Поддержать команду Зеркала
Белорусы на войне
  1. Суд в Швейцарии вынес вердикт по делу Юрия Гаравского, обвиняемого в насильственном исчезновении белорусских политиков
  2. Лукашенко передумал возрождать неперспективные деревни. Хотя не так давно призывал белорусов в них вкладываться
  3. «Пришла пора сказать правду». Исполнительный директор фонда спортивной солидарности озвучил свою версию ухода Герасимени из БФСС
  4. Минобороны: Польский вертолет дважды пересек воздушную границу с Беларусью
  5. Зачем Лукашенко рассказал о резиденции и чем опасна идея о распределении платников? Шрайбман отвечает на вопросы читателей «Зеркала»
  6. Все, лето точно закончилось. В Беларуси начинается похолодание
  7. «Отец был видным бизнесменом, его убийство — сигнал другим быть лояльными». Большое интервью с дочкой пропавшего Анатолия Красовского
  8. Для работников одной из самых «печальных» профессий ввели ограничения по бонусам (а то некоторые требовали миллионы за работу)
  9. Почему закручивание гаек в Беларуси не приводит к бунтам и восстанию элит? Рассуждает бывший дипломат
  10. В Волковысском районе продолжаются задержания. Правозащитники рассказали, что могло спровоцировать активность силовиков в регионе
  11. Российские войска на Купянско-Лиманском направлении переходят от атак к обороне, самоцензура среди военных блогеров. Главное из сводок
  12. «Чиновники Лукашенко смотрят в будущее и видят юридическую ответственность». Подоляк о главе МИД Беларуси и скандале с Арестовичем
  13. Опять вертолеты. МИД Беларуси выразил «решительный протест» временному поверенному в делах Польши
  14. Власти хотят ввести очередные изменения по пособиям на детей. Родителям они могут не понравиться
  15. В Беларуси нашлась вторая база «тунеядцев». Ее создали для уехавших из страны, данные сливают пограничники
  16. Приезжайте за документами сами. «Консульский» указ Лукашенко начал действовать в учебных заведениях


Фото: Сергей Окунев, Ґрати,

В Изюме начала работать мобильная ДНК-лаборатория, которую Украине передала Франция. Очередь у лаборатории выстраивается каждый день с раннего утра. У каждого, кто в ней стоит, своя трагическая история, рассказывает «Настоящее время».

Работа ДНК-лаборатории в Изюме. Фото: Сергей Окунев, Ґрати
Работа ДНК-лаборатории в Изюме. Фото: Сергей Окунев, Ґрати

У отца Надежды Ивановой случился инфаркт, когда российские войска штурмовали город. Мужчину увезли в больницу, которую разбомбили. Где погиб ее отец, Надежда не знает.

«Приехала скорая, забрали его в больницу. Когда зашли танки, мы вывозили ребенка, а отец остался на территории больницы, — рассказывает Надежда. -​ Попало туда, в больницу, или снаряд, или бомба. Там все смешалось, непонятно, кто, где и что».

Инна Куприянова разыскивает тело отца: он погиб во время бомбардировки, его похоронили во дворе. После деоккупации тело эксгумировали и подписали: «Анатолий Матюшко». Но потом в том же дворе нашли еще одно тело, и отправили его в морг под тем же именем — Матюшко Анатолий.

«Обнаружили еще останки, их подписали тоже Матюшко. Мы не знаем, что делать, — рассказывает Куприянова. — Я пришла сюда, чтобы сдать ДНК и определить… Господи, кого хоронить-то хоть? Кто наш?»

Анатолий Дегтярев ищет пропавшего сына Андрея. Последний раз тот был дома 8 марта. В начале полномасштабного вторжения России Андрей Дегтярев пошел в тероборону, чтобы защищать город. Что с ним произошло далее — отцу неизвестно.

«Я до сих пор не могу найти концов, где же он. Живой он, погиб? Вроде, друзья говорят, погиб», — говорит Анатолий.

Людмила Ващана тоже ищет сына — 31-летнего Эдуарда. Он несколько лет служил в зоне АТО и с началом полномасштабного вторжения попытался присоединиться к 92-ой бригаде ВСУ, где служит второй сын Людмилы — 19-летний Олег. Однако, Эдуард не успел прибыть на помощь к брату — мосты на выезде из Изюма были взорваны и старший сын Людмилы решил присоединиться к силам местной теробороны. В начале марта по одному из штабов теробороны был нанесен авиаудар. Эдуард в этот момент находился вне укрытия и его сослуживцы сообщили, что он погиб. Однако женщина надеется, что он жив и уже второй раз сдает ДНК.

Как работает лаборатория

Советник прокуратуры Харьковской области Дмитрий Чубенко пояснил «Ґрати», что современное оборудование и возможность сбора анализов практически в любой точки города максимально упрощает работу украинским правоохранителям.

Работа ДНК-лаборатории в Изюме. Фото: Сергей Окунев, Ґрати

«Сначала пришедших сюда опрашивают прокуроры, устанавливают анкетные данные, собирают данные про родственника, которого ищут — что о нем известно, при каких обстоятельствах он пропал. Далее человека отправляют на сбор ДНК материалов. Эта процедура максимально безболезненна и занимает около 30 минут на одного человека. В первый день работы было 16 человек, желающих сдать анализ. Сегодня их значительно больше. Собранные материалы будут переданы в общую всеукраинскую базу ДНК материалов, и в случае если родственник будет найден, человеку, сдавшему анализ, сразу же сообщат. Это не ограничивается Изюмом и даже Харьковской областью. Если оккупанты задержали человека в городе Изюм, его родственник ищет его в Изюме, а человека вывезли в Луганскую или Донецкую область, убили и захоронили там — в случае его обнаружения мы сможем сообщить родственникам» — поясняет Дмитрий Чубенко.

Работа ДНК-лаборатории в Изюме. Фото: Сергей Окунев, Ґрати

Центр города Изюма, включая административные здания, уничтожен на 85%. Украинские следователи проводят сбор свидетельств в соседнем от лаборатории помещении, в офисе одного из интернет-магазинов, который предоставил свое здание для работы.

Работа ДНК-лаборатории в Изюме. Фото: Сергей Окунев, Ґрати

Такая же мобильная лаборатория, которая сейчас работает в Изюме, ранее помогала идентифицировать тела погибших в Ирпене и Буче в Киевской области. Там количество тел в братских могилах тоже исчисляется сотнями. В Изюме сегодня не идентифицированы около двухсот тел, найденные в стихийном захоронении на выезде из города. Были случаи, когда в некоторых могилах лежало не одно тело, а два и даже три, рассказывает Чубенко.