат. — Это было очень мило.
В целом собеседник операцией доволен, ведь главная ее задача выполнена — он совершил переход в иудаизм. Но вот советовать делать обрезание всем Игнат бы не стал.
— «Ребята, круто! Обрезайтесь…» Нет, я так не скажу, — добавляет он. — Если вас все устраивает и не нужно это делать по медицинским показаниям или по убеждениям, то и не делайте. Если хотите сделать, но боитесь, то здесь могу сказать — не бойтесь. Ничего страшного там нет.
