Авантюрная идея бросить все и отправиться на другой конец света в поисках своего места в жизни, скорее всего, посещала многих. Самый узнаваемый пример — героиня Джулии Робертс, отправившаяся познавать себя после развода с мужем в фильме «Ешь, молись, люби». Про беларуса Андрея, переехавшего в джунгли Южной Америки и запустившего свой блог, фильм не снимали, да и с нынешней супругой у него нет проблем. А вот желание найти себя, практически как в упомянутой ленте, есть. Поговорили с беларусом о том, каково перебраться в джунгли Амазонии вместе с семьей, как устроена жизнь в местной деревне и почему ему совсем не хочется домой.
«Хотелось чего-то дикого, отдаленного от цивилизации»
Андрею 41 год, он родом из Минска, последние 15 лет занимался декоративной штукатуркой. Мужчина был женат, в первом браке родилась дочь (сейчас ей 10 лет). С первой супругой у них не сложилось. Как рассказывает беларус, не находилось ни общих интересов, ни понимания, как вместе двигаться по жизни.
Однажды Андрей случайно попал на «випассану» — 10-дневный ретрит (время, посвященное духовным практикам), на котором участники молчат и медитируют. И там познакомился со своей второй женой Юлией.
— Оказалось, у нас много общих интересов, — вспоминает он. — Так получилось, что я развелся с первой женой, и мы поженились с Юлей. Какое-то время жили в Минске, а потом решили, что хотим быть ближе к природе. В 2020 году продали нашу квартиру, купили участок в деревне и стали строить новый дом. Какое-то время ездил на работу, а потом понял, что не хочу всем этим заниматься. Ушел и сконцентрировался на строительных делах, обустройстве. Стал искать что-то новое, чем заняться, а оно не приходило. Было непонятно, что делать дальше, ни один из вариантов меня не устраивал. Так постепенно родилась идея о переезде в кардинально другую страну, другую культуру. Рассматривали изначально либо Азию, либо Южную Америку. В итоге остановились на последней: это вообще другой континент, другие правила. А нам как раз хотелось чего-то дикого, отдаленного от цивилизации.
Собеседник рассказывает: морально переезд дался просто, к жизни в Беларуси у него давно не лежала душа. А когда желания совпали с планами супруги, решиться стало совсем просто. К отъезду готовились тоже недолго. Из всех стран Латинской Америки выбрали Перу. Почему именно, Андрею объяснить сложно. Просто оба почувствовали, что туда тянет. Тем более что виза в эту страну беларусам не нужна и там можно легально находиться до 183 дней. Продали дом, машину, собрали вещи. На всякий случай, рассказывает Андрей, даже купили туристические гамаки и инструменты, чтобы в случае чего можно было пожить в джунглях Перу. Но на такие меры идти не пришлось: семья с трехлетним сыном и семимесячной дочкой смогла найти деревню для жизни.
— Мы прилетели в Икитос (крупнейший город в перуанской Амазонии. — Прим. ред.) в первых числах января текущего года. Выбрали именно его, потому что хотели попробовать аяваску (отвар с галлюциногенными свойствами, который изготавливают шаманы индейских племен бассейна Амазонки, в Перу он легализован. — Прим. ред.). А все самые известные центры сосредоточены там, — объясняет мужчина. — Две недели пожили в городе, а потом, как и планировали, стали искать лодку, чтобы перебраться в деревушку в районе Амазонии. Дело в том, что к Икитосу не ведут никакие дороги, и добраться в другие места можно только по реке. В итоге нашли мастера Луиса и заказали у него лодку. Когда она была почти готова, я открыл гугл-карты и наткнулся на место, которое отметил, еще будучи в Беларуси, — просто визуально понравилось. Туда и поплыли. И это как раз та деревня, в которой мы сейчас находимся, — Мишана.
«Каждый может в любой момент зайти в дом соседа и поговорить»
Когда Андрей и Юлия вместе с детьми приплыли в Мишану, мужчина пошел к местному курандеро (это шаман-целитель в Латинской Америке), объяснил, кто они и откуда. И рассказал, что хочет строить ретрит-центр в джунглях.
