В январе гражданам Беларуси отказали в ПМЖ в Польше со странным обоснованием: потому что не было разрешения на работу (хотя виза гуманитарная, а с ней разрешение и не нужно). Так получилось из-за ошибки инспектора, но от семьи уже потребовали покинуть страну. Белорусам удалось добиться отмены решения, но бюрократические мытарства на этом не закончились, и до окончательного их завершения пока далеко. О том, как развивалась эпопея, рассказал телеграм-канал DzikPic.
Напомним суть истории. Семья белорусского айтишника Бориса Краско жила и легально работала в Польше с 2018 года, но из-за работы по гуманитарной визе получила неправомерный отказ в ПМЖ и обязательство покинуть страну. Несмотря на явную ошибку сотрудника ведомства по делам иностранцев, законодательство Польши вообще не предусматривает апелляции — только суд сроком около года. Но белорусу удалось создать прецедент и обжаловать такое решение. Вот что было дальше.
Борис и его жена обратились в несколько польских юридических канцелярий, но получили размытые ответы о том, что судиться с Управлением по делам иностранцев (UDSC) нельзя. Мол, супруги должны признать неправомерный отказ и повторно податься на резидентство, только уже через канцелярию. Тогда белорусы сами связались с UDSC, но им ответили, что контакт с начальником невозможен, и предложили подать официальную претензию. Так они и сделали, но ответа не получили.
— Спустя 10 дней мы подали жалобу в суд, а также начали процесс получения рабочей визы для жены. Это стоило времени и денег — 500 белорусских рублей за запись на визу, плюс 350 — годовая страховка, 80 евро — консульский сбор, а еще оплата услуг визового центра и прочее. Из-за предписания с просьбой покинуть страну жена была вынуждена вернуться в Беларусь, я остался с дочкой в Варшаве, — сообщил Борис.
Примерно через неделю после отъезда женщины пришло первое письмо от UDSC о начале расследования. Через три дня — второе письмо о его завершении, признании решения неправомерным, а также подтверждении законности дохода Бориса.
С этого момента пребывание жены Бориса в Польше стало полностью легальным, но она уже была в Беларуси без визы. Тогда супруги, посоветовавшись с юристом, написали еще одно письмо в UDSC с требованием немедленно вынести решение о выдаче карты резидента, а также привлечь к ответственности причастных лиц (о результатах внутреннего расследования пока не сообщили).
А в это время женщина в Беларуси получила отказ в рабочей визе. В причине отказа польский МИД ссылался на «обоснованные сомнения в цели пребывания».
— Несмотря на оспоренное решение об отказе в ПМЖ и реальную работу в Польше, жена уже не могла выехать из Беларуси. При этом апелляционная процедура по отказу в визе не предусмотрена. Хотя это называют апелляцией, по факту вам придется подаваться повторно — заново платить, записываться и предоставлять полный пакет документов, — описывает Борис.
По его словам, многие не знают, что делать после отказа в визе (а отказов сейчас очень много), и начинают делать туристические визы в качестве альтернативы. Но если документы в порядке, то лучше записаться по телефону на новую подачу в то же посольство и лично подаваться без участия визового центра.
В итоге жена Бориса пошла подаваться повторно, взяв большой объем документов: от налоговых деклараций за все годы пребывания в Польше до свидетельства о рождении дочери. Она объяснила консулу, что у нее в Польше семья, работа, она живет там уже 6 лет и уехала из-за ошибки инспектора, а теперь ей нужно ехать на работу и к семье. Только после этого ей одобрили годовую визу.
— В компании жены не были готовы к такому «затяжному отпуску», но спустя месяц она вернулась в Варшаву и продолжила работу, — отмечает белорус.
Супруги уже получили положительное решение по карте женщины, но по-прежнему не имеют решения по карте для дочери: «Возможно, придется снова пройти через бюрократический ад».
— Позитивный момент тоже нашелся — сразу по возвращении жене повысили зарплату и выплатили премию, которая покрыла все издержки. Осталось только получить карту для дочки, и мы полетим куда-нибудь отдыхать после всего этого, — говорит Борис.