Поддержать команду Зеркала
Белорусы на войне
  1. «Нет правовых инструментов». Спортивный арбитражный суд в Лозанне не удовлетворил иск Белорусского фонда спортивной солидарности к УЕФА
  2. Витебщину и Могилевщину залило паводком — затопило дома, мосты и дороги. МЧС показало последствия
  3. «Мы их будем брать и уничтожать». Караев рассказал новые подробности «ликвидации иностранца» в Гродно и описал белорусское счастье
  4. Три варианта действий для прекращения войны в Украине, потери сторон в Луганской и Донецкой областях. Главное из сводок
  5. «Вы же его все чуть ли не президентом предлагали выдвинуть». Лукашенко высказался по поводу отставки мэра Бреста
  6. «Лукашенко создает базу, чтобы белорусы хотели от него избавиться по причине, по которой его выбрали». Шрайбман — о ядерном оружии в Беларуси
  7. «Отдана команда на зачистку». Замминистра Николай Карпенков рассказал, как силовики готовятся к борьбе с оппозицией
  8. Что собой представляют тактические ядерные вооружения, которые Путин пообещал отправить в Беларусь? Наш подробный разбор
  9. Ядерное оружие в Беларуси как информационная операция и передвижение только после фильтрации. Главное из сводок штабов на 26 марта


В начале апреля соцсети и медиа всего мира облетела фотография из Украины: на спине у маленькой девочки написаны ее имя и данные родителей. Это Вера, ей два года и пять месяцев, а фото сделала ее мама Александра Маковий в первый день войны, когда собиралась эвакуироваться из Киева и боялась, что с ними может что-то случиться, и дочка останется одна. Об этом женщина рассказала в эфире «Настоящего времени».

По словам Александры, она еще перед войной читала рекомендации, что делать жителям: как прятаться, что иметь при себе. Тогда она подготовила для дочки карточку, где написала ее имя, дату рождения, адрес, имена и номера телефонов родителей на украинском и английском языке — на всякий случай. Карточку женщина «заламинировала» скотчем и вложила в карман комбинезона дочери.

Фото: instagram.com/aleksandra.mako
Фото: instagram.com/aleksandra.mako

Но 24 февраля, когда вокруг звучали взрывы, а семья ждала, пока пробки на выезд из Киева станут хоть немного меньше, Александра подумала: а что если что-то случится, и комбинезон будет снят, карточку не найдут? Так она решила написать данные дочки прямо на теле — на случай, если дочь потеряется, или с родителями что-то случится, а Вера выживет, и ее кто-то подберет.

— Я написала именно на английском на случай, чтобы Вера смогла найти информацию о себе в интернете. Я подумала, что если нас не станет, каждому человеку очень важно знать свое происхождение. И особенно то, что он был любим родителями и очень долгожданным. Я думала, что она сможет найти страничку в инстаграме, которая была дневником нашей прекрасной и мирной жизни в Киеве все эти два года. Она хотя бы будет жить, зная, кто она и что она любима.

Мать объясняет, что девочка воспринимала происходящее как игру, потому что они — семья художников и часто играют, рисуя на теле «татуировки».

— Она просила: «Мама, нарисуй мне тут солнышко. На другой ручке — звездочку». Она думала, что это часть игры. Конечно, она слышала звуки. У меня даже есть видео, где на заднем плане взрывается, а она говорит: «Бу-бух». Она, может быть, думала, что это салют, — рассказывает киевлянка.

Фото: instagram.com/aleksandra.mako
Фото: instagram.com/aleksandra.mako

По словам Александры, идея подписать ребенка возникла не только у нее — с ней связывались многие родители, которые сделали то же самое, и многие высказали ей слова поддержки, хотя многие, особенно россияне, писали, что ее история — фейк.

— Это фото распространилось, потому что тысячи родителей сделали это же действие. И это очень больно, что мы должны в XXI веке делать такие вещи, — говорит женщина.

Сейчас Александра с Верой находятся на юге Франции, где их поселили волонтеры, у них все хорошо, но переживания не отпускают, а дочка не может понять, почему семья уехала из дома.

— Она в первые недели все время спрашивала: «До дому?». Я начинала плакать, потому что было очень больно, я говорила ей: «К сожалению, мы сейчас не можем отправиться домой, там небезопасно. И неизвестно, уцелеет ли наш дом».