— Сели, поговорили. Курандеро сказал, что его зовут Бернардино. На тот момент я испанский знал очень плохо, свою речь перевел через переводчик. Так получилось, что у него как раз был такой центр, который я хотел открыть, только совсем в зачатке. И он ответил, мол, без проблем, мой дом — твой дом, оставайтесь. Вообще никаких проблем, что я с женой и двумя детьми, — уточняет собеседник. — С тех пор так и живем у него. И можем оставаться, сколько хотим.
— Тут люди другой ментальности, когда приезжает человек в гости — это радость, а не напряг. И если у нас ты будешь думать, как бы компенсировать все эти неудобства, созданные другому человеку, тут чем больше людей, тем больше радости. Бернардино так прямо и считает: «Какое счастье, что вы живете в моем доме, давно никого не было». Он разведен, есть взрослая дочь, 29 лет. И видно, что ему очень нравится, когда у него в доме люди: можно общаться, вместе приготовить еду. Поэтому о каких-то условиях, на которых он нас пустил, говорить невозможно. Мы просто друг другу помогаем.
Точно так же выглядят и отношения между жителями деревни. Беларус отмечает: люди сами по себе жизнерадостные, все время улыбаются. Причем улыбка видна в глазах, а не просто дежурная на лице. Со стороны и вовсе кажется, что все в Мишане — одна большая семья. После нашей страны, добавляет Андрей, первое время там было немного непривычно.
— Все дома открыты, никто никогда не закрывает двери на замок, их в принципе нет, — рассказывает он. — Заборов тоже нет. То есть каждый может в любой момент зайти в дом соседа и сесть рядом, пообщаться, посмотреть телевизор, поужинать. Бывает, мы остаемся дома у Бернардино, заходит какая-нибудь женщина из соседнего дома и говорит: «Давайте я вам помогу приготовить еду». И мы вместе что-нибудь делаем.
Местные жители приняли семью Андрея очень радушно. Он вспоминает, что первое время активно заходили в гости, знакомились. Могли взять на руки детей супругов, часто прибегали соседские дети и играли со старшим сыном.
— Им было любопытно: приехала семья гринго, как они называют иностранцев. Но никакой враждебности и настороженности я не заметил, наоборот, все с радостью восприняли нас, — рассказывает собеседник. — И никто даже не спрашивает, мол, почему вы выбрали Перу? Могут только спросить, нравится ли нам здесь. Потому что все уверены, что это классная страна. И очень многие говорят, что не хотели бы никуда уезжать, у них нет сомнений, что их деревня — классное место для жизни. Здесь никто не считает, что город — это супер. Все понимают, что это средство достижения определенных целей: хочешь заработать деньги — едешь туда, хочешь спокойной жизни — живешь в сельской местности.
«Даже большие семьи спят в одной комнате»
Население Мишаны — всего около 60 человек. Но она абсолютно отличается от того, что можно увидеть в Беларуси, считает беларус. Например, здесь много детей и молодых людей, кипит полноценная жизнь. Дети ходят в школу прямо в деревне, а те, кто постарше, ездят на учебу в города, возвращаясь на выходные. Взрослые, добавляет беларус, часто собираются в коммуникат-центре: это здание, где проводятся собрания, обсуждения благоустройства, распределения финансирования и так далее.
— Есть даже огромный футбольный стадион, с большими воротами. Раз в две недели проходят соревнования, приезжают люди из соседних деревень, и все играют в футбол, — рассказывает собеседник. — И у каждого своя футбольная форма, на ней номер, название деревни. Причем принимающая сторона всегда угощает пищей. Они ставят большие котлы, готовят еду, потом играют в футбол, вечером танцуют, поют, выпивают пиво. То есть очень насыщенные дни. А в обычное время занимаются кто чем: выращивают фрукты, смотрят за хозяйством, ездят в город на заработки.
Сама деревня, по словам Андрея, выглядит уютно и благоустроенно. Дорожки выложены бетоном, дома аккуратные, хоть и довольно необычные для нас. Они строятся на небольшом возвышении от земли на деревянных сваях, стены делают из одного слоя досок, а крышу обычно покрывают металлопрофилем. Либо, если кто-то хочет красивую, делают ее плетеной, из местных растений. Но это очень кропотливая работа, рассказывает собеседник. Но самое необычное в том, что дом не делится на комнаты, а иногда он может быть даже без стен и выглядеть как беседка.
