Поддержать команду Зеркала
Беларусы на войне
  1. Депутат Палаты представителей досрочно прекратил полномочия. Фамилия мужчины сейчас на слуху — и не из-за его песен
  2. Беларуса уволили с госпредприятия из-за подозрений в протестах и выдали «волчью» характеристику. Как думаете, на чью сторону встал суд?
  3. Генпрокуратура в закрытом письме раскритиковала работу организации, которую возглавляет экс-глава МВД
  4. Банкир рассказал, почему в обменниках могут не принять некоторые доллары для обмена
  5. В ISW рассказали о российской программе депортации украинских детей, их «патриотического перевоспитания» и русификации
  6. Лукашенко начал понимать смысл научных работ — и ужаснулся? Мнение химика о последней атаке политика на Академию наук
  7. «Спецназ Карпенкова» занимался ночными облавами. Задержаны «финансировавшие ВСУ и экстремистские организации»
  8. «Государство меня оценило». Проверили, чем владеет подозреваемый в причастности к убийствам оппозиционеров Павличенко, — и позвонили ему
  9. Минздрав установил нормы продолжительности платного приема у врачей. Когда нужно уложиться в 15 минут, а когда — в час?
  10. Дружественные Минску эксперты оценили, что в Беларуси ближайшие три года будет с долларом и ценами. Их прогноз вам вряд ли понравится
  11. «Бортпроводники начали пристально следить в окошко». Самолет «Белавиа» вернулся в Минск из-за проблемы с двигателем
  12. Что у солдата на обед? Сравните фотографии армейских блюд из Беларуси, Латвии, Литвы, Польши, России и Украины
  13. В Беларуси массово судят дропов. Некоторые узнают, что стали соучастниками преступной схемы, только когда приходят силовики


Михаилу Котлярову 24 года. Четыре из них парень работает фельдшером неотложной помощи в Николаеве. Он пришел на работу в 20 лет сразу после колледжа. Именно тогда в Украине была вспышка кори, уже потом — пандемия коронавируса. А в феврале началась война. «Мы готовились к эпидемии коронавируса: делали запасы масок, костюмов, средств индивидуальной защиты. А о войне вообще никто не задумывался, поэтому ее начало было максимально неожиданным и страшным для нас», — говорит Михаил. hromadske побеседовало с парнем о его нынешней, уже военной жизни. Публикуем этот рассказ с сокращениями.

Фото с сайта hromadske.ua
Фото с сайта hromadske.ua

— Большинство моих коллег после 24 февраля остались в Николаеве. Некоторые переехали жить в больницу, потому что их села оккупировали россияне. У меня за все время не было и мысли уехать из города. Если мы, медики, уедем, кто будет работать? — рассуждает парень.

Вспоминает, что первый его вызов, связанный с войной, случился через две недели после ее начала — люди в машине подорвались на мине.

— Это произошло в районе одного из предприятий за пределами Николаева. К тому времени россияне оккупировали уже много сел недалеко от города, стояли фактически под Вознесенском (89 км от Николаева. — Прим. «Зеркала»).

Мы остановились в 500 метрах от места подрыва. Дальше была железная дорога, и наша машина проехать там не могла бы. К месту взрыва нас сопровождали бойцы терробороны, мы шли след в след, не ступая ни шагу в сторону, потому что вокруг все было заминировано.

От машины, в которой взорвались люди, остался только двигатель, дверца висела на дереве в посадке. Весь металл был разбросан на 20−30 метров вокруг.

Рядом с машиной лежало тело первого парня, у него не было рук и ног. Другой был на горке, его тело догорало среди сухой травы.

Мы шли дальше, как овцы, вообще не понимая, что происходит и что мы здесь делаем.

Увидели, что третьего парня взрывной волной выбросило тоже на горку. У него было несколько осколочных ранений, открытая черепно-мозговая травма, ушиб внутренних органов. Лежал и стонал. Его нужно было срочно брать и переносить в нашу машину, чтобы оказать адекватную помощь. Но был риск, что под ним мина. Когда тело проверили, мы положили его на носилки и по тому же маршруту донесли до автомобиля.

Четвертого парня нашли в 20 метрах в посадке, у него не было рук и ног.

Фото с сайта hromadske.ua
Михаил с напарником, вместе с которым он шел по минному полю к взорванному автомобилю. Фото с сайта hromadske.ua

Потом начались обстрелы города и скорые стали часто выезжать на осколочные ранения.

— Людей с травмами было очень много: без рук, глаз, ног. Мы их забирали с аллей, парков, с детских площадок.

Парень говорит, что в первое время, когда логистика еще не была налажена, им приходилось выезжать по вызовам в близлежащие села, которые, не понятно были еще украинскими или уже оккупированными россиянами.

— Нам еще могли сказать: «Вы тихонько подкрадитесь и посмотрите. Если вдруг начнут стрелять, разворачивайтесь и уезжайте. Будьте максимально осторожны».

Мы не понимали, какая там ситуация. А вдруг там боевые действия? А вдруг там много раненых? Что с собой брать, к чему готовиться? Надевать бронежилеты? Кто там стоит? Серая зона тогда начиналась уже в 200 метрах от черты города.

Фото: ГСЧС Украины
Спасатели достали из-под завалов разрушенного жилого дома тело погибшего. Николаев, 29 августа. Фото: ГСЧС Украины

Впрочем, замечает, не было ни одного случая, чтобы они не доехали по вызову из-за обстрелов или из-за того, что страшно.

— Очень много смертей было во время коронавируса. Тележки с трупами в очереди в морг. Иногда их не хватало, и людей складывали в кучу. Мы отбоялись еще тогда. Единственное, к чему невозможно привыкнуть, — это к смерти детей. Очень страшно, когда ракеты прилетают по детским площадкам, садикам.

Конечно, работникам скорых выдали бронежилеты, но они облегченные и не спасут от выстрела в упор, однако от осколков защиту дают. В Минздраве объясняют, что в бронежилетах другого класса медикам было бы тяжело работать. Михаил говорит, что надевает его только на ночные выезды, «чтобы не так холодно было».

Фото: ГСЧС Украины
Николаев после обстрела 29 августа. Фото: ГСЧС Украины

Самая ужасная смена, по его словам, была, когда Николаев обстреливали почти сутки — начали в 8 утра и закончили в 6 на следующий день.

—  Получил вызов, уехал, собрал раненых, а через 40 минут опять обстрелы и снова раненые. Снова поехал, собрал у людей руки, ноги, привез в больницу. Думаешь, наверное, на сегодня все. А они стреляют и стреляют.

Помню, мы поехали на вызов в Корабельном районе. Начались обстрелы кассетными снарядами, и мужчина вышел из дома посмотреть. Открыл дверь, а осколок попал в грудную клетку. Мы приехали, констатировали смерть, все оформили, собираемся уходить и слышим издали, как за пределами района начинают взрываться кассетные снаряды.

Быстро едем туда, а новые залпы — в то место, где мы только что были. В кого они хотели попасть? Там только частный сектор, церковь и школа.

Тело погибшего во время обстрела на одной из улиц Николаева. 29 июля 2022 года

Парень говорит, что страшно бывает, когда воздушная тревога звучит ночью, когда прилетает в больницу и думаешь: в то медучреждение попали, в другое, а какое следующее?

— Но самое страшное — это самолеты. Кассетные снаряды бьют с первых дней войны, как и артиллерия, к ним мы привыкли. Правило двух стен или подвал спасают. А самолеты и комплексы С-300 сносят строения практически в ноль, до фундамента.