— В таком случае обычно делают спальню в центре, чтобы дождь не доставал, — добавляет Андрей. — Она может быть большая или маленькая, в зависимости от того, сколько людей живет в доме. Здесь даже большие семьи — например, бабушка, дедушка, муж, жена и дети — все спят в одной комнате. Нет необходимости отгораживаться, иметь каждому отдельную, у них это не принято. Канализацию в деревне не проводили, но санузлы есть, и выглядят довольно цивилизованно, с унитазами. Под ними выкапывают определенные туннели, а смывают из резервуаров с дождевой водой. Дом Бернардино по площади около 80 м², но в нем всего одна комната в центре, это спальня самого курандеро. А мы как бы снаружи: спим на матрасах в основной части дома. В целом все прекрасно, единственное, что по ночам мешают москиты. Но у нас над каждым матрасом висит чехол из москитной сетки, и это помогает.
Воду жители деревни набирают из колонок, готовят обычно на больших мангалах, сложенных в самом доме. Разводят костер, ставят на решетку кастрюли и сковородки — и готово. По словам Андрея, это занимает минут на 10 больше, чем привычный нам вариант с плитой. Правда, такая опция тоже есть, для этого можно покупать газ в баллонах. А электричество здесь получают с помощью солнечных батарей. Их мощности хватает на освещение и бытовые приборы. Но не на все: утюг уже не включишь, уточняет собеседник.
— Моются тут в реке, — продолжает он. — Это очень удобно, тем более здесь очень теплая вода. Не надо привыкать, когда стоишь и дрожишь первое время. Вода как в хорошем бассейне.
Быт Андрея и Юлии практически не отличается от деревенских будней в беларусской глубинке. Смотрят за домом, готовят еду, воспитывают детей. Не забывают снимать видео для своего блога и старательно учат испанский: спустя почти два месяца могут общаться на базовом уровне. Сам мужчина еще занимается строительством ретрит-центра, о котором после приезда говорил с курандеро.
— Сын балдеет: речка рядом, куча других детей, с которыми можно играть, — продолжает он. — Здесь дети вообще ходят по всей деревне, куда хотят. Просто выходят из дома и идут гулять, при этом они всегда под присмотром кого-то из взрослых. Сын еще маленький, чуть больше трех лет, но мы за него не беспокоимся. А младшей дочери всего семь месяцев, она пока всегда с нами.
«Если крокодил появится, окажется в супе»
Супруги не боятся за детей в том числе и потому, что слухи о диких животных в Амазонии сильно преувеличены, говорит Андрей. А крокодилов возле Мишаны, по его словам, и подавно нет.
— Дикие животные здесь остерегаются человека, и никто к тебе не полезет. Разве что засунешь руку в какую-нибудь норку, а там змея — понятное дело, так делать не нужно, — объясняет он. — Но если будешь себя вести осторожно, никто нападать не станет. В лесу вокруг есть и анаконды, и леопарды, но крокодилов в реке точно нет. Потому что если он появится, единственное, чего добьется, — окажется в супе. Да и с анакондой то же самое. Пострадать тут можно разве что от насекомых: Бернардино укусил за палец скорпион, пока мы делали крышу для центра. Так он опустил пострадавший палец в бензин (это народное средство), и через 20 минут все прошло.
Сейчас супруги живут на свои сбережения и деньги, вырученные от продажи дома. Во время переезда пришлось существенно потратиться: семья опоздала на рейс из Стамбула в Перу, и нужно было покупать новые билеты. На этом потеряли почти пять тысяч долларов. Но с другой стороны, рассуждает Андрей, тратить много в деревне нет необходимости: рыба в реке, фрукты на деревьях. Большая часть уходит на строительство ретрит-центра и бытовые расходы (вроде матрасов для сна), но семью поддерживают подписчики их блога. А в будущем, надеется мужчина, центр тоже начнет приносить деньги.
— Самым сложным здесь для нас было отсутствие интернета первое время, — признается беларус. — И чтобы выложить видео в канал или просто с кем-то пообщаться, приходилось садиться в лодку и плыть в ближайший город. А еще мешали москиты: от них потом все чешется. Но постепенно ко всему привыкаешь, и эти насекомые со временем все меньше и меньше напрягают.
А вот еда в латиноамериканской стране, по словам собеседника, не так сильно отличается от привычной нам кухни: курица, рыба, крупы. Разве что там не найти гречки и овсянки, в основном люди едят рис. Из необычного — корнеплод юкка, которая по вкусу напоминает наш картофель. И бананы (иногда жареные), которые в этом регионе едят практически в любое время и практически с любым блюдом.
— Есть и совсем уникальные блюда. Недавно Бернардино угощал нас личинками жука сури. Они крупные, примерно как фаланга среднего пальца. На них очень классно ловится рыба, а еще местные их любят пожарить и съесть, — говорит он. — На вкус нормально, нельзя сказать, что это невозможно кушать. Но мне не очень понравилось. И даже сложно сказать, на что они похожи — из наших продуктов вообще ни на что. Не противно, но и не вкусно, как-то так нейтрально. А вот для местных, которые с детства привыкают к такому вкусу, это что-то обалденное. Кстати, когда мы жарили эти сури, пришел сосед, племянник Бернардино. Принес с собой тарелку риса, положил туда личинок и с причмокиванием все это ел.
«Каждый день радуюсь, что мы переехали сюда»
Долгоиграющих планов на жизнь супруги пока не строят, говорит Андрей. Пока даже не выясняли, каким образом можно легализоваться в Перу. Как объясняет собеседник, решили думать об этом ближе к окончанию срока безвизового пребывания. Но планируют остаться там минимум на два-три года. А дальше — как пойдет.
— Если дело раскрутится, а нам все понравится, останемся, — предполагает беларус. — Тем более вопрос своего жилья решается просто, как я понял. Дело в том, что местным просто необходимо жить возле реки, которая здесь все, но Амазонка часто меняет свое русло. И тогда люди вынуждены переселяться. Поэтому ты просто берешь участок земли и возводишь там дом, и никто никогда не скажет, что это самовольное строительство. Единственное, что, если хочешь присоединиться к деревне, нужно заплатить небольшой взнос, 100−200 долларов. И потом эти средства тратятся на общее благоустройство.
Местный образ жизни, близость к природе и спокойствие деревенской жизни очень по душе и собеседнику, и его супруге. Он подчеркивает: конечно, все довольно непривычно, но вместе с тем приятно.
— Может, кому-то не понравится, но для меня это круто. Если резюмировать, мы очень рады нашему переезду. Нисколько не жалею о своем решении. Наоборот, каждый день радуюсь, что мы это сделали, — говорит Андрей. — Больше всего мне нравится местный уклад, человеческое отношение друг к другу. Думаю, именно так, как принято здесь, люди и должны общаться между собой.
Как живется в Беларуси? А как в других странах? «Зеркало» — это проект о людях и для людей. Мы честно рассказываем о плюсах и минусах жизни в разных уголках света через истории беларусов.
Помогите «Зеркалу» продолжить работу 👇
Станьте патроном «Зеркала» — журналистского проекта, которому вы помогаете оставаться независимым. Пожертвовать любую сумму можно быстро и безопасно через сервис Donorbox.
Это безопасно?
Если вы не в Беларуси — да. Этот сервис используют более 80 тысяч организаций из 96 стран. Он действительно надежный: в основе — платежная система Stripe, сертифицированная по международному стандарту безопасности PCI DSS. А еще банк не увидит, что платеж сделан в адрес «Зеркала».
Вы можете сделать разовое пожертвование или оформить регулярный платеж. Регулярные донаты даже на небольшую сумму позволят нашей редакции лучше планировать собственную работу.
Важно: не донатьте с карточек беларусских и российских банков. Это вопрос вашей безопасности.
Если для вас более удобен сервис Patreon — вы можете поддержать нас с помощью него. Однако Donorbox возьмет меньшую комиссию и сейчас является для нас приоритетом.
